Приманка

Вообще, дурацкая была затея. И операция тупая, и в целом…

Но что поделать?

Они с Ильёй были брошены в эту глухомань, искали убийц уже неделю, и чем дальше, тем отчётливее понимали, что так дело не пойдет.

Луна умирала, вот-вот умрет, и эти мерзавцы снова совершат убийство… а где они хулиганят, до сих пор было неясно.

Илья сказал… Волна сказала… Илья возразил, и Волна возразила…

Как обычно рождаются дурацкие планы? Так и рождаются…

И вот, Волна шагает по дороге, а какой-то парень на нее пялится.

А Волна его не замечает. Совсем-совсем.

Колян хмыкнул. Красивая вороная паслась прямо у дороги. Совсем незнакомая.

Колян знал всех окрестных лошадей достаточно, чтоб помнить, что такой красотки рядом ни у кого не было.

— Откуда ты такая взялась? — пробормотал Колян и свернул с дороги в поле. Аккуратно, как будто собирался пройти мимо.

Вороная не обратила внимания. Колян подошёл совсем близко.

Ни узды, ни седла на вороной не было, но она совсем не боялась чужого человека. Даже не смотрела на него.

— Продам, наверное, — сказал Колян. — Немного покатаюсь, потом продам. Юрич наверняка купит такую красотку. И не станет спрашивать, где взял.

Он подошёл совсем близко и погладил по спине.

Кобыла подняла голову и позволила погладить и морду тоже. Вздохнула шумно, и Колян полез в карман…

Но сахара не было. И сухарей тоже — все ушло на закусь.

— Извини, красотка, — сказал Колян кобыле, — угостить нечем. Потом как-нибудь.

И он подошёл к кобыле сбоку.

Та только снова вздохнула, словно ответила, мол, жаль, придётся обойтись без угощения… но стояла спокойно.

Колян вцепился в гриву и кое-как забрался верхом. Ездить без седла он не любил, но умел. Деревенский парень, конечно же, умел ездить как угодно. Не ковбой, не джигит… но с коня не свалится.

А уж тем более, с такой спокойной кобылы.

— Как же тебя зовут-то? — сказал Колян и похлопал кобылу по шее.

Та послушно подняла голову от травы и пошла вперёд.

Плавно и легко, так, что даже без седла шаги почти не ощущались.

— Ученая лошадка, — порадовался Колян вслух. — Назову Волной, вон, как плавно катит!

Кобыла согласно фыркнула и пошла немного быстрее.

Колян похлопал ее по шее и стал искать свою бутылку с пивом.

— Стой! — воскликнул он и сжал бока кобылы ногами. — Тпру!

Сумка-то осталась лежать на обочине, а кобыла бодрым шагом удалялась все дальше.

Вороная только зашагала быстрее. Колян потянул за гриву, пытаясь повернуть лошадь, но та не обратила внимания.

Колян попытался спрыгнуть, и тут только заметил, что прилип.

Вороная нырнула под деревья, и Колян испугался.

— Куда… — пробормотал он, — куда ты меня тащишь? Ты чертова кобыла, куда?!

Тут он вспомнил, что в этом районе порой пропадают люди, и стало страшно по-настоящему.

Он заорал.

— На помощь! Помогите! Спасите!

Но вокруг уже шумели деревья, и, насколько Колян знал, поблизости на пару километров некому было его слышать.

Вороная перешла в галоп. Колян испугался, что сейчас на скорости получит веткой в лоб, и пригнулся к лошадиной шее. Волна — “вот уж точно попало прозвище”, — подумал Колян, — мчалась плавно и легко, ровно и мягко… только неизвестно куда.

Кобыла скакала и скакала, пронеслась через лес и влетела в болото.

— Твою мать! — заорал Колян, — Это ж Чертова Топь! И сама утонешь, и меня…

А сам удивился — до Топи было километров двадцать, а кобыла пробежала их за полчаса. И даже не вспотела.

“Чертова Топь! — вдруг догадался Колян, — и лошадь чертова! Надо вспомнить молитву, она и сгинет!”

— Отче наш, — закричал Колян, — который это… сидит в небесах! Да будет это.. как его…

Слова молитвы никак не вспоминались. Колян хотел достать из под рубахи нательный крестик, но понял, что руки тоже прилипли к конской шее.

— Да рассеются бесовские козни! — досочинил молитву Колян. — Аминь!

И тут кобыла остановилась.

А Колян понял, что может оторвать руки и ноги от ее шерсти.

Он торопливо слез и тут же провалился в болото по колено. Кобыла стояла прямо на воде и смотрела на него сверху вниз. Как показалось Коляну, с насмешкой и укоризной.

— То-то же, чертова тварь, — сказал Колян и достал все таки крест. Показал кобыле.

Та всхрапнула и шагнула в сторону. Колян попробовал пойти следом — машинально, не задумываясь, но тут же провалился глубже и поспешно выбрался туда, где хотя бы по колено.

— Стой, — растерянно сказал он, — а как же я теперь отсюда…

Кобыла оглянулась и вдруг зевнула.

Пасть распахнулась, огромная и страшная. Почти вся голова кобылы разделилась на две части — верхнюю и нижнюю челюсти. И зубы у кобылы были страшные — здоровенные, острые, хищные. Колян шарахнулся назад, поскользнулся и сел с размаху на задницу. А Волна исчезла в зарослях — ни вода не плеснула, ни ветки не качнулись.

— Эй, — заорал Колян, но тут же замолчал. А ну, как вернётся зубастая кобыла? Удержит ли ее крестик? Да и кого тут звать, если поблизости только страшная чертова тварь?

Через полчаса Колян решил все же орать.

Оказалось, что коварная зверюга бросила его на небольшом холме, только вот весь холм был покрыт водой. А вокруг, соответственно, было только глубже. Грязь, топь и жужжание насекомых. Одно слово — Чертова Топь.

И выхода никакого — даже палки нормальной нет, чтоб дно ощупывать. А там, где поглубже, даже поскользнуться нельзя, упадешь — не встанешь.

— Ау? — крикнул он.

В ответ была тишина.

— Эй! — заорал он громче. — Ау! Эгегей!

Так прошло ещё некоторое время.

Темнело, а Колян совсем охрип.

Хотелось пить. Хотелось хотя бы сесть.

К тому же, Колян замёрз — вода, хоть и теплая летом, все же понемногу тянула тепло из тела. А вынужденная неподвижность не давала согреться.

“Сдохну я тут, — понял Колян. — Интересно, как скоро меня хватятся?”

Он попробовал по солнцу понять время. Телефон-то промок, когда он шлепнулся в болото.

“Вечер совсем, — понял он. — А Верка наверняка подумает, что я у Серого заночевал… ругаться будет… подумает, что мы напились… а ментам не позвонит. Жаль, очень жаль. Утром, может, начнет не только ругаться, но и искать… Значит, до утра меня не хватятся…”

Он потоптался на месте, пытаясь немного размять мышцы, попробовал выцедить немного воды без грязи, но запах от нее был такой, что пить невозможно.

“Это пока невозможно, — мрачно подумал Колян. — Как жажда подкатит…”

И тут ему показалось, что где-то что-то плеснуло.

— Эй! — крикнул он и закашлялся. Горло болело.

Откуда-то послышались голоса, похожие на человеческие.

Пока разобрать слов было невозможно, но это были люди.

— Эй! — как можно громче захрипел и закашлял Колян. Потом стал руками бить по воде, издавая громкие ритмичные звуки.

Голоса приблизились.

— Кто тут? — послышались слова издалека.

— Спасите! — захрипел Колян.

Вскоре подошла небольшая лодка и Коляна вытащили. В лодке были двое мужчин, одетых как монахи.

— Вот это подарок, брат Черноглаз, сказал один из них.

— Ты кто, парень? — обратился второй к Коляну.

— Николай я, — шепотом, окончательно потеряв голос ответил Колян. — Голос сорвал, говорить не могу…

— Воистину, подарок, брат Сколопендр! — сказал этот второй, — он и кричать не сможет.

Тут Коляну вдруг снова стало страшно и он вскинулся. Он не успел понять, чего он сам хочет сделать — выскочить из лодки в болото было безумием, но и сидеть рядом с этими “монахами” стало вдруг невыносимо страшно.

Но ему не дали дергаться. Быстро и умело повязали, скрутили и раздели догола. Одежду побросали в воду.

— К утру утонет, брат Черноглаз? — спросил первый.

— А не к утру, так к завтрему вечеру, — кивнул второй и они сели на весла.

Гребли недалеко. Посреди топи оказался островок, и там “братьев” ждал третий мужчина.

Колян уже устал бояться, дергаться и надеяться. Навалилась апатия — к чему что-то делать, если ничего не сделать?..

“Братья” о чем-то негромко поговорили и стали готовить что-то непонятное.

Колян лежал в стороне и только порой стонал.

Вспоминал о пропавших людях. О том, что по слухам где-то в Чертовой Топи укрывается то ли секта, то ли бандюги… о том, что где-то здесь водится и сам Черт…

Колян не удивился бы, если б к “братьям” вышла вдруг давешняя вороная, но она вдруг обнаружилась прямо над ним.

— Испугался? — едва слышно сказала она по-человечески.

Колян мог видеть только длинные передние ноги, уходящие ввысь и длинную морду, нависающую над ним.

Морду, скрывающую в себе чудовищную пасть, вспомнил он и попытался отползти. Не вышло, ”братья” вязали умело.

— Не бойся, — сказала кобыла, — скоро все кончится.

А потом перешагнула через него и пошла к “братьям”.

— Жертвоприношения, значит? — Колян подумал, что кобыла вдруг заговорила мужским голосом, но потом увидел, что с другой стороны к “братьям” вышел высокий парень.

— А ты кто ещё такой? — брат Черноглаз не испугался, только перехватил топорик поудобнее.

— Вы как, ребята? — спросил парень совершенно спокойно. — Сразу сдадитесь, или сперва пообщаемся?

— Да ты охренел! — сказал тот “брат”, что ждал лодку.

А дальше Колян так и не понял, что случилось.

Парень вдруг начал двигаться очень-очень быстро. А кобыла просто подошла сзади и своей чудовищной пастью схватила того “брата”, что как раз поднял ружье.

Все кончилось почти сразу.

Парень выругался.

— Блин, перестарался, — сказал он. — Допрашивать некого.

— Мой, вроде, дышит ещё, — ответила кобыла и выпустила свою жертву. Тот мешком упал на землю, и кобыла тут же наступила на него копытом.

— Дернешься, — сказала она, — и я сломаю тебе хребет.

“Брат” замер.

Колян на всякий случай тоже.

Парень подошёл к Коляну, достал нож, разрезал веревки.

— Илья, — сказал он и протянул руку для рукопожатия.

— Коля, — прошептал в ответ Колян.

— Прости, Коля, — сказала вдруг кобыла, — но нам очень нужна была приманка. Мы две недели этих уродов по болоту искали, никак найти не могли.

— Приманка? — прошептал Колян.

— Приманка, — ответил Илья. — Волна приманила тебя, ты приманил сектантов… Извини, но мы не придумали ничего лучше. Они сегодня-завтра кого-нибудь обязательно убили бы, и мы не успели придумать ничего умнее.

Колян кое-как встал. Илья сунул ему в руки что-то, и Колян машинально взял. Это был термос, и Колян налил в крышку горячего. С благодарностью выпил крепкого травяного чая. Жажда отступила, и горло сразу перестало болеть. Колян налил себе ещё, просто чтоб немного успокоиться. Илья подошёл и забрал термос, но оставил крышку.

Колян пил и тупо смотрел, как Илья вяжет единственного живого “брата”.

Потом сажает его верхом на кобылу. Садится сам.

— Давай, садись тоже, — позвал Илья.

Колян шагнул ближе. Он на миг подумал убежать в лес, но во-первых, помнил, как легко кобыла шагала прямо по воде, а во-вторых, боялся снова остаться посреди леса и болота один. Только теперь ещё и ночью. И голышом.

Он сел, и Волна побежала.

— Ты только особо не треплись, — строго сказал Илья. — Тебе все равно никто не поверит, но лучше не треплись.

— А вы кто, ребята? — спросил Колян.

— Меньше знаешь, — ответила кобыла, — меньше можешь разболтать. Мы хорошие, эти плохие. Ты нам помог, и мы тебе благодарны. И хватит.

Кобыла спустила его около его сумки. Там же, на обочине дороги, откуда он пошел ловить странную лошадку.

К этому моменту горло уже совсем прошло, мышцы перестали болеть и во всем теле чувствовалась необычная бодрость.

— Бывай, Коля, — сказал Илья, — спасибо тебе за помощь. Пусть и невольную.

— И не садись на посторонних лошадок, — хихикнула кобыла.

Колян кивнул и молча смотрел, как они исчезают в темноте.