Правосудие для всех

Выстрел.

Кровавый сгусток. Красный фонтан. Затихший крик в дальнем переулке. Звук шагов. Сбивчивый, испуганный, дробный. Он катится впереди, не давая усомнится: кто-то бежит. Бежит, чтобы успеть. Или чтобы спастись. Чем ближе, тем лучше слышно. Вот хриплое дыхание. Судорожные всхлипы. Кто-то сплевывает на землю.

Тишина.

Снова выстрел. Кто-то снова бежит. Шаги то приближаются, то отдаляются. Кто-то пытается, но никак не может скрыться от алчного зрачка пистолетного дула. Судорожный выдох. Кровавый след пальцев на стене. Этот кто-то все-таки схлопотал пулю. Но не собирается сдаваться. Снова начинает забег. Шаги снова приближаются. Ближе. Еще ближе. Вот-вот появится из-за угла...

Выстрел.

Тишина.

Сбивчивое дыхание. Недовольное ворчание поджавших хвосты от страха перед громом выстрелов собак, сидящих на цепи. Кто-то забегает в переулок. Пока еще тихо. Пока не звучит рог Иерихона, возвещающий конец отдельно взятой истории. Но это пока. Испуганный взгляд. Сморщенное от боли лицо. Прижатая к ставшей красной рубашке рука. Сжатый в онемевших пальцах нож.

Страх. Непривычный, неизвестный, забытый страх за собственную жизни в голубых глазах. Слезы бессилия, размазанные по щекам. Холод наступающей на пятки смерти. Крик... Отбитый пулей кусок штукатурки над головой. Кирпичная пыль, оседающая на волосы и плечи. Неуверенная попытка встать. Подкосившиеся ноги, тяжелое падения, глухой шлепок тела об брусчатку.

Кровавые потеки на пыли в электрическом свете ламп. Брошенный изподлобья взгляд. Горькая усмешка. Гонка заканчивается прямо сейчас. Прямо здесь. В пыли пустующей подворотни. Застарелый запах мочи легко перебивает запах страха. Молчание. Безвольное принятие. Очередная попытка встать и очередное падение. Нет сил.

Шелест выпавшего бумажника, разрушивший тишину мрачного мгновения. Выпавшие фотографии, что носили близко к сердцу. Улыбчивый мальчуган на пожелтевшей бумаге, которого обнимает немолодая, но все еще красивая женщина. Надпись с лихими завитками прям по лицам.

Перекрестье взглядов, как трассирующие пули. Трясущаяся рука. Пальцы как когти пытаются ухватить выпавшие снимки, да вот оставляют лишь красные разводы на глянце. Тяжелый каблук армейского ботинка дробит кости. Хруст. Крик, превращающийся в вой. Взведенный курок. Раскуренная сигарета. Дым, улетающий к потемневшим небесам, недовольно смотрящим вниз желтым глазом Луны.

Испуг сменяется принятием. Горькая усмешка на губах. Блеск безразличного металла в крепкой руке.

Выстрел.

Кровавый сгусток. Осколки черепа на камнях. Окончательно. Бесповоротно. Конец.

И лишь испуганный мальчуган в дальнем конце переулка, которого все так же прижимает к себе женщина. В глазах решимость. Мальчика рвет. Женщина стирает с лица слезы. Молчаливый кивок. Дробный перестук каблуков. Ближе и ближе к телу. Тонкая рука, проникающая во внутренний карман пиджака. Документы. Подписи, цена, условия. И две фотографии. Те самые, что были в кошельке. Данные на двух человек.

И заголовок. Черным по белому.

Соглашение на принудительное изъятие внутренних органов.