Притча о Гордом Кувшине

Среди раскаленных песков стоял Глиняный Кувшин. Пустой. Редкий Странник-Ветер наполнял его водой из разных уголков земли, и кувшин охотно делился ею с путниками. Так за годом шёл год.

Но однажды, наполнившись до краёв и не дождавшись тех, с кем можно было бы поделиться, он впервые ощутил тяжелую сладость полноты. И в его горячем сердце шевельнулась жадная мысль: «Моё. Всё — моё. И я ни с кем не поделюсь». Он нашёл самую тяжёлую крышку и наглухо закупорился.

Ни один путник не мог сдвинуть её, и Ветер больше не мог донести до него ни капли. Долго смеялся Кувшин, упиваясь своим превосходством. «Во мне — все знания мира! И только мои!»

Прошли века. К нему подошёл путник, завернутый в белые одежды, видны были только глаза — темные, блестящие, полные жизни; с одного выдоха он поднял крышку. Из Кувшина с тихим шипением выплеснулась чёрная, зловонная жижа — всё, что осталось от некогда чистой воды.

Кувшин затрещал от ярости и ужаса: «Я снова пуст! Я один!». И смотрел он на синее небо и еще больше ощущал бездну, разверзнувшуюся внутри. Пока Ветер не вбросил в него одну-единственную каплю.

Кувшин ждал возвращение Ветра. День ждал. Ночь ждал. Век ждал. Но Ветер больше не возвращался.

Сжимаясь от страха, Кувшин оберегал свою каплю, отгоняя жаждущих: «Я и сам пуст!». Отчаявшись, он решил расколоться. «Невыносимо! Но я должен передать самое дорогое, чтобы оно не пропало!»

Он отдал каплю следующему путнику.

И Ветер снова вложил в него новую.

«И эту жалко, если пропадет!» — сопел кувшин, спеша отдать её следующему страннику. И снова, и снова.

Тогда он понял свое бессилие перед вечностью. И вновь ощутил, что значит быть полным с одной единственной каплей. Он больше не ждал Ветра, он знал, что тот вернется, когда придет время, чтобы поделиться водой.