Последний день

Сквозь мутное окно виднелся некогда цветущий мегаполис. Моя жизнь, как и жизнь всех жителей планеты, никогда не будет прежней. Цветные витрины, скверы и парки, роскошные рестораны и прочие блага цивилизации теперь в прекрасном прошлом. А что сейчас? Сейчас царят апокалипсис и тотальная разруха. Смерть стучится в каждое хрупкое убежище, где ещё теплится жизнь. Раньше меня мимолётом посещали фантазии о конце света. Ставил на то, что человечество, будучи тупиковой ветвью эволюции, захоронит себя само в братской могиле планетарного масштаба. Однако человек не успел совершить свой неминуемый суицид. Его опередили они – незваные гости из чёрных глубин Космоса.

Внезапно вспомнились глупые фильмы и книжки о пост апокалиптическом мире, направленные на массового потребителя. Ничего общего с реальностью, кроме умело созданных декораций, они не имели. Нет, к нам не явятся супергерои. Никто не дарует спасенье. Никакая красавица в обтянутом топике, подчеркивающим её аппетитные формы не найдёт чудесным образом спасение от тотальной гибели. В конце она не сольётся в поцелуе с голливудским красавчиком, с которым рука об руку повергла врага. В новом мире нет места любви, розовым мечтам и романтике. Было бы странно ощущать бабочек в животе, когда смерть поджидает на каждом шагу, когда трупы на разных стадиях разложения стали неотъемлемой частью местных пейзажей.

Я подошёл к зеркалу, покрытому пятнами и пылью. Там отражалось нечто, что когда являлось человеком. Рваные лохмотья, гниющие раны, жёлтые зубы, исхудалое тело, сальные волосы – любой бомж из прошлого выглядел лучше. «По закону жанра мне необходимо иметь рельефное тело, помыть и уложить волосы гелем и, между заботами о спасении мира, трахать какую-нибудь красотку» – попытался я развеселить себя, однако от глупой шутки стало только хуже. Но пистолет, по крайней мере, у меня присутствовал. Крики и стрельба на улице прервали мои размышления, я аккуратно выглянул в окно, боясь привлечь внимание.

– Теперь мы хозяева этого города! – истошно орал здоровяк в кожанке.

Толпа вооруженных мужиков на пикапах, с чёрными флагами анархии смотрелись комично. Анархисты среди руин? Вы серьёзно? Тем не менее, связываться с ними я бы не осмелился. Не осмелились, видимо, и представители местной банды, хозяев города, кому я носил дань в виде найденных патронов, топлива и еды. Я по их милости, как и многие другие жители города, оставался жив, пока исправно платил мзду. Почему-то безжалостные и агрессивные бойцы уже привычной нам группировки, пока никак не парировали выпады незваных гостей. Возможно, приглядывались и оценивали угрозу.

– Боитесь? Это правильно! – продолжил монолог главный анархист. – А чтобы в дальнейшем ни у кого не возникло глупых сомнений о наших возможностях, мы вам кое-что продемонстрируем!

Несколько потных здоровяков в кожанках стащили с прицепа нечто грузное, обмотанное в чёрный полиэтилен, и бросили на пыльную землю. Мужики моментально прикрыли нос и рот банданами, а главаря, похоже, тошнотворная вонь, добравшаяся даже до моего жилища, никак не смущала. Он расплылся в безумной улыбке, оголяя кривые зубы.

В громоздком мешке что-то едва заметно зашевелилось. Безумец разрезал полиэтилен с помощью туповатого мачете. На землю вывалилось бесформенное нечто чёрного цвета. Обмотанное колючими проволоками тело бессильно пыталось вырваться на свободу, издавая стоны. С него капала тёмная слизь, однако она не впитывалась в землю подобно воде. Жижа стала растекаться по дороге, она казалась живой. Инородная субстанция изучала окружающую среду, а пыль постепенно мимикрировала с ней, теряя своё земное начало, преобразуя в нечто неестественное.

– Мы поймали пришельца! – продолжал орать лидер анархистов, пытаясь внушить оппонентам ещё больший ужас. – И если нам оказалось под силу совершить подобное, то расправиться с вами не составит никакого труда! Теперь этот прекрасный город наш!

Местные продолжали хранить молчание и наблюдать за захватчиками. Затем раздался свит одного из членов банды, и все мигом разбежались по укрытиям. Анархисты довольно загалдели и стали праздновать победу беспорядочной стрельбой в воздух. Однако их радость длилась совсем недолго. Местные испугались не гостей. Мой взгляд уловил в небе бесшумный правительственный беспилотник. Он завис над кучкой неопытных и глуповатых беспредельщиков. Как, будучи такими бездарными, они сумели захватить в плен инопланетянина, для меня осталось загадкой, которую в следующий миг они унесли с собой на тот свет. Беспилотник сбросил несколько снарядов, фрагменты тел, разлетелись по разным сторонам. Запах горелого мяса смешался с вонью инородного существа, захотелось блевать. Но, сдерживая порывы рвоты, я продолжал наблюдать за представлением, которое неожиданно развернулось за моим окном. Против пришельца военные применили лазерное оружие, попутно выжигая дотла грунт, по которому успела растечься чёрная жижа.

Беспилотник улетел, вызвав глубочайшее разочарование тем, что не успел настигнуть заодно и местных головорезов. Внезапно накрыло волной воспоминаний, утягивая с головой в омут прошлых лет. До вторжения мне приходилось волочить унылую жизнь в роли офисного клерка в мелкой компании. Думал, что унылую. Затем грянул апокалипсис. Когда по Земле прокатились первые природные аномалии, перебои с электричеством и связью, катастрофу мне пришлось застать в своём мегаполисе. Хотя бы потому что за его пределы никогда в жизни и не выезжал. Тогда мы все подумали, что началась вражеская атака. В целом никто не ошибся, только враги оказались не из соседней страны.

Вечером заработал телевизор. Шло экстренное обращение президента. Заявления главы государства о внезапном вторжении пришельцев казались сюрреализмом. Дальнейшую трансляцию о мерах безопасности и эвакуации населения я слушал, словно сквозь густой туман, окутавший мой разум. Взять себя в руки не удалось, мозг, будто превратился в жижу и перестал функционировать. Жизнь не готовила меня к подобному. Меня – невзрачного клерка, что зимним вечером боялся пройти в тёмном переулке. Только спустя пару часов осмелился выглянуть в окно. Там бушевал хаос похлеще, чем в голливудских блокбастерах. Звучали сирены, на дорогах образовались заторы из машин, а те, кто пешком, с боем штурмовали малочисленные автобусы для эвакуации. Силовики и спасатели не могли обуздать обезумевшую толпу. Я видел людей с маленькими детьми на руках и даже порадовался тому, что ни одна девушка не захотела завести семью с таким лузером, как я. Не заставили себя ждать и мародёры. Они разбивали витрины магазинов и выносили всё, что удавалось схватить на полках. Военные, подоспевшие на помощь полиции, совершили несколько выстрелов в воздух. Очередь в автобусы немного успокоилась. А вот грабители, дабы отвлечь от себя внимание, перед побегом успели поджечь несколько магазинов и припаркованных машин. Долго наблюдать за происходящим хаосом я оказался не в силах, поэтому вскоре вернулся в кровать, свернулся под одеялом и заплакал, словно брошенный ребёнок.

Прошла неделя, и безумие стихло. В городе остались лишь те, кто не желал или не сумел уехать. Остальные приспособились к новой действительности. В первые месяцы поредевший мегаполис худо-бедно ещё функционировал. Работали экстренные службы, из крана текла вода, периодически включали электричество, интернет и телевидение. В эти моменты приходилось отслеживать фронтовые сводки. На редких кадрах вражеские корабли треугольной формы молниеносно разбивали земные истребители. Противник нёс минимальные потери и наносил нам урон за уроном. Каждый день проходил в ожидании войны, которая в любой миг могла нагрянуть и в наш город. Однако войска продолжали давать отпор. Мне пришлось отдать должное ненавистному мною человечеству. Перед лицом всеобщей гибели оно сумело забыть про все религиозные, политические, территориальные распри и объединить свои военные силы. Сверхдержавы создали единый координационный центр и бросили весь свой арсенал против врага.

Поначалу полиция патрулировали улицы, тогда царил относительный порядок. Мародёров и членов возникающих банд силовики отстреливали на месте, по законам военного времени. Но вскоре их направили на помощь гибнущей армии. Вновь начались беспорядки. Однако ненадолго. Власть над городом установила хорошо организованная и вооружённая группировка. Бандиты теперь отчасти выполняли роль полиции и снова вернули порядок. Прекратились массовые грабежи и волны неконтролируемого насилия. Но жизнь не стала сильно легче. Главарь обложил всех жителей данью. Ежемесячно для этих ублюдков приходилось нести еду, воду, патроны к оружию и ещё много чего необходимого не просто для выживания в пост апокалиптическом мире, но и для их комфортной жизни.

Когда запасы в магазинах и складах иссякли, эти черти усложнили задачу, сократив сроки до одной недели. Теперь приходилось рыскать по пустым гипермаркетам, подвалам, помойкам и заброшенным домам в поисках чего-то полезного, что могло бы задобрить бандитов и подарить относительный покой ещё на одну неделю. В городе уже давно перестало функционировать электричество и водоснабжение. Нам приходилось вручную рыть колодцы. Чаще всего впустую. Некогда утопающий в роскоши и неоновых огнях мегаполис погрузился во мрак средневековья. У нас бушевала своя чума. На грязных и разбитых дорогах валялись мертвецы. Люди умирали от голода и жажды, от болезней и антисанитарии. Должников убивали бандиты, будто смерть не достаточно скосила человеческих жизней.

Завтра ожидался день выплаты оброка. Меня самого третий день мучал голод. Жажду удалось утолить на дне ямы, благо недавно прошёл дождь. Военные, к моему горькому сожалению, не убили местных уродов, поэтому мне пришлось собрать последние силы и отправиться хлюпать дырявой обувью по угрюмым пустырям, подвалам и помойкам. Схватив изношенный рюкзак, отправился в нелёгкий путь. Я брёл по улицам и встречал редких прохожих. Порой попадались джипы, на которых бандиты патрулировали свои районы. При виде их машин мне становилось не по себе, всегда хотелось провалиться сквозь землю, раствориться в воздухе, лишь бы не видеть эти безумно агрессивные лица. Пришлось свернуть в ближайший переулок.

Искать чего-то в черте города уже не имело смысла. Я побрёл дальше к окраинам, надеясь, что удача улыбнётся мне на городской свалке. Спустя несколько часов, вдали показались зловонные горы мусора, над которыми кружили стаи чёрных птиц. Близость цели придала сил, я ускорил шаг. Стал накрапывать мелкий дождь, он усиливался с каждой минутой. Накрывшись капюшоном дождевика, я стал рыскать по помойкам. Должно быть, здесь стояла жуткая вонь, однако с притуплённым обонянием запахи уже толком не ощущалась. Несмотря на горы строительного хлама, пакетов, обломков бытовой техники и гниющего тряпья, моим глазам, намётанным на что-то действительно полезное, ничего уловить не удалось. Дождь тем временем лишь набирал обороты, размывая все топы между горами мусора, превращая их в грязные ручьи. Шансы увязнуть в жиже в дырявых ботинках увеличивались с каждой минутой. Не обнаружилось ничего, чем можно было бы выплатить чёртову дань. Я побрёл обратно в сторону города.

Внезапно, проходя мимо последнего холма, мой взгляд упал на труп, валяющийся у подножья. Он лежал лицом вниз, лужа медленно поглощала его. Рюкзак на спине – именно он и привлёк моё внимание! Оглянувшись по сторонам и убедившись, что нахожусь в полном одиночестве, я стал грабить мертвеца. Первое, что удалось нащупать – это размокший и заплесневелый хлеб. Даже не заметил, как разделался с ним, голод, медленно убивал мой организм, поэтому страх перед бандитами ушёл на десятый план. «Разберусь потом» – понеслась короткая мысль. Стал рыться дальше и нашёл консервы. Наелся вдоволь! Остальное потащил домой. Вернулся лишь глубокой ночью. Развесив мокрую одежду, укутался в одеяло и лёг спать. Усталость одолела окончательно, я даже не стал думать, что завтра нужно платить дань, и без единой мысли провалился в глубокий сон.

Солнце светило ярко, оно разбудило меня, пробиваясь через мутное стекло. На улице было людно. Жители плелись к штабу бандитов, к резиденции новых властей, так сказать. Каждый нёс, что сумел отрыть в качестве платы за… Да, ни за что! Разве только за возможность прожить спокойно ещё недельку. Я открыл рюкзак, наполовину набитый консервами. Не будь этих ублюдков, хватило бы на несколько беспечных и сытных дней. Во мне вперемешку пробудились злость, жадность, страх и даже надежда. А вдруг не заметят меня? Неужели у них есть списки жителей? Кто вспомнит обо мне – невзрачном и безликом жителе этого умирающего города? Меня и в прежней жизни-то никто не замечал, я скользил в толпе словно призрак, люди смотрели, будто сквозь меня. Пробудилась и бессильная злость. Я едва сводил концы с концами, а эти мрази отравляли и без того тяжёлую жизнь. Запрятав консервы подальше, я улёгся обратно.

Прошло несколько часов, день плавно близился к закату, а по мою душу никто так и не явился. На радостях я отправился на кухню, вскрыл ножом жестяную банку и стал ужинать. Прямо голыми и грязными руками. Плевать, этикет и чистоплотность уже не имели в этом мире никакого значения. Моё удовольствие прервал настойчивый стук в дверь. От страха я выкинул в окно пустую консерву, которую планировал облизать до дна, вытер лицо тряпкой и побежал открывать дверь. От страха мне перекосило ноги и перебило дыхание. В коридоре стоял один из них. Здоровяк с пистолетом в руке, не дожидаясь приглашения, толкнул меня и вошел в квартиру.

– Ты ни о чем сегодня не забыл случайно, дружок? – его басистый голос звучал грозно и отдавался эхом в моей ватной голове.

– Я… я… я всё помню, не смог ничего найти, я расплачусь в двойном размере в следующий раз! – заикаясь и дрожа от страха, мне удалось выдавить оправдание.

– Выплатишь, куда ты денешься? – ответил он, но не торопился покидать квартиру, расхаживая и рыская по полкам. – О! Консервы! А, говоришь, ничего не нашёл! Забыл, наверно? Ну, ничего! Мы восстановим тебе память!

Он сидел ко мне спиной, закидывая находку в свою сумку. Его голос звучал агрессивно и с нотками издёвки. Очевидно, ничего хорошего меня не ожидало. Разум отключился, тело повинуясь инстинкту выживания само совершило все необходимые действия. Я нащупал кухонный нож, и неумелым движением всадил его в бок ничего не подозревающего бандюгана. Мне не удалось понять, куда вошёл нож, в печень, почку или иной орган. Никогда не увлекался анатомией, и уж тем более не убивал людей.

Клинок вошёл легко, по руке растеклась тёплая кровь. Внезапно я понял, что эти ощущения мне безумно приятны, как и конвульсии умирающей жертвы. В его глазах читались страх и боль, беззвучно глотая воздух, вероятно, он пытался попросить о пощаде. Пистолет своевременно я выбил из под его рук и наступил на пальцы. Костяшки захрустели под подошвой. Наконец, он начал издавать звуки, его хрипы ласкали слух, я долго растягивал удовольствие, прежде чем пустить ему пулю в лоб. Безжизненная туша рухнула на лужу крови. Экстаз постепенно стал уступать место панике. Оставалось лишь догадываться, какая кара могла настигнуть меня за дерзкое убийство бойца группировки. Не теряя драгоценных минут, я закинул в рюкзак консервы, обыскал мертвеца, забрал пистолет с патронами и рванул за город. Возможно, затеряюсь среди гор мусора и буду промышлять грабежом одиноких путников. Хоть какая-то ясность планов на будущее придали сил и надежды, скрываясь в безлюдных переулках, я рванул за город.

К моему счастью, царила ночь, укрывая от десятков зорких глаз. Члены группировки уже наверняка узнали о моём дерзком поступке и отправились в погоню по горячим следам. Впрочем, следы смывал обильный дождь, превращая город в одно большое месиво грязи. Ближе к утру дождь притих, а за спиной остались частные домики, поношенные ветрами и неумолимым ходом времени. Они уже давно стало обителью крыс, одиноких путников и беглецов, вроде меня. Однако меня сопроводило лишь безразличие пустых глазниц заброшенных домов.

Стал близиться рассвет. Впереди замаячили уже знакомые холмы мусора. В такую промозглую сырость, даже вороны лениво кучковались на зловонных горках, не соизволив обратить внимания на незваного гостя. «Даже птицам на меня плевать» – пронеслись невесёлые мысли. Но мне было не суждено предаться тоскливым воспоминаниям о прошлом, которое я прожил полным неудачником. Где-то за спиной послышались звуки подъезжающего пикапа. Я нырнул за ближайшую кучку мусора и затаился.

Машина остановилась неподалёку. Водитель заглушил мотор, а затем воцарилась сводящая с ума тишина. Наконец, осмелившись, я решил выглянуть из своего укрытия. На капоте, невзирая на дождь, в полном одиночестве сидел главарь банды. Он пил виски, курил и задумчиво глядел куда-то вдаль. Харизматичный брутал с голливудской внешностью больше походил на модель в рекламе кожаных курток, чем на хладнокровного убийцу. Хотя, наверняка, этому многогранному персонажу подошли бы множество ролей. Вероятно, в мирной жизни он являлся каким-нибудь топ-менеджером в крупной компании, который добился высот за счёт своего обаяния и лидерских качеств.. Неудивительно, что, когда настал момент, он сумел сплотить вокруг себя безумных головорезов и установить контроль над городом.

Однако за его привлекательной внешностью таился хладнокровный убийца. В памяти всплыла история, как он с группой подчинённых расправился с малолетним должником. Изверги до полусмерти запинали паренька, а затем в назидание другим привязали его к дереву, приговорив к медленной и мучительной смерти. Когда они ушли, я не осмелился спасти бедолагу. Долго корил себя за трусость, а затем простил себя. Ведь другие тоже испугались!

Мне нужно было уходить. Я не знал, что привело его в дождливое утро на помойку, но гадать не хотелось. Звуки растекающихся луж играли мне на руку. Старясь действовать, как можно тише, я рванул прочь, но будучи нелепым идиотом, задел пустую бутылку. Она с грохотом покатилась вниз и плюхнулась в воду.

– Кто там? – раздался пьяный голос. Мне пришлось выходить. – Иди сюда!

Я старался вести себя спокойно и естественно.

– Ты из города? Что здесь делаешь? – спросил он.

– Ищу еду! – соврал я.

Неожиданно он предложил мне отхлебнуть вискаря, а затем поведал историю о смерти дочери. Я узнал, что несколько лет назад в этот день, ещё в мирное время, группа парней зверски убила его дочь, а тело несчастной нашли на этой помойке. Он рассказывал и уже не сдерживал слëз. Возможно, главарь банды ждал сострадания, или же ему попросту хотелось высказаться и хоть немного скинуть с души тяжкий груз. Однако мне, жителю нового мира, где трупы стали гармоничной декорацией мрачных пейзажей, никак не удавалось проникнуться сочувствием к бандиту. У меня зрел свой план. Я сложил два плюс два. Очевидно, он каждый раз в эту важную для него дату приезжает сюда, предаётся горю и забивает на свои дела. Он ещё не знает о моём поступке, в отличие от его подчинённых, которые, наверняка рыскают по округе в поисках меня и своего шефа заодно.

– Хлебни ещё, за упокой моей красавицы! – он уже заметно охмелел и едва удерживал в руках бутылку.

Я отпил виски для смелости. Хотя вырубить пьяного и не ожидающего нападения мужчину не составило никакого труда. По его лицу моментально потекла густая кровь. Он даже не успел схватиться за разбитую голову или издать хотя бы стон. Бездыханное тело рухнуло в лужу лицом вниз. Я забрал пистолет и ключи от машины. На всякий случай добил жертву контрольным выстрелом в голову и рванул вперёд. В салоне я обнаружил целую дюжину бутылок знатного вискаря и разной консервы. Запасов хватало на несколько дней.

Горизонт манил к себе. Казалось, там, по ту сторону тонкой полоски, где небо целует землю, меня ждёт другая жизнь. Жизнь без разрухи и войн, без грязных улиц и гниющих трупов, без голода и вшей. Разум твердил, что эти грёзы полная чушь, а глупая надежда пылала огнём и заставляла жать на газ. Возможно, накопившийся стресс и пара бутылок виски сделали своё дело, вызвав во мне давно забытые чувства, но я продолжал лететь вдаль, обгоняя ветер.

Вскоре голливудский сюжет, который сулил хэппи-энд, закончился вместе с опустевшим баком и выветрившимся из крови алкоголем. Наступили сумерки. Я оказался в поле, через которое вела размытая дорога. Напившись из лужи и перекусив тушенкой, я решил заночевать в машине. Голова трещала, болели глаза, не хотелось даже думать о крепких напитках. Откинув сиденье назад, улёгся спать.

Наступило утро. Разбудил мерзкий сушняк. Он же заставил первым делом вновь броситься к луже и испить мутной воды, не обращая внимания на комки грязи, застревающие в зубах. Пришлось оставлять машину и, прихватив рюкзак с провизией, двигаться дальше. К счастью, бандиты не настигли меня. Очевидно, помог дождь, который лил уже много дней и размывал все следы. Однако сегодня светило солнце. Забытая ясная погода дарила тепло и радовала душу. Вокруг раскинулась равнина. Где-то вдали маячили редкие деревья. А ещё дальше виднелся густой лес. Он мог, по крайней мере, даровать хоть какой-то ночлег и укрытие от лишних глаз, а если повезёт, то и пропитание.

Ближе к обеду сумел добраться до первых деревьев и кустов. Устроив в их тени большой привал у костра, продолжил путь. Силы стали вновь покидать уже через пару часов. Я присел под деревом, заглянул в сумку, запасов ещё хватало на два-три дня, но вопрос о дальнейшем выживании не давал покоя. Пришлось, долго не рассиживаясь, опять отправляться в путь, надеясь, что в более густых частях леса сумею добыть пропитание.

Мои возникшие надежды омрачили капли дождя. Солнце за считанные минуты ушло за чёрные тучи. Чёрными оказались и капли дождя. Наблюдать подобное проходилось впервые. Словно тёмная жижа окутала всё небо и стекала вниз, набирая обороты. Стало страшно и неуютно. Я рванул куда-то наугад, стараясь не обращать внимания на усиливающиеся шквалы чёрного дождя.

Страх затуманил рассудок и загнал меня в густые дебри. Никакая чёртова интуиция или инстинкт выживания не сработали! Совсем! Я оказался в густой чаще, по колено в грязи, по лицу хлестали мокрые ветви кустов, с завядшими от аномальных осадков листьями. Зловонные массы угодили в рот, вызывав порывы рвоты. Вокруг раскинулось болото. Топи вперемешку с инородной, внеземной массой источали вонь. Вскоре грязь оказалась уже по пояс, и моё тело с каждым движением медленно погружалось на дно. Ещё несколько отчаянных движений и вязкая масса достигла груди.

Наконец, я смирился с грядущей смертью. Нет, перед глазами не пронеслась вся жизнь. Не всплыли воспоминания о счастливых мгновениях, не пробудилась тоска о бессмысленно прожитых годах. Меня покинул даже страх. Хотелось лишь поскорее умереть и забыть о всякой борьбе за жизнь, за консервы, за грязную воду, за возможность прожить ещё одну неделю. Я расслабился окончательно и сосредоточился на погружении. Внезапно заметил, как масса, что втягивала меня в пучину, вдруг стала менее плотной и вязкой. Болотистый берег прервался и я оказался в грязном озере.

Поначалу даже не хотелось совершать лишних движений и пытаться плыть. Хотелось тонуть дальше. Однако спящий инстинкт самосохранения решил, наконец, пробудиться и заставить меня начать очередную борьбу за свою бессмысленную жизнь. Чем дальше плыл по озеру, тем меньше окружающая среда напоминала нашу родную планету. Я оказался на зараженной территории, эти твари переплюнули все возможные фантазии голливудских режиссёров, воплощённые в фильмах про пришельцев. Чёрные бесформенные комки, что плавали в озере, подавали признаки жизни, они сливались между собой в нечто большее, превращаясь во что-то целостное. В воде плавали человеческие останки, много останков на разных стадиях разложения. Инородные массы сливались и с ними, вступали в симбиоз, образуя совершенно новую форму жизни. Это нечто новое, чему вряд ли человечество успеет дать название, изучить и классифицировать, двигалось более активно и агрессивно. Казалось, оно боялось даже себя, не веря в возможность своего существования. Оно отчаянно искало то ли спасения, то ли испытывало голод, но так или иначе, нахождение рядом с ним не сулило ничего хорошего. Я собрал последние силы и поплыл к мелкому островку, раздвигая руками людские останки, ещё не успевшие вступить в симбиоз с инопланетной формой жизни.

На островке росло огромное дерево. Именно под его густыми ветвями нашлось спасение от тварей в воде. И ещё от внезапно возникшего на небе объекта. Треугольный аппарат серебристой формы на некоторое время завис над моим укрытием, а затем бесшумно растворился в чёрном небе. Едва ли он принадлежал земной армии. Я был уверен, что управляли им пришельцы, которые отравили нашу планету, запустили на ней необратимые процессы. Они методично уничтожали объединённые силы человечества. Чёрный ад медленно, но верно окутывал Землю.

Я провёл под деревом несколько часов. Животный страх и ощущения бесконечной мерзости постепенно уступили место усталости, и моральной, и физической. Я уже не так активно среагировал на очередной корабль инопланетян, но всё же прижался ближе к стволу дерева. Внезапно мою грудь пронзила острая боль. Кошмары продолжали набирать обороты – дерево тоже успело вступить в симбиоз с инородной заразой. Его ветви извивались хаотично, превратившись в бесчисленное количество склизких лап чудовищной твари. Перед глазами всё поплыло, очертания становились всё более мутными, затем веки сомкнулись, и мир вокруг погас…

Очнулся я где-то в поле. Первые секунды казалось, что нахожусь в аду. Однако, к сожалению, моя жизнь по-прежнему не желала прерываться и прекращать бессмысленные муки. Я попытался встать, но рухнул на землю. Затем из уст вырвался отчаянный крик, он разлетелся по округе и растворился в вязком тяжелом воздухе. Мои деформированные конечности, покрытые чёрной слизью, едва сохраняли свою форму, но ещё слушались меня. Метаморфозы овладели практически всем телом. Кожа на груди пока не успела потемнеть, но я боялся случайно столкнуться где-нибудь в луже со своим отражением и узреть новое лицо.

Не зная, как мне быть, я пустился в отчаянный бег. Куда-то вдаль. Главное не останавливаться и не разглядывать себя! Просто бежать! Тем более организм не чувствовал усталости. Метаморфозы коснулись и разума. Стали возникать неведомые ранее мысли и ощущения. Моя личность казалась иллюзорной, она теряла свои призрачные очертания. В мыслях возникали образы чего-то глобального, безграничного и тёмного. Оно казалось мерзким лишь человеку, который умирал во мне. Я всё больше и больше осознавал, что являюсь частью грандиозной формы жизни, и новое тело, независимо от воли моего разума, вело меня к цели. Цель оставалась неясной для моей человеческой природы, но я продолжал следовать к ней против своего желания.

Наконец, дорога закончилась у края грандиозного каньона. Равнина обрывалась и стеной уходила далеко вниз. В огромном нерукотворном котловане, усеянном камнями, находился эпицентр инопланетной заразы. Всё, что видели мои глаза до самого горизонта, покрывала чёрная живая слизь. Её пары туманом доходили до небес, окутав мраком даже их. На дне каньона бурлило живое озеро. Вокруг него дымились сотни истребителей. Лучшие самолёты землян пали в бою без малейшего шанса. Под дымящимися обломками валялись обугленные трупы элитных пилотов. Однако инородная слизь вдохнула в них новую жизнь, уродливую и мерзкую. Армия мертвецов шаткой походкой двинулась к озеру, подчиняясь неведомой силе. Пришельцы тоже покинули свои истребители и направились к эпицентру внеземной заразы, где всё живое сливалось воедино, обретая новые формы и масштабы. Разглядеть пилотов детально издалека не удалось, я лишь видел, как сотни тёмных тел устремились к бурлящей массе и растворялись в ней.

Моё человеческое нутро стало терять облик. Я слышал этот зов, и, будучи не в силах противостоять ему, начал спуск вниз. Периодически мой разум брал вверх над тварью внутри и останавливал меня. В один из таких моментов я увидел, как вдали внезапно вырос ядерный гриб. Идеальное и единственное верное решение! На месте правителей мира, я поступил бы точно также, и даже запустил бы бомбы ещё раньше. Нет, теперь никто не надеялся на победу. Человечество смирилось с поражением, но решило утащить за собой в ад эту гадину из космоса. Это стало очевидным ещё до того, как за первым взрывом последовал второй, потом третий, а затем я сбился со счёта.

Чëрная живая масса на дне каньона пришла движение. Оно издало писк, переходящий в нечто похожее на ультразвук. Оно чувствовало боль, оно испугалось! Мое сердце наполнилось ликованием – мне суждено умереть человеком, пусть и дерьмовым, но человеком! «Сюрприз, сука!» – крик вырвался сам собой и утонул в грохоте взрывов и агонии умирающей твари. Наконец, одна из бомб с тремя лепестками упала не где-то у горизонта, а совсем рядом. Я успел закрыть глаза до того, как их ослепила радиоактивная вспышка. Прощальная улыбка в моей жизни оказалась самой искренней. Завершился последний день…