Портал

— Натаха, зацени заголовок: «В Петербурге открылся портал»!

Саша ткнул жену пальцем в выпуклость пониже спины, но та, не оборачиваясь, досадливо вильнула задом в домашних шортах — жарила котлеты.

— Я серьезно, — примирительно сказал он, поднимая телефон вверх экраном с открытой страницей автоновостей. — Так и написано — портал! Звездные врата, епть… Вот журналюги кликбейтщики! Лишь бы народ по ссылке прошел, и хоть трава не расти. А на самом деле это знаешь что? Автомойка портальной системы открылась. Бесконтактная. Из московской сети первая у нас, так сказать, ласточка. Между прочим где-то рядом с нами, по дороге в порт у моста.

— Я знаю, — через плечо бросила Наташа, накрывая сковороду крышкой и убавляя огонь. — Она несколько месяцев как работает. Я там раза три была.

— Серьезно? — заинтересовался Саша.

— Ну да. Вспомни, когда я тебя последний раз просила мою машину помыть?

Он не смог. Давно, значит.

— И чо-как?

Наташа пожала плечами.

— Понравилось. Пена цветная, из-за руля выходить не надо, все по телефону делаешь, если приложение скачал, отличная мойка для девочек.

— Почему для девочек? — удивился муж.

Наташа развернулась к нему с ножом в руке, которым только что орудовала на сковородке.

— А потому! — веско заявила она, ткнув в его сторону острием. — Мужики свою тачку могут и на обычной помыть, где эти чертовы шланги и воды по колено, у вас каблуков нет, колготки не мокнут, ногти не ломаются. А тут открыли единственную, где мы себя людьми чувствуем, вы и туда щемитесь.

Саша засмеялся.

— Ничего не знаю, сейчас двадцать первый век, равноправие! Можно подумать нам нравится торчать в углу бокса в мыле, а потом еще час кататься с подогревом, чтобы просохнуть! Мужики вообще-то тоже люди! Сколько там стоит помыться?

Наташа остыла и вернулась к котлетам.

— Самая дорогая программа с воском и сушкой — семьсот с чем-то рублей.

Саша посчитал и просветлел лицом.

— Слушай, реальная же экономия! У моей работы два узбека за тысячу восемьсот тряпками в песке трут машины, а здесь и дешево, и бесконтактно, и не мокнешь. Надо съездить.

— Ну, поезжай, — равнодушно отозвалась Наташа. — Только если хочешь экономить, мойся ночью, там с полуночи до шести утра цена в два раза меньше. Очереди тоже нет.

Саша сунул тарелку в посудомойку, чмокнул сотворяющую обед на завтра жену между лопаток и отправился на диван смотреть новости или какое-нибудь кино. Не прошло и половины серии про психолога, которого постоянно били по морде пациенты, явилась Наташа. Устроилась под боком, распространяя котлетный дух, а через минуту уже задремала, накрывшись его рукой.

Саша хотел поискать другую программу, но пульт лежал у жены за головой, а будить ее было жалко. И работает ведь, и готовит, и убираться успевает, а недавно вдруг о ребенке заговорила. Откуда у баб на все это силы берутся? Он вот после офиса хочет только есть и спать. Нет, он и ей предлагал не готовить, двадцать первый век, можно доставку вызвать, но она на это почему-то надулась. Авдюха, друг детства, популярно объяснил, что по женской логике жрать общепит, будучи в браке, вроде как позор. Саша настаивать не стал, домашнее-то всегда лучше, да и вкуснее тоже. Пылесосил по выходным сам, не жлобствовал, равноправие так равноправие. Только возить ее на работу не хотел — неудобно, на свою тогда опаздываешь, да еще пробки эти растут каждую минуту, места возле офиса не найдешь. Выкрутился культурно — купил жене подержанную машину, учебу оплатил, сам с ней ездил чуть ли не месяц по вечерам, седину зарабатывал. Она освоилась, перестала звонить по каждой ерунде, живи да радуйся. И тут же неприятно кольнула мысль, что вот и мойку сама нашла, и ездит туда сама, и вообще как-то в последнее время все решает и делает без него. И про этот портал ни слова не сказала, хотя бюджет общий и экономить выгодно обоим. Особенно ему, потому что он на гидроцикл копит, и Наташа это знает.

Может, там администратор какой-нибудь качок загорелый? Студент-физкультурник, подрабатывающий сменами? А что, удобно — мужу говоришь, что поехала ночью машину мыть, семейный бюджет экономить, а пока ей бесконтактно надраивают «дастер», в подсобке очень даже контактно…

Он оборвал себя и задохнулся от таких мыслей. Они были нехорошими, эти мысли, лезли в голову сами, как он ни пытался давить их, складывалось ощущение, что самозарождались в мозгу. Наташа тихо сопела, не зная о его противоречиях, рыжая, теплая.

Саша взял в руки телефон, посмотрел адрес, почитал отзывы, поерзал, глянул на часы и открыл на ватсаппе чат с Авдюхой.

— Бро, есть тема, — быстро отстучал он. — Поехали новый портал обкатаем. Автомойка, от нас пять минут, стоит меньше тыщи. У тебя тачка грязная?

— Недавно мыл, — ответил Авдей. — Чего не свою?

— Моя на стоянке, лень идти. Тогда на Натахиной поедем, она под окном. Сюрприз ей будет и доброе дело сделаем. А потом перед сном пивка бахнем. Выходи во двор.

Авдюха вставил изумленный пучеглазый смайлик. Видимо, его смутило время.

— Ночью дешевле, — Саша снабдил свою реплику эмодзи с купюрой.

— Ок.

Приятель умел быть кратким.

Когда Саша выскользнул с ключами в руке, друг уже приплясывал у подъезда, потирая щеки — ночью существенно похолодало, хотя днем был уверенный плюс. Коричневый «дастер» жены приветливо мигнул — и они с двух сторон залезли на меховые чехлы передних сидений. Саша завел двигатель, машина осветилась изнутри.

— Что это Натаха с дизайном тут намутила? — хихикнул Авдей, колупая пальцем оплетку руля. — Стразики кругом…

Он вытащил на свет стакан-мусорницу, украшенную полосой таких же блескучек, покрутил перед глазами, вставил обратно.

— Да это с Вайлдбери всякая хрень копеечная, — оправдался за жену Саша. — Втюхивают автоледям, чтобы всем издалека было видно, что в машине девочка. Мойка эта тоже якобы для девочек, пена там какая-то розовая и все в таком духе.

— Во дают! — гоготнул Авдей. — Значит, из принципа поедем. Ударим автопробегом по мизандрии!

Саша вырулил из арки на дорогу и перестроился в правый ряд. К полуночи улица пустела и была абсолютно свободна, так что на ведущий к порту отросток они попали через пару минут, дальше полетели по прямой в сторону моста.

Эстакада являлась частью оживленного проспекта, там и ночью был немаленький трафик, машины неслись со скоростью, превышающей разрешенную в городе, но на мосту камер не стояло, поэтому снизу он казался вознесенной к небесам яркой сверкающей лентой, другим уровнем реальности, верхним, тогда как на нижнем фонари встречались редко, асфальт был в рытвинах и царил полумрак третьестепенной дороги. На ум пришли американские бомжи, которых показывали в новостях — живут под такими вот эстакадами, взирают на поток из своих ночлежных коробок и палаток. Ну и торчат безбожно, это уж как водится. Хорошо, что они не в Америке, тут под мостами ни души, едешь спокойно.

Мойка находилась сбоку от большой заправки, к ней вела отдельная, обозначенная желтыми полосами дорожка, но из-за царящей вокруг промзоны все свободные места, подходящие для парковки, занимали фуры, брошенные на ночь дальнобойщиками — огромные, грязные, молчаливые, темные. Саша повел машину между двумя такими гигантами, вспоминая виденные в «Властелине колец» ворота в Гондор, кого там изображали статуи, царей каких-то?

Подъехал к автоматическому шлюзу, который по отзывам в яндексе должен был открыться, как только в поле зрения фотоэлемента попадет клиентская машина. Сквозь полиэтилен было видно, что внутри пусто, места у терминала и в помывочных боксах свободны, однако двери почему-то не поднимались.

Они пару минут постояли носом в преграду с работающим двигателем, потом Саша заглушил его.

— Админа можно кнопкой только изнутри вызвать, — пояснил он приятелю. — А мы еще снаружи. Наверное, отлить пошел.

— Ну, подождем, — философски согласился Авдюха, поднимая воротник.

В салоне быстро стало прохладно, а потом и вовсе холодно, пришлось снова заводиться. Саша потыкал пальцем в панель, которую сам дарил жене вместо штатного радиоприемника, нажал значок плеера.

— Музыку хоть послушаем, тупо так стоять, — усмехнулся он. — Кто у нас тут, Асти или Сигма-бой?

Он ткнул в кнопку воспроизведения. Пару секунд стояла тишина, а потом салон наполнился звуком, больше похожим на отдаленную тревожную сирену. Он сопровождающиеся негромкими ударами по барабану, напоминающими отбивку ладонью. Саша взглянул на Авдея, но тот, меломан со стажем, пожал плечами — не узнал.

Удары явно были рифом, а металлическое шуршание — фоном, которое вдруг нарушил шепот:

— Мати Велика стани к нам ликом! — забормотал голос в динамике. — Мати велика стани к нам ликом! Мара-Морена, матушка гневна, за реку ходила, души водила, наши во ино своею силой…

— Это что? — изумился Авдей.

— Понятия не имею, — прочел Саша бегущее в строке название исполнителя. — Первый раз слышу.

В этот момент ворота поползли вверх.

Терминал слева успокаивающе горел экраном, интерфейс оказался предельно простым, но Саша все-таки нажал кнопку вызова администратора, чисто посмотреть на него, ничего больше. Пока ждали, попробовал скачать их приложение, какие-то промокоды были обещаны за первую мойку.

Прошло пять минут, а никто к ним не вышел. Приложение скачалось, но открываться упорно не желало. Бросив все попытки договориться с собственным смартфоном, Саша сделал выбор на экране и расплатился картой. Шлагбаум поднялся и механический женский голос равнодушно распорядился:

— Вперед!

Боксов было два, но, видимо, первый не работал, потому что женщина продолжала:

— Вперед! Вперед!

«Дастер» тихо полз, пока команда внезапно не изменилась:

— Назад! Вы заехали за пределы моечной зоны.

Машина отодвинулась.

— Вперед, — снова потребовал тот же голос сразу после маневра. — Назад! Вперед! Вперед! Назад!

— Сцук, ты издеваешься? — психанул Саша, стукнув кулаком по рулю со стразами.

Голос затих, а потом объявил, что мойка начинается, нужно заглушить двигатель и закрыть окна. Саша повернул ключи, свет погас. В наружном освещении бокса было видно, как на машину надвигается арочная труба с рядом круглых сопел.

Брызнула вода, лобовое стекло залило, арка поехала дальше.

— Ты чего за машиной жены не следишь? — упрекнул Авдюха, размазывая пальцем капли по потолку. — Из микрофона течет.

— Да она не жаловалась, — смутился Саша. — Антенну на крыше надо подтянуть, на герметик посадить.

Он вытащил из бардачка тряпку и прижал к дырке. Вода снаружи сменилась мыльными струями, правда, не цветными, а обычными. Рама объехала машину кругом, забрызгав ее белесыми разводами, еще раз повторила свой трюк, сделала перерыв, снова надвинулась. Стекла густо залепило обещанной цветной пеной. Розовой та не была, скорее, комбинированной с фиолетовым, при этом не сползала, а держалась как приклеенная. Рама пошла на второй круг, повторила свою операцию, в машине стало темно. Разноцветные пятна напоминали космические туманности в иллюминаторах корабля, но Саша напряженно следил за протечкой в потолке, потому и вздрогнул от неожиданности, когда с крыши донесся звук удара.

Машину качнуло. Смотреть в зеркала было бесполезно, там та же пена.

— Антенна, наверное, — пробормотал он на взгляд Авдея. — На «дастере» она над лобовухой.

Сказал и сам понял, что несет чушь — никакая антенна не заставит машину содрогнуться. Но ничего больше на ум не пришло, кроме дурацкого ощущения, что на крышу кто-то прыгнул. Озвучивать не стал — бокс закрыт, любое животное, даже если забежало погреться, удерет в ужасе от этой ездящей рамы с мылом. Но непроизвольно продолжил искать просвет на стеклах, чтобы убедиться.

Чертова пена упорно не желала покидать свое место, видимо, на реакцию с грязью полагалось определенное время. Саша прислушивался к звукам с крыши, но все было тихо.

Сто процентов труба задела эту антенну дурацкую, она тут слишком длинная, а та хлопнула по крыше. И машину не качало, это ему показалось.

Рама подождала, снова зашумела, опять поехала вокруг них, смывая пену, темнота отступила, но крышу в зеркалах было не видно, надо ждать, пока выпустят. Саша бросил взгляд на Авдея — тот сидел с отсутствующим лицом, точно спал с открытыми глазами. Кольнуло чувство вины — вытащил человека ночью после работы из-за какого-то бреда, а тут никаких администраторов нет, ни качков, ни дрыщей. Спят в подсобке или слиняли в кафе на заправке трепаться с продавщицами. Хорошо хоть озвучить свои подозрения не успел, дураком бы выглядел.

Тем временем закончилась поливка воском, рама перешла к режиму сушки.

Сопла взревели как маршевые двигатели космического корабля, погнали воду по стеклу снизу вверх с расходящимися следами, точно машина совершала гиперпространственный прыжок.

И тут удар раздался снова. И еще раз. Словно по крыше били палкой или прыгали на ней. Эти удары перекрывали даже рев турбины. Авдей очнулся, ошалело поднял глаза вверх, потом уставился в боковое зеркало, но ни там, ни там ничего не увидел, только сопла завывали как дикие звери. Покинуть бокс, не ломая опущенный шлагбаум, нельзя, вылезти из машины под воздушную струю и движущуюся раму — опасно. Каждый новый удар по крыше заставлял Сашу вздрагивать, минуты сушки тянулись вечностью, и когда рама вернулась на место, а женский голос сообщил, что мойка закончена, на стекло сверху упало что-то черное, на глазах свернувшееся в петлю. Эта петля издевательски покачивалась перед лицами водителя и пассажира, когда «дастер» пулей вылетел из бокса.

— Приезжайте к нам еще! — донесся им вслед тот же механический голос, и Саше показалось, что в нем была неуловимая издевка.

Припарковались на первом же светлом пятне. Саша выскочил, с бьющимся сердцем поднялся на порог и зашарил рукой по крыше. Ему казалось, что там должны остаться глубокие вмятины, но рука нашла только царапины на краске. Он пропустил антенну по ладони — зазубренная, словно ее кто-то пожевал. Авдей тем временем потянул за петлю — на руку ему выпал уплотнитель стекла, жесткий, крошащийся в пальцах.

Они посмотрели друг на друга, синхронно вытащили сигареты.

— Сколько машине годочков-то? — спросил Авдей, чтобы не молчать, все было понятно без слов.

— Много, — буркнул Саша, тоже чиркая зажигалкой. — Мы ее после автошколы взяли чисто как учебную, пока Наташка навыки нарабатывает. И была-то не новая, а сейчас, кажется, совсем хлам. Я уже думал пару раз, что пора менять, да как-то все…

— Спустил на тормозах, — Авдей пальцем запихал выпавший шнурок назад по периметру, а лишние сантиметры сложил вдвое и вдавил в оставшейся промежуток. — Понятно.

Саша промолчал.

Машины сейчас дорогие, эту надо сначала продать, потом искать что-то приличное на вторичке. Пригнать новую — время нужно, опять встанет вопрос, что Наташку надо возить на работу, в магазины и на маникюры, он и помалкивал. Ездит и ездит, мелкий ремонт сама оплачивает, ничего не просит. Теперь, конечно, заметит испорченную крышу. И уплотнитель, и эту чертову антенну жеваную, и протечку на потолке, напомнит, что он обещал ей поменять машину, когда она желтый значок снимет. И ведь не отмажешься, что денег нет, у него на гидроцикл почти накоплено, она в курсе. Мужик сказал — мужик сделал…

Ну вот какого хрена все это не случилось в те разы, когда она сама ее мыла? Наверняка бы даже не сказала ему, поехала и тихо все исправила бы в ближайшем сервисе тайком, и было бы всем счастье. Напор в те разы был слабее или что? Или антенна с последнего раза совсем разболталась? Дернул его черт в этот портал потащиться, мылся бы у работы, цена вопроса — лишняя тысяча. Сэкономил, нечего сказать.

Вот уж действительно — мойка для девочек.