Портал

– И тогда она мне говорит:

– Ты неудачник. Ты родился никем и умрешь никем.

Я разозлился:

– Да кто она такая, чтобы так обкладывать меня!

А кстати. Кто она такая? Танцовщица из клуба “Портал”. Тупее и банальнее сюжета, кажется, и не придумать.

На улице разливался тёплый май, разнося повсюду одуряющие запахи цветущей черемухи и сирени. Ветер ерошил мои короткие жёсткие волосы. Я пригладил их и огляделся. Мое внимание привлекла вывеска клуба “Портал”. Мне хотелось развлечься, хотелось попробовать чего-то нового, необычного, и я зашел туда.

Меня сразу же раздавило вызывающей эффектностью этого места. Как будто все страны и эпохи разом соединились в одной точке и теперь существовали одновременно. Я стоял на маленьком мостике. Прошлое и будущее слились в крепких объятьях, как земля и небо из архаичных мифов. Начиная с доисторических времен, перетекающих через пороги столетий, к моим ногам протянулась тропинка, и я пошел по ней, наблюдая за движением истории. Передо мной открывались двери в древние миры богов и чудовищ, я видел странные раскрашенные лица и видел напудренные парики вычурного восемнадцатого века, видел чопорный девятнадцатый век и разнузданный век двадцатый. Это был словно интерактивный музей времени, только без нафталиновой пыльности слова “музей”. Разные времена, разные стили, разная музыка, разное настроение. Разные женщины обступали меня со всех сторон. Машина времени в ночном клубе. Вот уж неожиданно.

Зловещие тени сгущались вокруг меня, нашептывая тревожные предупреждения. Но я не слушал их. Я решился зайти в одну из комнат. А там она. Я сразу выделил ее из остальных. Она была высокой, полной, широкоплечей, а глаза необыкновенно синие. Линзы, конечно. Она танцевала в обтягивающем розовом платье. Пушистое боа соскальзывало с ее округлых плеч, обнажая линию декольте.

Играла музыка. Баюкающий, обволакивающий, головокружительный джаз. Сладкая песня лилась с блестящих ярко-алых губ моей нимфы в платиновом парике.

Я подошел к ней. Включил все свое природное обаяние, расслабленно проворковал:

– Привет, крошка. Хочешь – покажу тебе чудо?

На одно мгновение мне показалось, что в ее взгляде сверкнуло что-то зловещее, хищное, но я не придал этому значения, опьяненный цветочным запахом благовоний и тропических духов.

– Конечно, хочу, – сказала она, томно облизывая губки. – Посмотрим, чем ты сможешь меня удивить.

Она протянула мне бокал шампанского, и я выпил его, наслаждаясь, как сладкие пузырьки взрываются на языке, заполняя рот горьковатой сладостью. В голове зазвенело.

Она взяла меня за руку и повела за собой за тонкую штору, за которой висело затемненное зеркало, я взглянул на наши отражения. На фоне моей пышногрудой загорелой спутницы я выглядел каким-то хилым и болезненно бледным. А еще… мне показалось…. А впрочем, я сморгнул, и странное демоническое видение исчезло.

Она затащила меня на огромный диван, занимающий всю комнату. Все вокруг было ярко-розовым до тошноты. На потолке горели неоновые лампочки, отражаясь лиловыми бликами на простынях.

Я подумал: какая же вокруг меня пошлость. Но я был пьян и пребывал в таком игривом и грязном настроении, что мне хотелось есть эту пошлость большими ложками. И причмокивать.

Я облизнулся, отполз к спинке кровати и собирался расстегнуть штаны, но она вдруг схватила меня и сцепила руки над головой игрушечными наручниками с розовыми помпонами.

– Не так быстро, красавчик!

Странно. Наручники были из пластмассы и не выглядели прочными, но почему-то я не мог их разорвать, словно их удерживала какая-то магнитная сила или… магия.

Я безуспешно дергал руками, зубами пытался вскрыть замок, а она хохотала:

– Ничтожество. Ты родился ничтожеством и умрешь ничтожеством.

Так она говорила. А потом…. потом её глаза вспыхнули синим огнем, и я увидел ее преображение: она стала безразмерной, густой темной материей с разверстой, как черная дыра, острозубой пастью. В разные стороны протянулись длинные, покрытые вибрирующими шипами щупальца, она опутала меня ими и присосалась к моей коже. Тварь пульсировала. Я чувствовал, как с каждым судорожным вздохом силы покидают меня и тонкой голубой струйкой перетекают в ее прожорливую, ненасытную пасть.

Я терял сознание, цепляясь влажными пальцами за горло. Я нащупал на шее крестик, который когда-то подарила мне моя покойная матушка. Она говорила, что Бог защитит меня от всякой нечисти, но тогда я не верил ни в Бога, ни в нечисть, а теперь тварь склонилась надо мной и собиралась сожрать меня. Я взмолился. Слов молитв я не знал, но надеялся, что Бог услышит мое воззвание.

Ничего не произошло. Крестик выпал из пальцев. Я думал это конец. Это и был конец. Она высосала меня досуха, но я почему-то не умер, а стал тенью, и теперь я сам шепчу тревожные предупреждения доверчивым простакам, жаждущих легких наслаждений. Но никто не слышит меня. Надеюсь, хоть ты услышишь.