Притэлий

От автора:
Всё новое — это хорошо забытое старое.

Прителий

Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, Асси, не успев ещё проснуться, запустила под подушку свою тоненькую ручку, обнажив из ножен лежащий под ней, острый, как бритва, клинок, сделанный из металла судьбы, и только затем открыла глаза, всматриваясь в темноту ночи, готовясь пронзить им любого подкравшегося врага.

Лежа в постели и закутавшись в белых простынях, Асси была похожа на очень хрупкую, миленькую девушку лет шестнадцати, с белыми пышными кудряшками и добрым, ангельским, слегка загорелым личиком, кожа которой даже в темноте поблёскивала золотыми искорками Аусума* (А́усум — цвет желто-красноватого утреннего солнца*).

Но впечатление хрупкости было очень обманчивым, чем она пользовалась не хуже любого другого доступного ей вида оружия. Асси была немного старше, хотя и выглядела совсем юной, что являлось нормальным для АисСо́и* (АисСо́и — первородные, чистокровные носители золотой крови бессмертных*).

Ещё с 3 лет, в отличие от других девочек её семьи, она обнаружила тягу к владению холодным оружием, которое начала изучать, тщательно маскируя свое увлечение танцами, уединяясь в молитвенных залах храма, пока оно не стало неотъемлемой частью жизни. Да и время, проведенное в молитвенных залах, принесло свои плоды, с годами сделав её «Халой» в залах АурТа́ри (Священный Зал). (Хала — священнослужитель высшего звания. Патриарх. Жрица, провожающая души к солнцу.)

Тень, нависшая над Асси, зная, что её клинок в следующее мгновение может оказаться у его горла, с силой прижала её руку к перине, тем самым не давая возможности воспользоваться оружием.

Знакомый голос, заставивший её забыть о всякой опасности и выпустить из руки клинок, сказал:

— Прости, не хотел тебя будить. Только лишь поцеловать перед уходом.

— Уходом? — удивилась Асси и тут же продолжила: — Я вроде тебя не отпускала.

Она обхватила его другой рукой, не давая ему уйти.

— Скоро начнет светать. Не стоит искушать твоего отца. Вряд ли он согласиться на такую партию, как я. — ответил ей знакомый голос, обладателем которого был высокий человек со светлой кожей, очень выделяющейся среди окрашенных солнцем АисСо́и*. Явно худой, но не лишенный физической силы, он всячески старался её подчеркнуть, пряча худобу под титановую кирасу со слегка преувеличенным рельефом его тела. Расшитые АурРоРам* (А́урРоРа — золото или утренняя заря, как символ нового дня. Аур, Ро, Ра — освящённое рождение, Богом Солнца*), расшитые АурРоРам вставки и узоры не только говорили о знатном роде и положении в армии, но и позволяли мгновенно заживлять раны во время боя, в котором за все свои тридцать лет он ни разу ещё не был. Звали его Айд Тлант из древнего рода Тлантов. Ле́гий* (Командующий пятитысячным войском*) армии планеты ТераРа (Планета Богов, Рай*), занявший этот пост только благодаря влиянию своей семьи.

— Боишься? — спросила она.

Айд освободился из её объятий и, выпрямившись, встал возле кровати, важно и гордо приподняв голову, как победитель, сказал:

— Я никого не боюсь, но и не хочется быть заключенным в Таре* (Тара — тюрьма, ящик, помещение.) или погребённым навеки в Сути́не* (Сути́на — могила, склеп. Усыпальница бессмертных, подземный мир).

Асси, сев в кровати, дернула его за титановые наручи, заставив тем самым сесть рядом с собой, и испытывающим взглядом посмотрела ему в глаза сквозь темноту комнаты.

— Заточи его сам, — прошептала она, склонившись над его ухом, и, снова взглянув ему в глаза, пытаясь разобрать его реакцию на сказанное, продолжила. — Пусть он тебя боится. Или ты планируешь скрывать наши отношения вечно? Если что-то пойдёт не так, я вытащу тебя. Я всё же дочь притела́та* (Притела́т – Высшее звание в монархии, царь, король, наместник бога).

— Последняя дочь, — с улыбкой поправил её Айд. — Перед тобой в очереди на Притэлий(Улей, империя) ещё два десятка его детей, таких же законных прилей* и прила́тов* (Приле́я — принцесса; Прила́т — принц), которых он народил за свои годы жизни.

— Так убей их всех. — сказала Асси, посмотрев на своего возлюбленного невинным взглядом ребёнка. Айд в ответ громко рассмеялся.

— Ты что такое говоришь? Убить целый род АисСои? Да тут потребуется полномасштабная война, не меньше, а я всего лишь Ле́гий* (Ле́гий — командующий пятитысячным войском). К тому же речь о твоих братьях, сёстрах и, в конце концов, об отце.

— Подумаешь, отец. — невозмутимо хмыкнула Асси. — Мало просто родить, нужно ещё и быть отцом. Кроме упрёков и запретов, я от этого отца ничего не слышала. Я для него не дочь, а товар для укрепления его власти. Одна из девяти. Рождённая составить партию с каким-нибудь стариком во благо империи, и будет чудо, если старик откажется от жизни и сдохнет на третий день после свадьбы. Сестрам вряд ли есть дело до трона, а старшие братья, живущие в тени отца, сами об этом мечтают. Да и несправедливо заточенных в Таре, я думаю, за сотни лет его правления набралось немало, и все они легко могли бы стать нашими союзниками.

— Нашими союзниками? – Айд взял её личико в ладошки и внимательно посмотрел на её лицо.

— Да ты не шутишь, как я посмотрю, и не раз уже обдумывала это, прежде чем произнести. Слегка опешил Айд, понимая, что Асси говорит вполне серьёзно.

«Преступники, воры и убийцы, предатели и мошенники» — не самые лучшие союзники. – продолжал говорить Айд.

Она села на кровати, обняв свои колени, накрытые простынями, и уткнулась в них лицом, совершенно растерянная и не понимающая, что говорить дальше. Айд явно не был таким человеком, который ради неё мог рискнуть всем, что у него есть. Она это прекрасно понимала, но и жить с написанной для неё судьбой ей совершенно не хотелось. Она долго готовилась к этому разговору и рассудила: «Даже если он кому-то передаст её слова, скорее всего, ему не поверят. Слово прилеи против слова ма́руна (Испорченный или испачканный (бессмертный, но с синей кровью, от которых рождаются смертные)), но осадок на её репутации может остаться ещё надолго». В любом случаи её слова были достаточно рискованными. Оба молчали. Вдруг Айд, хмыкнув, произнес:

— Ты настолько сильно меня любишь, что готова освободить преступников, затеять войну и свергнуть отца, чтобы мы были вместе, или твоя цель — трон, а я лишь пешка, поддавшаяся чувствам? Опасную же игру ты затеяла, злодейка, – улыбнувшись, заговорил он.

— Я не злодейка, да и ты не пешка! — расслабившись, захихикала Асси, мгновенно поняв, что он на её стороне и ей уже ничего не грозит за столь опрометчивые слова.
«Я не могу претендовать на притэлий, ты сам прекрасно это понимаешь. Пока живы мои старшие братья и сестры, законы, выбитые в «Писании истинных», к трону меня не допустят. Да и альянс никогда не признает. Но ничто не будет помехой, если на трон сядешь ты, как новая династия,» — она обняла его шею руками и, повиснув на них, как потягивающаяся кошка, лукаво посматривая ему в глаза, продолжила:

— А я могу узаконить твои притязания, став твоей прителе́ей* (Прителе́я — королева) и законной женой. И уже никто не посмеет сказать, что ты ма́рун. Ни кожа, ни цвет твоей крови не будут иметь значение.

— Но ведь имеют, — возразил Айд. — Наши дети не унаследуют наше бессмертие. Они не будут АисСои, они станут лу́дусы (Луд — деградировавший. Бездушные, чье тело разлагается после смерти), которые умирают от лишнего удара плетью. Тебя это не пугает?

— Лу́дусы? — переспросила она. — Помнится, ты говорил, что работаешь над способом восстановления чистоты своей крови, что у тебя есть человек в центре исследований. Не для этой ли цели тебе нужны образцы великих предков из хранилища в АурТа́ри? Не для исследований ли ты каждый раз просишь у меня деньги? Где результаты, злодей?

Айд посмотрел ей в глаза и, освободившись от её объятий, встал с кровати, поправив на себе кирасу.

— Скоро уже, скоро. Не смей во мне сомневаться! — сухо сказал он и через тайную дверь в стене вышел из комнаты, оставив Асси одну со своими мыслями и сомнениями.

Глава 2

Город Пи́рги* (пирг — порта́л, порт) был самым большим портовым городом на ТераРа* (ТераРа — Божье место, святое место, Рай, четвёртая планета в системе Ра. Тера — место, вынесенное за пределы чего-либо. Планета.) и довольно красивым. Несмотря на многоэтажные здания, заполнившие город, и мелькающий в воздухе на разных уровнях высоты персональный транспорт в виде разноцветных полусфер на овальных ножках, город не был суетлив, наполненный цветами и разными посадками. Все крыши домов были усеяны травой и злаками, на некоторых даже росли плодовые деревья. Балконы пестрели овощами, цветами и кустами ягод, которые жители города выращивали для себя, где только могли.

Несмотря на звание портового города, сквозь город проходила всего одна небольшая река «Нетуне́с», разделяющая его на северную и южную часть, но движение по ней любых транспортных средств было запрещено природоохранными организациями, которые боролись за чистоту воды, особенно в больших, промышленных и высокотехнологичных городах, как Пи́рги. Портами являлась отдельная четырёхуровневая площадка на северной стороне реки, в центре самого города, огни центральной башни которой, светящиеся проекционной рекламой, виднелись из любой точки города. Территория вокруг порта, усеянная гостиницами, театрами, ресторанами на все вкусы двенадцати фракций альянса, заманивали своих посетителей яркими рекламными огнями на всевозможными развлечениями. Назывался район Дола́р* (Дола́р — граница* разделитель). А называлась она так, потому что здание порта являлось границей между 12 мирами и охранялось таможенными военными, собирающими пошлину со всех товаров и путешественников. Напротив района Долар, через реку, во всей своей красе располагалась Аста́рта* (Аста́рта — Храм* Дворец притела́та.) с высоченной вибрационной башней, которая испускала высокочастотный сигнал, покрывавший своей волной весь город и прилегающие к нему окрестности, позволяя питаться от неё всем электроприборам и устройствам в радиусе её действия.

В самой нижней, цокольной части дворца располагалась святилище АурТари* (Священный Зал), где в золотых чашах (ма́нах) хранилась кровь великих и самых знатных АисСои. А в тиве́рах (Ти́вер – тьма, неосвещённый зал) стояли ма́ны забытых или нечестивых АисСои.

По поверью, в «Писании истинных» говорилось: «Устав от жизни в бренном теле и оставив свои обескровленные, высушенные, как мумии, тела в сути́не (могиле, подземный мир), праведные АисСои отправлялись на обучение к Ра* (Ра* – Бог ставший солнцем; творец, дающий жизнь, тепло и свет), который находился на Солнце, являлся его центром и основанием. Обретя новую форму из перегретой плазмы, продолжая духовную жизнь как плазмоидная сущность или душа под названием «парсу́ра» (Парсу́ра – человеческий облик, ментальное я, душа), как маленькие костры, соединенные в одно светило, они освещали и освещают оттуда своим светом и обогревают своим теплом всё живое в системе Ра. Когда солнце, наполняясь их душами (парсурами), достигнет такого размера, что даже самые дальние планеты системы Ра наполнятся теплом, наступит время масан* (ма́сан – возрождение. Весна, Великое пробуждение), они вернуться в свои тела и, став такими богами, как Ра, разлетятся по вселенной, создавая новые миры и новые солнца. Неугодные Ра останутся забытыми и не смогут возродиться. Они так и останутся во тьме».

Вход в Аста́рту проходил только через АурТари, охраняемый армией астэ́рцев* (Астэ́рец — охранник Аста́рты и законопорядка в целом. Набранные из чистокровных и придворных АисСои), большая часть которых располагалась в трибу́лах* (Трибу́ла — казарма, больше напоминающая развлекательный притон с множеством пьяных игр и азартных увлечений), которые находились вблизи Астарты и в считанные минуты могли сформировать укрепление из пяти тысяч человек АисСои, включая тех, кто находился непосредственно в самом дворце, возле каждого коридора и лестницы. Всю остальную часть армии ТераРа составляли мару́ны и лу́дусы (испорченные и деградировавшие).

Часто между родственниками могли рождаться мару́ны и даже лу́дусы, которых считали бездушными, так как тело и душа неразделимы. Это считалось болезнью или наказанием за грехи «расточения родства» которое случалось без законного бракосочетания. Потому АисСои очень стремились хранить близкое родство своей крови, составляя браки между родными и чистыми.
Тело живо, пока жив дух, а тела лу́дусов быстро предавались разложению, оставляя после себя лишь гниль и кости. Они были неспособны сохранить тела до наступления времени Ма́сан,а значит неугодны Ра и души у них нет. К ним относились как любому бездушному существу или домашнему питомцу, часто использовали как рабов или отправляли на тяжёлые и грязные работы. Именно поэтому самая большая часть армии ТераРа состояла из лу́дусов и командующих ими мару́нов, так как всё же маруны были бессмертными, хоть и неспособными передать свое бессмертие детям.
Прошмыгнуть незамеченным из спальни принцессы было несложно, так как астэ́рцы, привыкшие к долгому миру, в это время спали на своих постах, а вот выбраться из дворца, не попавшись кому-нибудь на глаза, даже в это время было делом довольно затруднительным. Поэтому Айд, уже привычным ему образом, через тайную дверь в стене, которая вела в гардеробную, вышел во внутренний коридор. Коридор соединялся с комнатами фрейлин, прислуги и прачки, а также выходил в главный коридор дворца. Важно было незамеченным выйти из гардероба во внутренний коридор, а там уже, даже попавшись, можно было сказать, что Айд проводил сегодняшнюю ночь у одной из фрейлин, прислуги или, на крайний случай, прачки. Так как о тайном проходе через гардероб в покои принцессы не знал никто. Разве лишь только смотритель Бэ́уль, живущий в этом дворце с момента его основания, чья комната располагалась как раз напротив. Но ничего подобного не случилось. Все крепко спали, даже астэрцы, охраняющие главный коридор дворца, дремали, облокотившись на свои алебарды. Айд тихонько приоткрыл дверь главного коридора и, убедившись, что его никто не видит, в несколько больших шагов пересёк коридор и вошел в дверь на противоположной стороне. Это была комната старшего смотрителя Бэуля. Он, когда не спал, отвечал за порядок и техническую оснащённость всего дворца. Но в связи с тем, что Бэуль был уже довольно стар и очень толст, спал он везде и при первой возможности. В своей комнате он открывал настежь окно, являющееся одновременно дверью на широкий балкон, откуда веяло благоуханием цветов, и начинал храпеть. Легкий ветер с балкона, который пролетал по его комнате, то и дело двигал занавеси, шуршал бумагами на его письменном столе и двигал янтарные перья, играющие музыку ветра в такт его сонным сонетам. Бэуль даже не подозревал, что Айд неоднократно использовал его комнату как парадный вход во дворец, минуя АурТари.

Закрыв за собой дверь, Айд на мгновение замер, прислушиваясь к равномерным звукам храпа. Затем достал из кармана брелок с лазерной указкой и через открытое окно посветил ей на балкон. Уже несколько секунд спустя к тому месту, куда указывала указка, на балкон, совершенно беззвучно опустилась небольшая, разукрашенная фамильным гербом, напоминающая шляпу с овальными полями со стороны дверей, белая полусфера. Айд выпрямился, поправил волосы и, стараясь не брякать эфесом о кирасу, прошел по комнате и вышел на балкон. Встав на вытянутый край подножки, Айд остановился, чтобы маленький красноватый лучик просканировал его и поднял перед владельцем дверь.

— В центр исследований, — сказал Айд, войдя внутрь, уже не боясь, что его кто-то сможет услышать. Айд завалился на небольшую кровать с десятком маленьких подушечек, расположенной внутри полусферы. Сфера была полностью автоматизирована и не нуждалась в сложном ручном управлении, хотя оно там и присутствовало.

Повинуясь его словам, сфера так же бесшумно поднялась над балконом и никем не замеченная направилась прочь от Астарты.

Это был пирга́с* (ПиргАс или сокращено Пега́с – портировщик, делающий работу портала, Ас – то, что делает какую-то конкретную работу лучше всего.) самое распространенное, личное, транспортное средство которое выпускала компания Тэ́шэр. Он был запаян со всех сторон и при закрытых дверях совершенно герметичен. Благодаря этому свободно перемещался практически в любой среде: под водой, в воздухе и даже за пределами атмосферы. Воздушные, салонные фильтры делали её по истине практичным транспортом, по сравнению с любым другим видами портировщиков. Такой транспорт составлял основу всех портировщиков. Его прозвали по́ланка( Пол — Основа. По́ланка – место для отдыха при передвижении, ложе, паланкин)

Глава 3

В холле, перед дверями зала заседаний, где по своему обыкновению каждое утро перед завтраком заседал притела́т Мариус со своими приближенными сыновьями прила́тами (прила́т — принц), на большом диване сидела Фари́са. Она была одной из фрейлин приле́и (приле́я — принцесса) Асси, которые свободно могли разгуливать по дворцу, где и когда им вздумается, ссылаясь на распоряжение своей госпожи.

Потому Фари́са, сев поудобнее на одном из диванов холла, всем своим существом старательно делала вид, что читает оставленный на столике журнал одной из защитных организаций о здоровье окружающей среды, когда к ней подошел Титэ́й. Он был третьим сыном притела́та, занимающий должность главы национальной безопасности. Не мудрено, что его заинтересовало присутствие фрейлины одной из принцесс в холле перед залом заседаний.

— Интересно пишут? — спросил Титэ́й, подойдя к Фарисе, которая тут же встала с дивана и упав на колени уткнулась носом в свои сложенные лодочкой ладони, и поцеловав их несколько раз ответила:

— Да, ваша милость. — растеряннопроизнесла она, не ожидая, что её присутствием в холле может кто-то заинтересоваться.

— И что же там вас так увлекло? — продолжил её спрашивать Титэй.

— То, как важно соблюдать здоровье окружающей среды, — ответила Фариса, перефразировав заголовок, так как не смогла прочитать ни строчки из этого скучного журнала экоактивистов. Да и читать ей особо и не хотелось, она находилась тут лишь по приказу Асси, с поручением дождаться, когда начнут свое утреннее заседание отец и её братья, а точнее все ключевые фигуры государства, и сообщить ей.
Так как Фариса была всецело предана своей приле́и Асси, выдавать её поручение так легко ей, конечно же, не хотелось. Фариса закрыла журнал, в надежде, что Титэй не станет искать, есть ли там подобная статья, и сочтет, что она задержалась здесь по собственной воле, благодаря исключительности данного чтива. Она протянула журнал прилату.

— Вот, можете сами прочитать, ваше высочество.

Титэй, улыбнувшись, принял из её рук журнал и тут же отправил его обратно на журнальный столик, даже не взглянув на него.

— Молодец! — с легкой усмешкой ответил он, как будто прочитав все мысли в её голове. — Вот бы и мне таких сообразительных в команду. Скажи Асси, что заседание уже началось. Ведь ты здесь именно для этого!?

Фариса хотела что-то возразить, но Титэй уже развернулся и направился к дверям зала.

Глава 4

Перед дверями в зал стояли двое астэрцев в глухих латах, с обнаженными и сделанными из металла Судьбы алебардами, готовыми уничтожить любого, кто попытается без разрешения пройти через хранимые ими двери.

Таких стражей, одетых в глухие латы и с опущенным забралом, закрывающим лица, по замку стояло довольно много. Но большая часть из них были пустые боты. Они создавали только видимость живого астэрца, периодически случайным образом переминаясь с ноги на ногу, покряхтывая и перекладывая оружие из руки в руку. Это делалось с учетом финансовой экономии, по приказу смотрителя Бэуля. Который большую часть сэкономленных денег отправлял своей семье, в поместье Ге́урлок (Драконье Гнездо). Но эти астэрцы были настоящими, готовыми арестовать и даже уничтожить любого нарушителя, и по приказу прителата «никого не пропускать» остановили перед дверями Асси, скрестив перед ней алебарды. Глаза Асси блеснули гневом, настолько ярко, насколько это было возможно на таком милом детском личике.

— Ты знаешь, кто я? — спросила у старшего астэрца Асси и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Я иду к своему отцу с важными новостями. Не преграждайте мне путь!

— Я знаю, кто вы, ваша светлость, но я не могу нарушить приказ прителата. Это может стать для меня чревато последствиями.

— Астэрец, — командным голосом, наполненным гневом, обратилась к нему Асси. — Поднимите забрало, вы разговариваете с прилеей и вашей халой! (Хала – священнослужитель высшего звания. Жрица, провожающая души к солнцу)

Астэрец послушно поднял забрало и тут же получил от Асси пощёчину кистью наотмашь. Удар пришелся возле носа и с такой силой, что одно из перстней принцессы рассекло ему щеку в кровь, выпустив из ранки золотые ручейки, которые потекли по щеке и тут же впитались обратно в кожу, оставив на щеке лишь блестящий след от подтёка. Рана бесследно затянулась.

— Твой отказ, мне, чреват последствиями и будет для тебя роковым. Помни, что именно я буду провожать твою душу к солнцу. Не препятствуй мне, астэрец.

Немного замешкавшись, видимо борясь со своими эмоциями, астэрец убрал свою алебарду, но второй всё ещё, сомневаясь в решении, продолжал преграждать ей путь.

Но стоило Асси посмотреть на него, как все его сомнения развеялись, и она свободно вошла в зал.

Закрыв за собою двери, Асси бегло осмотрелась, все ли братья, во главе с её отцом, на своих местах, и, убедившись, что все на месте, сменив гнев на испуганное детское личико, бросилась в ноги к отцу.

— Отец, прости меня, что прерываю твоё заседание, но я ужасно напугана.

— Что случилось, дитя моё? Неужели твои страхи не могут подождать до завтрака? — спросил он, слегка улыбнувшись.

— Я сегодня спускалась в АурТари, чтобы помолиться перед завтраком, и услышала, как лудусы молятся, чтобы боги дали силы повстанцам посадить на трон истинного прителата. — Её глаза были наполнены неподдельным страхом, но не потому, что она боялась за отца. Она боялась быть разоблаченной в своих замыслах, что грозило ей неминуемым заточением заживо в таре (тюрьма) или, что ещё хуже, мёртвой в сутине. Представив себя в таком бедственном положении, она с легкостью прослезилась.

По залу пошел шёпот обсуждения услышанного, то, чего и добивалась Асси, запечатлеть первую реакцию каждого из братьев, а уже потом, в спокойной обстановке, охарактеризовать поведение каждого, чтобы выявить потенциального врага или союзника в своем деле, которое она замыслила.

— Что это значит, отец, разве не ты истинный правитель? — продолжила она подливать масло в огонь, сквозь слёзы разглядывая зал.

— Мне об этом ничего не известно. — тут же возмутился Лармус, отвечавший за общественное мнение.

— Кому вообще молятся эти бездушные лудусы? Что они могут нам сделать своими молитвами? — вмешался архивариус Идий.

— Всё зависит от того, кого они считают истинным прилатом. — ответил ему самый старший из братьев, по имени Дорал, который занимал пост Приа́тора (производное от ПреаИре (вперёд залезающий), в данном случаи «второе лицо государства», тот, кто стремиться занять место правителя). — Хала, ты должна знать, кому молятся твои прихожане. Разве нет?

Хала из неё была так себе, ведь для неё это было всего лишь прикрытием для занятия фехтованием. Да и в перевоплощение обескровленных АисСои в святую парсуру она, конечно же, не верила, потому наказание от Ра её не пугало, а вот отец и её братья представляли реальную угрозу. И каждое её слово могло стать для неё решающим. Потупив взор, она решила промолчать.

— Какая разница, кому молятся эти животные, — вмешался в разговор Деспий, громко рассмеявшись услышанному. Он явно отличался от всех недюжим здоровьем и, судя по виду, не спроста был назначен главнокомандующим освободительной армии Астарты. Нужно признать, что благодаря ему и его военным навыкам освободительная армия Астарты, сразу после коронации её отца, освободила все великие родовые поместья на ТараРа от претендующих на трон или подрывающих авторитет нового прителата.

Теперь Асси, как жрица (Хала), помимо молебнов над ма́нами, хранит в забытых тиве́рах АурТари живую кровь его врагов.

– Ты же не спрашиваешь у овцы, – продолжил говорить Деспий, – помолилась ли она, прежде чем ты съешь её? Как бы там ни было, я давно высказываю мнение, что пора разобраться с рассадником этих тварей и передавить их, как тараканов, не признающих наших ценностей и истин. Деспий хлопнул ладонью по столу и сел обратно.

— Отец, это может быть тревожным звонком, — сказал Титэй, поднявшись со своего места. — Я, как глава национальной безопасности, прошу у тебя разрешения искоренить зачинщиков подобных слухов, которые, как я понимаю, добрались уже до стен Астарты. Я всё верно понял, хранительница Хала?

— Да. — ответила Асси, поднимаясь с пола и утирая слёзы тонким платком, который тут же покрылся мокрыми пятнами, демонстрируя обилие её слёз всем присутствующим. Разговаривать с Титэем в присутствии окружающих ей точно не хотелось, так как он, как правило, знал намного больше, чем говорил и мог легко разоблачить её. Асси решила побыстрее перевести внимание с себя на своего отца, потому, ещё раз всхлипнув носом, продолжила:

— Пусть зачинщики этих сплетен поскорее сгниют или окажутся навеки обескровленными в сутине. Лучше они, чем мы, верно, папа?

— Конечно, дитя. Не бойся, раз уж они молятся в твоем святилище, то халу этого святилища уж они не тронут. — сказал прителат дочери и вновь обратился к Титэю и всем присутствующим:

— Я не вижу опасности в пустых сплетнях. Но всё же, пусть решением вопроса займётся Титей. Не спеши избавляться от зачинщиков. Выясни всё обстоятельно! Даже если это пустые слухи.

— Конечно, Отец. Скажи, сестра, в котором часу сегодня ты это успела услышать? — быстро включился в работу Титэй.

— Позже поговорите. — вмешался отец. — Давайте перейдём к насущным делам. Ступай, дитя, спасибо, что оповестила. Скажи охране, чтобы больше нас никто не беспокоил. Асси еле сдерживала внутри себя ликование первой победы, которое слегка тронуло её лицо еле заметной улыбкой, что не ускользнуло от глаз Титэя.

Она сделала реверанс и направилась к двери.

Глава 5

Центр исследований находился на территории аграрно-биологического института в деловом центре города Пирги.
Обучение на ТераРа было занятием не из дешёвых. Подчас только знатные семьи АисСои могли себе это позволить, но «Аграрно-биологический» институт за небольшую плату был доступен практически для всех, не исключая чернорабочих лудусов. Его филиалы располагались во всех мало-мальски значимых городах планеты.
Это делалось для того, чтобы можно было хоть как-то решить остро стоящий вопрос с глобальной нехваткой растительной пищи и растительности в целом по планете.
Финансировались эти институты не из казны прителата Мариуса, а из общественных фондов экологических компаний, которые в данном вопросе были солидарны между собой. Деятельность данных институтов контролировал один из сыновей прителата. Звали его Эредон, он являлся главой экологических ассоциаций.
По его инициативе во всех населённых пунктах находились фильтры для очистки воздуха от любых возможных вредных примесей, и каждый житель должен был оплачивать налог на обслуживание фильтра. Налог был незначительным по сравнению со всеми остальными, но хорошо пополнял казну прителата Мариуса, так как не было тех, кто пытался от него уклониться, все с пониманием подходили к данной проблеме.
Острая нехватка, вынуждавшая жителей планеты разводить огороды в любом удобном месте, включая балконы и крыши домов, появилась из-за отказа союзного государства, стремящегося войти в альянс тринадцатым членом, но отказавшего в экономическом сотрудничестве с притэлием Мариуса. Это была планета ТераСея (Рождающее место, Взращивающие место)(Сад), которая являлась пятой от Солнца и самой большой из двух обитаемых планет в системе Ра. Некогда давно она являлась колонией ТереРа (Место Богов, Рай), на которой выращивались всевозможные растительные культуры, добывались различные минералы и основной, жизненно необходимый ресурс АурРо́Ра (Золото, метал, освящённый Богом Солнца).
Постепенно впитываясь через кожу, он обновлял золотую кровь АисСои, мгновенно заживляя любые раны, делая их тела поистине бессмертными.
Чтобы как-то отделить парсуру от тела, остановив все жизненные процессы, погружая АисСои в вечный сон, нужно было откачать всю кровь, а затем, когда тело утратит способность к регенерации, вынуть внутренние органы. Только после этого все жизненные процессы в теле считались остановленными в ожидании времени Масан.
Потому АисСои носили ауро́рум вплотную к телу, делая из него элементы одежды, украшения, косметику, помады и тонирующие кожу крема, его добавляли даже в пищу, украшая тончайшим налетом обыденные яства, создавая из них не только изысканные блюда, но и полезную пищу для АисСои. Бедные АисСои пользовались плоскими круглыми дисками, носимыми на запястье, и меняли их по мере их истончения.
Если кровь АисСои не имела контакта с золотом долгое время, она окислялась, умирала, постепенно меняя свой цвет. Если цвет менялся полностью, кровь уже не могла восстановиться. Таких АисСои называли «мару́ны», то есть испорченные. ТераСея являлась собственностью и колонией Мариуса, туда сгоняли всех провинившихся или неугодных лудусов для работы на плантациях по выращиванию зерновых культур.

Считалось, что у них нет души и связи с богом Ра, и уж тем более с создателем солнц и началом всех начал, богом «А». Они то и дело болели, быстро умирали, не выдерживая нагрузок, да и в идеальных условиях жили совсем недолго, хотя и плодились между собой тоже довольно быстро.

Не успело смениться несколько поколений АисСои, как лудусы уже разбрелись по всей планете ТераСея, заполнив её своими поселениями. К моменту коронации прителата Мариуса ТераСея уже подала заявку на вступление в альянс как тринадцатый независимый участник, а спустя ещё несколько сотен лет отказались безвозмездно поставлять какие-либо ресурсы на ТераРа, считая их своими.
Можно было передавить их как тараканов, как и заявил на заседании верховного правления главнокомандующий освободительной армии Деспий, но, как ни странно, на их защиту выступило большинство других представителей АисСои из других звёздных систем, считая, что ТераСея будет прекрасным местом, куда можно согнать всех лудусов из всех звёздных фракций. Это решение для всех было экономически обосновано и довольно выгодно со всех сторон. Кроме прителата Маруса, который хотел получить ТераСею вместе с её ресурсами под свой ускользающий контроль.
Нападение на ТераСея грозило Мариусу изгнанием из альянса и началом войны с рудными корпорациями каждой из фракций, а долго удерживать вторжение через порталы, позволяющие моментально перемещаться с планеты на планету, минуя расстояния в миллионы световых лет, было практически невозможно.
Разве что уничтожить все порталы в системе Ра, но это бы обозначало остаться полностью одинокими, отрезанными от всех звёздных систем галактики без какой-либо поддержки.
Из-за лудусов, которые действительно были очень слабы и раны их могли затягиваться месяцами по сравнению с АисСои, а зачастую попросту падали замертво от лишнего удара и уже на следующие сутки начинали смердеть и разлагаться, как любая падаль, начинать войну со всеми фракциями не имело смысла.
Нужно было взять под контроль ТераСею, лишив её поддержки альянса и выдворив туда всех лудусов с ТераРа, использовать как рабов, забирая все ресурсы себе.


Торговать лудусы с Тера-Сея не умели, да и торговать там было не с кем. У них не было централизованной власти. Каждый город был самообеспеченным независимым государством, из которых центральным являлась Борея (наследник или наследница) символ независимости лудусов. Другие города старался быть лучше остальных, потому и названия городов были ничего не обозначающие степени превосходства: «мега», «мульти», «ультра», «супер», «гипер», «гига», «нано», «мета» и т. д. И город Метрополь, полностью принадлежавший АисСои и другим представителям притэлия.

Для торговли с притэлием из всех городов выбирался какой-то один представитель, который и говорил от имени всей планеты, но каждый раз этот представитель был разным, так что договариваться о чем-то там было не с кем.
Они не воспринимали денежно-экономическую систему ценностей АурРоРа, потому торговля с ними протекала на уровне простого обмена, и то только между путешествующими торговцами, но никак не на уровне межпланетного соглашения.
Зато другие участники альянса, в жилах которых текла такая же золотая кровь ауррора, были рады денежно-экономическим отношениям с ТераРа, продавая им растительные ресурсы по завышенным ценам и в таком количестве, в котором на всю планету явно не хватало, что постепенно поднимало цены на данные товары. Контролем за торговлей растительных ресурсов занимались экокорпорации, разделившие планету на свои регионы. Торговля растительностью являлась их основным источником дохода, а также сборы за оплату обучения в аграрных институтах. Борьба за экологию была таким же прибыльным занятием, как создание и продажа новых видов оружия, которое нельзя было бы идентифицировать как оружие той или иной фракции. Каждая фракция альянса, в тайне друг от друга, обращалась за этим к прителату Мариусу, а он успешно помогал решать военные вопросы напрямую, оснащая мелкие террористические группировки, которые впоследствии подавлялись миротворческими войсками освободительной армии Астарты, которая считалась самой сильной армией во всем альянсе.
Так как ТераСея считалась независимой и равноправной фракцией в альянсе, которое не вело никаких военных действий, даже не имело регулярной армии, только местные, локальные вооруженные силы, любое военное вмешательство во внутренние дела рассчитывалось бы как вторжение, что являлось бы объявлением войны всему альянсу, чего Мариусу явно не хотелось. Он давно искал предлога, чтобы правомерно вторгнуться на планету ТераСея, подчинив её себе, и новость, которую ему сообщила Асси, о том, что лудусы угрожают его политической системе, являлась прекрасным основанием для вторжения. Ему было совершенно всё равно, даже если бы это были ничем не обоснованные слухи, главное, чтобы эти слухи дошли до глав альянса, до самого «А» что развязало бы руки Мариусу.

Глава 6

Туалета в поланках не было, а все здания института на ночь закрывались. Осторожно, внимательно вглядываясь себе под ноги, Айд, ступая по траве, отправился к вестибюлю административного корпуса, где находился его брат, профессор Зевис Тлант. Он был чистокровным АисСои, старшим сыном в семье и гордостью отца, так как всего в жизни добился сам. Зевис был ведущим специалистом в области генной инженерии, но за последнее время своими разработками и фанатичным желанием накормить весь мир растительной пищей несколько раз пересёк интересы главы экологических ассоциаций Эредону, тем самым порядком урезав финансирование себе и своей кафедре.
Пройдя систему идентификации в виде красноватого лучика перед дверями вестибюля, Айд сразу же направился в приемную брата, которую тот переоборудовал в жилое помещение, чтобы не приходилось в конце дня покидать институт. Зевис жил на работе, в доме отца он появлялся очень редко. Свой дом он продал, потратив деньги на закупку оборудования для своих исследований. Но дверь в его кабинет была заперта. Айд кулаком постучал по табличке с надписью «Профессор Зевис Тлант» и прислонил ухо к двери в надежде услышать какие-нибудь звуки, исходящие с той стороны. Но все было тихо.
— ХМ. — Айд задумчиво хмыкнул. Он специально приехал в институт как можно раньше, чтобы застать своего брата вне работы и спокойно с ним пообщаться. К тому же в такое время, когда вокруг все спят, гораздо легче оставаться незамеченным.
В том, чтобы проведать брата, ничего зазорного, конечно, не было, но, будучи легием, он всё равно находился под наблюдением службы национальной безопасности. В первую очередь они отслеживали перемещение портативных коммуникаторов, которые одновременно являлись основным способом взаимодействия друг с другом, включая общение на расстоянии, платежи и социальные связи, а также являлись портативным идентификатором личности. Но Айд предусмотрительно оставил его дома, возле собственной кровати, потому планировал успеть вернуться до наступления утра, чтобы комуникатор вовремя начал движение, не вызывая подозрений.
Немного поразмыслив, он вернулся к вестибюлю и, подойдя к лифтам, спустился на несколько уровней вниз, отправившись в лабораторию кафедры генной инженерии.
— Простите, но сюда можно только сотрудникам института. — сказала охранница лудус, которую разбудил звук приближающегося лифта, и к появлению в дверях Айда она уже была готова добросовестно исполнять свой долг.
— Я Айд Тлант, легий армии ТераРа. Брат Зевиса Тланта, большая часть оборудования, находящегося здесь, находится здесь только благодаря мне. Я не представляю никакой угрозы ни тебе, ни оборудованию. Мне просто нужно увидеться с братом. Даже главные ворота вестибюля меня свободно пропустили, и я пройду.
— Да, — понимающе ответила охранница, — но здесь другие ворота, и чтобы пройти дальше, вам необходим пропуск.
— Слушай, лудус, я только дойду до своего брата и вернусь. — Айд двинулся вперёд. — Не заставляй меня применять силу.
— Детей своих лудусом называть будешь, марун белокожий! — возмутилась охранница. — Я сейчас нажму на кнопку и вызову астэрцев. Им будешь разъяснять, кто тут марун, кто лудус, а кто чистокровная РаСеча(РА — Бог Солнца, Сеча — дочь, дитя или рожденная, взрощенная) подданная ТераСеи.
Айд громко рассмеялся, услышав такое заявление.
— Дитя Бога Солнца. — смеясь, повторил на языке бессмертных Айд. — Какая ты РаСеча, если в вас даже души нет. Я бы разорвал тебя на пополам, посмотреть на твою парсуру, есть ли она в тебе. Но ты мне нравишься, ты смелая, так и быть, раз уж я не могу пройти, вызови моего брата сюда.
— Как будто в тебе она есть. — пробормотала охранница, понимая, что её жизнь буквально на волоске. Но, набрав воздуху в грудь и мысленно распрощавшись со своими родными, ради которых она и устроилась на эту работу, заявила:
— Я не могу его позвать, марун.
— Что опять? — спросил Айд, чувствуя, как в нем закипает гнев от такой наглости. Он, способный в одно движение отделить её голову от тела, должен выслушивать оскорбления от бездушного существа. Единственное, что его останавливало, это то, что его блестящая кираса будет забрызгана бурой, трудно отмывающейся кровью. А ещё придётся полдня объясняться, почему так вышло, и вся его конспирация будет напрасна.
— Потому что его здесь нет. — ответила охранница. — Он три дня назад взял отпуск за свой счёт, собрал вещи и уехал.
— Зевис? Но куда? — неподдельно удивился Айд, зная фанатичную привязанность брата к этому институту.
— Не могу знать. Предо мной он не отчитывался. — разведя руками, ответила охранница.

Глава 7

В комнате стоял безудержный женский хохот. Одна из фрейлейн Асси, Фариса, рассказывала остальным присутствующим, сидящим на большом резном диване, о поваре Коуси и при этом изображала поведение петуха. Коуси клеился ко всем девушкам, попадающим в его поле зрения, в надежде на взаимность. Он был уродлив во всех отношениях, начиная с характера до внешнего вида. Низкорослый марун, чей отец проиграл всё свое состояние, оставив свою жену и детей в бедности, не имея возможности прокормиться, не говоря уже о том, чтобы заботиться о чистоте своей крови, тем самым превратив свою семью АисСои в марунов.
Они были посмешищем и назиданием для всех АисСои о важности материального обеспечения и страха потерять чистоту своей крови, стать марунами.
Коуси ещё ребёнком отдали в подмастерье местному повару Тартли, известному своей жестокостью к своим ученикам. Жестоко избивая своих учеников, он обучал их правилам и дисциплине. Возможно, благодаря этим мерам, изысканность его блюд впоследствии открыла ему дорогу на кухню Астарты, куда он и прихватил за собой своего самого способного ученика Коуси. Тяжелое детство заставило Коуси озлобиться на весь мир. Он ненавидел всех и вся и частенько проводил свои тайные испытания, подмешивая в свои блюда различные травы, сложные химические ингредиенты, галлюциногены, афродизиаки и искусственные феромоны, предлагая их девушкам с целью создания идеального «пирога любви», чтобы хоть как-то получать от них взаимность.
Иногда это срабатывало, иногда приводило к проблемам и слухам, иногда действие препаратов заканчивалось раньше ожидаемого времени. В общем, все они работали не так, как он того желал, или не работали вовсе.
Но Фарисе действительно нравилась его настойчивость и чрезмерное внимание, которое он признать то, что ей нравится марун, да ещё и такой, было довольно постыдно для АисСои, особенно для Фарисы.
Будучи приближенной к семье прителата, она могла рассчитывать на партию гораздо состоятельнее, влиятельнее и перспективнее.
Коуси, при виде Фарисы, сразу же выпячивал грудь, стремясь выглядеть выше, чем есть на самом деле. Менял свою семенящую походку, приобретённую с целью разносить подносы так, чтобы жидкость на них ни разу не колыхнулась, на важный, горделивый шаг.
Это выглядело очень смешно и действительно напоминало петуха.
Дверь в комнату распахнулась, превратив яркий смех в сдавленное хихиканье и неловкие покашливания.
Асси сидела в центре дивана, с улыбкой наблюдая за представлением Фарисы. Все её подружки смолкли и повернулись к двери, а затем, встав, пали на колени, целуя собственные ладони сложенные лодочкой, в ожидании дальнейших распоряжений своей прилеи. Асси слегка кивнула им в знак того, что пора удалиться. В дверях стоял Титэй.

— Тебя не учили оповещать о своем приходе, когда ты входишь в жилую комнату, особенно комнату прилеи? — сказала Асси, обращаясь к Титэю, после того как вышли все её фрейлины и закрыли за собой дверь.
— Должность у меня такая — оказываться там, где меня совсем не ждут. — ответил ей Титэй, проходя во внутрь комнаты, по-хозяйски, можно даже сказать, демонстративно сорвав виноградинку с виноградной кисти, лежавшей в вазе на столике возле дивана, в центре которого, откинувшись на спинку, сидела Асси в белом платье из плетённой в виде косичек нитей. Они крепились меленькими петельками к золотому воротнику на шеи Асси, переходящему в наплечники, по дюжине к каждой петельке и меживались между собой, отделяя нить от нити такими же по размеру золотыми цепочками. Плотно прилегая друг к другу, они пересекались по диагоналям, практически полностью скрывая за собой её молодое тело, затем сходились на петельках толстого, из золотых пластин пояса, украшенного разноцветными камушками, обвивали его и уходили вниз до самых колен. Но все же это были нити, а не плотная, непрозрачная ткань.
— А если бы я была обнажена или мы все были обнажены и, более того, чинили бы разврат и оргии? Нельзя врываться в дверь без стука, дорогой мой брат! — с улыбкой продолжала возмущаться она.
— Меня бы это не смутило. — ответил ей Титэй, положив виноградинку себе в рот, он раздавил её языком, а затем, смачно прожив её, поднял указательный палец вверх, внимательно разглядывая сквозь платье свою собеседницу.
— Конечно, если бы ты не затеяла оргию с врагами нашего государства. Что было бы очень глупо и нелогично, как и то, что тебя не было сегодня утром в залах АурТари и всё сказанное отцу ты там услышать не могла. Он сорвал ещё одну виноградинку.
— Вкусный виноград. — не меняя своего тона, сказал Титей.
Асси почувствовала, как жар охватил всё её тело.
Она была взволнована и напугана.
«Он всё понял», — было её первой мыслью. — «Хотя в любом случаи это пока лишь его догадки. Сейчас он будет меня испытывать, дабы убедиться в своей правоте. Главное — не выдать себя самой. Тогда все его подозрения так и останутся необоснованными, а лучше для начала выяснить, что он сам думает по этому поводу». Она глубоко вздохнула, с видом, что ей безразличны его обвинения, и, стараясь подавить внутреннее волнение, ответила:
— Если твои разведчики не способны проследить за халой, то медяк твоя цена, дорогой братец, и безопасность наша под угрозой. Не выдумала же я о заговоре против короны?
— Верно, не выдумала. Я смотрю за тобой с самого момента твоего рождения. — сказал Титэй, присаживаясь к ней вплотную и кладя руку свою на её плечо, продолжал говорить:
— И знаю о тебе намного больше, чем ты знаешь о себе сама, и помню тебя совсем крошкой. Такой милой и забавной.
Он придвинулся к ней ещё ближе и начал без малейшего стеснения разглядывать её тело через открытые элементы платья, как бы мысленно сравнивая прошедшие изменения, запечатлённые в его памяти.
— Я знаю многое. Знаю твои слабости и маленькие секреты, такие как: — он положил свою руку ей на живот, просунув её под нити её платья, и начал медленно двигаться в сторону её груди.
У Асси перехватило дыхание от такой наглости. Гнев мгновенно поглотил всё её сознание. За все её годы ещё никто ни разу не осмелился на такое поведение.
Она, как кошка, отпрыгнула от него в сторону, всё ещё продолжая сидеть на диване. Мгновенно вытащила свой острый, как бритва, тонкий клинок, который прятала в своих пышных кудряшках, как красивую заколку, и уже была готова пришпилить им к дивану ту самую руку Титэя, которой он так бесцеремонно её касался. И в то мгновение, когда клинок был уже готов вонзиться в его руку, Титэй поймал её за запястье. Схватив за самое основание кисти, не давая возможности пошевелить острым жалом, и дёрнул руку Асси к себе с такой силой, что она беспомощно повалилась ему на грудь, уткнувшись носом ему подмышку.
Титэй взял её за щёки и поднял ей голову, заставив смотреть ему в глаза, так же спокойно, не меняя интонацию в голосе, продолжил говорить незаконченную фразу:
— Такие, как: фехтование. А ещё, если я узнаю, что ты спишь с этим маруном, которому переводишь свои личные деньги .. — Он снова, не закончив говорить, с легкостью перетянул Асси через себя так, что её попка оказалась у него на коленях.
С силой хлопнув по ней, он запустил руки ей между ног, больно схватив её за промежность, продолжил:
— Я тебе туда колодку вставлю. Ты поняла меня, девчонка?
Он без труда забрал из её руки нож и спихнул её со своих колен так, что Асси повалилась на пол, совершенно растерянная и подавленная.
— Только главы военного совета знают о решении пустить слух о якобы готовящемся мятеже среди Расечей, чтобы мы могли санкционировать вторжение на СеяЛар перед лицом альянса. Будь любезна рассказать, откуда это известно тебе? Ведь ты не вхожа в военный совет, не так ли, хала? — Титей, повертев немного отобранным у неё клинком, бросил его ей обратно на пол.
— Встань, — скомандовал он. — И сядь рядом. Я не хочу тебя наказывать, но я должен узнать правду. Такая уж у меня работа.
— Правду? — повторила Асси, не спеша подниматься. — Правда в том, что я, услышав о заговоре против отца, тут же прибежала к нему сообщить об этом.
— И потому послала фрейлину дождаться, когда начнётся утреннее заседание.
— Да. Чтобы все слышали! — гневно выкрикнула Асси, подняв свой клинок с пола. — Не думала, что придётся подвергнуться такому унижению.
— Ха, унижению. — небрежно повторил её слова Титей, вставая с дивана.
— Унизили. Потрогали. По жопе на хлестали — он рассмеялся и вышел из комнаты.

Глава 8

(Приа́тор — производное от ПреаИре (вперёд залезающий), в данном случае — «второе лицо государства», тот, кто стремится занять место правителя).

Приа́тор Дорал прогуливался по фруктовой оранжерее, которая располагалась по всему периметру предпоследнего этажа здания Астарты. Это был самый настоящий маленький эдемский сад, созданный по его собственному проекту, где он расположил так называемые «комнаты отдыха» (ПрасноТиТарии), сделанные из стриженого кустарника, с расставленными в них диванами и лежанками.
— Ваша светлость, — обратился к приа́тору его личный скрибун (секретарь), — к вам Тамерла́риус (князь, губернатор) Олий.
— Олий? — переспросил Дорал. Он удивлённо повёл бровью, пытаясь вспомнить, о ком идёт речь. Но, судя по выражению его лица, задача для него оказалась непосильной.
«Напомни мне, какими землями он владеет, этот Олий?» — обратился приатор Дорал обратно.
Скрибун лишь развёл руками в сторону:
— Не могу знать, ваша светлость. Не лучше ли спросить у него лично. К тому же он стоит в дверях сада, ожидая вашего позволения войти.
— Да-да, пусть войдёт. — небрежно ответил Дорал и занял самое удобное место в ПрасноТиТарии.
Олий не заставил себя долго ждать.
Через несколько мгновений он уже стоял перед лежанкой приатора в компании своего друга Зевиса Тланта.
Дорал сделал жест рукой, давая понять, что Олий может начать говорить.
— Мы просим разрешения покинуть планету.
— А в чём, собственно, сложность? — решил уточнить приатор. — Вас не пропускают на таможне порта?
— Вы не поняли, Ваша светлость. Мы хотим снарядить экспедицию и покинуть пограничную орбиту ТераРа.
Дорал снова сделал знак рукой, предлагая собеседникам сесть, так как разговор мог затянуться. К тому же он узнал второго собеседника, Зевиса Тланта, который был, как считал Дорал, «шизанутым биологом» и вряд ли бы покинул свой институт, если бы не нашёл что-то более ценное. А самое ценное место для биолога, куда бы он желал отправить свою экспедицию, это, конечно же, заповедник. Заповедником являлась третья планета от солнца, таковой она была объявлена межгалактическим альянсом БОГ(Бесконечного Объединение Галактик) и, возможно, давно бы была кем-нибудь колонизирована, если бы на ней были комфортные условия для существования. Она была в два раза больше ТераРа и при этом слишком близко расположена к Солнцу, из-за чего температура на ней даже в самое холодное время была слишком высокой. К тому же ее быстрое вращение вокруг оси увеличивало центробежную силу, делая предметы на ней более легкими. Всё вместе делало её непригодной для комфортной жизни неприспособленной сои* (плоть — тело ), но вполне пригодной для растительности. Догадавшись, о чем сейчас пойдёт речь, и дождавшись, когда гости расположатся поудобнее, он улыбнулся и спросил:
— Какая цель экспедиции и куда вы направляетесь?

— Меня зовут Зевис Тлант. — начал говорить второй. — Я являюсь профессором генной инженерии ЭЦИ \(Экологического центра исследований\).
— Да, я слышал о вас. — перебил его Дорал. — Ближе к сути, пожалуйста, у меня не так много времени.
Зевис на секунду замешкался, словно подбирая слова в голове, а затем продолжил:
— Недавно я сканировал заповедник на предмет температурных аномалий и выявил на одном из полюсов зону повышенного давления но пониженной температуры. Это говорит о том, что мы можем свободно находиться на поверхности без всякого дополнительного оборудования и защитного снаряжения.
Дорал сделал знак рукой, чтобы Зевис перешел к самой сути разговора.
— Я считаю, — продолжил Зевис, — что мы можем свободно там высадиться и провести ряд исследований в области биоинженерии и культивации новых видов растений, к тому же гигантских растений по сравнению с нашими, что могло бы послужить на пользу нашей цивилизации.
Его рассказ подхватил Олий, видя, что Дейспий начинает терять терпение, выслушивая ненужную ему информацию.
— Мы можем высадиться, — сказал он, — и, установив портал с односторонним кодом шифрования, без возможности подключения третьей стороны. Основать из местных ариев(доминирующий вид) колонию под видом научно-исследовательской миссии.
— Под видом? Это уже интересно. — Слегка удивлённо сказал Дорал, рисуя в свое голове образ нового промышленного и рудодобывающего комплекса. — Продолжайте, Олий. Продолжайте.
Олий, слегка кашлянув в кулак, продолжил:
— Благодаря такому порталу, который, кстати, является разработкой моей компании, никто, кроме обладателей нашей навигационной карты, воспользоваться им не сможет. Даже самые внимательные сотрудники альянса и защитники экологии. Это будет только ваш канал, а что уж вы там передаете, новые культивированные растения или, может быть, запрещённые для добычи ресурсы... — Олий развел руки в стороны. — Кто знает, кто знает? Основной канал поставок, для всех контролирующих организаций альянса будет производиться напрямую транспортниками, как условлено в кодексе по защите заповедников и проверятся таможенными службами.

— Хм, — задумавшись, хмыкнул Дорал. В его голове моментально созрел план. Ведь благодаря такой возможности и притоку растительной пищи, не говоря уже о притоке золотых ресурсов из заповедника, он с легкостью мог ослабить влияние Эридона, тем самым ещё больше укрепив свои позиции внутри семьи. Но для этого было бы неплохо заручиться поддержкой дополнительного военного легиона, чтобы в случае чего сдержать негодование Эридона и защитить новый канал поставок.
— Интересное предложение. Вы уже говорили с кем-нибудь по этому поводу? — сказал Дорал, обращаясь к Олию. На что тот отрицательно покачал головой. — Что же вы хотите от меня?
— Прежде всего, разрешение покинуть планету, желательно на одном из ваших межпланетных портировщиках. Ну или финансирование на приобретение оного и других нужд для экспедиции.
Дорал встал со своего ложа и начал расхаживать по ПрасноТиТарию.
— Межпланетный портировщик я, конечно, вам дам. Насчет финансирования не уверен. Мне бы не хотелось подключать бюджетные средства в пока ещё сомнительную относительно обратного дохода экспедицию. Особенно учитывая, что миссия у вас получается в культивации новых видов растений, а это подотчетные средства моего брата Эридона. Я к ним, к сожалению, не имею никакого отношения. Но вам дам межпланетный портировщик, оснащенный спускаемым модулем, оборудовав его всем необходимым техническим снаряжением за мой личный счет. Плюс я вам дам боевой пилотируемый пиргас прикрытия. Более того, своего личного капитана для пилотирования. Я даже в качестве охраны данной миссии отправлю с вами вашего брата.
Дорал повернулся к Зевису Тланту и продолжил:
— Айд Тлант, легий одной из группировок нашей армии, является же вашим братом? Верно?
— Да, Ваша Милость. — ответил Зевис.
— Ну и прекрасно. — Улыбнулся Дорал. Он уже решил, кем заменит Айда в его отсутствие и как распорядится его пятитысячным войском. Даже если экспедиция окажется провальной.
— А что получу я, если, предположим, ваша миссия окажется провальной и что-то пойдёт не так? — спросил Дорал, поочередно поглядывая на своих собеседников. Возникла неловкая пауза. Дорал, выждав какое-то время, сам предложил решение:
— В таком случае, раз ваших предложений нет, Олий, я пошлю своего скрибуна следить о доходности подконтрольной вами Тамерларии и взыскании издержек до вашего возвращения.
Вы согласны?
Олий был явно недоволен таким предложением, но, понимая, что будущий поток ресурсов шел бы через его кодированные порталы, согласился.