Повелитель огня III

До дальней деревни вместо запланированных четырёх часов мы шли больше пяти, час из этого времени потратили на то, что уговаривали Желтка идти по узкой горной тропе и помогали ему в этом нелёгком деле. Я уже было собрался отпустить ящера на свободу, то есть, на съедение мглецам в первый же вечер, но просьбы Добрана и нежелание самому тащить поклажу победили, и я передумал.

В деревне, название которой нам даже не сказали, мы остановились в доме у местного старосты, который был готов расшибиться, но достойно встретить сына короля и его друзей. Нам предоставили отличные горницы, растопили с дороги баньку и накрыли богатый стол. Было приятно, особенно на фоне того, что мы все понимали: в ближайшие дни ночевать будем под открытым небом, умываться в ручьях, а есть скромно, растягивая запасы провианта.

После ужина Добран отправился навестить Желтка, и мы остались в трапезной втроём: я, Горек и Ясна. Нужно было распланировать путь — мы ведь так и не сделали это в Дрекборе, просто не успели. Но прежде я хотел выяснить, что же за подарки мы получили. По пути я пару раз спрашивали о них Горека, но тот сказал, что это разговор долгий, и он всё расскажет вечером. Спорить было бесполезно: Горек был хоть и болтливым, но упёртым — если решил, что расскажет вечером, то вытрясать информацию раньше было бесполезно.

Правда, по пути я помахал мечом, срубил им несколько сухих деревьев и нашёл клинок просто великолепным. В том, что он был зачарован, я изначально не сомневался, но он ещё и в руке лежал идеально, что было немаловажно. Ясна тоже попыталась проверить свой подарок и выстрелить хоть раз из лука, но не смогла натянуть тетиву — та была сделана из тонких металлических струн. Да и сам лук был странным: массивным, больше чем обычные луки, из тёмной, словно обожжённой, древесины с накладками из какого-то матового серого сплава. Рукоять была обёрнута светло-серой кожей.

Так как нас сопровождал отряд, у Горека был его уникальный топор, я мог пользоваться мечом, а Ясна и свой старый лук захватила, переживать из-за того, что она не разобралась с новым, мы не стали. Но сейчас, после ужина, когда никто никуда не торопился, вполне можно было вернуться к вопросу подарков.

— Так ты нам расскажешь, как Ясне стрелять из её нового лука и что за амулеты мы получили? — спросил я у Горека.

— Доставайте, расскажу, — ответил королевич. — А потом пойдём лук проверим. И твой меч заодно.

Так как я не знал, какие свойствами обладают наши новые амулеты, то надевать их на себя не стал, а сложил в поясной мешок. И вот сейчас достал их и разложил на столе.

— Это огнекрад, он защищает от живого огня, забирает его на себя, — сказал Горек и указал на плоский круг из тёмного, словно обожжённого железа, в центр которого был впаян желтоватый кристалл с красными прожилками, а в небольшое отверстие с краю продет шнурок из опалённой кожи. — Но недолго защищает: минуту, максимум две, всё зависит от ситуации. Возьми его в руку.

Я взял.

— Что чувствуешь? — спросил Горек.

— Ничего.

— Странно, — нахмурился королевич. — Ты должен был почувствовать, что он холодный.

— А, ну это я почувствовал, — соврал я.

— Надень его и засунь руку в очаг и после этого скажи, что чувствуешь.

И тут я понял, что эксперимент грозит обернуться провалом: этот амулет явно не был рассчитан на того, кто и без него не горит в огне. Хорошо, что это поняла и Ясна, которая поспешила меня выручить.

— А можно я? — спросила Крепинская княжна. — Мне такие же амулеты дали.

— Можно, — ответил Горек. — Надевай и суй руку в очаг, в самое пламя. Не бойся. И надень так, чтобы он к телу прилегал.

Ясна кивнула, достала свои амулеты, выбрала из них нужный и повесила его на шею, запихнув под все одежды. После чего подошла к очагу и смело сунула руку в огонь.

— Что чувствуешь? — спросил Горек.

— Удивительно! — воскликнула Ясна. — Руку словно в тёплую воду окунула, а амулет резко стал ледяным, аж неприятно.

— Так и должно быть. Огнекрад забирает на себя весь жар, крадёт его, он потихоньку будет нагреваться, а когда полностью заполнится, перестанет тебя защищать.

— Ты сказал, я могу так руку две минуты держать? — уточнила Ясна.

— Руку минут десять, — ответил Горек. — А то и больше, там же маленькое соприкосновение с пламенем. А вот если прям в огонь решишь забежать, то там, может, и минуты не продержишься. Эта штука не для того, чтобы заходить в огонь и что-то там делать, она для того, чтобы быстро из него выбежать, если вдруг в нём оказался, и не обгореть.

— Хороший амулет, — сказала Ясна, вынимая руку из огня.

— Но не забывай, огнекрад отводит жар только от тебя. Одежда сгорит сходу, это надо иметь в виду, когда в огонь сунешься.

Как же мне это всё было знакомо. И несмотря на то, что сам по себе такой амулет мне был не нужен, он мог меня сильно выручить, если понадобится кому-то объяснять, почему я не сгорел в той или иной ситуации. Шикарная штука.

— Буду иметь в виду, — пообещала Крепинская княжна, доставая из-за пазухи огнекрад и разглядывая его.

— А это гасило, — сказал Горек, показывая на второй амулет. — Оно защищает от чаро-огня, гасит его.

Гасило было похоже на огнекрад: такой же железный диск на таком же шнурке, только никакого кристалла внутри не было, зато вся поверхность амулета с двух сторон была исписана какими-то символами, похожими на руны.

— Этот я проверю, — сказал я, надевая свой амулет и подходя к светильнику.

Гораны хоть и пользовались нормальным огнём для приготовления пищи и в кухнях, для освещения они предпочитали использовать магические светильники на запасах, потому как это было просто удобно. Я снял светильник с настенного крепления и сунул руку в самый центр магического пламени. Почувствовал кистью лёгкое тепло, а через секунду пламя вокруг руки исчезло. Его не было примерно на расстоянии двух сантиметров от руки, а дальше магический огонь продолжал гореть как ни в чём не бывало.

— Гасило работает по-другому, — пояснил Горек. — Оно не забирает тепло у чаро-огня, оно разрушает заклятие, которое этот огонь создаёт. Достань амулет!

Королевич придержал светильник, а я освободившейся рукой достал амулет и посмотрел на него — все руны на диске светились, показывая, что гасило вовсю работает.

— И надолго его хватает? — спросил я.

— Тоже зависит от того, какого размера пламя, но подольше, чем огнекрада. Тут ведь надо понимать, что не бывает пожаров с чаро-огнём, эти амулеты нужны, чтобы не бояться згарников и различных огненных заклятий. Пока гасило на тебе, огненная сетка от згарника к тебе просто не прилипнет. Она, как вода, стечёт на землю.

Я вытащил руку из магического светильника и положил амулет на стол.

— Если вы не понимаете, что это очень редкие и ценные амулеты, то я вам это объясню, — заявил Горек в своём любимом стиле. — Такие могут делать только гораны.

— А огневики? — спросил я.

— Не думаю.

— Ты хочешь сказать, что ваши кузнецы искуснее чаровников?

— А ты забыл, кто делает для огневиков и всего Девятикняжья светильники, очаги, ядра для згарников и ещё кучу вещей, которые создают чаро-огонь? — спросил Горек и рассмеялся. — Наши кузнецы знают всё об этом огне, мы знаем все заклятия и руны, которые его вызывают и поддерживают. Неужели ты думаешь, мы не знаем, как его гасить?

Горек снова расхохотался, да так искренне, что аж прослезился.

— Получается, огневики, используют в згарниках чары, которые накладывают на ядра гораны, — сказал я. — Но ведь чаровники и сами могут накладывать чары.

— Конечно, могут, — подтвердил королевич. — Ещё как могут. Сильный чаровник тебя может испепелить одним взглядом, если на тебе никакой защиты не будет.

— А они каким огнём испепеляют?

— Чаро-огнём, конечно. Живой огонь они не любят. Он разрушает большую часть чар огневиков, и они ничего не могут с этим поделать. Поэтому они его боятся и запрещают.

— Я думал, они его запрещают, чтобы торговать чаро-светильниками и чаро-жаровнями, — сказал я.

— И это тоже, — согласился Горек. — Но в первую очередь из-за того, что он разрушает их чары.

— Получается, огневики уязвимы перед живым огнём?

— Нет, перед живым огнём уязвимы их чары.

— И в чём разница? — не понял я.

— В том, что любой чаровник может надеть амулет типа огнекрада, зачарованную специально под него одежду и не бояться живого огня, — пояснил королевич. — Но их обычные чары в большинстве своём перед живым огнём бессильны.

— Например?

— Ну вот ударишь ты своим мечом по зачарованному доспеху огневика и не пробьёшь его. А факелом по башке ему треснешь — и ему будет больно.

Горек снова рассмеялся.

— Конечно, я упрощаю, но примерно так это работает, — продолжил он. — Например, зачарованную огневиками рубаху стрела не пробьёт, даже тяжёлая железная. А горящая — запросто. Конечно, чаровники все носят амулеты для защиты от живого огня, но в любом случае это лучшее средство, чтобы побить огневика. А ещё живым огнём можно снимать чары с предметов. Зачаровали дверь — никак её не выбить, а тому, кто бьёт, от каждого удара только хуже становится. Ты подносишь факел с живым огнём, проходишь пламенем по все двери не спеша, и нет больше никаких чар.

— Забавно, — усмехнулся я. — Лучшее средство против огневика — огонь.

— Топором по голове — лучшее средство против огневика, — сказал Горек. — Что тут у нас ещё осталось?

Королевич взял со стола третий амулет — небольшой кожаный мешочек на шнурке, развязал его и высыпал себе в ладонь содержимое — пять чёрных, перламутровых бусин, каждая размером с горошину. Горек аккуратно взял одну бусину, продемонстрировал её мне и заявил:

— Слеза разрыва. Ценная штука. И редкая.

— И название интересное, — заметил я.

— Потому что там внутри каменная слеза, если раздавить горошину, она сразу же впитается в кожу и сделает тебя примерно на минуту невосприимчивым к заклятиям. Вообще, к любым. А если на тебя что-то уже наложено, слеза остановит действие. Разорвёт любые чары: урон, иллюзии, подавление, вообще любые.

— Но всего на минуту? — уточнил я.

— Примерно, — ответил Горек. — У всех по-разному, но около того.

— Маловато. А чтобы две минуты было, надо по очереди втирать или сразу?

— Если втереть в кожу содержимое двух горошин, то простого горана или человека будет уже не спасти. Каменная слеза — сильнейший яд.

— А чаровника ею отравить можно?

— Можно. Только на чаровников и горанов королевской крови нужно по три горошины и больше. Но травить кого-то каменной слезой — это расточительство. Есть множество недорогих и рабочих ядов.

— А я могу только на себя это применить?

— На кого угодно. Главное — правильно раздавить горошину, чтобы всё впиталось в кого-то одного.

— Понял, — сказал я. — Это действительно королевские подарки.

— А у меня нет таких горошин, — с грустью произнесла Ясна, развязывая свой мешочек. — У меня зуб какой-то.

Крепинская княжна вытащила из мешочка острый клык какого-то зверя — отшлифованный до блеска и украшенный рунами.

— Не какой-то, а зверогон, — поправил Ясну Горек. — И если ты не понимаешь, что это такое, я объясню: этот амулет отгоняет диких зверей, не даёт им приблизиться к тебе и тем, кто рядом с тобой. Не всех, конечно, а только мелких и средних. Камнерога и шептокрыла не прогонит, то мрагона и мглеца — запросто. А это не так уж и плохо.

— Очень даже неплохо, — поддержал я королевича. — На шепткорыла или камнерога ещё надо наткнуться, а мглецов и мрагонов полно.

— Только чтобы он работал, его надо покормить.

— Как и чем? — спросила Ясна удивившись.

— Кровью, чем же ещё? — ответил Горек. — Дай сюда!

Юная княгиня протянула амулет горану, тот взял клык и царапнул им себя по запястью. Из царапины выступила капля крови, и Горек приложил к капле амулет. Почти сразу же надписи на клыке засветились.

— Кровь подойдёт любая, это не персональный амулет, — сказал королевич, отдавая Ясне коготь. — Прямо сейчас к нам ни один зверь средний и мелкий не подойдёт сажени на две точно.

— И как долго это действует? — поинтересовался я.

— Одной капли крови минут на десять хватит, но зверогон можно постоянно подкармливать, хоть часами.

— А перстень тоже зачарован? — спросил я, вспомнив, как тот вспыхнул зелёным светом, когда я его надел.

— Обязательно.

Горек и показал мне свой перстень — такой же, как дали мне, но только золотой и с огромным изумрудом, на поверхности которого высвечивался знакомый мне герб с топором и молотом.

— Видишь? — сказал королевич. — Это перстень члена семьи правителя Дрекбора. Главам самых уважаемых родов Дрекбора полагаются такие же, только без герба. Но есть ещё третий вид — без камня, но зато с гербом. Его тебе и подарили.

— И что он даёт?

— Защиту и покровительство Дрекбора.

— А зачаровали его зачем? Без чар он этого не даёт?

— Дай его Ясне, пусть наденет.

Я снял перстень и протянул Ясне, та взяла его и нацепила на палец. Никакой вспышки я не увидел.

— А теперь ты, — обратился ко мне Горек.

Я забрал у Ясны перстень и надел его, и снова такая же зеленоватая вспышка и ощущение тепла.

— Теперь понял, для чего его зачаровывали? — спросил королевич. — Лишь на тебе это знак того, что ты друг Дрекбора, на любом другом — это просто украшение. Любой горан королевской крови увидят эти чары и поймёт, что перстень ты получил не просто так. И если тебе будет нужна помощь, окажет её. С этим перстнем тебя ни один горан не тронет в Черногорье. С ним ты можешь ходить по любым тропам.

— Вездеход, — усмехнулся я, вспомнив, как в моём мире называли специальные пропуска, которые давали возможность проходить и проезжать на закрытые территории.

— Ладно, с амулетами разобрались, — произнёс Горек, вставая из-за стола. — Берите оружие и пойдёмте на улицу. И поручи не забудьте.

Я взял меч, Ясна лук и колчан, оба захватили свои поручи, и вместе с Гореком мы покинули трапезную. На улице уже было темно, лишь небольшой чаро-фонарь освещал кусок двора.

— Без поручей ты уже пыталась выстрелить? — спросил Горек Ясну.

— Пыталась, — ответила та, надевая поручи. — Ничего не получилось.

— И не получится. Во-первых, сил не хватит, а во-вторых, лук зачарован, чтобы из него стрелять, нужно или владеть чарами, или использовать зачарованные поручи или перчатки. Натягивай!

Ясна натянула тетиву, было видно, что это далось её без особых проблем.

— Отпускай, — сказал королевич. — В колчане есть карман, там лежит перчатка, надень её.

Юная княжна достала перчатку, надела и посмотрела на Горека в ожидании следующих указаний.

— Ещё раз натяни без стрелы, но не отпускай, — сказал королевич. — Подержи минуту.

Ясна кивнула и натянула тетиву. Первое время ничего не происходило, а потом тетива начала светиться и буквально за несколько секунд превратилась в яркую, почти ослепляющую нить. Стало понятно, что без специальной перчатки Ясна эту тетиву просто не удержала бы. Лук тоже начал светиться — весь, кроме кожи, которой была обмотана рукоять.

— Отпускай, — сказал Горек, а когда Ясна отпустила тетиву, и та вмиг перестала светиться, королевич добавил: — Этот лук сам по себе стреляет в два раза дальше и сильнее, чем обычный, за счёт наложенных на него чар и крепкой тетивы, но ещё он умеет поджигать стрелу. Тебе дали железные и деревянные. Вложи деревянную.

Ясна достала из колчана деревянную стрелу — более толстую, чем они обычно бывают, и с массивным наконечником, и вложила её в лук.

— А теперь натягивай и не выпускай, пока стрела полностью не загорится, — сказал Горек.

Лучница тут же натянула тетиву и принялась ждать. Примерно через пятнадцать секунд тетива, а за ней и лук опять начали светиться, а ещё секунд через пять вспыхнула стрела — сразу по всей длине. Ясна ещё немного подождала и выстрелила. Горящая стрела взмыла в небо, оставив за собой огненный шлейф. Это было эффектно.

— А из чего сделана эта тетива? — поинтересовалась лучница.

— Из жаронити, — ответил Горек. — Её делают кузнецы из волокна огненной лутры и вулканической смолы. Не потеряй поручи, без них ты не сможешь эту тетиву натянуть.

— Не потеряю, — пообещала Ясна и спросила: — А стрелы тоже зачарованные?

— Железные — да, а деревянные — обычные, просто толстые и укреплённые, — ответил Горек и тут же обратился ко мне: — А теперь меч. Я видел, как ты баловался по дороге и рубил им ветки, поэтому сейчас давай сразу надевай поручи.

Я надел, вытащил меч и почувствовал, что он стал легче, но это было неудивительно — мои руки при помощи чар стали намного сильнее. Но поручи оказали влияние не только на меня — меч покрылся слабым, едва заметным зеленоватым свечением, а на клике проступили изображения каких-то рун.

— Руби им камень! — сказал Горек и указал пальцем на огромный валун, лежавший неподалёку от нас.

— Ты уверен? — спросил я. — Может, на дереве проверим?

— Руби камень! — стоял на своём королевич. — Этот меч зачарован самим Громеком Железноруким. Он разрубит всё!

Я с тоской посмотрел, на тончайшее лезвие меча, и мне стало безумно жаль лупить им по камню. Безусловно, я понимал, что клинок зачарован, но вот не поднималась рука на такое варварство — бить острейшим мечом по камню.

Однако деваться было некуда, я набрал в лёгкие воздуха, поднял меч и рубанул им по камню. И срезал валуну верхушку, будто она была сделана из папье-маше — даже особого сопротивления не почувствовал.

— Это фантастика! — только и смог я вымолвить.

Что такое фантастика, ни Горек, ни Ясна не знали, но они поняли, что я впечатлён. Ясна тоже аж рот от удивления приоткрыла, когда увидела, как сползает на землю срезанная верхушка камня.

— Он так разрубает всё, что незачаровано, — сказал королевич. — С зачарованными доспехами и щитами сложнее, но это всё равно очень хороший меч. Некоторые простые чары он тоже разрубает, Громек и Кремек очень старались. Но ты же понимаешь, времени было мало.

— Да это идеальный меч! — воскликнул я. — Мне даже не верится, что он мой.

— Твой, — улыбнувшись, произнёс Горек. — И я представляю, как тебе не терпится поскорее опробовать его в бою.

— Вот тут ты ошибаешься, — сказал я. — Меня бы вполне устроил вариант, при котором мне вообще не пришлось бы им пользоваться. Но боюсь, он маловероятен. Мы явно кого-нибудь да встретим на своём пути.

— Мы этот путь ещё даже не наметили, — напомнил королевич. — Предлагаю вернуться в трапезную, налить по кружечке медовухи, достать карту и определиться, как и куда мы идём.

— Шикарный план, — похвалил я горана.

— А я вам для этого нужна? — спросила Ясна.

— Нет, — ответил я. — Ты загони спать Добрана и сама иди отдыхать.

Ясна улыбнулась, пожелала нам доброй ночи и ушла искать Добрана, а мы с Гореком отправились в трапезную.

*****

Не забывайте закинуть книгу в библиотеку, чтобы не пропустить выход следующих глав!