Принтер

- Теперь ты здесь главный! Защити Форпост! - в руку голого человека, покрытого слизью, пахнущей как свежее мясо, лёг продолговатый кулон на тонкой цепочке из тёплого на ощупь материала.

Едва новичок его коснулся, сразу же понял, что это такое и для чего предназначено.

Это ключ от Принтера.

Что печатает этот чудо-агрегат? Так вот, его самого, например, только что напечатали. Это уже седьмая версия технологии воскрешения людей из прошлого.

Первым был пропагатор, но его работой не были довольны, так как он просто создавал копию человека из прошлого, не позволяя модифицировать его сознание.

А какая польза от какого-нибудь дикого питекантропа, случайно выхваченного из Небытия, если вокруг обстановка далёкого будущего? Люди из средневековья в зависимости от вероисповедания считали, что попали в Чистилище, Рай или Ад, Вальхаллу, Нараку или Миктлан. Список можно продолжать, ведь при желании в чудесах высокотехнологичной цивилизации можно разглядеть всё, что угодно. Например, те, кто умер в более просвещённую эпоху игр на электронной основе, думали, что погружены в виртуальность.

Однако, от большинства древних мало пользы. К сожалению, нельзя восстановить того, кто родился после создания этой технологии, так как условием для её одобрения было внесение в геном правки, которая блокирует воскрешение.

Этот недостаток, невозможность добавить рефлекторные навыки, исправили в следующей версии. Однако стало только хуже. Процент вменяемых среди защитников Форпоста упал в разы, ведь далеко не каждое примитивное сознание может выдержать дополнительное знание, искусственно внедрённое во вполне сформированную картину мира.

Однако и эта технология просуществовала довольно долго, пока не выяснили, что объединяет тех, кто сохранял разум после того, как покинул капсулу.

Третья версия всё ещё оставалась пропагатором, но уже позволяла выбирать воскрешаемого по некоторым признакам, обеспечивающим более высокий шанс на сохранение рассудка. Можно было управлять такими переменными как эпоха, социальная среда, география, пол, возраст и так далее.

Ни один из этих факторов не является однозначно определяющим успех, но удалось вывести эмпирическую формулу устойчивости к потрясениям. За время существования третьего поколения пропагаторов результат довели до вероятности в 99,9% устойчивости. Один срыв на тысячу воскрешённых.

Однако, процесс всё ещё оставался медлительным, на выращивание воскрешённого воплоти уходило слишком много времени. И тогда появилось четвёртое поколение - Принтер.

Он имел ту же цель, и тот же функционал, что и пропагатор, только лишь работал значительно более производительно.

Пятая версия преодолела блокировку в геноме, но её посчитали неэтичной и отказались после нескольких неудачных воскрешений. Всё-таки древние, видимо, что-то знали, и хоть плоть и могла быть восстановлена, психически эти люди оказались далеко не близкими к современному населению Ойкумены. Что-то мешало адаптации потомков, иногда превращая из защитников Форпоста в его врагов.

В шестой версии опять заблокировали возможность выбора кого-то из поздних поколений, но смогли несколько расширить варианты за счёт потомков одичавших колонистов, а не только жителей Материнской Планеты. Однако, качество материала там так себе.

И вот сейчас актуальным является седьмое поколение Принтера, позволяющее выбирать конкретную личность, если о ней сохранились записи в Архивах. Впрочем, они стали достоверными только с появлением цифрового следа в первой четверти двадцать первого века. Для более древних предков значение надёжности адаптации весьма уловное.

Оно хоть и стоит рядом с идентификатором личности, но обычно довольно низкое, так как на полный перечень потребных исходных данных просто нет значений. А показатель интегральный.

Считалось допустимым воссоздавать объекты с уровнем надёжности выше восьмидесяти трёх процентов, в редких случаях позволялось опустить параметр адаптивности до семидесяти шести, если одна из характеристик, использованных в расчётах, кратно выше среднего уровня.

Это не обязательно такие позитивные параметры как показатель интеллекта или, например, физической силы. Но и такие негативные признаки как агрессивность, беспринципность - внезапно, для Защитника они стали считаться преимуществами.

Ещё не понимая, зачем ему подробности об этапах развития Принтера, воскрешённый осмотрел зал, где он находится.

Довольно просторное круглое помещение с куполообразным потолком. Освещение искусственное, нет ни видимых окон, ни дверей, зато в центре располагалось огороженное крупной решёткой отверстие в полу. По периметру, вдоль стен установлены ещё несколько десятков таких же капсул, как та, из которой только что вылез Человек.

Преждевременно! Теперь он это понимал. Этот белковый гель, который капает с него на пол, должен быть смыт ещё до первого вдоха. Видимо, тот, кто сейчас лежит, остывая, на рифлёном полу, очень спешил. Совершенно непонятна причина его смерти. На вид он молод, серый комбинезон не имеет повреждений, на открытых частях тела тоже не видно травм. Болезнь? Вряд ли, нет никаких намёков на аномальность покровов. Ни сыпи или волдырей или чего-то в этом роде.

Мёртвые тела положено относить в утилизатор, чтобы биомассу можно было реже пополнять извне.

Человек отметил, что это довольно неприятно чувствовать себя бэушным. Даже физически ощутил на коже что-то вроде мурашек. Это вам не донашивать чьи-то штаны из секонд-хэнда. Тут полностью тела создают из биоматериала, уже бывшего в употреблении.

Впрочем, чем это отличается от круговорота жизни в природе? Принцип-то почти тот же. Мы все состоим из материи, появившейся при рождении вселенной, из атомов, синтезированных в результате жизнедеятельности звёзд. Да в конце концов, при поедании кусочка мяса, оно не разбирается на атомы, а используется отдельными блоками, аминокислотами и сахарами...

А! Так вот что значит адаптивность! Теперь понятно. Человек довольно легко принял то, что сначала вызвало дискомфорт и тошноту...

Кстати о тошноте. Он проследовал к шкафу и прикосновением открыл невидимую панель, которая выглядела как рельефный рисунок прямоугольника на светло-серой матовой стене.

Там находились ёмкости с особым пищевым гелем. К сожалению, чтобы не случилось сбоев в пищеварении (кишечник-то пустой!) ещё три дня придётся питаться именно им.

Если проживёшь целых три дня.

Это удаётся далеко не каждому воскрешённому.

Выпив безвкусный питательный гель, оставляя на шершавом полу слизкие следы, Человек проследовал к ящику с одеждой. Взял две упаковки. Одним комплектом он обтёрся, убирая белковый гель - питательную среду, в которой происходит печать.

То, что он не помнил своего имени и большей части прошлой жизни - это нормально. Так сделали ещё в пропагаторе третьего поколения, чтобы отсрочить шок принятия новой реальности. В основном блокировали религиозные воззрения, чтобы не воспринимали окружающую обстановку как загробный мир.

Тем не менее, никого не лишали самого дорогого - личности, которая соткана из набора воспоминаний и опыта. Всё вернётся спустя какое-то время. Просто это произойдёт постепенно, позволяя поэтапно укладывать новые сведения о мире на почву, не имеющую фанатичных механизмов неприятия и отторжения всего необычного. Постепенно - это ка раз в течение тех самых трёх дней, пока нужно пить этот безвкусный кисель. Может он и способствует пробуждению личности?

Искусственный свет на некоторое время окрасился в зелёный, раздался мелодичный звук, и прочие капсулы начали открываться одна за другой. Их стенки приобрели прозрачность только перед самым открытием, видимо, чтобы не шокировать наблюдателя промежуточными этапами воссоздания тел. Они наверняка выглядят неэстетично, пока не полностью готовы.

Крышки открылись и из нутра этих округлых ящиков или колб начали выходить голые люди, но не покрытые белковым гелем, а сухие, чистые.

Они бросали взгляд на кулон Первого, молча вставали и шли забирать одежды из ящика, одевались в серые комбинезоны, а потом пили пресный коктейль.

Закончив с обязательной программой, которая, очевидно, записана в сознание всем без исключения, на каменных лицах распечатанных начала появляться осознанность.

Они пока всё ещё заторможенно принялись озираться, разглядывать окружение и друг друга. Двое темнокожих с высокими надбровными дугами устроили потасовку, но увидев недовольный взгляд Первого Человека и кулон на его шее, присмирели, опознав по нему Лидера. Разошлись по разным сторонам круглого помещения.

Видимо, послушание имеющему этот символ тоже запрограммировано. Как и инстинктивное желание навести порядок со стороны того, кого наделили этим символом власти. Человек понимал, что для него вмешательство в драку неестественно. При иных обстоятельствах он скорее постоял бы в стороне, чем призывал к порядку. Пусть даже просто взглядом.

Публика подобралась разнообразная, и объединяло их, пожалуй только одно: стерильный, ниче не пахнущий воздух в просторном помещении никому не нравился. Так не должно быть. Возможно, то, что Первый пах гелем из капсулы, помимо программы, дополнительно способствовало установлению доверия к нему.

Больше конфликтов не возникало и люди начали распределяться так, чтобы набрать максимальную дистанцию от остальных, ведь все немногочисленные попытки поговорить не увенчались успехом. Все они не только из разных стран, но и эпох. Лидеру понравилось угадывать, кем его подчиненные и соседи были раньше. Это ускоряло восстановление памяти.

Один худой мужчина с азиатскими чертами лица сел в позу лотоса и принялся распевать мантры.

Немолодая женщина с неудовольствием глянула на него, сложила ладони перед грудью и принялась читать молитвы на латыни.

Интересно, насколько много они помнят об этих ритуальных действиях? Вроде бы память о них должна быть сильно урезана.

Не все угомонились. Несколько человек ходили от одного воскрешённого к другому, пытались поговорить, но к сожалению опять не нашлось пары знающих языки друг друга. Не совсем понятно, это случайность или сделано специально.

Больше всех обратил на себя внимание Лидера светловолосый голубоглазый здоровяк, который ощупал себя, кажется, очень удивляясь отсутствию шрамов и наличию обоих ног. Но в то же время его возмутило что-то связанное с бородой. Он воровато огляделся и принялся заплетать её в косу каким-то хитрым видом плетения. Вероятно, какой-то клановый признак, и кто его знает, что значит расплетённая коса.

Может быть по ней его должен был узнать бог-покровитель, а теперь вот такая неприятность случилась.

А вот и главная причина нестабильности психики. Сам факт второго шанса на жизнь мало кого сводит с ума, особенно когда осознание приходит постепенно.

Главная причина лишиться рассудка заключается в том, ради чего люди получают этот шанс.

Со всех сторон, в основном сверху, проходя через куполообразный потолок и стены, к отверстию с решёткой в центре зала, поплыли множество ужасающих существ.

Кажется, законы физики на них не действовали, их несло невидимым течением в этот слив.

Тела сюрреалистичных монстров колыхались на несуществующем ветру, хотя никакого ощутимого движения воздуха в помещении без окон и дверей не имелось.

С чем их сравнить? С колготками подвешенными к вентилятору? С клубками змей, зимующих в яме? Или с червями, копошащимися в банке рыбака.

Возможно, более примитивным коллегам эти твари кажутся вывернутым наружу зверями, с кишками поверх шкуры. Хотя, нет. Кишки для них желанная и лакомая пища, а вот при взгляде на появившихся «духов», лица многих и без того не имеющие загара, стали совсем бледными.

О том, что существа живые и не мирные, вроде медуз, плавающих в толще воды, говорило наличие крючков-когтей на червеобразных щупальцах. Имелся и рот, усеянный частоколом зубов, похожих на всходы травы. Иногда и цветом в том числе, но не всегда, есть вариации.

Нельзя сказать уверенно, являются ли глазами ряды круглых точек вдоль массивной шишки из плоти, но они могут мигать. Зачем-то же их прикрывают? Наверное, важные органы.

Самое жуткое, что при всём при этом они имеют что-то неуловимо общее с людьми. Нет, вовсе не анатомически, а как имеющие печать какой-то демонической разумности, хоть и явно отличной от человеческой, но и без сомнения сходной.

Впрочем, это скорее всего ошибка из-за мышления аналогиями. Как когда пёс скалится, нам кажется, что он улыбается. А псу виляние хвоста кошки может показаться признаком добродушия.

Определённой, стандартной формы пришельцы из иной реальности не имели, но что однозначно, так это их агрессивный настрой по отношению к людям. Как только они почуяли добычу, тут же меняли направление движения кидались на ближайшую жертву.

С другой стороны, точно такой же инстинкт прошили и в защитников места контакта двух Бран. Именно так звучало общепринятое объяснение причин появления этих существ.

К сожалению, ни один неодушевлённый предмет не способен помочь в противостоянии пришельцам. Неживая материя их не интересует, они её просто-напросто не замечают. Ни один вид энергетического воздействия не причиняет им вреда, ни один материал не может остановить их движение. Даже не всякое животное удостаивается чести стать их пропитанием.

Они не видят преград кроме как обладающих разумом.

- А-а-а-а! Diabolus! - выпучив глаза, заверещала молившаяся. Да, гарантии стабильности психики не стопроцентные, сниженные, так что примерно один-два из десяти обезумеют.

Впрочем, женщина очень недолго смущала и пугала остальных своим воплем. Жуткие существа облепили её, проткнули тело щупальцами разной формы и длины, создав большой шевелящийся клубок.

Самое жуткое в этом зрелище вовсе не сам факт и пугающий способ нападения, а то, что монстры меняли форму по мере того, как выпивали жизнь из жертвы. Становились уродливее, и, кажется, сильнее.

А потом эти узы червей резко отпрянули, и на пол с гулким стуком упало бездыханное тело. Совершенно невредимое на вид, но с застывшим, чрезмерным ужасом на лице. Если бы актриса в фильме ужасов так изобразила испуг, зрители сказали бы, что она переигрывает.

Оживлённые тоже оцепенели, примерив ситуацию на себя: второй раз воскресить человека, умершего вот такой смертью, уже нельзя. Эти существа съедают саму суть личности. Теперь смерть окончательная.

Это знание пришло ко всем одновременно, чем-то похожее на воспоминание из глубокого прошлого. Так же теперь им известно, что и в случае иных причин гибели повторная печать будет заблокирована. Дело в том, что Принтер, подчиняясь правилу о рождённых после его воскрешения, встраивает маркер невоскрешаемого в том числе и в «рождённого» вот таким неестественным образом.

Эта смерть окончательная.

- А-а-а-а! - заорал тот, кто заплетал бороду.

Но в его случае этот крик означал не страх, а боевую ярость.

Он схватил не самое крупное существо и разорвал его на части как прелую тряпку. Убийство сопровождалось подобным же звуком. Судя по прилагаемым усилиям, прочность тел чудовищ тоже примерно соответствовала упомянутому аналогу.

Внутри адской твари не имелось внутренностей как таковых, и никакие телесные жидкости не пролился. Их просто-напросто не имелось. Только слои плоти разных цветов. Видимо, этим и объяснялись отличия тех, кто влетел в помещение. Эти слои, вероятно, нарастают один поверх другого по мере взросления. Или поглощения разумных. Или ещё чего-то подобного, потому что кажется, что внутри одного чудовища как бы вложено другое, иного цвета и фактуры. Но и такие варианты при желании можно отыскать летающими прямо сейчас под куполом большого зала.

А ещё внутри располагался источник света.

Его-то и схватил Скандинав. Он попытался его сожрать, но тот не пожелал лезть в рот, провалился сквозь язык и нижнюю челюсть, выпал.

Мужчина подхватил его на лету (рука почему-то могла держать этот небольшой шар).

- О, сердце Йотуна! Пылай в моей груди!

Викинг хлопнул себя по грудной клетке, держа шар ладонью, и на удивление, в этот раз он не выпал, а остался внутри. Пульсирующее сердце засветилось так ярко, что стало видимым сквозь одежду и плоть, а затем свет потёк по кровеносным сосудам, наполняя тело энергией.

Разделяясь на всё более и более мелкие ответвления, сияние постепенно исчезло, как бы растворилось, слилось с телом.

Пока всё это происходило, ни один пришелец не приблизился к совершающему странный ритуал победителю, но едва Скандинавский воин закончи и решил закрепить успех, ринулся за следующим трофеем, то ему тут же попытались помешать. Твари накинулись на него со всех сторон.

- Не стоять, сукины дети! - рявкнул Первый, показывая пример. - Помогите товарищу!

Повиновение носителю кулона прошито во всех воскрешённых. Пусть даже никто не понял ни слова, но того, кто подал пример правильного способа борьбы с тварями из иной Браны, спасли довольно быстро.

Первый Человек поступил как и Викинг, тоже наполнил свое сердце силой иного измерения.

И ещё несколько победителей, подражая примеру, поступили так же.

Сражение людей из разных эпох, стран и культур, но всё-таки жителей одной планеты, одной Вселенной со вторженцами из иной реальности продолжалось долго. Слишком долго. Однако, не зря главным критерием для воскрешения является адаптивность - все Защитники быстро утратили страх и омерзение перед пришельцами. Не колеблясь, рвали их уродливые тела на части, завладевая Сиянием.

Как и говорит статистика, не все отбросили предубеждение касательно внешности чудовищ. тех людей легко отличить от бесстрашных. Первые лежат бездыханными, вторые сражались до последнего.

Несмотря на стойкость разума, не все пережили бой за Форпост. Поток чудовищ иссяк только спустя несколько часов, и за это время попытки испытать людей на прочность едва ли не показались бесконечными. Сколько точно - вряд ли кто-то скажет, ведь ни у кого нет хронометров.

Человек улыбнулся такой мысли: как отсчитать трое суток в такой ситуации? Или полноценная еда самп по себе появится в шкафу вместо мерзкого геля? Или кто-то придёт и расскажет новости? А может быть они уже всё знают, просто эти воспоминания ещё не всплыли?

Все твари повержены, а среди людей выжили только пятеро из нескольких десятков: Монах-азиат, скандинавский Викинг, Первый Человек, дородная Богатырша и чернокожий Подросток.

Все изрядно обожрались потусторонним светом, вынутым из вторженцев, потому никто не чувствовал усталости, напротив, их распирала жажда деятельности.

И очередной инстинкт, вшитый при воссоздании, подсказал, на что потратить лишние силы. Они быстро побросали тела своих соратников в утилизатор, а останки пришельцев из иного измерения разложили в особом жёлобе, проложенном кольцом по периметру помещения, у подножия воскрешающих капсул.

Потеряв внутренний свет плоть пришельцев стала более материальной, и теперь не могла проходить сквозь неодушевлённую материю. Эти мясные ошмётки покрывали пол, больше неспособные провалиться сквозь него. Если можно так сказать, они стали полноценной частичкой этого мира.

Кулон на шее Первого воскрешённого одновременно являлся и ключом к запуску принтера. Он прошёлся по всем капсулам, выбирая из меню личности. Система предлагала варианты, и практически в каждом случае человек согласился с ними машинально принимая автоматический выбор.

Только единожды ощутил колебания в душе, прежде чем подтвердить автоматический выбор. В памяти проснулись тёплые чувства и образы, от которых защемило в груди. Он хотел было сменить личность новобранца, воскресить милую сердцу, но понял, что до сих пор не помнит даже своего имени, не только её.

Возможно, обезличивание сделано в том числе и для того, чтобы Лидер не сделал подобного необдуманного выбора.

Первый порыв быстро прошёл, когда заработал утилизатор, перемалывая содержимое, издающий мерзкие чавкающие звуки.

Это однозначно не то место, куда стоит приглашать дорого тебе человека. Впрочем, рождённый естественным образом Человек тоже никогда не был благодарен за это своим родителям. Он не праздновал дня рождения, считая, что никогда не рождаться было бы гораздо гуманнее, чем провести десятки лет в безумном обществе, где подавляющее большинство аморально и склонно к криминалу.

И опять у него в голове проскользнула мысль, что именно такое отношение к жизни как к наказанию, должно быть, и сделало именно его лидером. Именно то, что, воскрешая, он ощущает, будто наказывает людей, а не дарит им благодать, делает его правильным вершителем судеб.

Если бы у него самого спросили, чего он желает, то без колебаний, он выбрал бы остаться в Небытии.

Пока принтеры работали, Защитники выпили по коктейлю, сменили одежду, испорченную во время сражения. Нет, она не порвалась, а... испачкалась. Да. Назовём естественную физиологическую причину, даже две, так нейтрально.

Шкафы и с тем, и с другим, вновь пополнились, будто никто ничего и не брал оттуда ранее.

Затем каждый из выживших отдал большую часть своих сил на то, чтобы запустить Принтер. Они по очереди прикладывали свои ладони к их схематическому изображению на гладкой панели, имеющейся у каждой капсулы.

При касании часть энергии уходила из тела, усталость наваливалась резко, будто только что сделал несколько подходов к спортивному снаряду.

А потом тела чудовищ, лежащие ближе к капсуле в жёлобе, начинали таять, и только после этого начиналась Печать.

Люди переходили к другой капсуле, пока не закончили обход, и практически обессиленные не растянулись на шершавом металлоплавильном полу. Не от такой ли усталости умер тот, кто вручил кулон Первому?

Порыв попытаться поговорить быстро сошёл на нет. Первый смог вычленить несколько слов из речи чернокожего Подростка. Кажется, он говорил на смеси английского, французского и чего-то своего, этнического с Чёрного Континента. Очень исковерканной смеси. Понятны только отдельные слова, однако и по ним можно догадаться, что он спрашивает: кто мы, где мы, и как долго это будет продолжаться.

А вот вопроса «Зачем мы здесь?» нет ни у кого. Это прошито в программу. Рвать тварей руками и зубами потому, что это единственный способ остановить их от прохода наружу, в большой мир. Не пустить в зарешеченное отверстие, располагающееся в центре помещения, куда все они стремятся.

Так что сам Лидер более важным считал другой вопрос: а что там, за этим залом? Куда ведёт заблокированный туннель?

Новая волна чудовищ прошла по той же схеме, отличий не было никаких, кроме того, что погиб Монах. В этот раз он даже не сопротивлялся, а смиренно сидел в медитативной позе, позволяя чудовищам выжрать его сущность, вероятно считая, что таким образом избегает Круговорота Сансары.

Можно было бы сказать, что вот именно поэтому воспоминания возвращаются постепенно, но в данном случае все, видел лицо Монаха, позавидовали ему.

Он умер счастливым.

Новое сражение в общем-то ничем не отличалось от первого. Те же первые жертвы, впавшие в кататонию от ужаса от созерцания непривычного строения монстров. Опять первым бой начал Викинг, но в этот раз ветераны не ждали до конца ритуала, чтобы вступить в бой.

Яростные крики при разрывании тел чудовищ, тихие смерти, брызги дерьма и мочи вместо крови и кишок. Взаимопомощь и индивидуализм, понимание без слов в отсутствие общего языка. Трусливое прикрытие товарищами и попытки бегства в замкнутом-то помещении соседствовали с настоящей доблестью и бескорыстной, часто самоубийственной поддержкой.

И опять осталось пятеро выживших. Место Монаха занял Пират. На самом деле неизвестно, пират ли он, но манеры резкие, и к тому же у него отсутствует один глаз. Видимо, это врождённое, потому что судя по поведению людей, все приобретённые дефекты при возрождении исправляются. Это радостное удивление легко читалось, когда вышедшие из капсул осматривали себя.

И опять после сражения последовала «приборка», приём «пищи», переодевание и запуск Принтера. В этот раз Лидер уже не просто запускал каждую капсулу, но и читал, кого он воскрешает. В прошлый раз он не обратил внимания, но это не тот язык, которым он владел при жизни.

Прошлой жизни.

Значки причудливые и сложные, но это не фиксированные иероглифы, а понятийные комбинации, которые раскрываются как ребус. И тогда он понял, почему им не загрузили единого общего языка для всех: эти значки не имеют никакой фонетики за собой. Никаких слов, предложений, образов. Это чисто понятийная запись.

Именно поэтому в системе отсутствуют имена как таковые. И вероятно, именно поэтому никто не помнит своего имени. Оно же было фонетическим, то есть его просто-напросто нет в записях.

Чтобы проверить свою теорию, Лидер привлёк внимание Подростка и начертил на слюной на полу вопрос: «Когда ты жил?»

Понял!

Он написал дату по летосчислению от Рождества Христова - именно эта хронология стояла по умолчанию в панели выбора Принтера, но её можно и сменить, предлагался выбор из довольно внушительного перечня.

Подросток запнулся на географической привязке. Название страны тоже фонетическое.

- Америка? - спросил Лидер, удивляясь самому себе. Почему, он не помнит своего имени, которое тоже фонетическое, а вот название континента знает?

Подросток помотал головой и произнёс что-то на цокающем языке.

- Африка, наверное? - и опять удивился, что вот ещё одно слово всплыло в памяти. Причём вот прямо сейчас. Секунду назад он него не знал!

Тот кивнул, и опять что-то сказал, но слово «Африка» не прозвучало. Вероятно, какие-то локальные этнонимы. А может говорит, что ничего не помнит. Но это не имело никакого значения. Какая разница, он из Конго или Танзании?

Главное, что найден способ общения.

И тут оказалось, что нет причин общаться. Просто-напросто нет той информации, которой стоит обмениваться. Все они знают примерно то же, что и все остальные воскрешённые. Какое имеет значение, кем ты был в прошлом, если теперь у тебя только одна цель: рвать существ, спрыгнувших с другой Браны, накапливать энергию из них и запускать Принтер, используя части их тел и своих соратников.

Да и не до разговоров было. В этот раз каждый воспользовался паузой, чтобы поспать. Пока тела распирала энергия, такой мысли не возникало. Потом мешала настороженность, ведь существа могут появиться в любой момент.

Теперь же все, кроме Пирата, знают, что капсулы откроются ровно за несколько минут до начала очередной волны вторжения, а мерзкое свистяще-пищащее звуковое оповещение, сопровождающееся вспышками красного света, вряд ли пропустит даже спящий.

Лидер не боялся, что ему причинят вред во время сна. Такой параметр тоже есть в характеристиках людей. Даже у Пирата он на приемлемых значениях. Если ему понадобится этот кулон, который в общем-то не имеет никакой ценности в такой обстановке, то Первый отдаст его без всякой агрессии. Причин цепляться за такую всласть у него нет.

Так казалось.

Выяснилось, что сон - это нечто большее, чем просто отдых для тела и разума. Да и никто, не очнулся бодрым, каждый или тёр виски, или хмуро щурился. Именно во сне возвращение воспоминаний ускорилось, что привело к тому, что красочные образы, часто весьма сильно заряженные эмоционально, сотнями и тысячами мелькали и мелькали, сменяя одну сцену за другой.

Головная боль очень некстати перед самым началом очередного вторжения, но она смылась после первого же разорванного монстра и адсорбции его Света.

Воспоминания Первого Человека породили в его разуме соблазн. Запуская Принтер он теперь уже начал искать способ найти в нём свою возлюбленную.

Пока не мог этого сделать, ведь в памяти пока что имелся лишь тёплый образ, томная нега и приятные прикосновения. Запах, приятный аромат. Звук голоса, но без конкретных слов. Просто этакий колокольчик. Смех. Улыбка. Переливание волос, развевающихся на ветру и поймавших лучики солнца.

Он не помнил её имени, возраста, однако дата рождения, географические и культурные привязки ему известны. Пусть не с первой попытки, но смог бы попытаться найти её в меню и воскресить. Мог бы, наверное, подождать пока не всплывут больше подробностей, но почему-то он не был уверен, что переживёт следующую волну вторжения.

Сопротивлялся искушению, гнал прочь желание воплотить в жизнь эгоистичное желание при ближайшем запуске. Удалось с трудом и в основном только благодаря потому, что засомневался, в каком возрасте восстают воскрешённые: возможно, она пережила его на десятки лет, овдовев, завела новую семью, сменила отношение к нему...

Определённо, ему не нужна носительница имени и даты рождения. Он хотел воскрешения их совместной жизни, взаимоотношений, чувств, эмоций, атмосферы, а не тела и паспортных данных. Хорошо, что понял, что это невозможно.

Пусть они останутся только в памяти.

Сначала казалось, что сражение идёт до тех пор, пока не останется пятеро защитников. Ту смерть Монаха посчитали случайностью. Но нет, в следующем бою выжило шестеро, а потом семеро. Компания побеждающих становилась всё многочисленнее, правда состав непостоянный. Каждый раз выживали только Первый, Викинг и Богатырша. Последние двое, несмотря на обстановку, кажется, начали оказывать друг другу знаки внимания.

Сначала они проявлялись как взаимное уважение боевой доблести друг друга, поддержка во время битвы с чудовищами. Потом начали проскакивать какие-то искорки страсти во время сражения, а после неё, во время отдыха и работы по запуску Принтера, эти двое суровых людей наполняли атмосферу романтикой, создавая этот приторный флёр переглядываниями, прикосновениями, улыбками и прочей мишурой, кажущейся такой неуместной в обстановке ада, творящегося вокруг.

Зависть и раздражение переполняли Первого, ведь у него самого не имелось ничего, кроме воспоминаний.

Особенно нервировал их способ общения. Они, не знающие языка друг друга, подсмотрели за Лидером, задающим вопросы некоторым людям: сначала чертили знаки слюной на полу, но потом модифицировали методику, и делали то же самое на ладонях друг друга. Да, поначалу слюной, только потом отказались от неё, когда слои «надписей» покрыли всю руку.

Лидер с трудом мог абстрагироваться от этой парочки, стараясь не думать о том, что они вытворяют за спиной, когда он демонстративно отворачивается.

Пытался сосредоточиться на главной мысли: почему раз за разом выживают именно они трое. Сначала решил, что дело в физических данных, но сам он далеко не такого богатырского телосложения. Значит, должно быть что-то ещё.

Он начал обращать внимание на выживающих, стараясь запомнить параметры тех, кто выходит из капсул. Не всегда удавалось, всё-таки обстановка постоянного нахождения на грани жизни и окончательной смерти, сопровождающий её всплеск адреналина и немалая продолжительность между выходом из капсул и подведением итогов - всё это не способствует сбору статистики. Не до научной деятельности и прочих интеллектуальных экзерсисов.

Да в общем-то и так понятно, что Подросток и Монах из первой группы - ну, уж точно не могучие воины.

«А что если искомый параметр система не учитывает? - промелькнула страшная мысль. - Что если всё дело, например, в романтических чувствах?»

Хоть у Первого и не имеется физического воплощения источника теплоты в груди, однако, благодаря воспоминаниям, гормональный фон наверняка примерно такой же, как и у той раздражающей парочки.

Тогда, если говорить о самой показательной первой группе выживших, то всё встаёт на свои места. Монах, скорее всего, испытывал любовь ко всему живому как таковому, а не в смысле между мужчиной и женщиной. Про Подростка и упоминать не стоит, все в этом возрасте крайне возбудимы, а тут из капсул голые люди выходят.

Теперь осталось понять, что для тварей ядовито: биохимия или эмоциональный фон? Формально, с точки зрения биологии как науки, одно от другого неотделимо, эмоции в философском смысле порождаются химией, но вот с точки зрения выбора параметров для кандидатов на воскрешение разница есть. Да и вторая версия вовсе не такая уж абстрактная, ведь до сих пор непонятно, от чего умирают люди при нападении: на теле не остаётся ран от зубов или когтей, они не обескровлены, полностью целы. Опять же, комбинезоны не повреждаются.

Однако заметно, что твари в первую очередь кидаются на тех, кто испытывает чрезмерный страх или те, кто особо яростный в бою.

Гормоны и нейромедиаторы ведь довольно однообразны, те же эндорфины и дофамин могут по разным причинам выделяться. Что там есть уникального? Окситоцин, гомон привязонности? Вазопрессин?

Или яростно работающая амигдала? А что, это могло бы объяснить провалы в памяти.

Вдруг Первый удивился сам себе: и в самом деле, отчего он не может вспомнить собственное имя, а вот такие специфические слова всплывают в голове? Откуда ему знать, что миндалевидное тело отвечает за формирование долгосрочных воспоминаний и оно же главное в мозге, отвечает за любовь? А, ещё есть префронтальная кора, но та больше про страсть...

В характеристиках, которые учитывал Принтер, в самом деле не имелось ничего из того, о чём размышлял Лидер, потому он поставил эксперимент, ориентируясь на целевые группы по возрасту и времени жизни.

Провал.

Пятеро выживших.

Не к месту зачем-то вспомнилась (опять всплывает не то, что может помочь!) шуточная теория рая и ада для атеистов, мало чем отличающаяся от любой религии: что в будущем мир захватит искусственный интеллект, который оживит всех, кто о нём знает. И как положено божеству, он будет причинять страдания тем, кто ничего не сделал для его победы. Типа, не верите в сверхъестественное, вот вам, пожалуйста, вполне научная штука. Почувствуйте то же, что и те, над кем вы потешаетесь, вот вам шанс влезть в их шкуру.

А что? Вот он, искусственный интеллект, вот они, мы, воскрешённые. И мучения имеются. Только не хватает того же, что и во всех мифах, откуда бы они ни исходили: причины.

Зачем искусственному интеллекту из той истории так поступать? Прихоти и желания - это сугубо биологическая проблема, которая порождает жестокость по отношению к другим, чтобы сделать приятное себе. А в случае с такими разумами высшего порядка обязательно должна быть целесообразность.

Вот какой может быть смысл великому ИИ воскрешать и наказывать? Какая ему от этого польза? Зачем тратить усилия на ушедшее в Небытие, которого, как известно, нет? Создавать что-то чтобы потом уничтожить. Вряд ли здоровый разум пошёл бы на такое.

Если эти вопросы переформулировать, то какова причина творящегося сейчас ужаса?

Очевидно, что возрождённые - Защитники. Эту мысль вложили при воссоздании. Нужно не дать жителям соседней Браны пройти вон в то отверстие, когда два мира на некоторое время соприкасаются, и стирается между ними граница.

Только вот нет ответа, кого или что наказанные защищают. Интересно, а любвеобильный Викинг тоже считает это наказанием? Если он действительно житель древнего Севера, то должно быть думает, что попал в Вальхаллу и сражается с Йотунами (Точно! Именно об этом он кричал в первом сражении). Сражаться, умирать, воскресать, наслаждаться компанией валькирий и пировать.

Только последнее не подходит. Та безвкусная слизь, что мы пьём, никак не подходит на роль заменителя вина или эля.

Эти мысли возникли не сами собой. Для них есть основание: чем больше вторжений отражали Защитники, тем больше Первый находил сходства между пришельцами и людьми. Они так же страдают, не желая умирать; так же помогают друг другу в бою, цепляясь за жизнь.

Каждый раз, поглощая Свет иного мира, вместе с силой Человек получал кусочек того, что можно было бы назвать душой. Какой-то набор чувств, неоформленных в образы воспоминаний, которые он больше не мог отделить от своих собственных.

Поначалу всё это он принимал как естественную часть общего процесса. До последнего сражения. Поглощая этот Потусторонний свет, Человек почувствовал, что это частичка его Возлюбленной. Они воссоединились, и в этом нет сомнений, ведь теперь он получил воспоминания о себе самом.

Всё такие же неоформленные, без единого конкретного образа, не несущие никаких знаний, только то, что можно было бы назвать мировоззрением, мироощущением, стремлениями. И в этих воспоминаниях он нашёл себя.

Откуда этот Принтер вынимает наши личности? Что если Оттуда? Что если погибая, мы уходим именно Туда? А призывает этих чудовищ именно само существование этой машины? Именно воскрешение заставляет две Браны пересечься, притягивая один мир к другому для извлечения из него ушедших туда душ?

То есть причина следствие меняются местами.

Не зря же так точно совпадают моменты начала боя с окончанием очередного цикла работы Принтера? Браны соприкасаются именно в тот момент, когда в уже полностью готовое тело внедряется душа, вырванная из того мира? А эти твари - тоже Защитники, призванные вернуть её обратно.

Первый оторвал кусочек плоти чудовища и швырнул его сквозь просвет в решётке. Там темно, и глубина видимо, немаленькая.

Викинг и Богатырша заинтересовались, а прочие выжившие спали, потому не видели, что творит их Лидер.

«Больше не запускаем принтер», - написал он слюной на полу.

Это сообщение вызвало сначала недоумение у обоих ветеранов, потом беспокойство, и наконец гнев. Однако они косились на кулон на шее и не смели напасть на Первого.

Но очень хотели.

Подходил к концу третий день.

Память теперь почти полная, вряд ли пропущено в ней что-то. Кроме имён. Никто не помнит ни своих, ни чужих. Ни одного из тех тысяч личностей, с которыми соприкасались в прошлой жизни даже косвенно. Троица обсуждала это. Все они знают концепцию имени, но никто даже не знает, как они могли бы звучать.

Сошлись на том, что Принтер так защищает от воскрешения конкретных людей, чтобы выбор относительно независимым. Но Первому казалось, что есть за этим что-то более глубокое. Не зря же в древних историях демонов призывали по имени и по нему же наводили порчу? Это не просто звуки, это какой-то ярлычок-идентификатор, которого лишены воскрешённые. Опять же, по непонятной причине.

Началось последнее для трёхдневного периода сражение. А что будет после него? Им известно только то, что после этого срока можно будет питаться нормальной пищей. Но откуда она возьмётся?

Поразмышлять об этом не удалось, ведь Человеку опять пришлось рвать на части монстров, поглощать их Сияние, чтобы потом отдать его и остальные трофеи Принтеру.

Опять выжили только трое. Первый, Викинг и Богатырша.

Они привычно отправили тела людей в утилизатор, а останки чудовищ разложили в жёлоб.

Настало время запускать процесс пополнения отряда.

Первый не спешил. Он подошёл к решётке и впервые попробовал её на прочность. Поддалась. Довольно легко разорвал её, усиленный похищенным Светом.

Викинг и Богатырша сжимали кулаки, не решаясь ему помешать, ведь на его шее висел ключ-кулон, символ абсолютной власти.

Человек поманил их обоих к себе, одновременно снимая кулон с шеи. Он протянул его на вытянутой руке, предлагая взять тому, кто пожелает.

Богатырша не решилась. Она потянула руку первой, но отдёрнула её, будто обожглась о горячий чайник, даже не коснувшись Ключа от Принтера.

Первый усмехнулся. Он понял, в чём тут дело. Это вовсе не физическое страдание. Тогда он сам сделал шаг в сторону Викинга, который отвлёкся, чертящий на ладони подруги знаки, чтобы узнать, всё ли с ней в порядке.

Подло зайдя со спины, Человек навесил на шею бородача груз ответственности, и спрыгнул в подготовленное отверстие.

Летел относительно долго, времени хватило на то, чтобы сгруппироваться, чтобы подготовиться к приземлению. Даже успел поругать себя за то, что поспешил и не взял с собой ёмкость с питательным клейстером.

Из-за длительного падения, то есть по сути полёта в невесомости, немного испугался, однако успел только дважды пробормотать про себя: «Только бы не в космос, только бы не в космос».

Нет. Не Пустота. Упал в груду костей. Человеческих.

Большинство из них оказались слишком хрупкими, чтобы проколоть усиленное Светом тело, однако послужили неплохой хрустящей и громыхающей периной, смягчившей падение, но исцарапавшее тело и изодравшей серый комбинезон.

В этой груде костей таких одежд нашлись десятки. Истлевшие в разной степени, вместе с размером горы, они красноречиво говорили о том, насколько давно работает Принтер.

А ведь тут нет «свежего», значит такие смельчаки попадаются не часто.

Человек глянул вверх и поспешно пополз в строну, гремя и хрустя костями. Вдруг за ним прыгнут Викинг или Богатырша? Они ребята массивные.

Вместо этого услышал там, наверху, скрип металла - восстанавливают решётку, как он догадался.

- Эй! Я выжил. Падение мягкое! - Человек просто подал голос, ведь не имеет значения, что говорить. Языка друг друга никто не знает, он лишь дал знать, что пережил спуск, давая товарищам по несчастью пищу для размышлений. Пусть ещё раз подумают над приглашением.

Вопроса, куда теперь идти, у Человека не возникло. Выбирать не из чего. Гора костей образовалась в тупике туннеля, а свет в другом конце намекал, что он не такой уж и длинный.

Солнечный свет.

Всю дорогу под ногами Человека хрустели кости, а когда он вышел, наружу, то понял, что этот звук будет и дальше его сопровождать.

Перед ним раскинулся город с высокими зданиями из стекла, пластика и стали. Его улицы полностью покрыты скелетами. Люди. Взрослые и дети. С кусами истлевшей одежды и уже лишённые её.

Однако город оставался по-своему живым: диковинные механизмы продолжали поддерживать порядок в городе: ремонтировали здания, сновали автоматические такси и общественный транспорт, даже подметали улицы, старательно обходя кости. Видимо, какое-то прошитое в них табу, то есть программа, не позволяет относиться к останкам как к мусору и нечистотам.

Например, автомат косил газон и постригал деревья. Ошмётки биомассы, изредка отлетающие в сторону (большая часть всасывалась в бункер), тут же убирали специальные механизмы-чистильщики. А вот скелеты они обходили по дуге.

Большинство магазинов и даже общепит продолжали работать. И вовсе не фиктивно, о чём красноречиво свидетельствовал запах кофе и свежей выпечки. Ванильной и какой-то ягодной. А может это ветерок, принёсший ароматы, подмешал цветочного благоухания.

В животе заурчало.

Машины трудились, не замечая отсутствия создателей, и картину можно было бы назвать футуристической идиллией, если бы не видеть, что в небе как призраки кружат старые недобрые знакомые - узловидные гости из соседней реальности.

Человек отогнал сначала чувство безнадёжности, потом - одиночества, а потом и голода, проснувшегося вместе с исчезновением этих двух сильных эмоций, отвлекающих от проявления даже такой базовой физиологии.

Уверенный, что скоро к нему присоединятся ещё двое, он просто уселся на тёплый камень, прогретый лучами светила, и принялся ждать соратников, желая разделить с товарищами первый настоящий завтрак в новом мире. Точнее, обед - ещё низкое солнце намекало, что в этом мире сейчас раннее утро, новый день только начинается.