Попутчик

Транспортный корабль «Третий неблизнец» летел к планете Тали-Уз с грузом веганских телепортушек. По дороге Боб Сидоров, механик, пилот, командир корабля и просто хороший человек, принял сигнал и решил сделать небольшой крюк в три парсека, чтобы подобрать попутчика.

– Надо сказать, для ловли попутки место он выбрал совершенно фантастическое! – восхитился Боб.

И действительно, повсюду, куда ни глянь, в космосе парили разнообразные удивительные предметы явно искусственного происхождения. Что-то жужжало, крутило шестерёнками, рождало и вновь отправляло в небытие миниатюрные чёрные дыры, пульсировало гравитационными волнами, стучало металлом о металл, пиликало скрипкой, светилось неоновой радугой, пахло лавандой и пело на разные голоса.

Боб смотрел заворожённо.

– Наверняка, это артефакты древних! Как думаешь, здесь была их станция?

– Чего гадать – вон та-а-ам написано, подлетим и посмотрим. На одиннадцать и тринадцать часов по трёхмерному циферблату.

– Куда? Что?

– Ох! – голограмма корабельного ИИ, имевшая образ смешливой босоногой девушки с растрёпанными пепельными волосами, одетой в короткое летнее платьице в цветочек, и отзывавшаяся на имя Мира, тяжело выдохнула и многозначительно закатила глаза.

– Налево, вверх и вперёд. Туда! – на всякий случай Мира показала пальцем.

В указанном направлении в пространстве висела огромная, с хорошую многоэтажку, плита из неизвестного науке металла. Боб подрулил поближе – на плите, подсвеченные вечными фонариками, были кем-то высечены великанские надписи.

– Можешь перевести? – поинтересовался Боб у Миры.

– Ха-ха! Могу. Здесь написано: «Мусор не бросать! Штраф – пятьдесят тысяч галактру́блей».

– Это что же, космическая свалка? – Боб был разочарован.

– Похоже на то, – Мира широко улыбалась. – Интересно, что здесь делает наш клиент? Да и где он?

– Пошли ему сигнал, что мы припарковались и ждём.

***

Тор’нк’Аллис был метр с кепкой толстячком в синем с белыми полосками спортивном скафандре. На его лысой голове перламутром переливались три костяных гребня, глаза меняли цвет от золотистого к сиреневому, в остальном же он был неотличим от обычного человека. Хотя, конечно, вместе, рядом с вытянутым тощим бородачом Бобом, смотрелись они комично. Соломинка и лапоть, подумала Мира.

Представился гость торговцем редкими необычностями, при себе имел здоровенный контейнер чемоданного типа, набитый всяким, а летел он до Новой Эфиопии, перевалочной планетки на пересечении галактических транспортных путей, располагавшейся совсем немного не долетая до Тали-Уза.

– Вот моя визитка. Возьмите несколько, – Тор’нк’Аллис впихнул в руку слегка опешившему Бобу пачку бирюзовых карточек. – Не хотите приобрести авальгарскую кричащую жевательную резинку? Нет? Ну ладно… Хм… Боб, хорошо бы нам добраться побыстрее.

– До Новой Эфиопии три дня пути.

– Отлично! Где мне расположиться?

– Мира, покажи.

– Господин Аллис, прошу за мной.

Торговец, сложив руки за спиной и посвистывая, ушёл вслед за босоногой голограммой, а Боб тем временем переместился в рубку, любовно погладил пульт управления («Я всё чувствую», – голос Миры был тут как тут) и повернул ключ. Квантовый двигатель гулко и уютно затарахтел, картинка звёзд на экране размазалась и «Третий неблизнец», искривляя пространство, отправился вперёд, вверх и дальше, в требуемом направлении.

***

– А ты мне никогда не дарил цветы! – обиженно заявила Мира, когда Боб вошёл в кают-компанию.

– Так я ведь…

– Я ведь девочка! Мне это нужно. Так что вы говорили, господин Аллис, о сантехническом ритуале бельбулитян?

Торговец стоял перед Мирой в леопардовом халате с букетом сириусянских лилий. Лилии крутили пестиками и тычинками, создавая в комнате эффект диско-шара. Мира кокетливо обмахивалась виртуальным веером с медвежатами, её щёчки рдели румянцем, выглядела она довольной. По кают-компании где только можно были расставлены банки с инопланетными соленьями, а в центре стола благоухал завёрнутый в фольгу копчёный бройлерный курозавр.

– Угощайся, Боб! – Тор’нк’Аллис был само радушие.

Боб был обескуражен.

– …в общем, стоит он на центральной площади у них, я сам видел, огромный и мраморный. И каждый день, в полдень и в полночь, торжественный слив и наполнение бачка – символ того, что всё преходяще, что на место старого всегда приходит новое.

– Вот это да! Как интересно вы рассказываете, – Мира восхищалась. На мгновение она отвернулась от гостя и показала Бобу язык, а все медвежата на веере последовали её примеру.

Главное было сохранять спокойствие.

***

Главное – сохранять спокойствие. Всегда и в любой ситуации. Особенно, если ваш попутчик идиот, и если он выпустил из ящика всех веганских телепортушек.

– Что?!

– Говорю, просыпайся, Боб! – материализовавшаяся в каюте Мира активизировала схемы управления мебелью, и сейчас кровать ходила ходуном как при землетрясении. – Наш клиент выпустил из ящика всех телепортушек. Надо ловить.

– Ну всё, не тряси, проснулся я. Сколько времени?

– Три ночи.

– О, боже!

В системе Веги телепортушки занесены в список крайне опасных тварей, в то время как корпускулярно-волновые жители Тали-Уза держат их в качестве домашних животных, считают чрезвычайно милыми, порой откармливая до неприличных размеров и заполоняя их мысленными снимками просторы ментально-социальных сетей.

– Я только одним глазком хотел взглянуть, – с невинным видом ответствовал Тор’нк’Аллис на немой вопрос Боба. – Профессиональный интерес.

– Держи, – Боб протянул виновнику торжества пластиковую палку с приделанным с одного конца металлическим обручем. – Будем ловить.

Для человека с Земли телепортушки были просто разноцветными светящимися шариками, во время ловли азартно повизгивающими. Хлопот с ними было много, поскольку телепортушки имели обыкновение, как ни странно, телепортироваться – с громким шлепком они пропадали, а потом могли появиться совершенно в любом месте в пределах замкнутого пространства или гравитационного поля планеты, в зависимости от того, где находились. В открытый космос их выпускать нельзя – пропадут. А ловить их нужно энергетическим сачком, какой Боб выдал Тор’нк’Аллису и какой держал в руках и он сам.

– Там кнопка есть, – добавил Боб. – Нажми, чтобы активировать силовое поле.

Торговец редкими необычностями, всё ещё одетый в леопардовый халат, нажал кнопку, и в обруче его сачка прорисовалась фиолетовая энергетическая сетка. У Боба сеточка была зелёной.

– На старт, внимание… – начала было Мира, но, поймав взгляд Боба, осеклась. – Простите… Четырнадцать штук сейчас прыгают в грузовом отсеке. Думаю, можно начать оттуда.

***

– И местный городничий издал приказ, чтобы я больше там никогда не появлялся. Выяснилось, что у них коллективный разум, представляешь? А она мне не сказала. Мы с ней всю ночь предавались бурной страсти, а чувствовал весь город. При этом нравился я далеко не всем. Ха-ха!

Тор’нк’Аллис оказался превосходным рассказчиком с кучей баек о разных людях и не совсем людях с самых разных планет. Бобу тоже было, что рассказать, но он не любил болтать.

Оставшиеся два дня до Новой Эфиопии они ловили телепортушек, с перерывами на поесть и поспать. Курозавр ушёл влёт. Тогда Тор’нк’Аллис достал из закромов бутылку гарисийского огненного самогона («Только тс-с! Это вообще-то президенту Новой Эфиопии… Ик!»). Они выпили, закусывая соленьями, в которых, как показалось Бобу, что-то шевелилось, а в конце Тор’нк’Аллис подарил командиру корабля ещё одну стопку визиток и авальгарскую кричащую жвачку.

Мира смотрела на всё это с неодобрением.

По прибытии в один из многочисленных новоэфиопских космопортов, Боб помог попутчику выгрузить контейнер чемоданного типа, они пожали руки, обнялись, и напоследок Боб задал-таки мучавший его вопрос:

– Слушай, а что ты на свалке-то делал?

– Только чур никому, ладно?

– Могила, – Боб изобразил, как он застёгивает рот на молнию.

– Я тёще подарок искал. У неё день рождения завтра, юбилей.

– Ну ты даёшь!

– А то!

Они окончательно попрощались. Тор’нк’Аллис пошёл покупать билет на рейс до дома, а Боб купил в киоске стаканчик кофе и вернулся на корабль.

***

– Что, проводил своего собутыльника? – Мира уткнула руки в боки.

– Моего собутыльника? Твоего ухажёра!

– Ах, да ты ревновал?! А я так и знала! Ха! – Мира демонстративно отвернулась.

– Мира…

– Что?

– А я у него это… сириусянскую лилию спёр. Вот!

– Для меня? – она обернулась. – Правда для меня? Ох, как бы я хотела тебя обнять, но могу только стукнуть дверцей шкафа… От полноты чувств.

Лилия в руке Боба недвусмысленно пыхтела.

– Ой! – Мира подняла ладошки к щекам. – Её же нужно в воду. Поставь там, в кают-компании. Только соленья и кости от курозавра убрать хорошо бы. Хи-хи.

Щёки Миры розовели. Боб отправился убирать остатки курозавра и ставить цветок в воду.

«Третий неблизнец» вёз веганских телепортушек на Тали-Уз.