Поймать мотылька

Это был один из тех немногих вечеров, когда во дворце короля Миксела не гудел званый ужин, не слышалось громких пьяных разговоров, не билась посуда, и не вспыхивали на ровном месте кровные, а порой и кровавые, ссоры.

Как обычно, не трезвый, но всё ещё соображающий Миксел очередной (никто уже и помнил, какой по счёту) король своего крошечного и абсолютно небогатого, даже нищего королевства, восседал во главе стола и буравил злыми мутными глазками свою молодую жену – королеву Бригитт:

- А я требую, слышите, требую, чтобы вы завтра приняли самое активное участие в дружеском ужине, который я посвящаю своему лучшему, слышите, лучшему другу, королю Шуркару. Он желает переговорить со мной о наших с ним делах. Вас это не касается. Вы должны надеть на себя самое красивое и соблазнительное платье, и обязательно нацепить украшения моей покойной жены. Слышите! Я требую повиновения!

Королева Бригитт молча смотрела в свою тарелку, даже не пытаясь взять в руки нож и вилку, не притрагиваясь к ароматной ножке фазана, окружённой кусочками румяных яблок и нежными веточками душистой зелени.

Между тем король Миксел, не обращая никакого внимания на хмурое лицо королевы, продолжал менторским тоном:

- Вы обязаны быть с моим другом внимательной и, ещё раз повторяю, обворожительной, вести с ним беседу на любые темы, и обязательно спеть ему одну из своих дурацких песенок. Вы меня хорошо поняли, Бригитт?

- Я услышала Вас, Ваше Величество. – Устало произнесла королева. – Я так понимаю, Вы хотите продать меня Шуркару? К чему эти ухищрения? Если Вы сообщите мне истинную причину Вашей «тонкой» игры, я смогу найти правильный тон и тему беседы с Вашим другом.

- Не ваше дело. Вы просто курица, способная нести золотые яйца. Большего от вас не требуется. При ваших куриных мозгах, вам лишнего знать не надо. И не вздумайте в самый последний момент прикинуться больной. Мне ваши штуки хорошо известны.

По щекам королевы Бригитт пошли красные пятна, но она по-прежнему не подняла головы и не отвела взора от своей тарелки.

- Я знаю, о чём вы думаете! Да! Я должен королю Шуркару кругленькую сумму. Но я не хочу возвращать, кому бы-то ни было, долги и даже проценты по ним. Если так делать, то казна опустеет раньше, чем вы съедите эту фазанью ногу. Пусть лучше он ещё даст мне денег. А если у него возникнет желание преподнести вам подарок, я возражать не буду. Но предупреждаю, что отниму его сразу, заподозрив вас в неверности! – Король Миксел расхохотался свой выдумке, и, кивнув виночерпию, удалился к себе в кабинет, намереваясь догнаться до нужного уровня, когда вино почти полностью заместит собой голубую кровь монарха.

Едва только король вышел за пределы огромного приёмного зала, как к столу, опрокидывая кресла, устремилась его единственная дочь, принцесса Микселина.

- Ваше Высочество, принцессе не подобает вести себя столь вульгарным образом. – Тихо, но твёрдо произнесла королева Бригитт. – Вы должны подходить к столу чинно и не торопясь, и подождать, пока граф де Селоно подвинет Вам кресло, а ваша камеристка, мадам де Бри подаст салфетку и приборы.

- Заткнись. – Злобно прошептала принцесса. – Ты мне не мать и не мадам де Бри, чтобы указывать, как и что мне делать.

- Как пожелаете. Но я не стану говорить о Вас с принцем Кассилем до тех пор, пока Вы не научитесь вести себя в приличном обществе. Вам это ясно?

Принцесса сузила глаза, явно размышляя, и стоит ли сейчас запустить в мачеху фужером с вином, или всё-таки сделать вид, что послушалась.

- Хорошо, я буду паинькой. – Притворяясь смиренной, произнесла Микселина.

Но Бригитт не обратила на это никакого внимания, прекрасно зная характер и повадки своей падчерицы. Она спокойно и даже слегка демонстративно съела свой ужин, отложила в сторону приборы и салфетку, и надменно кивнув лакеям, волею случая, бывшими свидетелями семейной сцены, удалилась в свои покои.

Королеве Бригитт не было ещё и тридцати лет, её мужу королю Микселу недавно исполнилось пятьдесят. Будучи много старше своей жены, он не допускал ни на йоту возможности Бригитт иметь своё мнение или быть сколько-нибудь умной. Он вообще не терпел, когда женщина высказывалась о происходящем, либо начинала спорить, отстаивая свою точку зрения. Его первая жена – королева Стефания, не была ни умной, ни красивой, зато имела скверный сварливый характер, который и унаследовала их единственная дочь Микселина. Миксел вообще считал женщин лишними существами, годными только для одного – рожать тупых детей. Другое их предназначение – быть подстилкой, о чём он громко и нецензурно повторял в кругу своих собутыльников, нисколько не стесняясь присутствия жены.

Сказать, что утончённой, хорошо воспитанной красавице Бригитт было хорошо в этом логове скорпионов, было-бы абсолютной неправдой. Однако она несла свой крест с достоинством, не позволяя себе опуститься до уровня новоиспечённых родственников.

Король Миксел, желая этого брака, очень рассчитывал достичь нескольких целей. Во-первых – подняться во мнении своих соседей на высшую ступеньку в кругу властителей судеб (Бригитт была родом и достатком гораздо выше своего супруга). Во-вторых – пополнить тощую казну за счёт приданого жены, любимицы своего всемогущего отца, короля Зикфрида. И третья цель, которой добивался король Миксел – выгодно выдать замуж свою дочь Микселину, а этого можно было достичь только при помощи королевы Бригитт.

Чтобы достичь своих целей король Миксел приказал выкрасть племянника короля Зикфрида, юного герцога Генриха фон Шнеера, и пообещал вернуть его королю Зикфриду по частям – голову отдельно от туловища, если прекрасная Бригитт не согласится стать его женой. Положение и впрямь было серьёзным. Прямой границы между государствами короля Зикфрида и короля Миксела не было, а просить о помощи короля Шуркара по определённым причинам, Зикфрид не мог.

Расстроенный король Зикфрид пришёл за советом к своей любимице.

Бригит, прекрасно понимая, что ожидает её в предстоящем замужестве, поставила несколько условий:

Первое: свадьба будет очень скромной, только в кругу семьи. Без приглашения кого-бы то ни было.

Второе: у королевы Бригитт будет своя территория во дворце короля Миксела, куда, без её разрешения не будет допущен ни один человек, включая самого короля Миксела. При этом охрану её и её покоев будут осуществлять гвардейцы её отца, в таком количестве, которое она посчитает необходимым.

Третье: Самого короля Миксела она допустит в свои покои только тогда, когда посчитает, что это не унижает её достоинства.

Четвёртое: Выгодно выдать принцессу Микселину замуж, она поможет только в том случае, если принцесса оправдает её ожидания и окажется хорошо воспитанной и достойной выбранного жениха.

Получив такой ответ, король Миксел пришёл в неописуемую ярость. Но по прошествии нескольких дней, все же стал уточнять интересующие его детали. На приданое Зикфрид не поскупился, но выдавать его мужу будет сама королева Бригитт.

Король Миксел даже посерел от зависти, сбившись со счёта сундуков с золотом и каменьями, когда грозные гвардейцы заносили их в отведённые королеве покои. Первый же куль с тремястами полновесных золотых слитков, врученный женой своему новоиспечённому мужу, заткнул ему рот и надолго. Тем более, что Бригитт пообещала добавить ещё, если её не будут беспокоить по пустякам.

Если у Миксела и была тайная мысль перебить всю стражу жены сразу же по приезду в свой дворец, то от неё он благополучно и своевременно отказался. Королеву охраняли двести гвардейцев такого роста и телосложения, что все слуги и войска самого короля Миксела выглядели пигмеями в сравнении с этими богатырями. А кроме этого, каждого гвардейца сопровождал громадный пёс неизвестной породы, Все они были закованы в броню и латы и имели такой устрашающий вид, что король Миксел просто махнул рукой, отметая все ненужные ему мысли. Тем более, что придворные и охрана королевы содержались её отцом и не стоили самому Микселу и медного гроша.

Принцесса Микселина возненавидела свою мачеху, едва только увидела её во всем блеске красоты, молодости и богатства. Будучи достойной дочерью своего отца, она несколько раз попыталась отравить королеву Бригитт. Но из этого ничего не вышло. Стража исправно несла свою службу. И принцессе было запрещено появляться, где бы-то ни было на половине королевы и до появления её в трапезном зале во время завтраков, обедов и ужинов.

За такое унижение Мекселина устроила грандиозный скандал своему отцу. Но тот лишь скривил ей рожу, усмехнулся и отправился к себе в кабинет, заливать вином свою беспомощность.

Однако через короткое время король Миксел вдруг обнаружил, что может безнаказанно издеваться и унижать жену по любому поводу. Особенно ему доставляло удовольствие делать это в присутствии своих гостей. Тех из них, что надрывались от смеха, услышав очередную скабрезность в адрес прекрасной королевы. Бригитт молча сносила все оскорбления и насмешки мужа, оставаясь в его обществе только положенное время, и удаляясь к себе при первой же возможности.

Королева Бригитт совсем не заблуждалась в своих ожиданиях от предстоящей семейной жизни. Ещё по дороге во дворец Миксела, ей стало всё ясно и понятно, и она прекрасно отдавала себе отчёт, почему так поступила, что ждёт её, и как она намерена защищаться.

Королевство Миксела было крошечным и несуразным. Оно располагалось на стыке восьми королевств, и было сплошь покрыто пыльными дорогами, по которым круглосуточно из одного конца света в другой двигались караваны подвод с товарами и провизией. Дороги эти возникли сами-собой. Их никто и никогда по-настоящему не строил и не ремонтировал, лишь засыпали самые глубокие ямы и счищали колдобины, в тех местах, где больше всего терялось колёс и ломалось оглобель. Бывало и так, что во время сезонных распутиц, сами купцы нанимали уличных нищих, чтобы те засыпали глубокие ямы щебнем и глиной. Это нисколько не улучшало ситуацию, но такой путь считался кратчайшим, и … подводы, хоть и медленно, но шли в нужном им направлении, оставляя после себя потерянное добро, нечистоты и новые колдобины.

По такой точно дороге Бригитт прибыла в столицу.

Никаких иных достопримечательностей в этом королевстве не было. Дома жителей стояли вдоль всех дорог, представляя из себя бесконечные кривобокие таверны и харчевни, где за мелкие монеты предоставлялся ночлег и скудный ужин.

Войска как такового не было вовсе, скорее это был эскорт из таможенников и получателей мзды, плетущихся за очередным караваном. Десятую часть всех собранных средств или товаров, эти с позволения сказать, служащие исправно отправляли королю Микселу. Утаивать от него сборы и поборы не имело смысла. Свои же соплеменники доносили королю о не переданных ценностях. За это доносчик получал половину утаённого добра, а недобросовестный сборщик лишался головы, не дожидаясь, когда его дело будет или не будет рассмотрено в суде.

Нравы в этом государстве были соответствующие и вполне достойные своего монарха. Бесконечные кутежи, разгул похоти и грабежи в укромных уголках неосвещённых улиц были нормальным явлением для этих мест.

Сам король Миксел обладал столь же дурной репутацией. Дружбу с ним водили только такие же беспринципные мерзавцы из окрестных графов и некоторых королей. К нему съезжались на бесконечные ужины и попойки, чтобы развязно провести время в кругу себе подобных.

Когда во дворце короля Миксела появилась новая королева, то все собутыльники ринулись в гости, чтобы вблизи посмотреть на такое чудо. Король Миксел хохотал громче всех, обсуждая достоинства и недостатки во внешности и характере молодой жены.

Бригитт молча терпела выходки мужа, не доставляя ему радости высказыванием своего мнения. За холодный и неприступный вид, она удостоилась звания «Каменное изваяние».

Молва о ней как о самой красивой и холодной женщине из всех окрестных королевств достигла ушей Шуркара, тридцатишестилетнего короля, с тяжёлым своевольным характером. Внешне он напоминал человека, вырезанного из цельного куска породы. Высокий, даже по меркам своей страны, он мог бы считаться красивым, но жёсткость во взгляде и ироничная складка у губ отталкивали от него женские сердца. Ни одна их окрестных принцесс ни за что не хотела бы выйти за богатого короля замуж, опасаясь за свою жизнь. Но и он не стремился к нежным отношениям, считая их глупым и пустым времяпровождением.

Королевство его было по площади и достатку вполне сопоставимо с королевством короля Зикфрида, отца прекрасной Бригитт. И то, что Зикфрид, бывший всего на пятнадцать лет старше, был самым уважаемым и самым знатным среди всех королей, сводило Шуркара, жаждущего власти даже больше, чем богатства, с ума. Он просто спал и видел, как прибирает к рукам лакомые куски государства у своего соседа. Но до сих пор у него хватало ума не делать слишком резких движений. Один только вид грозного войска, в гарнизонах по всей линии границы, делал все попытки (а их было немало) бесполезными.

Тогда Шуркар стал искать повод просить руки прекрасной Бригитт. Но отсутствие мирного договора и некоторые шероховатости во взаимоотношениях не принесли желаемого результата. И всё же король упорно шёл к своей цели, он предпринял ряд попыток установить дружеские связи с соседями, и даже достиг того, что королевства обменялись посольствами. Но своей главной цели … не успел.

Больше всего Шуркара бесило то, что его обскакал какой-то Миксел. «Безродный выскочка. Поговаривали, что его отцом был какой-то пастух, гнавший своё стадо в соседнюю страну. Этот безродный бездарь, не умеющий ни управлять, ни содержать достойно свой двор и своё королевство, самым подлым образом, а главное безопасно для себя, ухватил такой куш. Он ведь даже не имел представления о том, какой приз увёл из-под носа более достойного». Такие мысли не давали покоя Шуркару, заставляя сжимать и разжимать кулаки от бессильной злобы.

Король Шуркар наводнил страну и дворец Миксела своими шпионами. Все придворные, все слуги, включая камердинера короля, и мажордома исправно доносили Шуркару на своего короля. Таким образом, он знал даже самые нелепые сплетни и слухи, словно сам неотступно присутствовал внутри семейной жизни соседа. Владея полной информацией, Шуркар понял, что не всё ещё потеряно. Королева Бригитт абсолютно не собирается исполнять свой супружеский долг, а значит, … всё может быть.

И он решил поймать «мотылька», как Шуркар назвал про себя королеву Бригитт. Стоит лишь стать другом Зикфриду, устранить Миксела, очаровать Бригитт и избавиться от Микселины.

Планы не изменились, но лишь отодвинулись во времени. Когда королева Бригитт станет женой Шуркара, она родит ему сына, и уж тогда он наконец-то захватит без всякой войны королевство Зикфрида. Эта мысль так захватила короля, что ему стало трудно дышать. Будучи человеком нетерпеливым, он чуть было снова не наломал дров, решив устранить Миксела как можно скорее. Хорошо, что его доверенный слуга и друг – граф Кристиан фон Беттер был осторожен по своей природе и никогда не давал дурных советов. Именно Кристиан убедил короля сначала добиться благосклонности Бригитт, и только потом приступить к исполнению намеченного плана.

А этого можно достичь, если постоянно оказывать почтение и дружеские услуги Зикфриду. Шуркар согласился и сделал ряд распоряжений. Все военные гарнизоны на границе с королевством Зикфрида были переведены вглубь страны, ближе к другим неспокойным соседям. Теперь границу охраняли небольшие отряды легкой конницы, вооруженные лишь луками и стрелами для охоты, и короткими мечами, для красоты. Зикфрид отреагировал почти мгновенно. Его гарнизоны тоже переместились на границы с буйными соседями. А пограничникам, также несущим службу на лошадях, было предписано при встречах с соседями дружески приветствовать их.

Шуркар с удивлением обнаружил, что таким образом решил не одну, а сразу две проблемы - Зикфрид не собирался воевать, а войска очень пригодились на тех участках, где бесчинствовали пакостники вроде короля Миксела.

Затем Шуркар пригласил Зикфрида на охоту, предложив тому взять с собой столько стражи, сколько он пожелает, либо довольствоваться обществом придворных обоих королевств. Зикфрид принял приглашение, выбрав второй вариант. После первой охоты последовало ответное приглашение. И между королями стали завязываться добрососедские отношения.

Пора было начинать игру с Микселом и Бригитт.

Первым делом он направил к королю Микселу своего казначея с ворохом расписок, на общую сумму превышающую годовое содержание королевства Миксела в несколько раз. При этом казначей получил строгие инструкции, как надлежит себя вести, и что следует говорить.

В результате тяжёлых переговоров, казначей, как бы неохотно согласился потерпеть ещё полгода, и, как бы, между прочим, посоветовал решить списание долга или процентов по нему на дружеском ужине непосредственно с королём и его главным советником Кристианом фон Беттером.

Король Миксел ухватился за эту идею обеими руками. И в силу своей необразованности и грубости просто приказал королеве Бригитт очаровать соседа.