Последняя из фениксов. Эхо прошлого.

Ева

Уже через час я, переодетая и накормленная, сидела в старом добром кресле, грея руки о горячую кружку, наполненную чаем. Делая вид, что меня совершенно не напрягают две пары глаз, смотрящих в упор, я старалась отвечать на кучу вопросов. Особенно не унимался удобно устроившийся на полу неугомонный рыжий тип, походивший на довольного кота.

— Вот так взяла и поглотила тени? Никогда о таком не слышал! – восторженность Родогарна навеяла воспоминания о том, как в свои выходные я помогала маме, читая детям различные истории. У них так же светились глаза от предвкушения продолжения. – На что это похоже? Какие ощущения вызывает? Подробности на стол, не будь зану-у-удо-о-ой! – канючил колдун, принявшись раскачивать мою ногу.

— Ты – сущий ребёнок, – я скинула его руку с колена. – Могу поклясться на святом и неприкосновенном эле, который ты так любишь, что не имею ни малейшего понятия, как это происходит...

— Но-но! Не тронь святой эль.

— Не подумала. Прости, – потупив взор, я сделала вид, что искренне раскаиваюсь, а сама еле сдержала смех. – Ясно одно: в облике тени у меня иммунитет к магии. Не знаю, как точнее объяснить. Просто, когда поглощаю мрак, тень или духа, включается некая защита...

— Ведь... – Родогарн напрягся и замер, подобно легавой, почуявшей дикую утку в кустах. – Ведь такого не может быть, – он ловким движением поднялся и вцепился взглядом в Магнуса. Знакомый сумасшедший блеск в глазах вызвал волну тревоги. Знаю, чем всё обычно кончается, когда вот так смотришь, драконья моська. – Ты тоже так считаешь? Я же прав?!

— Да. Всё, чему я был свидетелем на Кхар’зокксе, вводит в замешательство, – подтвердил внешне спокойный, как удав после поедания оленёнка, некромант.

Чу́дно. Моя теория подтвердилась: Если Гарн вот так оживился – жди большую, неминуемую... печаль. И не спрятаться, не скрыться. Даже бункер не спасёт.

— Прав, а это значит... – колдун запустил ладонь в волосы, нервным движением взъерошил их и начал наматывать круги по комнате. Когда раз в шестой он направился от камина к лестнице, Магнус наконец-то преградил ему дорогу.

— Прекращай глаза мозолить. Остановись и выдохни, – он сжал плечо друга, но тот не желал возвращаться из своих мыслей и продолжал что-то шептать. – Не бормочи, ты знаешь, как меня это раздражает.

— Что же это значит? – повторил Родогарн. Его янтарные глаза бегали из стороны в сторону, ища ответ в закоулках памяти.

— Вернись на Гераксис, кому говорят! – неожиданно громко прикрикнул некромант, щёлкнув пальцами перед лицом не желавшего возвращаться в реальность колдуна. Это заставило дёрнуться и меня. Но кружка уже была наполовину пустой, так что обошлось без мокрых пятен на одежде и обивке.

— А? Да-да-да-да, – Гарн, наконец, удостоил нас своим полноценным присутствием, – Вы правы. Для начала нужно всё проверить, перечитать пару-тройку книг... – тут он повернулся и стал буквально пожирать меня глазами, при этом почёсывая подбородок. Я почувствовала себя ни много ни мало новенькой Ламборгини, подаренной юному, бесстрашному гонщику, готовому без промедления прыгнуть за руль и рвануть в закат. – Провести опыты.

— Не-е-ет, стоп, – я встала и поставила кружку на пол, чем осознанно уберегла её от полёта и встречи с головой этого маньяка, умело скрывающего свои садистские наклонности в нужное для него время. Она-то ни в чём не виновата. – Какие к чертям опыты? Если ты забыл, ещё пару часов назад мою тень чуть не сожрал древний маг, у которого самомнения больше, чем золота в казне у короля Саудовской Аравии. Я устала и в ближайшее время не собираюсь быть твоей подопытной. Забудь об этом на несколько недель... месяцев. Лучше – навсегда, – говоря это, я прекрасно знала, что всё равно никуда не денусь от Гарна и его необъятной фантазии. Обучаться и становиться сильнее нужно в любом случае. А уникальность моей расы, увы, но обрекает меня на муки и массу экспериментов. – Я буду готова воплощать все твои безумные идеи в жизнь, но чуть позже. Переживёшь несколько дней без развлечений?

Мой наставник, болеющий за свои идеи сильнее, чем дети в период обострения ОРВИ, подошёл и одним рывком прижал к себе. Этот совершенно нежданный порыв с его стороны ввёл меня в кратковременный ступор. Но даже когда меня отпустило, я поняла, что лучше не шевелиться.

— Несчастное, ни в чём неповинное дитя, – Родогарн говорил отрешённо, поглаживая мои волосы. Что с ним не так, а? Столько бед на такую красивую головку. В какой безжалостный мир ты попала.

— Прекращ-щай, – я приложила усилие и кое-как вывернулась из цепких объятий. – Устроил тут похороны джунгарских хомячков.

— Кого? – в унисон спросили оба мужчины. Я поймала себя на мысли, что откровенно наслаждалась непониманием на их лицах. Какое же редкое явление.

— Живность такая земная. Не суть важно, – проводить урок биологии и рассказывать о роли этих грызунов в природе не было желания. Да и смысла. – И вообще – не делай из меня раньше времени беспомощную жертву. Я смирилась с судьбой живой игрушки...

— Зачем так жёстко? – насупился обиженный экспериментатор.

— Но это же правда. Мне предстоит познавать ранее неизвестные вам заклинания и прочие колдовские штучки. Испытывать всё это на своей шкуре. Ну, и на ваших, конечно, – я не сдержалась и лукаво улыбнулась, подмигнув собеседникам.

— Подозревал, что начнёшь пакостить в отместку за мою оплошность, – Гарн уловил моё настроение и подыграл.

— А то как же. Безнаказанным тебе не уйти, не переживай.

— Мог я пожить с надеждой?

— Конечно, она последней умирает.

— Что значит – умирает? Как она может умереть?

— У неё слишком много способов устроить суицид, чтобы я тут перечисляла. Если меня не постиг склероз, ты собирался идти и грызть гранит науки, а точнее – узнать, почему я получаю силы после поглощения бесплотных сущностей.

— И пойду. Вот прям сейчас, – колдун открыл портал и сделал шаг в его сторону.

— Смотри, зубы не обломай от стараний, – я не сдержала добрый смешок.

— О чём ты говоришь? Я – дракон. Нет такого материала, который повредит мой белоснежный оскал.

— Вам не наскучило друг над другом подтрунивать? – вклинился Магнус.

— Ты ничего не понимаешь, друг. Мы с Гели получаем удовольствие от процесса. Поддерживаешь, ехиднушка моя ненаглядная?

— Вот ты обзываешься, а я героически сдержалась несколько минут назад и подавила очень большое желание, касающееся тебя. Но сейчас снова подкатывает.

— Ох, какое, позволь узнать? Взволновала. Кажется, я покраснел. Магс, закрой уши.

— Запустить в тебя кружкой.

— За что?

— За все горести и печали. Топай уже.

— Иду. К тому же в любую минуту нагрянет наш экзорцист с проверкой. Учитывая его неприязнь ко мне... вернее, ко всему живому в радиусе пары сотен драконьих хвостов, выложенных цепочкой, удалюсь от греха подальше. Терпения вам. Особенно, тебе, Гели, так как придёт он именно по твою душу, – огонь портала уже окутал тело Гарна. – Не поминайте лихом. Скоро вернусь, – и дверь в место, куда отправился рыжий хитрец, растаяла.

День продолжает быть интересным и непредсказуемым. Боюсь даже думать, что может произойти в следующую минуту.

— У-у-ух, какой же он... – я присела на подлокотник кресла и принялась потирать висок. От переизбытка информации голова начала подавать сигнал «SOS», давая тем самым понять, что на сегодня с неё хватит. Но когда кто следовал тонким намёкам своего организма? Правильно, почти никто и никогда. Вот и я вместо того, чтобы пойти прилечь, вопросительно воззрилась на Магнуса.

— Опиши более развёрнуто, кто и зачем собирается изгонять из меня демонов или кого там?

— Помнишь, что происходило в мастерской, когда мы вернулись? Кто убил Вэйрхондира?

— Смутно, если честно. Но что-то мне подсказывает, в самом скором будущем мне помогут вспомнить.

— Именно так. Для твоего спасения была нужна кровь тифлинга. Я нашёл одного такого. Но взамен он поставил условие.

— Проследить, не вселилось ли в меня злое, коварное нечто? – продолжила его мысль, ухмыляясь.

— Я бы предпочёл иной набор слов, но, в общем-то, ты права.

— Час от часу не легче. Ну да ладно. Пережила чудное время на Кхар’зокксе. И это переживу. Мне непонятно одно. Раз тифлинги являются полудемонами, то почему этому представителю тёмного племени не начхать на то, погрязнет ли мир в хаосе?

— Самого удивило его мировоззрение. Но, когда я узнал от него чуть больше, чем одно имя, стало многое понятно, – послышался тяжёлый вздох. Здесь не одной мне следовало бы выспаться. – Знаю, ты сильно устала. Но я не смогу тебя избавить от этого, как бы ни хотелось. Потерпи.

— Куда деваться с подводной лодки-то, – я пожала плечами, встала и направилась к входной двери.

— Опять твоё земное?

Я не ответила. Лишь улыбнулась и кивнула головой.

— Выйду-ка, голову проветрю.

Сколько помню себя, всегда занималась пропагандой выражения «натуральное счастье – в мелочах», и жила согласно этим словам, особенно в трудные времена. Вот и сейчас, просто вдыхая воздух и наполняя им лёгкие до предела, я поняла, что счастлива. Счастлива, что жива и могу дышать. Голова слегка закружилась от резкого прилива кислорода в мозг, и я присела на ступеньку. Пробежавшись глазами по зелёной траве, высоким деревьям, чьи листья друг с другом играли в салки под руководством шального ветра, взгляд утонул в голубом и бездонном небе.

Моё недолгое пребывание в нирване нарушили внезапно и довольно бесцеремонно. Толчок в бок оказался настолько сильным, что я чуть не поцеловала землю. Буду думать, что виновник сделал это от радости и просто не рассчитал свою силушку. Тем более, он сейчас сидел рядом с прижатыми ушами, смотрел на меня большими честными глазами и подметал хвостищем пыль. Когда я выровнялась и постаралась сделать недовольный вид, что, кстати, получилось плохо, глядя на эту морду, зверь вдобавок ко всему начал поскуливать.

— Да ла-а-адно тебе. Подползай ближе, – похлопала я по коленям, готовая, что они отвалятся от такой нагрузки. Этого не случилось, но голова волка-переростка поместилась на них далеко не вся. – Будь добр, только не расслабляйся полностью, а то мои ноги так и останутся здесь.

Невнятное фырчанье было мне ответом. Понимай, как хочешь.

— Как вы без меня поживали? – я нежно потрепала животное за холку.

Тут мне на плечи упала тонкая шаль. Стало значительно теплее. Надо же, не почувствовала, насколько прохладно на улице. Зато сейчас не хотелось этого узнавать. Сейчас мне было хорошо и уютно.

Магнус сел рядом и укоризненно посмотрел на своего питомца. Тот убрал голову с колен, но не ушёл, а свернулся «калачиком» у ног.

— Не ругай его, мы тут дружбу водим, – последнее слово вышло невнятным, так как я не сдержала зевка, но успела прикрыть рот шалью. – Прости.

— Совсем ты от рук отбился, – шутливо сказал он зверю. – Знаешь, – мужской голос вдруг стал тихим, – он скучал. Сидел у твоей постели и ждал, когда ты проснёшься.

Вдруг я почувствовала, как участился пульс. Моё воображение само добавило к его фразе несколько слов, которые так хотелось услышать. Но в то же время я понимала: мои фантазии и желания ими и останутся. Этот мужчина никогда не скажет ничего подобного. Спустись на землю, Ева. Вдобавок ещё и стукнись головушкой об неё, чтобы глупости выбить. Засунь чувства в... самую далёкую часть себя и не плоди розовых бабочек.

— Я тоже скучала, морда, – окунув ладонь в шерсть, я зацепила пару прядей и пропустила их сквозь пальцы.

«И не только по тебе».

— Когда же явится этот удивительный праведный демон и проверит мою тёмную душонку на наличие паразитов? Он будет проводить ритуал по типу изгнания дьявола или что похлеще?

— Ещё собираюсь подвергнуть твоё хиленькое тельце пыткой огнём и водой в придачу, – послышался за спиной насмешливый голос, заставивший меня обернуться. Могу поклясться, ещё минуту назад там никого не было. Теперь же на углу дома стояла высокая фигура, с ног до головы закутанная в чёрную накидку. Единственное, что выбивалось из этого тёмного и устрашающего образа, – едва светящиеся зелёные глаза, смотрящие на меня из-под широкого капюшона в упор с откровенным презрением. Хорошее начало. Даже познакомиться не успели, а уже такие эмоции. – Не забудь надеть нижнее белье, детка. Я пока не решил, что будет сначала.

— Не будьте таким редкостным нахалом, господин тифлинг. Сто́ит представиться, прежде чем намекать на свои фантазии. Неприлично, знаете ли.

— А твой голубчик не успел ещё поделиться моей подноготной? Я прибыл лишь к концу вашей милой беседы, – последние слова прозвучали с явной издёвкой. Запустить бы в него чем-нибудь потяжелее. Можно, конечно, и погорячее. Но, думаю, он не оценит.

— Будь так любезен, придержи язык. Я – человек спокойный, но даже моё терпение может плюнуть и неожиданно, в один прекрасный момент удалиться в отпуск.

— И что же ты сделаешь, великий укротитель нежити? Натравишь свою стаю протухших монстров? – до слуха донёсся щелчок языка. – Так себе угроза.

— Совершенно не хочу начинать твою излюбленную игру заново. Я перешёл на следующий уровень. Советую сделать то же самое.

— Уважаемые представители сильного пола. В другое время с удовольствием понаблюдала бы за продолжением вашей перебранки. Не знаю, что там между собой не поделили и когда успели. Но сейчас есть более важные дела. Тем более, я выжата до самых корок и хочу покончить с проверками как можно скорее.

— Ты считаешь, это займёт один день? И не рассчитывай, – довольно проинформировал зеленоглазый пакостник.

— Нет, мистер чёрный плащ, я даже не мечтаю о таком скором конце нашего с тобой общения. Но помимо твоих пронзительных очей я планирую увидеть сегодня и подушку. Так что заканчивай тратить время, демонстрируя альфа-самца, и приступай к делу. Я в полном твоём распоряжении.

— С-с-с-с, – звучно втянув воздух, он улыбнулся во все свои тридцать шесть и шесть... или сколько там у тифлингов зубов? Меньше, конечно. Скорее всего. Просто его челюсть слишком внушительно выглядит с такими клыками. Интересно, удобно ли? – Никто никогда не хотел укоротить и сделать тупее твой длинный и острый язык, детка? У меня вот жуть как руки чешутся это сделать.

После слова «детка» так и захотелось спалить его к чертям собачьим. Я провернула эту картину в голове, поняла, что испытала бы удовольствие, и мысленно улыбнулась. Но здравый смысл имел бо́льшую силу над разумом, чем нестабильные чувства разозлённой девушки. Поэтому я продолжила кусаться лишь словами.

— Жаль, нет с собой средства от чесотки. Страсть как люблю помогать нуждающимся.

— Ты мне окажешь услугу, если самоликвидируешься с Гераксиса, а лучше – с лица вселенной. Мороки значительно поубавится.

— Хорошее предложение, – посмотрев на небо, я почесала подбородок для пущей убедительности, и облокотилась о ступеньку. – Но... я слишком люблю жизнь. Даже знание того, что на меня ведётся охота демонов и всех, кому не лень, не заставит меня добровольно отпустить душу к богам.

— С характером, значит? – шелохнулась ткань накидки, и показавшаяся рука, испещрённая рубцами, лёгким движением откинула капюшон.

Хоть я и готовила себя ко всему касательно внешности своего будущего мучителя, пока мы с ним мило и непринуждённо вели беседу, всё же фактор неожиданности взял своё. Против воли я неприлично долго задержала внимание на небольших рогах. Отдёрнуть себя смогла лишь в тот момент, когда встретилась с наглым, по-кошачьи холодным взглядом. Желание встать и скрыться от него за семью замками стало почти невыносимым, но я титаническими усилиями подавляла порыв.

Изумрудные глаза изучали каждый сантиметр моего лица, выискивали любое, даже едва заметное бесконтрольное подёргивание предательской мышцы. И по довольной физиономии этого надменно типа я поняла, что провалилась с треском в стремлении не выдать волнение. Да и, собственно, чего ожидала? Кто я такая перед ним? Он читает меня лучше, чем полиграф.

— Что же ты замолчала, острый язычок? Боишься?

— Да, – недолго думая, я решила не играть с ним в ложь. Что-то подсказывало: это – верный ход. – Как и любая девочка с Земли, увидевшая краснокожего рогатого человекообразного впервые. И заметь: я не бегу в ужасе прочь со словами вроде «ему же место в цирке уродов»...

Тут я поняла, что мне не стоило распускать язык до такой степени. Показалось, тифлинг покраснел ещё больше. С последним моим словом его глаза вмиг превратились в две ледышки. Лицо исказила уже знакомая ненависть ко всему живому.

— Хватит разговоров! – гневно начал он. – Готовься, я обработаю тебя по полной. И только попробуй хоть раз пожаловаться на усталость или боль. Мне плевать на твои чувства. Главное – миссия, которой я следую. Делай свои дела, и приступим. Не успеешь – у тебя будут под рукой лишь кусты.

Мужчина прошёл мимо нас с Магнусом, но на углу дома обернулся и оскалился, напомнив мне ягуара.

— И знай: я буду следовать за тобой всегда и повсюду, – его фигура растворилась в тени.

— Видимо я сказала что-то определённо лишнее, о чём уже жалею. Знать бы.

— Не упоминай больше цирк в его присутствии, – тихо вставил Магнус. – Собирайся. Поверь, не сто́ит проверять его терпение. Себе дороже. Живьём не слезет. И не бойся. Я буду рядом, обещаю, – только сейчас я заметила, какое бледное и уставшее у него лицо. Сколько же он не спал?

— Спасибо... – не помню, сказала ли я это вслух, или мои губы беззвучно пошевелились. Сейчас в голове крутились лишь мысли о том, какой бываю дурой.

Конечно же. Уродец и цирк. Ты – идиотка, Евангелика.