Поворот не туда

Шины неприятно шуршали, соприкасаясь с асфальтом. Сколько раз говорила Артуру, чтобы не переобувался раньше времени. Но он, как всегда, положил на моё мнение большой и толстый аргумент, сказав: «Марин, с нами же ездит ребёнок. А если наледь и занос?».

Очаровательно! Теперь мы едем в октябре на зимней резине по мокрой трассе. На лобовое стекло упала первая крупная капля, и муж тотчас включил дворники. Я перегнулась через своё кресло и заглянула на заднее сидение, где уже мирно посапывала наша двухлетняя дочь. Можно выдохнуть. Спящий ребёнок — счастливая мать.

Расслабившись и вытянув ноги, я нашла более-менее приятный радиоканал и уже собиралась немного вздремнуть, но Артур неожиданно решил поболтать, хотя молчал всю дорогу, как только мы выехали от моей матери.

— Ты же обещала Татьяне Ивановне, — начал было он, но я его перебила.

— Да, но чтобы не волновать маму.

— А мне показалось, что мы все уладили? — издалека начал он, в очередной раз тестируя на мне свои приёмы успешного эффективного менеджера.

— Простить-то я могу, но вот забыть не получится. А что будет дальше? Кого мне придётся потом вытаскивать из нашей постели? Твою коллегу? Или начальницу? — я чуть не забылась и едва не перешла на крик.

Но взглянув на нашу дочь, с трудом заставила себя замолчать. Ребёнку слушать такое не к чему. Когда вырастет, тогда поймёт. А сейчас ещё рановато. Сделав пару глубоких вдохов-выдохов, как учила нас тренер по йоге, всё-таки заставила себя взглянуть на мужа. Ухоженный молодой мужчина в самом расцвете лет. На носу очки известного бренда. Светлые волосы уложены гелем. Рука с кольцом лежит на руле. Невольно я погладила свой безымянный палец на правой руке. Без кольца, которое я сняла вчера, было как-то непривычно и неуютно.

Проигнорировав мой вопрос, Артур что-то ткнул в навигаторе и удивлённо поднял брови.

— Оказывается, здесь есть ещё одна объездная дорога. «Алиса» пишет, что мы сократим целых сорок минут, если поедем по ней, — он замолчал, явно ожидая моего одобрения.

— Я не была здесь с тех пор, как закончила колледж. Обычно мама сама к нам ездит. Не знаю, что это за дорога. Может, её построили за эти десять лет, — недовольно буркнула я, отворачиваясь и глядя в окно.

Артур крутанул руль влево, и машина съехала с основной освещённой трассы на широкую грунтовую дорогу. Дождь усилился, и муж врубил дальний свет. По обе стороны от автомобиля раскинулся тёмный лес. Сумерки плавно перешли в ночь. Ещё раз проверив, всё ли в порядке с Катей, я задремала.

А когда проснулась, то в приёмнике играл «Лунный свет» Клода Дебюсси. Справа и слева от нас мрачной монолитной стеной возвышался лес, хотя мы уже давно должны были приехать домой.

— С электроникой творится какая-то хрень. Приёмник ловит только этот стрёмный медляк и больше ничего. Интернет пропал, у меня связи нет. Посмотри свой смартфон, — нервно сказал Артур.

Я достала из сумочки мобильник. Разблокировав экран, тут же увидела на дисплее уведомление о том, что смартфон не зарегистрирован в сети.

— А навигатор? — спросила я, взглянув на панель приборов.

— Работает ещё. Наверное, потому, что GPS, и я заранее загрузил оффлайн-карты. Он показывает, что на пути будет какой-то Калинин, — пожал плечами муж.

— Что это?

— Без понятия. Может город, может посёлок.

Его ответ меня не устроил, но я воздержалась от сцены, где обвиняю мужа в том, что он пропустил нужный поворот и вместо дома мы уехали фиг знает куда. Ладно, Калинин, так Калинин. Доберёмся до него, связь появится, а там сориентируемся.

Но мы все ехали и ехали, а Калинина всё ещё не было видно. Пейзаж за окнами оставался уныло однообразным. Из леса начал выползать молочный густой туман и клубиться в низинах возле обочин. Мне показалось странным, что нам не встречалось других машин по пути, словно мы были на этой трассе совсем одни. Дождь перестал, вместо него пошёл снег. Не рановато ли для середины октября?

Артур сбросил скорость и, съехав на обочину, остановился.

— Тебе надо? — многозначительно спросил он.

Я кивнула, муж поставил авто на сигнализацию и передал мне ключи.

— На случай если вернёшься первой, чтобы не ждала меня, — как-то грустно сказал он и пошёл налево.

Я свернула направо. Отойдя немного от дороги и сделав свои дела, стала медленно возвращаться. Осторожно раздвигала ветви и оглядывалась по сторонам. При этом лес казался мёртвым. Присмотревшись внимательнее, увидела, что стволы деревьев почернели и частично покрылись белой плесенью. При первом же прикосновении ели сбрасывали свои иголки. Мне очень не нравилось это место. Очень.

Я сорвалась на бег и двигалась напролом, пока не увидела свет противотуманных фар и не оказалась рядом с машиной. Отдышавшись, позвала мужа. В ответ тишина. Позвала снова. Опять ничего. Я кричала, пока не охрипло горло, а затем в салоне зашевелилась наша дочь. Нажав на брелок и разблокировав двери, бросилась к ней. Хорошо, что догадалась взять с собой бутылочку с подогревом и смогла накормить Катюху.

Прошло примерно двадцать минут, а мужа всё не было. Стёкла начали индеветь, и мне пришлось завести двигатель. Дочь немного покряхтела и затихла. Я включила дальний свет, чтобы авто было видно издалека, и вновь вышла на дорогу. И ждала ещё два часа. Ждала до тех пор, пока на панели приборов не появился чёртов красный значок, сообщивший мне, что бензина осталось примерно на двадцать километров.

Проклиная всё на свете, я выжала сцепление, неуклюже включив первую передачу. Ненавижу его Dodge Challenger. Машина чисто мужская, с дерзким грубым характером. Не для девочек, да и к тому же механика. Всегда ездила на автомате и сейчас чувствовала себя полной дурой, забыв, где какая передача. Машина харкала и дёргалась, хрипела и шла рывками, пока я наконец-то не добралась до пятой передачи. Всё, теперь мне можно выдохнуть и просто держать газ, чтобы скорость не падала и чтобы не насиловать движок.

Стрелка спидометра застыла между ста и ста двадцатью километрами в час. Навигатор показывал единственный населённый пункт на моём пути. И это был Калинин. Но сколько бы я ни ехала, к нему так и не приблизилась. Мне даже показалось, что я еду раз за разом по закольцованной дороге, как в каком-то тупом фильме ужасов! Только зомби не выпрыгивают из-под каждого куста. И стоило мне об этом подумать, как на дорогу с обочины метнулась тень.

Удар. Скрежет металла. Противный звук бьющегося стекла. Машину отбросило в сторону. Сработала физическая память: выжать сцепление, надавить на тормоз, дёрнуть ручник. Dodge занесло и едва не выкинуло с дороги в кювет, но каким-то чудом мне удалось остаться в пределах асфальта. Первым делом, я оглянулась через плечо на дочь. Катюха большими глазами смотрела на меня. Не плакала и не кричала. Видимо, ещё не успела испугаться. Погладив дочку по голове и убедившись, что с ней всё в порядке, я вышла из авто.

Левое крыло и решётку радиатора сильно помяло. Правая фара была разбита. Перед колёсами лежала мёртвая тушка кабана. Я нервно рассмеялась. Сдвинуть животину с трассы не получилось, поэтому я вернулась в машину. Детское кресло было пустым. Катя пропала! Я облазила салон, а затем и все близлежащие кусты. Дочки нигде не было видно. Но моя малышка не могла так далеко уйти, она ещё плохо ходила.

Не разбирая дороги, я ломилась по чаще, продолжая упорно выкрикивать её имя. Чёртов лес! Сначала он забрал у меня мужа! Но я не отдам ему ещё и дочь! Не помню, сколько шла, и как много прошло времени, но вышла я обратно к машине. Под ногами у меня был пепел, и он же медленно падал с неба, оседая на плечах. Слёзы застилали глаза и мешали видеть. В голове образовалась странная пугающая тишина. Всё стало неважным или мне просто резко расхотелось жить. Не знаю. Как в трансе, я плюхнулась на водительское сидение и ткнулась лбом в холодный руль.

Из приёмника всё ещё звучал «Лунный свет» Дебюсси. На автомате я выключила проигрыватель. В ушах шумело, живот закрутило в воронку и меня едва не вырвало. А затем я услышала слабый писк навигатора, указывающего, что до Калинина осталось десять километров. Утерев лицо, мне кое-как удалось повернуть ключ в замке зажигания и заставить машину тронуться.

Здравый смысл подсказывал, что одна без связи на пустой дороге, я ничем не помогу им. Мне нужно двигаться вперёд, чтобы найти помощь. Вызвать спасателей, полицию, да кого угодно! В луче дальнего света мелькнул какой-то знак. Сбросила газ и притормозила. На нём было написано: «Калинин!». Слава Богу! Ещё немного и нам помогут! Я сильнее надавила на газ, врываясь в полосу белого ослепительного света.

***

Сначала до меня долетели несвязные обрывки чьей-то речи. Разобрать сразу, что говорят не получилось, но с третьей попытки я всё же услышала женский голос: «Бедолага! Какая жуткая авария. Выжила только она одна».

Через силу, через боль открыла-таки правый глаз, на месте левого было тёмное пятно. Мутная картинка приобрела чёткость, и я увидела перед собой мужчину в белом врачебном халате. На нагрудном кармане у него было вышито: «Калинин В. В.».

— Калинин… Калинин… мне нужно в Калинин…

— Дорогая, вы добрались, — доктор через шприц ввёл что-то в капельницу и ободряюще похлопал меня по запястью.

Веки отяжелели, глаза закрывались. Мне было очень больно и очень хотелось спать.