Притча об обидах

Некий отец, провожая из дома двух своих взрослых сыновей, дал им такой наказ:

- Живите по совести и по чести, дети мои. Жизнь ваша будет трудна и не стоит надеяться на благосклонность судьбы или милость богов. Трудитесь, добывайте себе на жизнь кровью и потом. Будьте рядом друг с другом, помните - у вас нет никого на свете, кроме вас же самих. Но если нанесёт вам кто оскорбление или обиду, не хватайтесь за ножи и стрелы, но берите у него в уплату медный грош. Люди злы, и будут часто пытаться задеть вас, зато у вас будет немного денег, и вы будете сыты. Не забывайте же воздавать дань памяти своему старому отцу, и да хранят вас боги на вашем нелёгком пути. На сем прощаюсь с вами, сыны.

- Да, отец, - ответствовали ему сыновья, - мы с честью будем жить согласно твоему наказу и не посрамим твоего доброго имени.

С этими словами сыновья взяли дорожные посохи и котомки, после чего побрели вниз, на равнины, искать своего жизненного счастья, оставив старика-отца в одиночестве. Дорога была долгой, и братья разговорились в пути.

Старший сын говорил:

- Наш отец - мудрый человек. Не просто так сказал он нам про обиды. Подумать только, сколько денег мы сможем получить таким путём!

Младший же не разделял уверенности своего брата:

- Послушай, брат мой, разумеется, отец наш мудр разумом и светел духом, и не нам оспаривать его наказ, но, думается мне, что таким образом он лишь хотел оградить нас от беды и ненужных битв, но не давать нам повода для неправедной наживы.

- Ты, брат, еще мал, чтобы оспаривать его решения. Если такова его воля, мы будем так поступать и не нарушим её. Ты ещё образумишься и поймёшь своё заблуждение. Мы станем богатыми, и прославим имя нашего отца, ты и я. А теперь пора нам сделать привал.

Братья остановились на лесной поляне, зажарили молодого козлёнка и улеглись спать прямо под звёздным небом, с тем, чтобы наутро продолжить свой путь и спуститься в город. Там их пути ненадолго разошлись, и каждый стал искать работу себе по духу.

Оба они неукоснительно исполняли наказ своего родителя. Если случалось так, что кто-то наносил им оскорбление или обиду, брат брал с него в уплату грош за его дерзкие слова. Отец не солгал им, люди действительно часто норовили их обидеть и после были рады, что от гнева молодого мужчины можно было откупиться столь жалкой суммой. И старший, и младший сын соблюдали волю отца одинаково, и брали монету с каждого без исключения, однако, старик не давал распоряжений о том, как эти деньги тратить.

Младший брат всю свою выручку, полученную за обиды, тратил по обыкновению в этот же день. Он мог купить себе с братом похлебки, мог сходить в храм и обогатить окованный медью сундучок для подаяния, или же просто отдать их встреченному на улице нищему с тем, чтобы тот смог купить себе немного еды. Он взял себе правило - монета, полученная подобным путем, не должна задерживаться у него дольше восхода солнца, и потому он щедро одаривал жителей, не забывая и про себя.

Старший же брат избрал другую стезю. Глядя на расточительство родича, он сказал себе, что ни одна из монет, полученных за обиды, не должна быть потрачена попусту, и стал их копить. Зная, что эти монеты не достанутся никому, кроме него самого, он часто провоцировал обиды и неизменно брал грош, чтобы положить его в свою копилку. Но много ли можно накопить грошей? За эту монетку мало чего купишь, и я порой видел, что дети часто играют ими, как камушками или кирпичами, ничуть не заботясь о ее покупательских свойствах. Так и здесь - монет у старшего сына накопилось много, но весили они еще больше, и нести их было тяжело. Идя от города к городу, братья все сильнее спорили друг с другом. Младший, видя, как тяжело его брату, предлагал помощь, взять часть его ноши себе, или же предлагал просто высыпать их в канаву.

- Ни к чему тебе, брат, тащить прошлые обиды, нет в них богатства.

Старший же, злясь на своего брата за расточительность, бранил его разными недобрыми словами и наотрез отказывался бросить свою ношу.

- Болван! Ты не знаешь, каково на самом деле мое богатство! Не знаешь, как тяжело оно мне досталось! Так что даже не смей думать о том, чтобы забрать его.

Напрасно младший сын уговаривал его и пытался наставить - все без толку. А тут и случилась новая беда, которой прежде равнины еще не видели. Великая река впервые за сотню лет вышла из берегов и помчалась по равнинам, смывая все на своем пути, будто разъяренный буйвол, вырвавшийся из загона. Многие люди потеряли свои дома и побрели на восток в поисках убежища от большой воды. Не минула сия участь и наших братьев. Голодные, изможденные, однажды пришли они в придорожную гостиницу чтобы попросить у хозяина крова на ночь. Но не только их охватила нужда в этом, казалось бы, таком бесхитростном желании - сегодня сюда пришли многие люди. Хозяин, прежде никогда не сталкивавшийся с таким количеством постояльцев, не нашёл ничего иного, кроме как предложить братьям крышу своей гостиницы и пару соломенных тюфяков для мягкости.

- Я вижу, что у вас есть мешок медных грошей - сказал он старшему брату, - в обмен на него я согласен поселить на крышу кого-нибудь другого, а вам дать кров и очаг, и жаренного козлёнка впридачу.

- Ты! Мошенник, ты нанес нам оскорбление, - старший брат, верный отцовскому слову, потребовал у хозяина грош, который тот дал, но после не желал даже говорить с братьями.

- Брат мой, тебе не следовало жадничать с ним. Ему эти гроши действительно бы помогли, а нам бы скрасили быт.

- Не смей! Он нанес нам обиду, и уплатил за нее. Ложись спать, пока я не стал брать монету и с тебя.

Однако, не все было столь гладко, как хотелось бы братьям. Их спор с трактирщиком подслушал деревенский вор. Прежде он был крестьянином, но весь его скот утонул в разливе реки, и ему не осталось ничего, кроме как зарабатывать на жизнь таким гнусным ремеслом, как кража. Услышав, что у одного из путников есть целый мешок монет, он вышел на улицу, набрал на дороге несколько камней, разбил глиняную крынку, и насыпал ее черепки в мешок, аккуратно по весу, а затем проник на крышу и подменил мешки.

- Теперь я смогу перестать воровать, и куплю себе нового быка, - радовался он, - когда сойдут воды, я снова смогу сеять и жить честным трудом.

Но его мечтам не было суждено сбыться. Среди ночи постояльцы гостиницы проснулись от нарастающего гула, страшного в своей неотвратимости. Большая вода добралась и до этих мест, и братья, спавшие на крыше, первыми заметили ее потоки. Раздался шум, треск, грохот, соломенные стены гостины дали трещины, и могучий поток стал уносить людей к их погибели, и богатых, и бедных, и достойных, и презренных, абсолютно не делая меж ними различий. Стоя на крыше, братья думали, как им спасаться, как вдруг крыша под старшим братом подломилась, и он упал, лишь в последний миг успех ухватиться за руку младшего.

- Я...Я не могу тебя удержать! Слишком тяжко! Ты должен бросить свой мешок, или я не смогу вытащить тебя, брат!

- Никогда! Они мои!

Тут волна захлестнула его мешок, и младший брат увидел, как оттуда посыпались черепки, которые положил туда незадачливый вор.

- Брат мой, нет у тебя богатства, лишь глина, да камни! Вспомни, что сказал нам отец - только мы есть друг у друга, ты - мое величайшее богатство, не дай мне его потерять!

- Ты хочешь, чтобы я отбросил все заработанные обиды и остался наг, подобно тебе? Глупец, я...

Тут рука его выскользнула из рук брата, и с криком он канул в бурлящую пучину. Перед гибелью успел он заглянуть в свою котомку и с удивлением обнаружил в ней лишь прах.

- Верно прав, ты был, брат, да уж поздно. Столько я обид сохранил, а они меня на дно утянули. - таковыми были его последние слова.

Удивительно, но на следующий день вода спала, так же внезапно, как и нагрянула. Люди стали возвращаться на свои затопленные поля и восстанавливать хижины. Много было радости, много было и слез. И никто в суматохе и не заметил, как ходил по дорогам юноша с глазами старика и просился на работу за еду, кров и одну медную монету, которую он всегда кому-нибудь отдавал и никогда не держал обид.