Предзимье 2. Осень+зима

Летела песня без слов по-над степью. Протяжно, как нескончаемый ветер, тихо, как шелест трав, низко, как земной гул, рождающийся в окружающих горах, когда просыпаются духи. И слышалось в том пении журчание воды, стук камешков в многочисленных ручьях, свист ветра, разгулявшегося в каменных останцах, гулкое эхо волчьего воя, топот копыт златогривых коней, редкий звон капель дождя, пробуждающего истосковавшиеся по влаге земли.

Вторили песне небеса клекотом из выцветшего до белесого цвета зенита. Завывали настоящие волки, не смея приближаться ближе. Звенела молочного цвета вода, сбегая отсюда прочь быстрыми горными реками, и, казалось, что берега их сложены из ржаного киселя — такого цвета тут камни. Шуршали травы, волнуясь, как бескрайнее море. Когда-то тут действительно было море. Вода ушла, но степь помнит все. Тут до сих пор бывают шторма. Шторма чистой силы.

Здесь всегда царит безвременье. Здесь нет прошлого, настоящего, будущего. Тут исчезаешь в тишине, растворяешься в холодном, кристально чистом воздухе высокогорья, становишься частью степи и её истории. Стоит чуть задержать взгляд на слепящем солнце, а потом опустить глаза вниз, и можно увидеть, как летят на выносливых конях по сухопутному морю ловкие воины с притороченными к седлам луками, как медленно плывут повозки караванов по Шелковому пути, когда-то пролегавшему тут, как степенно ведут торг пожилые купцы — тут встречались раньше два мира, два разных мировоззрения, люди степи и люди равнин, пришедшие сюда издалека, из-за старых гор, которые когда-то были драконом…

Перекресток множества миров. И её дом отныне тут. Под этим низким небом, к которому можно протянуть руку и прикоснуться. По ночам тут можно ткань ковер из света звезд — так они близки. Теперь она живет тут, в этих серебристых по осени травах. Среди множества рек. Среди бескрайних земель. Окруженная горами, чтобы её никто не мог потревожить. Покуда хватает глаз, только степь, ни единого деревца. И не вспомнить уже, как печально шелестит под голубым небом стройная березка, склонясь над равниной рекой, медленной, как сама вечность…

Дом ей построили хороший — из крепких лиственниц, принесенных издалека. Они простоят века и не сгниют. Пол был непривычно галечный, но укрытый теплыми узорчатыми коврами с длинным ворсом. Принесли ей и посуду, и украшения, и домашнюю утварь на новоселье. И одежды дали из легких, струящихся по ветру шелков.

За стенами дома ждали её шесть коней с шелковистыми гривами, украшенными лентами, со сбруей, горящей золотом. И защитник у неё был самый лучший — самый сильный, верный, ловкий, весь черный мундир в орденах…

Живи и радуйся. Только… точно… живи?