Последний авгур

Птицеград, 2126 год.

– Здравствуйте, дети! – дежурно улыбнулась учительница Прасковья Кирилловна. – Сегодня на первый урок новой четверти к нам пришёл человек уникальной профессии – авгур!

Класс затих. Тридцать пар глаз уставились на высокого мужчину в строгом костюме. На лацкане его пиджака тускло блестел серебряный знак – стилизованная птица с распростёртыми крыльями, заключённая в идеальный круг.

– Меня зовут Аркадий Викторович, – сказал он тихим, слегка хриплым голосом. – И да, я – авгур.

– Авгур? – тут же подняла руку рыжая Лена с первой парты, отличница и активистка. – Мы про них уже проходили, это были такие жрецы в Древнем Риме! Они гадали по птицам, но вы… вы же работаете с будущим?

– Верно, – улыбнулся Аркадий Викторович. – Римские авгуры искали волю капризных богов в случайностях – крике птицы, вспышке молнии. Мы же не гадаем. Мы вычисляем. Наша система «Птицеград» свела хаос к минимуму, но полностью уничтожить его не удалось. Остались аномалии. Неучтённые вероятности. Они и есть те самые «дикие птицы», которых я выслеживаю.

За окном, в идеально синем небе Птицеграда, проплыла стая механических птиц. Их блестящие на солнце крылья двигались абсолютно синхронно, выписывая сложные, но предсказуемые фигуры.

– А почему профессия называется именно «авгур»? – не унималась Лена. – Разве нельзя было придумать новое слово?

Прасковья Кирилловна мягко вступила в разговор:

– Дети, на заре строительства Птицеграда Архитекторы осознали: чтобы предсказывать будущее, нужны не только алгоритмы. Нужно человеческое сознание, способное видеть закономерность там, где машина видит шум. Изучая древние практики, они обнаружили, что римские авгуры были первыми, кто систематизировал наблюдение за хаосом. Их методология – хоть и примитивная – стала прототипом нашей науки. Мы возродили древнее звание, чтобы помнить: даже самый совершенный порядок рождается из умения понимать хаос.

– Но между нами есть важнейшее отличие, – продолжил Аркадий Викторович. – Древний авгур был посредником между людьми и богами. Его задача – узнать их волю и подчиниться. Моя же задача – найти угрозу предсказуемости и… нейтрализовать её. Римляне верили, что птицы несут знамения. А мы теперь знаем, что «птицы» – это неправильные мысли, опасные мечты. Они сбиваются в стаи и могут… могут изменить многое.

– А как вы их видите, этих птиц? – с интересом спросил полный мальчик Петя, сидящий сразу за Леной.

– Машины работают с чистыми данными, – пояснил авгур. – Но есть момент, когда будущее ещё не определилось, – это похоже на сон. Я – проводник в этой «зоне неопределённости». Там, в этих снах, я и выслеживаю «диких птиц» – сбои в программе, ошибки в коде судьбы. Иногда во снах проступают и «эхо-сигналы» из прошлого – образы настоящих птиц. Их неподконтрольный полёт был таким мощным, что его отпечаток до сих пор искажает нашу реальность, порождая самые дикие и непредсказуемые мысли.

– А они… красивые? – вновь спросила Лена.

– Красота непредсказуемости – это иллюзия, – мягко, но твёрдо сказал Аркадий Викторович. – Она причиняет боль. Мы оберегаем вас от этой боли.

Он медленно обошёл класс, и его взгляд, скользя по лицам детей, становился зорким, как у хищной птицы. Он не просто смотрел – он видел сплетения вероятностных линий, предрекая будущие события.

Первым он остановился перед пухлым Петей, который невольно съёжился.

– Пётр, в твоём рюкзаке лежит запрещённая книга с иллюстрациями настоящих птиц. Ты уже пролистал её три раза. Вероятность, что ты откроешь её четвёртый – 87%. Это вызовет стойкие визуальные галлюцинации с вероятностью 34%. Ты сдашь книгу в пункт изоляции артефактов сразу после урока. Альтернатива – принудительная когнитивная санация.

Затем его взгляд упал на отличницу Лену.

– Елена, твой вчерашний запрос на доступ к архивам «неэффективной поэзии» был одобрен. После прочтения пяти стихотворений у тебя с вероятностью 78% возникнет желание написать собственное. Вероятность того, что его ритм будет признан деструктивным – 91%. Поэтому твой доступ к архивам временно заблокирован. Рекомендую сериал «Счастливы в Птицеграде» – он стабилизирует эмоциональный фон.

Потом авгур повернулся к кудрявому Семёну.

– Семён, твоя попытка оптимизировать алгоритм патрульных дронов создаст слепую зону в 4 метра. Вероятность проникновения через неё – 12%. Это выше допустимой нормы в 0.5%. Ты откажешься от этой идеи, иначе твой инженерный рейтинг будет понижен на два уровня.

Задумчивой Рае он негромко сказал:

– Раиса, тебе приснится пение птицы, не внесённой в реестр. Вероятность этого – 81%. Это вызовет нарушение фазы быстрого сна. В 03:15 твой сон будет скорректирован седативной мелодией «Стабильность-4».

Близнецам Ане и Тане он предрёк:

– Анна, Татьяна, ваша психоэмоциональная синхронность снизится с 98% до 45% в среду в 14:30. Вероятность конфликта – 34%. Вам будет назначен внеплановый сеанс нейромедитации.

Высокому Вите авгур сообщил:

– Виктор, в субботу ты услышишь акустический сигнал неизученной природы. Твоё любопытство заставит тебя исследовать его источник с вероятностью 28%. Это недопустимо. Твой навигатор будет перенаправлен по альтернативному маршруту.

Аркадий Викторович подходил к каждому ребёнку в классе, никого не пропуская, и его вердикты были столь же точны, сколь и неумолимы.

Наконец, он подошёл к последней парте, где Марина пыталась скрыть экран своего терминала. На нём рождалась незнакомая, но прекрасная птица с длинным хвостом, изогнутым в виде знака вопроса.

– Марина. Ты изображаешь птицу, которой нет в наших каталогах, – тихо сказал авгур. – Ту, что летает за стенами.
Он наклонился так, что лишь она услышала его шёпот:

– Иногда такая птица может перелететь через любые преграды. Если увидишь её – запомни.

Аркадий Викторович выпрямился. Урок был окончен.