Последний Славянин

Андрей Акулов

"ПОСЛЕДНИЙ СЛАВЯНИН"

- Смотри, что у меня есть для тебя, - лысоватый мужичок в очках и белоснежном халате залез в нагрудный карман и стал медленно доставать сверкающую золотом цепочку.

- Ах! – всплеснула руками брюнетка в таком же халате, только немного тесноватом, из-за чего пышная грудь так и норовила выстрелить пуговицами.

Девушка привстала на цыпочки, вытянулась, от чего заголились края черных чулков. Еще чуть-чуть, и показались бы трусики. Но эта часть гардероба осталась в тайне. Пока.

Работник весьма секретной организации, которую лучше лишний раз не произносить вслух, невольно скользнул взглядом по аппетитным ножкам.

- Ну, ну, скорее.

Лаборантка захлопала ресницами.

Наконец, из кармана вынырнул глиняный амулет и закачался на цепочке. Девушка водила глазами взад-вперед, следя за его движениями как завороженная. Даже ротик с пухлыми алыми губками слегка приоткрыла.

Но постепенно ее лицо темнело, пока не превратилось в маску брезгливости.

- Что это? – сказала она таким тоном, будто перед ней качали куском кирпича на цепочке от унитаза. – Обычная глина? Хм…

Она вздернула курносый носик и сплела руки под грудью крест-накрест, отчего бюст стал казаться еще больше.

- Подумаешь, - фыркнула лаборантка.

- Это не обычный камень, - лысый ничуть не смутился такой реакции на презент и добавил таинственным тоном: – Это артефакт.

При этом слове брюнетка вздрогнула. Интерес к камню у нее вновь проснулся. Но уже не такой, как в самом начале. Она скосила глаза на кулон, взяла нежными пальчиками с кроваво-красными ногтями, покрутила.

- И что в нем особенного?

- Артефакт мертвого рода.

Теперь глаза девушки округлились, засияли.

- Мертвого рода?! – зачем-то повторила она и принялась с удвоенным интересом рассматривать кулон.

Мужичок довольно осклабился и надел цепочку с камнем на ее тонкую белую шею. Девушка не осталась в долгу – бросилась на кавалера, обвила руками и смачно поцеловала в губы. Да так, что очки лысого сползли на сторону и едва не упали. Герой-любовник нисколько не растерялся и ухватил пятерней за упругую задницу.

Они так и рухнули на старый пыльный диванчик в дальнем крыле одного из многочисленных корпусов организации, о которой лучше не знать.

Остальное вырезано цензурой. Но одно известно точно: лысый узнал цвет трусиков брюнетки.

* * *

На золоченом троне полулежал статный богатырь. Его длинные соломенные волосы опоясывал сверкающий на солнце обруч. Пышная борода и усы придавали ему грозный вид. Одет добрый молодец был в белые одежды с красным орнаментом, на поясе красовался меч в ножнах, инкрустированных драгоценными камнями.

Богатырь нежился на солнце, прикрыв веки. С обеих сторон трона извивались полуголые девицы с длинными волосами, заплетенными в тугие косы. Две красотки медленно махали опахалами. Легкий ветерок от них ласкал лицо воина. У его ног расположились еще пять прекрасных дев, не сильно обремененных одеждами. Одни ласкали босые ступни атлета, другие гладили все, что повыше. Мужчина сладко потянулся. Приоткрыл глаза.

Перед его взором предстала залитая солнцем площадь. Там собралась разношерстная толпа. Люди что-то кричали, но было не разобрать. Лениво отмахнувшись, здоровяк перевел очи на ближайшую девицу. Та поймала взгляд и многозначительно подмигнула. Добрый молодец улыбнулся уголками рта и кивнул. Можешь. Девушка с весьма аппетитными формами нагнулась, задрала его рубаху и стала щекотать кончиком язычка живот, одновременно расстегивая ремень и опускаясь все ниже и ниже…

Красотка резко выпрямилась и вдруг пробасила:

- Просыпайся, Перун!

От такого попробуй не проснись. И наш друг не исключение. Вмиг видение исчезает. Перед глазами добра молодца встает мутная пелена. Ему трудно дышать. Совсем невозможно дышать! Он забился как рыба на берегу. Уперся руками в преграду, толкнул – и она поддалась. А в следующую секунду вязкая полупрозрачная жидкость с шумом утекает, разливаясь по клетчатому полу рекой.

Воин протер глаза и увидел странную картину: два смертных в полуобнаженном виде возлежат на диване. Лица у них, как будто черта увидели.

- Бххха! – вырывается изо рта богатыря вместе с какими-то трубками, шлангами, проводами и датчиками.

А в мыслях у него рвануло: Я – Перун! Долго же я спал. Ну, держись теперь мир! Я проснулся!..

В этот самый миг датчики хранителей Ковчега зафиксировали незначительное падение энергии купола.

Перун опустил глаза – твою ж мать! – в паху ничего не было – гладкая кожа и все! Осмотрел тело: вроде его, только бороду зачем-то сбрили и волосы остригли, ироды; мышцы на месте, а там… там – пусто!

- Что за?! – возмутился здоровяк.

- Это т-т-тело – просто с-сосуд, - проблеял мужичок со спущенными штанами. – Так мы держим вас…

Они с дамочкой так и замерли в миссионерской позе. А у нее на шее висит то, что нужно! Вмиг перед глазами богатыря проносится прошлая жизнь. Он огляделся по сторонам: убранство светлицы явно изменилось. Никакой тебе резьбы, золота, запаха свечей. Стены белые, а лампы – диковинка, горят синеватым огнем и совершенно не коптят – просто удивительно!

Вообще, странное это место: довольно большой, хорошо освещенный коридор, слева, куда хватает глаз, идут в ряд сплошные стеклянные бочки, а внутри такие же тела, как и его – все на одно лицо, бритые наголо, и с таким же отсутствием половых признаков. Над каждым висит табличка.

Справа навалено какого-то хлама, закрытого брезентом, стоит уже упомянутый диван со смертными, на стене – ни одного окна. Точно в склепе замуровали. И за какие такие грехи?..

Теперь в памяти воина пробудились последние минуты перед сном. Но там не все ясно. Вот он стоит в чистом поле во главе дружины могучих статных русичей в кольчугах и остроконечных шлемах. Солнечные блики играют на броне, мечах, топорах и палицах. Над головами рдеют стяги. В небе кружат вороны в предвкушении пира. А в следующий миг его ведут белые халаты, будто после трех ведер водки по такому же коридору без окон.

Внезапно в торце над дверью загорается желтая мигающая лампа. Где-то вдали завывает сирена. Тут гадать нечего: это по его душу. Теперь все становится ясно как день. И Перун знает, что надо делать!

Он подскакивает к парочке. Лысого хватает за грудки и отшвыривает в сторону. Тот падает на голую задницу и проезжает по полу около метра по скользкой жиже, окончательно теряя штаны.

Не удержавшись после долгого сна, богатырь берет девушку одной рукой за грудь, мнет: мягкая, соски твердые, так и топорщатся. Воин довольно скалится, издает протяжное «Гыыы», а второй рукой зажимает драгоценный амулет.

И падает замертво с довольной улыбкой на лице.

Дверь под сигнальной лампой открылась, в коридор высыпали работники все в тех же белоснежных халатах. В руках у них были странные приборы, больше похожие на детские автоматы с лампочками. Вид грозный, но слегка напуганный.

Лысый спешно натянул штаны, встал, поправил очки. При этом он гримасничал и стрелял глазами по сторонам, как бы ища выход.

Брюнетка тоже застегнула халат, одернула, поправила чулки, прическу. Вздохнула и помахала ладошкой перед лицом, переводя дух. Не каждый день случается такое. Благо, коридор длинный. Пока новые участники событий добежали, парочка успела привести себя в надлежащий вид.

- Что? Где он?! – выкрикнул высокий бородач, глядя на раскрытую капсулу заключения.

Тело конечно он видел, вот только искал не его.

От волнения или просто поскользнувшись на слизи, один из работников знатно шмякнулся на мягкое место, побарахтался в скользкой гадости и не без помощи коллег поднялся. Остальные стали осматривать каждый угол, поднимать брезент, заглядывать за диван. Будто беглец мог там притаиться.

Наконец, немного успокоившись, все повернулись к парочке. Те уже окончательно пришли в себя.

- Что тут произошло? – спокойно спросил бородач.

- Я ничего не поняла… - начала было брюнетка, схватившись за цепочку на шее, кулона там уже не было.

Ее перебил лысый:

- Это я виноват, - он потупил взор. – Я принес камень… артефакт, но это был символ мертвого рода. Официально мертвого! Это не н-нарушение правил…

- Тебе конец, придурок! - отрезал бородатый. – С тобой будет разбираться сам!..

Работник секретной организации многозначительно поднял палец к верху.

- Я хочу еще раз напомнить, что это был артефакт официально мертвого рода. Он вычеркнут из реестра. Нет больше славян, - лысый попытался рассмеяться, и показал пальцем на неподвижное тело. – Бог не мог никуда деться. Он там.

- Или остался еще кто-то из его рода, - бородач насупился. – В любом случае, ты – труп.

* * *

Сплевываю кровавый сгусток. Пытаюсь подняться, но бок обжигает жгучая боль. Меня вновь сбивают ударом ноги по ребрам. Вижу только четыре пары тапочек. На одном из них багровеет кровь – моя кровь.

- Ты, безродный, будешь носить мои тетрадки и сменку! – процедил сквозь зубы парень в белом кимоно, искусно расшитым извивающейся змеей и непонятными знаками.

Поднимаю взор: на меня пялится наглая рожа с узкими глазами и прической-взрыв, когда волосы торчат в разные стороны. Сейчас так модно у парней клана Докудзя или Ядовитой Змеи.

- Хрен тебе, - медленно проговариваю каждое слово.

Снова удар. На этот раз в лицо. Перед глазами вспыхивают искры. В голове шумит. Не помню, как упал, но раскаленное ухо приятно холодит плиточный пол. Снова напрягаюсь, чтобы встать, только сил нет совсем. Словно выжали.

- Ты все равно будешь моим слугой, - вновь гнусавит узкоглазый урод. – Если я сказал – так и будет!

- Оставь его пока, Дэйчи, - говорит один из четверки, кажется, Кен. – А то еще покалечим. Директор будет недоволен.

Да плевал он на директора с высокой колокольни. А на урок нет. Сейчас как раз будет Теория погружения. И сегодня практика. Жаль, пропущу начало.

Как раз прозвенел звонок. Вот это меня точно спасет.

- Ладно, - протянул Дэйчи, наступая мне на пальцы. - На сегодня урок окончен, безродный.

Я стиснул зубы от боли. Но не простонал. Не дал ублюдку насладиться моей болью.

Тапок все же убрался с пальцев. Послышались мягкие шаги, хлопнула дверь, и донесся удаляющийся смех. Все. Сегодня меня уже трогать не будут. Во всяком случае, эти четверо уродов.

Я кое-как встал, доковылял до лавочки и уселся, откинувшись на чью-то куртку. Раздевалка – интересное место. Тут часто происходят разные вещи. Тут и дерутся, и целуются, но в моем случае – избивают. Уже не первый раз. Только я не сдамся. Может быть я и безродный, за меня некому вступиться ни в Академии, ни на улице, даже дома могут достать, но я не сдамся. Все, что у меня есть – это честь. Я не отдам ее никому! Даже если меня убьют.

А такое бывает. Простолюдины хоть и нужны господам, и элементарные законы вроде действуют, но в жизни случается разное. И сынок Такаши Ямагути – главы самого влиятельного клана Ядовитой Змеи – способен на убийство. Прежде чем переключиться на меня, у Дэйчи был слуга не из нашего класса, но потом он внезапно умер. Хоронили в закрытом гробу. В общем, случившееся тогда – тайна, покрытая мраком. Только и дураку ясно, что в этой истории не все гладко.

Скрипнула дверь. Я повернулся. Кого там еще нелегкая принесла? Ааа. Старый приятель Мартин. Ну, заходи. Я своего вида не стесняюсь. Не впервой.

Короткостриженый худой парень с вытянутым лошадиным лицом протиснулся в щель и аккуратно прикрыл за собой дверь. Подошел ко мне, сел на корточки.

Он такой же как я внеклановый. Какое-то время мы сидели вместе за одной партой, сдружились. Нас из-за этого и рассадили. Детки из знатных родов и кланов не любят, когда чернь шушукается. Едва простолюдины начинает собираться вместе, как те накидываются, словно коршуны. Всегда норовят разделить нашего брата. Поодиночке нас легче контролировать.

- Ты как, Вик? – спросил Мартин.

- Бывало и хуже.

- Урок начался.

- Слышал. Ты иди, не опаздывай. И я скоро буду. Вот немного оклемаюсь и приду.

- Да, да. Сейчас.

Мартин достал из кармана салфетку и стал вытирать мне лицо.

- Иди уже, - отмахнулся я.

Тот протянул пачку бумажных полотенец и поспешил на урок. А я провозился минут десять, пока полностью не стер кровь с головы, рук и одежды. На школьной форме, конечно, остались пятна, но их почти не видно, так как форма темно-синяя. А вот с рубашкой дела плохи. На белом воротнике кровь хорошо видна.

Я попытался как-то заломить, подсунуть под пиджак, но все равно видно. Да что там прятать, когда морда вся разбита, губы опухли, стали как сосиски, под глазом синяк с кулак, а на щеке ссадина, будто по асфальту проехался.

Все же надо идти на урок. Не хватало еще в последнем классе за неделю до окончания вылететь из Академии. Тогда конец будущему. Выпускной экзамен для каждого внекланового – шанс показать себя. На финальном забеге выпускников в Абсолют присутствуют все главы кланов Ковчега и представители знатных родов. Они решают, достоин претендент стать одним из них или нет. И я не хочу всю оставшуюся жизнь оставаться нищим изгоем. Мне нужно в клан!

Беда лишь в том, что ученики, которые уже состоят в кланах, сильнее. Если до восемнадцати лет им не давали жемчуг, то к моменту выпуска, всем уже стукнет нужный возраст. Им подарят сверкающие горошины, в которых заложена концентрация магических чар. И это еще не считая рун и родовых знаков. Нам же доступны только базовые улучшения, от которых толку – чуть больше чем ноль.

У клановых всегда есть поддержка, и они будут мешать таким как я. У меня, как у всей черни нет жемчуга. И быть не может. В классе примерно половина выходцев из знатных родов, а другая половина – безродные. Еще немного тех, кто входит в кланы, но не являются аристократами. Нас задавят на старте, как это обычно бывает. Я давно понял, мой единственный шанс – рвануть вглубь Абсолюта. А там уже как судьба выведет. Но об этом еще рано мечтать. Сначала надо доучиться.

Я прошмыгнул по коридору на цыпочках, чтобы никто не услышал. Любопытных в Академии хватает. Подошел к классу, прислушался: да, урок идет. Настроение у учительницы так себе. Но идти надо. Ну, была не была. Берусь за дверную ручку, поворачиваю. Все, назад дороги нет.

- Здравствуйте, госпожа Вагнер, - промычал я, стараясь стоять вполоборота, так, чтобы ссадина не бросалась в глаза.

Но где там. По рядам учеников прошли смешки. Кто-то из девчонок ахнул. Губы Йоханы Вагнер выровнялись в ниточку – плохой знак.

Это была крохотная блондинка с острыми чертами лица, большим носом и маленькой грудью, отчего, видимо, и была такой злой. При этом она носила строгие платья, закрывающие все тело с головы до пят. Даже высокие каблуки не делали ее привлекательной для мужского взгляда. Так, очкастая пигалица.

- Что на этот раз случилось, господин Даремо? – спросила она, по обыкновению, глядя поверх очков в золоченой оправе. При этом использовала слово «господин», чего не говорят безродным. Издевается, мымра.

- Упал с лестницы, - я шмыгнул носом.

- В таком виде я не разрешу тебе надевать шлем эмуляции. Запачкаешь. Пойди и приведи себя в порядок к следующему уроку.

Я старался не смотреть на четверку уродов с задних парт, но глаз невольно скользнул по ухмыляющимся рожам. Внутри вдруг вспыхнул огонь. Кулаки сжались. Когда-нибудь я поквитаюсь с вами.

Хотя, кого обманывать? Безродный не может вызвать на бой господина, не говоря уже о Дэйчи или его дружках. Разве что в симуляции устроить потасовку… Только и это пустое. Единственное, что могу сделать – лишить врага очков магических навыков. Да еще виртуальных.

Ну, пойдет ему в аттестат немного меньше баллов. Что толку? Да и не пойдет ничего и никуда. Тут все куплено его папашей. Дааа. Остается набраться терпения. Уже скоро выпуск. А там… А там – мой шанс войти в клан!..

Или незавидное будущее касты прислужников-лакеев. Стану уборщиком, как дядя. Буду дерьмо убирать за воинами, выпрыгивающими из Абсолюта. Хотя, и в этой профессии есть свои плюсы. Можно получить чаевые от господ. Помимо медяка, куска мяса или какой-нибудь безделушки может перепасть и мелкий артефакт, если улов у группы был солидный. Только дяде не перепадало вот уже несколько месяцев. Из-за этого беда и пришла в его дом.

От полной безнадеги у меня защемило в сердце. Даже стало горячо. Я невольно приложил руку к груди, нащупал камень на веревочке – подарок матери перед смертью. Странно, но амулет нагрелся. В следующий миг по телу пробежала судорога, и камень резко вновь стал холодным. А после в голове раздался голос:

«Вот это мне уже по душе! Эй, ты тут? Или уже смылся? Эээй, тук-тук, дома есть кто? Ну чего молчишь? Язык проглотил?»

- Вы оглохли, господин Даремо? – спросила учительница снова с этим «господином».

- Д-да, - выдавил я.

- Видно, сильно он ударился головой, - крикнул Дэйчи.

Класс заржал. Девчонки, те вообще прыснули. Стоит этому уроду рот раскрыть, как перед ним так и тают. И не удивительно. Сын главы Ядовитой Змеи – лучшая пара, что можно придумать. Выйти за него замуж, да даже стать наложницей – мечта каждой девчонки. Заключив такой союз, любой клан будет в выигрыше.

- Он уже в симуляции, - вновь сострил узкоглазый.

Ученики опять покатились со смеху. Но быстро затихли.

- Виктор, выйди вон! – Йохана повысила голос.

«Ну, чего встал? Красна девица просит. Будь добр, князь».

- Что? – я совсем растерялся.

«Нет, постой. Ты только погляди, какие аппетитные красотки вокруг! Эй, парень, как там тебя… Виктор, ты уже тут всех опробовал?.. А ну, покажи, что там у тебя в штанах?»

- Зачем?

«Нам с тобой, князь, род восстанавливать! Я хочу знать, что там у тебя. Вдруг, ты того. Иии!.. А если я попал в евнуха?! Нет, нет. Быстро сними штаны! Я, Перун, приказываю тебе!..»

Я на автомате слегка оттянул ремень и заглянул внутрь. Класс затих. У Йоханы Вагнер отвисла челюсть. Такого в этих стенах еще точно не было.