Повелитель мыслей

— Саня, привет, Фореста Гампа смотрел?

— О, Серый, здорова! Смотрел, конечно, а что?

— Да, хотел с тобой пересмотреть на выходных, сможешь вырваться ко мне? Посидим, вспомним былые времена, а? Я баньку затоплю. Подумай, а я позже перезвоню, хорошо? Ладно, извини, сейчас нужно СРОЧНО БЕЖАТЬ. Удачи!

И Серега бросил трубку.

Форест Гамп. Ударение на слове бежать, причем срочно. Его звонок мог значить только одно — они вышли на меня, и мне нужно было сделать «беги, Форест, беги» как можно быстрее.

Самое главное — успеть выйти из здания. Если успею, тогда у меня есть шансы.

Так, время десятый час вечера, пятница. В офисной многоэтажке, где располагался мой офис на 30-м этаже, остался, скорее всего, только я и охранник внизу.

В принципе, я знал, что когда-нибудь так и закончится.

В свою свои сорок я финансово уверенно стоял на ногах. Официально — успешный оптовый бизнес на оргтехнике.

Неофициально — реализация безтопливных генераторов размером с микроволновку которая выдает 15 киловат себестоимостью всего 10 килорублей.

Я знал, что такое не прощается энергетическими корпорациями, но не реализовать юношескую мечту дать людям энергетическую независимость не мог. Принял, конечно, максимум предосторожностей, использовал кучу посредников, занес деньги там где было нужно.

Только вот все зря.

Хотя почему зря? Знаю, что тысячи людей получили такие генераторы и испытали их в деле.

А если от меня не будет с месяц вестей, то им же отправятся анонимные письма с подробными инструкциями как сделать подобный аппарат самостоятельно. И тогда это точно пойдет дальше — мужики подпольно будут клепать для хозяйства и делиться с друзьями и родственниками. И такое уже будет не остановить.

Но этот звонок от Серого означало только одно — мне осталось жить совсем немного. Хотя, мы еще посмотрим кто кого.

Быстро сложил ноутбук в рюкзак, открыл сейф и перебросил толстые пачки рублей и евро в рюкзак. Закинул рюкзак за спину, достал пистолет Макарова, засунул сзади за ремень и ринулся к пожарной лестнице. Мне предстояло пешком спуститься с 30-го на 1-й или подземную парковку, где стояла моя тойота. Лифтом пользоваться не стал.

Где-то на 20-м заскочил на этаж и проверил табло лифта. Так, кто-то в этот поздний час ехал наверх. На пару этажей ниже перепроверил и увидел, что остановился этот лифт на 29-м, а потом и на 30-м — моем этаже. Похоже за мной. Да, вовремя Серега позвонил.

По лестнице они вряд ли будут подниматься — все-таки 30 этаж. Да и десант высадили на этаж ниже. Но внизу, наверняка, кто-то есть.

На 2-м этаже я свернул в офисы. Все были закрыты, но на такой случай у меня был дубликат одного из офисов. Там одно из окон выходит на козырек тыльной стороны дома. Если спрыгнуть и не убиться, то еще через 10 метров будет забор, за которым я буду в безопасности. Или уеду на машине, если проберусь на подземную парковку.

Пути отхода у меня были давно продуманы. Исчезнуть с моими связями и деньгами не представляло труда. Я выглянул из окна с тыльной стороны дома и сразу увидел минивэн с затанированными стеклами, который стоял боком с работающим двигателем. Рядом с ним стоял видимо здоровый водитель и делал вид, что что-то смотрит в телефоне. Мне даже не настраиваться на него не пришлось, как пришла информация, что он за мной.

Интересно, сколько человек осталось в минивэне? Трое-четверо, скорее всего.

Так, тут мне пока не выбраться, засекут. Ну ладно, пережду пока, они ведь не знают, что я не на 30-м этаже, а на 2-м и в закрытом офисе.

Или знают?

Похоже, знают. Получили доступ к видекамерам, похоже. Или следят по телефону. И я ношу жучок. Но это уже неважно.

Дверь открылась тихо, но я услышал. Через матовую дверь офисной двери я увидел темные фигуры приближающиеся в мою сторону.

Ну что, вот и настал день, к которому я готовился последние десять лет! Я крепче сжал пистолет и стал усиленно представлять, что я неуязвимый и сверхбыстрый. Так просто они меня возьмут.

***

— Седьмой первому! Седьмой первому!

— Первый слушает. Докладывай.

— У нас потери: Борзой, Турок и Яша — двести, Малой и Снегирь — триста.

— Да едрит твою в пень! Он, чё, не один, был? Еще пара таких заказов и мне не с кем работать будет!

— Один был! Один! Я сам охренел просто! Рэмбо какой-то гребаный! Сначала он Борзового и Снегиря в офисе из-под стола по ногам перестрелял и потом Борзового добил, а потом пока мы газом его выкуривали, чтобы живым взять, то с второго этажа спрыгнул!

— Ну там-то вы его встретили?

— Почти. Он сначала Снегиря выкинул из окна раненого в своей куртке, а когда Яша и Турок не разобравшись к нему побежали из машины, то этот коммерс из них решето сделал с окна сделал. Потом сам спрыгнул, сломал ногу, похоже, и прячась за машинами почти до забора добежал вприпрыжку. Всю кузовщину нам продырявил и лобовое под замену. Малому бедро прострелил.

— Вот гад!

— Ага, он почти ушел, когда его Михалыч снайперкой по ногам достал. А там и мы вчетвером шокером его. Лежит в отключке в фургоне, наложили жгуты. Я ребятам говорю… А вот и полиция подъехала!

— Так, тебя понял. Полиции покажи корочки и спроси фамилию старшего. Вызови Варлеева, пусть он решает дела с полицией и нашими двухсотыми. Объект и трехсотых — в третий санаторий.

— Принято.

***

Степан Миронович сменил напарника Петровича как обычно за полчаса до начала ночной смены и сразу заметил, что тот был какой-то возбужденный.

Едва поздоровавшись Петрович, захлебываясь, стал рассказывать:

— Ты из 3-ей камеры в спецблоке помнишь мужика в дорогом костюме?

— Да, помню. Как раз в мою смену с неделю назад привезли. Два пулевых в ноги и вся морда расквашена.

— Да-да-да, он! Сегодня оттуда дознаватель вышел. Нервный какой-то был, говорит не курю, но сейчас надо. В общем, стрельнул у меня сигарету и стоит, курит. А у самого руки трясутся.

— Из-за чего?

— Так и я ему и говорю, чё случилось-то? А он и рассказывает. Этот парень, говорит, придумал какой-то генератор, который электричество забезплатно делает. Не только придумал, но и раздал куче народа за просто так. Сказал, что по справедливости так будет.

— О, я бы тоже такой на даче поставил!

— Ага, мне бы тоже пригодился. Так вот, наша контора прознала про это и доложила кому надо. А те затребовали этого электронщика себе живого, чтобы он про устройство рассказал и все чертежи сдал. А кроме этого, чтоб дал фамилии и адреса тех, кому эти приборы передал. Понятно зачем!

— Японский городовой! И что он? Рассказал? Эх… рассказал, конечно! Нашим живодерам расскажешь и то, что и не знаешь вовсе…

— И я его то же самое спросил! А он молчит, только губы только сильнее кусает. Чувствую, переживает сильно, только не пойму почему. Сделал пару затяжек и говорит, вы поймите, я сам людей не пытаю, я просто веду допрос. Они обычно на первый день все рассказывают, я только успеваю спрашивать, а этот молчит.

И смеется! У самого зубов почти не осталось, глаз вызжен, без сна которые сутки, на наркотиках, на теле живого места нет, а он смеется! Я говорит, себе язык как ниндзя откушу и умру от потери крови и болевого шока и вы ничего не узнаете! Наши ему палку в зубы зафиксировали, чтобы и правда не прокусил… А он только больше нами ржет, что, мол, так точно ничего сказать не сможет. А когда палку сняли шамкает — зубов-то почти не осталось и от губ одно название, что русские не сдаются и своих не сдают…

— Спецназовец похоже, а не бизнесмен! А дальше чё?

— Дальше сказал, что доложит начальству, что заключенный вот-вот помрет и нужно применить другие как его? средства дознания. Начальство и так ему дало последний день и, если он и в этот день не рассколется, то его передадут мозгоправам в отдел У.

Секретный, говорит, очень отдел, работает в том числе по материалам немецкого «Аненербе» по переселению душ, переносу сознания и прочим таким вещам. В общем, там хотят каким-то образом вытащить из головы парня то, что он знает…

— Едрит твою в капусту! Выпустят из него душу, как есть выпустят…

***

Снится мне сон, я лежу на кровати весь перевязанный, а рядом стоят и разговаривают двое мужчин.

— Сколько он без сознания?

— Вторые сутки пошли.

— Что с ним, жить будет?

— Будет, конечно. Черепно-мозговая, сотрясение мозга. Его Вера лечит. Слушайте, а вы зачем пришли? Зачем вам сдался это парень?

— Скажу так — кое-кому очень нужен этот паренек и меня… попросили посмотреть как он. Ладно, мне нужно идти.

И сон прекратился.

А когда я очнулся, то просто офигел.

Сначала от того, что адской боли, с которой я за последние дни породнился, не стало. Совсем.

Я сделал осторожно глубокий вздох. Сломанные и простреленные ноги совсем не болели. Ребра тоже. И лицо. Вообще ничего не болело.

Из звуков только шум листьев и пение птиц — видимо, открыто окно. И, похоже, что рядом никого нет.

Я быстро открыл глаза. Точно, людей нет, можно оглядеться. Я завертел головой.

Где это я? Похоже на какой-то большой зал в старинном здании. Высоченные потолки, огромная люстра, мраморный пол. Приоткрыто окно, судя по деревьям — второй или третий этаж. Дверь закрыта, но замок, похоже, примитивный.

И я посередине этого всего прямо по центру. Лежу на кровати на спине под простыней.

Пошевелил руками, потом ногами. Не понял? Я даже не связан?

Я улыбнулся во весь рот.

Да!!! Да, едрид мадрид!!! Я снова здоров, свободен и готов драться!

Но сначала нужно свалить отсюда по-быстрому, добраться до своих складов, экипироваться, а там по ситуации.

Я резко откинул одеяло и сел на кровати.

Какого хрена?! Да что это вообще такое??? Кабздец!!!

Я смотрел на свои голые ноги, руки, живот и не верил своим глазам.

Я каким-то образом стал более упитанным, килограмм на десять больше своего веса. Охренеть! Мне, что, вкачали какой-нибудь ожирин? Или…

Построить дальнейшие предположения я не успел.

За дверью раздались голоса — женский и мужской. Наверное, снова идут пытать и ставить надо мной свои дебильные эксперименты.

— Виктор Иванович, рана на голове полностью затянулась, а сегодня утром сняла все болевые симптомы у юноши, — сказала молодая девушка, открывая дверь в мою палату.

— Молодец Вера! Сколько продержится? — похвалил мужчина по голосу сильно старше ее.

— Около суток, потом нужно обновлять.

— Так, а где наш пациент?!

— Ой, полчаса назад еще был здесь… — Девушка быстро подошла ко окну, открыла его нараспашку и выглянула во двор. — На улице не вижу…

Мужчина ничего не ответил и закрыл глаза.

Мне повезло.

Выглянув окно, я обнаружил, что я на втором этаже, а совсем рядом рядом растет огроменная сосна, одна из здоровых веток совсем недалеко от окна. Кое-как вылез из окна — блин, этот лишний жир! И по ветке перебрался к стволу и за ним спрятался.

Так, меня хватились. И вопрос времени, как мне в семейных трусах убежать из этой усадьбы? Теперь я не сомневался, что это именно была усадьба. Дерево, на котором я обосновался, выходило в тыльную сторону дома. Я стоял на нижней ветке, внизу голый ствол сосны, а до земли метра четыре.

— Я знаю, что ты на дереве! Прятаться и бежать нет смысла, мы хотим помочь. Спускайся! — услышал я громкий голос мужика из окна моей палаты.

Не понял, это он мне? Как он узнал, что я здесь, меня же не видно! Решать нужно было очень быстро.

Я обхватил ствол руками и сделал шаг с ветки в сторону. Обхватил ствол руками и ногами я поехал по дереву вниз обдирая живот руки и ноги. Зато получился быстрый спуск. Земля приехала быстрее, чем я ожидал.

Упал на причинное место.

И тут в голове — прямо в голове услышал голос: «Стой, бежать бесполезно!» Не снаружи услышал, а именно изнутри.

Охренеть, что за телепатия?! Я вскочил и побежал в сторону кирпичного забора.

Одышка появилась уже на первых секундах. Ладно жир, но не мог же я так быстро потерять форму? Я ведь регулярно бегаю и плаваю! Ладно, с этим разберемся позже. Вес скину быстро, дыхалку натренирую — с этим проблем не будет, опыт есть. Главное сейчас уйти от этого гребаного телепата.

А вот и забор. Не высокий, как раз с мой рост где-то. Перескочу в миг. Ну или раньше бы так сделал, а сейчас, возможно, кое-как перелезу.

Я подбежал к забору, положил руки на забор и только собрался подтянуться как в мое сознание вошло что-то, чему сопротивляться не было никаких сил.

И я остановился прямо перед забором как вкопанный, не в силах пошевельнуться. Я реально не мог ни сделать шаг, ни даже моргнуть.

Меня полностью парализовало.

— Что же вы сделали, Виктор Иванович?! — услышал я обеспокоенный голос Веры. — Ведь всё обезболивание скоро слетит!

— А как его еще было остановить? Мне очень нужно поговорить с ним, — приближался голос того мужика-телепата.

Я стоял перед забором из красного кирпича положив руки на верх забора и ощущая арктический холод. Мой взгляд зафиксировался на руках. Мои руки! С ними явно что-то было не так, но у меня совершенно не было времени с этим разбираться.

Я совершенно не мог пошевелиться.

Вот замер прямо как в детской игре «море волнуется раз-два-три, морская фигура на месте замри». С той лишь разницей, что в игре я контролировал свою неподвижность, а здесь ее контролировал кто-то другой.

Я заулыбался. Точнее получилось внутренняя улыбка, губы не двигались тоже.

Когда-то давно в детстве мы играли в такую. Что же, вы хотели поиграть? Пожалуйста!

Зря что-ли последние 20 лет я изучаю боевую и целительную человеческую энергетику?

Я мысленно представил себя ведущим этой замри-игры, в воображении подошел к замершему себе и протянул руку.

— Отомри!!! — сказал мой представляемый ведущий, дотрагиваясь до меня и одновременно вливая в меня огромный поток всеначальной и всемогущей энергии.

Сработало.

Оцепенение с меня тут же слетело и я резко обернулся к девушке и хозяину усадьбы.

Они приближались не одни — сзади быстро шагали трое бородатых мужиков в длинных рубахах. А еще эти трое держали в руках мечи, которые очень похожие на настоящие.

Но группа остановилась как вкопанная на расстоянии около трех метров. Похоже, удивились, что я так резко ожил. А у главного аж лицо вытянулось и приоткрылся рот.

Тут я, наконец-то, получил возможность их рассмотреть.

Виктор Иванович — видимо, он у них за главного — представлял из себя полного, но довольно бодрого мужчину лет пятидесети в темно-синем костюме-тройке.

Вера очень даже ничего. Около 20-23 лет, стройная, одета в длинную приталенную юбку, начинающуюся под высокой грудью и в белую блузу с длинным рукавами. Лицо очень милое и какое-то невинно-доброе.

Мужики же очень походили на крепостных из учебников по истории 19-го века. Только с мечами вместо вил и кос. Ролевики, что ли? Или фильм какой исторический снимают?

— Вы меня удивили меня, молодой человек, — пришел в себя Виктор Иванович. — Не прячьте кирпич за спиной, я на намерен на вас нападать.

— А что это сейчас за гипноз был? Разве не нападение? — спросил я каким-то странных голосом, но руку убирать не стал. Эффект неожиданности пропал, конечно, но это ладно. Главное, справиться с одним бородачом и завладеть его мечом. Кирпич в этом плане мне очень сможет помочь.

— Ну а как вас было остановить? — весело спросил мужчина. — Я же переживаю за своих подданных, а то они могут не выдержать вида такого эпического юношу.

Вера кинула на меня быстрый взгляд и улыбнулась. А трое деревенских вообще в голос заржали.

Я их понимал немного. Бегает, понимаешь, какой-то мужик в одних труселях, с ободранным животом и с кирпичом в руке по усадьбе перед респектабельными людьми. Я немного расслабился. Похоже и правда убивать не собирались.

И я тоже засмеялся с таким энтузиазмом, что вызвал еще больший смех у всей команды.

— Вы правы. Стоит поберечь психику людей, — отсмеявшись сказал я и демонстративно выкинул кирпич. Да, блин, что с моим голосом, куда делся мой бас? — Я, видимо, был без сознания, не помню как у вас очутился. Где я?

— Вы в Томской губернии, молодой человек. Мне нужно с вами поговорить и здесь не очень удобно, давайте пройдем в усадьбу. Я распоряжусь, чтобы вам выдали одежду.

— Да, спасибо, одежда мне понадобится.

Похоже, что я в Сибири, а не в Москве. И они явно считают, что мне вдвое лет меньше чем сейчас. И голос как будто не мой. Вместо спортивной фигуры — толстяк. Плюс одышка. Хрень какая-то.

— Хорошо, пойдемте.

По пути в усадьбу я изо всех сил рассматривал свои руки. В них тоже, что-то было совсем не так и я захотел разобраться с этим прямо сейчас.

Саня, вот здесь на запястье у тебя была родинка, а сейчас ее нет. Ладонь явно больше, чем была. Но самое главное — нет шрама через весь средний палец правой руки, который я заимел еще в школе!

Руки не мои! И тело, похоже, тоже!