Портал

— Чёрт! Откуда здесь рельсы? — испуганно прошипел Антоха.

— Не имею понятия, но они ведут вон туда.

Я направил белый луч своего фонаря вдоль двух черных рельс без шпал. Рельсы упиралась в каменную стену и исчезали под ней.

— Как думаешь, что это? — спросил я Антоху.

— Хрен его знает. Может заброшенная штольня? Или ещё чё.

— Вряд ли, для вагонеток они слишком широко друг от друга. Странно ещё, что и шпал нет, — я, присел и дотронулся до одного рельсов рукой.

— Тоха! Они тёплые!

— Иди ты!

Мой товарищ мне не поверил и присел рядом со мной. Дотронулся до рельса тыльной стороной ладошки.

— Чтоб меня! Реально тёплые, — изумился Антоха и потрогал тем же образом землю между рельсами.

— А между ними холодно. Они сами по себе греют что ли?

Я посветил фонарём в обратную сторону. Метрах в тридцати от нас рельсы уходили под такую же каменную стену, но в той стороне над ними зияла небольшая чёрная щель. Свод пещеры в том месте опускался совсем низко. Я сделал свет фонарика более рассеянным, чтобы лучше рассмотреть место. Да, узко, но пролезть вроде можно.

— Может это инопланетяне сделали, — предложил версию Антон.

— Ага. Конечно, — усмехнулся я, — прилетели такие со своей Веги, и, а ну давай железную дорогу под землёй укладывать.

Я постучал корпусом фонаря по рельсу.

— Или не железную?

Мы уставились на чёрный рельс. Я постучал ещё раз. Так и есть, никакого металлического звука. Материал из которого сделали эти рельсы точно не металл. А что тогда?

— Слушай, может это и не рельсы вовсе, — предположил Антоха.

— А что ещё?

— Ну не знаю, — пожал он плечами, — может полозья какие, чтобы породу наверх тянуть. Только вот почему горизонтальные? Не знаешь, здесь раньше какой-то промысел был? Может в старину здесь добывали чего, а по этим полозьям перетаскивали.

— Тоха, полозья у саней и детских кроваток, а это рельсы. Больше похоже, что они для тяжёлых грузовых составов сделаны, а не для вытягивания чего-то из-под земли. Да и нечего здесь добывать-то? Ты и сам знаешь, нет здесь ценных пород. Помнишь, как мы сюда попали?

— Помню. Через трещину в стене коллектора, потом нашли круглый лаз вниз, сходили за снаряжением и спустились, — напомнил Антон.

— Надо вон туда пролезть и посветить в щель фонарём, может удастся что-то рассмотреть, — предложил я, указывая, снова сфокусированным лучом фонаря, в сторону сужения пещеры.

— Бро, мне это не нравится. Давай линять отсюда. Что-то мне как-то не по себе.

— Я пролезу, посмотрю, потом по-любому будем подниматься. Без инструментов здесь делать нечего. А может специалиста какого найдём.

— А ты пролезешь? — засомневался Антон.

Я скинул рюкзак и куртку. Теперь вроде ничего не мешает. Лёг между рельс и пополз к чёрной щели. И вот странно, как только я улёгся между рельс, я почувствовал как какое-то тепло разлилось по всему телу и ощутил лёгкое, даже в какой-то мере приятное покалывание.

— Странные мурашки, — прошептал я.

— Чего? — не понял меня приятель.

— Ничего, пополз я.

Ползти оказалось сложно. Меня словно кто-то удерживал за ремень на пояснице, не давая передвигаться свободно. Но я упрямо полз вперёд. К тому моменту, как я добрался до чёрной щели, я основательно взмок и совершенно выбился из сил. Это меня нисколько не волновало, больше беспокоило то, что свод пещеры теперь упирался мне в спину и я вдруг понял, что развернуться здесь не получиться и придётся выбираться какое-то время вперёд ногами.

— Бро! Ну чё там? — с тревогой и нетерпением спросил Тоха.

Я направил луч фонаря в щель и замер. За стенкой толщиной не больше метра была пустота. Луч фонаря просто уходил в никуда и там его окончательно пожирала тьма.

— Не томи, бро! Чё там? — продолжал Антон.

— Тоха, там пусто. Прикинь. Совсем ничего.

— В смысле? — не понял мой напарник.

Ответить я не успел, в луче фонаря что-то мелькнуло и исчезло во тьме. Это что-то мелькнуло так быстро, что я усомнился было это движением или мне просто показалось.

— Там кто-то есть, кажись! — крикнул я, развернув голову насколько это было возможно. Пот уже не просто выступал на моём лбу, а буквально заливал глаза.

В этот момент что-то громко лязгнуло, словно что-то тяжёлое опустилась на что-то.

Я замер.

— Бро… — отозвался Антон, — бро, давай валить отсюда. Слышь? Здесь напряг какой-то.

Если честно звук и меня перепугал не на шутку. Всё стихло. Я почувствовал дуновение ветра из щели за которой была бездна.

— Всё, я возвращаюсь, — крикнул я своему напарнику, но тот ничего не ответил.

— Тоха, слышишь меня? Я назад ползу. Будем выбираться.

Антон по-прежнему молчал. Я поспешил и начал выползать обратно, так же между рельсами. Но теперь тепла я не чувствовал, наоборот меня начало морозить. Да именно морозить, как во время сильной простуды с высокой температурой. Очень холодно. Так холодно, словно я полз через ледник. Я дотронулся до рельса. Рельс теперь стал ледяным. Пар от моего дыхания расползался в свете фонаря, делая видимость ещё хуже.

— Тоха! Тоха! — кричал я отползая задом от стены, — Тоха, ты оглох что ли?

Я понял, что начинаю паниковать. Но с чего вдруг. Свод пещеры уже не давил на спину, я приподнял голову. Обернулся и обомлел. Позади меня была темнота. Я перевернулся на спину и посветил туда, где должен был находиться мой друг. Луч света опять утонул в темноте. Я поводил лучом света в разные стороны.

— Какого лешего здесь происходит? — медленно выговаривая слова, спросил я себя.

Я сел и ни во что не упёрся, хотя точно помнил, что в этом месте свод пещеры ещё должен быть низким. Я вытянул руку над головой. Ничего… Вверху пустота. Задрал голову и посветил фонарём вверх. Луч света снова утонул в бездонной тьме. Я встал на ноги и посветил на чёрные рельсы. Они-то как раз на месте. Но где это я вдруг оказался? И где мой друг Антон?

— Тоха! — заорал я что было сил, — То-о-о-ха-а-а!!!

Мой вопль улетел куда-то в пропасть, даже не создав отзвука эха. И вот теперь мене стало жутко. Не страшно, а жутко страшно. Я стою под землёй и вокруг меня чёрная бездна. Обернулся. Щель, от которой я отползал, была на месте. Только выглядела она как-то иначе и свода пещеры теперь над ней не было. Я поспешил к щели. Подойти к ней получилось в полный рост, затем нагнулся и посветил в неё ещё раз.

— Да чтоб меня!!! — вырвался вопль.

Там на той стороне стоял на коленях и что-то вопил мой дружбан Антон.

— Тоха! Я здесь! Слышишь меня? — завопил я, — Я здесь! Как ты туда попал?

Я пытался светить фонарём через щель, но свет моего фонаря не смог пробиться к моему товарищу. Пучок света доходил до середины пути и, во что-то упираясь, не проходил дальше.

— Что за хрень? Тоха! Я здесь! Зачем ты туда залез? Иди обратно! Давай, иди сюда, будем подниматься.

Только сейчас я понял, что Антон меня не слышит. И я его не слышу, а только вижу. Какая-то неведомая сила крутанула меня и теперь я видел своего приятеля сборку на том же расстоянии. Но я не могу быть сбоку! Там же стена! И тем не менее, я теперь в тридцати метрах справа от Антона. Он стоит, что-то орёт. Под ногами у него… Что это? Мой рюкзак? А сверху свисает часть верёвки, по которой мы сюда спустились? Так выходит это не он забрался куда-то, а я!

Неведомая сила снова крутанула меня и теперь я видел своего приятеля со спины и понял почему он так орёт. Там впереди я увидел подошвы своих ботинок, торчащих из-под ровной стены.

Холодок пробежал у меня по спине.

«Меня придавило что ли? Тогда почему я ничего не почувствовал. Даже намёка на боль не было! Да ну, нет же! Я живой! Живой, мазь вашу!»

Я похлопал себя по всему телу сверху вниз. Да я чувствую и ощущаю себя. Стукнул себя по лбу фонариком. Больно? Да! Больно! Радость-то какая! Мне больно! Да жив я! Жив!

— Тоха! Я живо-о-о-о-й! — заорал я что было сил, но мой приятель снова ничего не услышал.

— Да что же это?!

Меня снова крутанула неведомая сила и теперь я был слева от своего кричащего товарища. Да он плачет что ли? Точно. Слезы катятся по щекам моего дружбана. Он что-то кричит и плачет. И вдруг Антон открыл рот только на половину и замер. И всё замерло. Даже капелька слезы, что сорвалась у него с подбородка повисла в воздухе и теперь блестела в матовом отблеске его фонаря. Меня снова резко крутануло, но вместо того, чтобы оказаться снова лицом к моему товарищу он просто исчез. Исчез с фонарём и его лучом света, и моим рюкзаком, и моей курткой. Я посветил вдоль чёртовых рельс, они блеснули длинным отблеском куда-то во тьму. В лицо повело слабым ветром, словно, чьё-то дыхание обдало моё тело.

— Что это? Если это и ветер, то весьма странный, — заметил я вслух.

Свет фонаря начал лихорадочно мигать. Светомузыка продлилась не долго и фонарь погас. Я остался стоять в полной темноте.

— Вот теперь совсем погано, — в страхе прошептал я и снова почувствовал на себе чьё-то холодное дыхание.

— Есть кто? — крикнул я в кромешную тьму.

Тьма просто поглотила звук моего вопля, не дав никакого ответа. Я стоял как каменный, или как оцепеневший от страха, или я и в самом деле окаменел. Надо было проверить окаменел я или нет, но страх сковал меня настолько сильно, что я бояться даже пошевелить мизинцем. Сердце бьётся. Я его слышу. Оно грохочет у меня в груди, отзываясь звонким эхом в барабанных перепонках.

«Надо пошевелиться, — мысленно уговаривал я себя, — надо пошевелиться».

Но пошевелиться не получалось. Мало того, фонарик вывалился из моей руки и не упал на землю. А даже если и упал, то совершенно без звука. Я продолжал стоять как статуя, глядя в чёрную тьму, продолжая мучаться догадкой, жив я до сих пор или всё-таки сгинул там под завалом.

Я, краем глаза, заметил как справа от меня засветилась маленькая пылинка. Нет, мне не показалась. Она повисла метрах в пяти в сторонке, такая маленькая, что если бы не эта кромешная тьма, я вряд ли смог её разглядеть. Пылинка светилась и меняла цвет, из ярко-белой она становилась нежно-розовой, потом окрашивалась в светло-кофейный и снова становилась ярко-белой. Рядом с ней загорелась ещё одна и ещё одна. Пылинок становилось всё больше, они горели всё ярче. Через несколько минут миллиарды таких светящихся пылинок выстроились в длинный тоннель вокруг рельс. Тоннель, к слову, странный, ни круглый, ни квадратный, чем-то похож на скелет громадного животного

Пылинки переливались тремя цветами и освещали путь вперёд. Я набрался смелости и сделал шаг между чёрных рельс.

«Не окаменел», — радостно выдохнул я и сделал ещё один шаг.

Я шагал и не видел, что у меня под ногами, потому что смотрел только вперёд, в этот светящийся проход, из переливающихся тремя цветами пылинок, но вот то, что звука шагов слышно не было, меня немного напрягало. В какой-то момент мне показалось, что я просто подвешен в воздухе и теперь вообще не понято иду я или просто перебираю ногами, болтаясь в воздухе.

Впереди я увидел, как два рельса уходят под уже знакомую мне трещину. Ну да, я уже дважды пытался смотреть через неё. Когда я дошёл к этой щели, встал на колени и посмотрел через неё на ту сторону, я обнаружил, что там пещера! И в ней есть свет! Солнечный свет! Да! Я попробовал протиснуться через эту чёртову щель меж двух рельс и у меня получилось! Да, чёрт побери! Я вернулся! Эта та же самая пещера по виду и форме, в которую мы с Тохой залезли! Только вот откуда здесь солнечный свет?

Луч солнца с трудом пробивался со стороны прохода, через который мы сюда спустились. Тохи конечно здесь не было. Он поспешил за помощью скорее всего, и верёвку забрал, и мой рюкзак не забыл, и куртка исчезла вместе с ним. Ну и ладно, можно и так выбраться.

Я поспешил выбраться наружу. Лез, ориентируясь на луч солнца, и уже через минут пятнадцать-двадцать оказался наверху. Только вот коллектора здесь никакого нет… И Подмосковья здесь тоже нет… Я вылез на бескрайний песчаный берег. Каменный лаз, из которого я выбрался, с тихим шорохом плавно провалился в песок.

Я сел на берегу, глядя в бескрайнее море. Тепло. Одежда моя сильно истрепалась об камни, пока я спешил выбраться на свободу. А ботинок-то на ногах не было.