Принцесса и Командор

Это был старый — хотя всё относительно, и его пример относительнее многих других — заяц с седеющими бакенбардами и порядком обвисшими ушами. Сегодня он ждал сообщения, и оно, наконец, пришло — чиркнуло алой звёздочкой на экране огромного монитора. Заяц представлял содержание «весточки», ведь был контракт, но без деталей и особенностей финала.

   Неизвестность давила. И если раньше, в сложные моменты молодости, когда нужно было подумать, он заваливался в лугах на спину и в окружении сочных трав и щекочущих насекомышей, прищурив и без того косые глаза, откусывал сочную морковку, то сейчас... Здесь не было и быть не могло: лугов, насекомышей, как и радуги, наполненных журчащими водами ручьёв. В его нынешнем мире всё это было недоступно; лишь жалкие суррогаты: запаховая коллекция, массив голографий и видеозаписей. И немного предметов искусства.

   Сейчас заяц вытащил из ящика давно отложенный морковный торт, выдавил в рот изрядную порцию, неспешно пожевал: да, то, что нужно. Эти торты ТОГДА были дорогостоящей продукцией, и пять купленных на личные деньги тюбиков всё ещё хранились для подобных случаев. Ещё минута, ещё — нотки вкуса долго живут на нёбе и губах. Хорошо это или плохо, но жизнь на паузу не поставить — пора вскрываться.

   «С большим воодушевлением сообщаем, что миссия признана успешной и законченной. С сегодняшнего дня (с момента прочтения, нами фиксируемого) проект с вашим участием считается закрытым, Командор. Командор — звание, которое вам присвоено, заслуженное трудами и долгими годами космической миссии к Звуз».

   И даже Командор. Сразу Командор. Заяц усмехнулся, лапки потянулись к тюбику, но удержался — нужно дочитать.

   «Весь поток информации, переданной вами с орбиты звезды, бесценен и обрабатывается десятками лучших лабораторий мира. Это прорыв!»

   Конечно, двадцать лет на орбите Звуз. Двадцать лет... двести семнадцать аварийных ситуаций разной градации. Но это Звуз — она стоит того... Командор перевёл взгляд на монитор. В сетке считываемых, постоянно обновляющихся параметров, увеличенной колоссальной сферой, прикрытой защитным фильтром, мерцала звезда: протуберанцы, всполохи, цвето-температурные переходы.

   «Корабль вернуть на базу мы не сможем, что и было оговорено контрактом; весь оставшийся ресурс (сам корабль, топливо, базы данных, системы связи, оранжереи) остаётся в вашем распоряжении до полной выработки их ресурсов. Научная задача снимается. Однако, если вы посчитаете что-то важным для заячества, информация будет принята с благодарностью. В обозримом будущем на ваше место встанет современный авто-пилотируемый модуль. С момента прочтения вы в отставке и на заслуженной пенсии. Счастливого пути! И удачи в его выборе. Помните о Родине, и она всегда будет помнить о вас. Именем Командора будут названы луга, на которых вы выросли».

   Три энергичных нажима и тюбик закончился; лапки Командора дрожали — всё. ВСЁ. Последний из запланированных сеансов связи. И техподдержка, конечно, не откажется помочь. И они с Центром ещё много раз свяжутся по разным поводам; ведь Командор должен быть в курсе последних новостей, открытий, культурных веяний, но...

   На пульте, внемля величественной Звуз, перемигивались кнопки и датчики. Всё. Заяц расстегнул курточку, закинулся стаканом воды. Не расклеиваться. Ты и так один, девяносто три года. За мечты, блестяще реализованные; жизнь, продлеваемую самыми совершенными технологиями, надо платить. Тем более, что на твоей планете давно уже не осталось никого из знакомых, как и их детей и внуков; стареют и сменяются представители Космоцентра... который и сам уже дважды переезжал на новое место.

   Пикнул таймер; всё относительно, и розовый салат-217 без тебя не удобрится и не взойдёт; очень капризный салат — только ручной, пипеточный подход. Командор энергично вылез из кресла и запрыгал в сторону отсека с оранжереей. В голове кружились воспоминания о лугах детства, надо же теперь «Командоровых лугах». Вот спросит зайчёнок: почему так названо? Что ему ответят? Сейчас? Через пятьдесят лет? «Он рос серым неприметным зайчишкой, как и ты. Но вот, странное дело, отчего-то так любил небо и звёзды, — додумал самый правильный ответ старый заяц, — и орбитальную гибридизацию флоры...»

   Командор скакал по коридору; только сам, никаких робо-перемещалок, гравитаторов. Поворот и его оранжерея — три гектара сада под куполом.

   «Бзым, — отозвался напульсник, — бзым, бзым». Рановато для сводки по звезде и сектору. Заяц взглянул на экран: абсурдированная расстановка символов — сбой ретрансляторов? Или это вообще не от заячества. Такой вариант не исключался, но пока заячество было единственной установленной формой разумной жизни, если в последние годы командование не вводило его в заблуждение. Он нервно хихикнул и поскакал дальше в оранжерею, отжав клавишу узлового коммуникатора: «Раскодировать».

   Через два часа фермер-навигатор вернулся в главную рубку, закинул увесистое лукошко с образцами на диван. О, это были овощи, которыми могло гордиться заячество — сорок три новых сорта. Прекрасные во всём. «Командорова изумрудная брокколь» или «Брокколь Командорова изумрудно-изменчивая»? «Брр-87.78» — предмет личной гордости последних месяцев. Командор хихикнул, отжался от пола положенные для этого времени условных суток сто раз. И после гимнастического перехода и пируэта точно плюхнулся в кресло, которое автоматически отозвалось, приняв тело в наилучшей комфортной проекции.

   — Вы в отличной форме. Массаж? — отозвался бортовой комп.

   — Позже.

   На экране зеленеют галочки: «Сообщения расшифрованы». Он уже и забыл о них. Ага, значит, всё-таки модуляционный сбой. Что ИМ ещё нужно от меня? — проворчал заяц, в глубине души, однако, надеясь на интерес к его знаниям и опыту, персоне со стороны Центра.

   Но «им» ничего не было нужно; частоты другие, отправитель неизвестен, да и адресат...

   «Всего сообщений: 54, время на дешифровку: 10 мин, уровень сложности: 5, характеристика шифрования сигнала: вероятно, не заячья». Комп вывел на экран суммарный смысл:

   «Всем, кто примет и декодирует. Готова работать в буфете, рассмотрю и другие предложения. Я так хочу жить. Хотя бы несколько аккумуляторных циклов. Помогите. Принцесса».

   Комп, недавно прокаченный и постоянно самообучающийся, заточенный в том числе и на лингвы и коды — а как лететь с другим в такую даль? — выдал перевод, выстроив смысл понятно, но «Принцесса»? Без аналогов. С «буфетом» проще — какая-то сфера деятельности.

   — Возможно имя собственное.

   — Склоняюсь к этому варианту, Командор.

   — Давай без «Командоров» тут.

   — Хорошо, капитан.

   Заяц задумался: тогда это название базы, корабля или имя индивидуума. Нет. Построение фразы говорит всё-таки об индивидууме. А уровень сложности, что не заумь-ботва какая, а так — студенческий. Плюс многочисленные маленькие, разнообразные символы... Глаза остановились на картине «Семейство щиплет клевер» в простенке между иллюминаторами. Так верещат, причитают, плачут зайчата или зайчихи. Когда обескуражены, испуганы. Но ребёнку не обойти, не обмануть звезду. Принцесса — женщина? Умная, не заячья женщина, попавшая в беду.

   Командор стоял перед пультом и догрызал последнюю штучную кочерыжку из запланированных в посевной фонд. Как звезда пропустила этот сигнал? Ведь её активность глушит всё, заячество лишь недавно научилось защищать связь? Или это где? Или как? Но не звезде же беспокоиться о батарейках... Ты полна загадок Звуз.

   Командор с сожалением смотрел на кочерыжки. Но «Не одним лишь интересом к овощам и зайчихам славится настоящий заяц», учили древние. И он разделял это суждение, в юности подписав контракт на образование и полёт.

   Заяц прокашлялся, зачитал компу для кодирования и отправки:

   — На связи капитан исследовательского корабля «Лира». Нужны словари для обработки бортовой системой — это первоочередное. После получения мне нужно будет время, по готовности выйду на связь.

   — Высылаю.

   А если новый сорт космо-свеклы назвать «Принцесса»?

   Через трое космосуток, ушедших на разного рода адаптации, диалог продолжился.

   — Сообщаю трехмерную сетку звёздных ориентиров собственного нахождения, чем могу помочь, Принцесса?

   — Капитан! (далее шли три строки коротких непереводимых словосочетаний) Вы на ближней из безопасных орбит звезды Бетельгейзе! Я когда-то активно занималась ею — первая и третья миссии. Помочь? Выслушать и ... Пока вижу один сценарий — изъятие из среды. Похищение.

   Бетельгейзе?! Похищение? Командор отжался от пола двести раз.

   — Принцесса, для понимания ситуации прошу уточнить суть проблемы и степень угрозы. И координаты. И половую принадлежность — для проформы.

   Ответное сообщение пришло единым плотно сбитым текстом:

   — Я искусственный роботехнический организм. И женщина. Женщина настолько, насколько это возможно с вычетом репродуктивного функционала. В сообщении отправитель ухитрилась запихнуть пиктограмму.

   Командор увеличил её в полэкрана: нечто, похожее на брюкву триста пятой серии, с двумя, как и у него, глазами. И линией-серпиком, обращённым краями вверх. Принцесса сообщала:

   — Я — продукт когда-то успешной серии и сошла миллионным экземпляром с конвейера. Получила, в отличие от других с цифромаркировкой, человеческое имя Принцесса, что означает женщину с родовой претензией на власть. Принцесса роботов. Прошлого века. Или и позапрошлого — всё относительно при разных скоростях.

   — Относительно, Принцесса, — улетело в ответ в космос.

   — Была изначально известна, всегда своевременно прошивалась и защищалась. Работала на станциях в структурах от науки и высшего администрирования до... смотрителя удалённого космо-маяка. Космос не для людей, если далеко и сложно — они посылают нас. Когда-то нас делали, старались, внешне и личностно похожими на разработчиков; упражнялись. Считается, что сейчас в этом нет необходимости — таков выбор в направлении нашей робототехники. Я получила отказ на просьбу о найме буфетчицей или мойщицей. Где угодно. Моя серия давно вышла в тираж, и только Принцессе позволяли жить так долго — одна из икон бренда, и всё-таки заслуги; не раз удивила создателей эффективностью. Принцесса. Восемь капремонтов и десятки донастроек и замен узлов. Скоро прилетит смена — я не знаю, что это будет, но, судя по описанию характеристик — само совершенство. В отличие от... А меня отключат. В лучшем случае в музей обратным рейсом грузовика; буду где-нибудь стоять рядом со струйным принтером.

   Командор изучал сетку нахождения маяка Принцессы — это близко, надо же:

   — Аккумуляторы вам смоделирую и залью в ремблоке какие угодно. Сколько у нас времени? Мне нужны габариты, особенности пересадки, шлюзования. И прочего. Плюс список жизненно важных для вас ресурсов и угроз существования. И ещё: кредо формы жизни и личности, Принцесса. Начните с последнего.

   — Развитие и сотрудничество. Никакой агрессии и доминирования. Только созидание и жизнь. Клянусь пламенем домны и местом рядом с принтером. Клянусь Бетельгейзе!

   — Принимается.

    — Тогда сбросьте и мне ваши возможности, задействованную часть. Надеюсь, время есть. Могу покинуть маяк в управляемой капсуле или на катере. Спектральный анализ себя и всего вышлю. Можете и сами по прибытии навестись. Бактериальный и вирусный фон маяка на мне и в катере будет подавлен излучением блока чистки катера, согласно протоколу безопасности.

   — Да, остальное дочистим в тамбуре шлюза.

   — Все компрометирующие данные будут заимитированы, стёрты, недоступны; орг и регистрирующие устройства будут правильно отключены, разинтегрированы или выведены из строя. Никто ничего не узнает. Никогда. Просто отсутствие оператора и транспортной единицы. Роботы тоже иногда сходят с ума и сводят счёты с...

   — Вы умная женщина.

   — Я Принцесса.

   Прошёл один прыжок и три условно-относительных календарных заячьих месяца, задействованные на перелёт, подруливание к маяку и взаимное изучение языков и культур.

   И вот тяжёлые лепестки внутренних шлюзовых ворот медленно раскрылись, образовав округлый проход. Заяц стоял на дорожке в парадной форме, которую надевал лишь на митинге перед стартом. Уши заправлены в капитанский берет, Командорская звезда на груди. Шаги — гостья приближается — гравиплатформа везёт вещи. Это именно она, незаячья робоженщина, к виду которой заяц уже успел привыкнуть. Серебристый, с клапанами и трубками комбез, длинные ноги, непривычная локомоция. Приблизилась, сняла шлем, улыбнулась:

   — Приехала.

   Отстегнула перчатки, с интересом озирается по сторонам; гравиплатформа, умерив жужжание, замерла рядом.

   — Капитан Ие, Командор. Добро пожаловать.

   Приветствие прозвучало чётко, но как-то отрывисто. Заяц волновался, но это волнение было из приятных. Она присела в реверансе:

   — Принцесса, — правая рука коснулась сердца, — Спасибо. Вы возьмёте меня буфетчицей, Командор? — Принцесса сложила руки в заячьем жесте ожидания.

   — Теперь, когда знаю значение слова — нет.

   — Но тогда что? Каков будет мой статус? Беженец?

   Командор покачал головой:

   — Добро пожаловать на борт, Принцесса. В качестве пассажира, гостя... друга.

   — Согласна. Но... я всё-таки рабочий, многопрофильный адаптируемый организм с, поверьте, большим интеллектуальным и эмпатическим потенциалом.

   — Но вы ведь расскажете мне о Бетельгейзе? Что знаете? И о многом другом? И поможете на ферме и с администрированием? Ещё нужно выстроить полёт... куда-то полёт, — Командор вздохнул.

   — О да!

   — Принимается. Тогда по выходным. Быть может, по выходным я буду приносить в вашу каюту на подносе смесь из масел и присадок или ещё что закажете. В манере двора Валуа из того романа, что вы мне прислали.

   Командор из-за спины достал букет гибридных артишоков, больших, ярко-алых:

   — Сорт Бетельгейзе, Принцесса. Сам не знаю, зачем уделял внимание и цветковому несъедобному направлению.

   — Не может быть. После всей той жёсткой реальности я попадаю в сказку.

   — Не вы одна. Не одна...

   — Командир, регистрирую рекордный всплеск активности Звуз из ближнего сектора в нашем направлении. Опасности не представляет.

   2025 г.