Привратник 6. Спящий Северска

— Это где ж такую выловили? — глаза у женщины блестели, разглядывая огромного налима, переливающегося серебряной чешуей.

— У Чернильщиковского острова ловили ж, как всегда, у острова.

— Слава ваш ловил?

— Слава ловил, Слава. А ты чего спрашиваешь? Он всегда там ловит. Вот привез только, свежая. Возьмёшь?

— Вижу, что свежая, — покупательница кивнула и тут же задала следующий вопрос:

— А как они туда добрались, рыбаки? Лёд ещё выдерживает?

— Пока что держит, говорят, шестьдесят сантиметров льда есть пока, но скоро уж всё потает. Так тебе одного, или двух возьмёшь?

— Возьму одного, а куда мне два! У меня муж, да дети, впятером мы едва твоего налима... ой.. смотри... — она вдруг замолкла и выпрямилась хлопая глазами. Продавщица посмотрела в ту же сторону и поджала губы.

Мимо, шаркая ногами как старик, прошёл парень. Лицо у него было осунувшееся, с нахмуренным лбом и переносицей, волосы давно не стрижены и растрёпаны, и весенний ветерок трепал их ещё сильнее. Старая куртка висела на нём, как на вешалке, полоскалась по ветру с каждым шагом.

С трудом сгибая колени и шагая по-стариковски, он свернул на Октябрьскую и куда-то пошаркал дальше, даже не взглянув на них. Зато они смотрели вслед, пока он не скрылся за поворотом.

И только потом женщина, которая собиралась купить рыбу, прошептала:

— Видела его, да?!

— Конечно видела. Объявился. Это же Сашка Гробарь сын Ромки-душегуба, — махнула рукой продавщица.

— И отец бандит и брат бандит и сам он бандит, только откинулся, зимой вернулся. Видела, как ходит? Наверное туберкулёз. Или даже что похуже.

— Мама моя говорила, прокляли их, потому с ними так: вся семья, считай... ой, да что уж!

— А Саша этот, ведь он вроде бы уезжал учился? Мать его говорила, на гостиничное дело учится.

— Ага, говорила, да от осинки не родятся апельсинки! Я ей никогда не верила — соврёт, не дорого возьмёт.

— А он вроде бы умный был... ну да ладно, раз уж сидел, значит, скоро снова сядет, — кивнула продавщица.

Покупательница задумчиво прикусила губу:

— Может и не сядет.

— Что так?

— Ты его видела? Еле ходит. Устроился он в гостиницу на Ленина, у психиатрического отделения, сторожем, говорят. Я думаю, грабить не может больше, потому и устроился сторожем, что скоро помрёт.

Саша, который ни слова не слышал из их разговора, да если бы и слышал, вряд ли бы обратил внимание, как раз вышел к КПП и остановился, тяжело дыша. Сюда доносился запах свежести с реки. Сейчас она ещё скована льдом, но лёд уже посерел, истончился. Ещё немного и Томь снова потечёт к океану.

Саша вытер лоб. Тяжелое дыхание постепенно успокаивалось.

Несколько лет по этой самой улице он бегал с друзьями наперегонки. Тогда ему вовсе была неведома усталость. А теперь едва добрался сюда спокойным шагом. Ладно, об этом думать не хотелось. Нужно уже наконец что-то решить с машиной, так будет проще.

А вообще, до весны дожил и слава богу. Лалия говорила, что может и не дожить, а он вот пешком на работу бредёт. Через силу, но ведь идёт же.

Совсем рядом сказали:

— Здравствуй.

Подняв голову, он увидел рядом куратора из Теней.

— Здорово, Марат. И сюда пробрался.

— Конечно, — кивнул тот и протянул руку. — Обопрись на меня, будет легче. Пойдём потихонечку? Я к тебе с новостями.

Саша усмехнулся, заметив, что Марат делает вид, будто бы вовсе его не разглядывает, но нет-нет, да всё-таки взглянет.

— Что, хреново выгляжу? — усмехнулся он.

— В целом... нормально.

— Чувствую неуверенность в твоём заявлении! Ты как будто сомневаешься. Что, думаешь, в конкурсе красоты мне не выиграть?

Марат невольно хихикнул:

— Да уж, думаю первое место тебе не взять. Но ты... не полохо смотришься, учитывая...

— Учитывая, что умираю?

— Ну да... — нехотя проговорил Марат. — Мне жаль.

— Мне тоже! Ох, как жаль! — ответил Саша. — Ладно, давай свои новости.

— Ты в расследовании не участвуешь и от ареопага в Екатеринбурге освобождён.

— Освобождён! — снова усмехнулся Саша.

— Что смешного?

— Ну, типа освобождён от физкультуры, в школе.

— А, ясно.

— Значит даже на слушания ехать не придётся? Давать свидетельские показания? — уточнил он.

— Не придётся. В твоём состоянии вообще вредны перемещения, волнения. Мы указали на твоё участие в деле, благодаря которому была уничтожена вся колония жукцов.

Марат добавил со вздохом:

— Ну и на состояние твоего здоровья.

— Понятно, — сказал Саша. — А что там, в Екатеринбурге? Слушания уже начались?

— По некоторым эпизодам уже заканчиваются. Райнан признан виновным, но ему сохранят жизнь, его отправят в ледяные пещеры. Гоша будет распылён.

— Почему? Ведь Райнан был старшим группы? Остальные только подручные.

— Это так, но за Райнана очень настойчиво просит Вар. Он указывает на многочисленные заслуги Райнана.

Саша с усмешкой покачал головой:

— Вот значит как.

— Понимаю твоё недовольство, — проговорил Марат. — Ты думаешь...

— Я так понимаю, Вар вообще выйдет сухим из воды, да? — перебил его Саша. — И вы ему всё спустите, как будто бы так и надо. Да?!

— Саша, послушай... — тихо начал Марат.

— Нет, ты скажи мне — Вару ничего не предъявят?

Помолчав, Марат сказал:

— Я думаю, ты имеешь право на объяснения. И я хочу объяснить. Ты считаешь, Вар виноват?

— Виноват.

— Он нарушил устав?

— Именно!

— Не горячись, говори медленнее — дыхание сбивается. А теперь скажи мне, если мы уберем его и Вальсена, который тоже, безусловно, виноват, кто встанет на их место? Челябинская Гарда? Тюменские кланы? Ты знаешь, какая у Тюменских грызня. И какая грызня между ними и соседями.

— Ты пойми, — тут же снова заговорил он, — Убрать это пол дела, нужно же кого-то ставить. Кого-то надёжного, чтобы уважал правила, чтоб был в состоянии держать в узде своих и власть сохранять. Вар — во многом молодец...

— Их клан больше любого другого, я знаю! Но разве только это важно?

— Важно, что он умеет управлять своими, к тому же уважает устав...

— Так уважает, что позволяет подчинённым охотиться на людей! А сколько ещё таких, карманных миров, а?

— С ним поговорили об этом. Он не участвовал в нападениях и не давал на это разрешения.

— Но он знал! — сказал Саша и закашлялся.

— Вар проведёт проверку. Ужесточит контроль, — Марат остановился, пережидая, когда он успокоится. — И он будет чаще проверять своих людей. Мы все вместе сделаем так, чтобы подобное не повторилось.

— Значит, Вар остаётся, — вытерев губы, проговорил Саша.

— Остаётся. Им в спину дышат Томские, если Вара не станет, систему возглавят они. А это плохо — если власть окажется у них, ущерб уставу и нормальной жизни будет больше, чем сейчас, при всех недостатках Вара. Да, Вар — это зло, но остальные — это катастрофа.

— Ладно, понял, — перебил Саша. — Вар полезен, ладно, хорошо. Пофиг, делайте, что хотите. Мне уже всё равно.

Марат произнёс:

— Давай уже о твоих делах. Мы купили тебе квартиру в новом доме, у парка. Сто метров. Нормально?

— Нормально, — кивнул Саша.

— Машину уже завтра пригоним. Дизайнера тебе вызвали. Отремонтирует квартиру, обставит, как скажешь, хорошо?

— А зачем ремонт? Что, сейчас там нельзя жить что ли? — спросил Саша.

— Новый дом, говорю же.

— Тогда не пойдёт, — Саша покачал головой. — Мне осталось немного, какой ремонт? Могу не увидеть. Давай лучше другую, чтобы можно было заезжать и жить.

Марат хлопнул себя по лбу:

— Прости, я сразу не подумал. Пожелания те же?

— Те же — чтобы вид из окон на Томь и чтобы просторно. Ну, спальня, кухня. Пусть будет более-менее. Больше ничего не надо.

Он замолчал, глядя куда-то в сторону, Марат подождал немного, потом сказал:

— Если сложно, не работай, отдыхай. О деньгах не думай, всё будет...

— Я и не думаю о деньгах! Не в этом дело, — прервал его Саша. Кивнул:

— Ну, я пойду. Спасибо за новости.

— Ключи от машины закину вот прямо... скоро, может сегодня. С квартирой решим тоже на днях. Ну, пока! — Марат кивнул ему.

— Слушай, как тебя через КПП пропускают? — вдруг спросил Саша. — Северск — город закрытый, тут нужна прописка и пропуск.

— А для нас нет закрытых дверей, — загадочно улыбнулся Марат.

А Саша снова поплёлся вдоль дороги, щурясь от яркого солнца.

В «Сибирских Просторах» его не ждали — была дневная смена. Дневной администратор чуть округлил глаза:

— Александр Романович, что так рано?

— Привет, Григорий. Радуйся, что рано, пойдёшь отдыхать, — пробормотал Саша и закашлялся, сел на банкетку у входа.

Григорий, дневной админ, подбежал, сунул коробку с платками, потом принес стакан теплой воды.

Саша вытер рот, выкинул салфетки в урну, взял стакан. Григорий смотрел сочувственно:

— Может быть вам домой лучше, а? Отдохнуть бы?

— Отдохну на кладбище, — буркнул Саша, выпил воду, встал. — Сегодня из Томска делегация приедет, так что иди.

— Ага, я тогда пойду. Вы точно справитесь? Я могу остаться, помочь... — Григорий ещё раз посмотрел на Сашу с сомнением и поскорее побежал переодеваться.

Когда он уехал, Саша проверил чистоту стойки из искусственного, белого камня, протёр салфеткой, проверил жемчуг и убрал его в сейф, потом переоделся в белую рубашку с букой «П» на вороте, осмотрел себя в зеркале.

Дома в зеркало он не смотрелся, там оно было старое, косое, висело в простенке, в темных сенях. Отражение было мутное, тёмное. Его это удивляло — дома жило целых три женщины, а зеркало оказалось никому не нужно.

То, домашнее зеркало искажало отражение, По крайней мере Саше казалось, что зеркало в доме показывает его слишком худым и больным. Сильнее, чем есть. А в отеле, под ярким светом ламп он почти молодец, когда софиты светят в лицо, не видно теней под глазами. Видно только, что он стал худой, как палка, ну да — сбросил вес до пятидесяти трех, кожа на щеках висит как у шарпея...

Саша причесал волосы, затем вытащил бестиарий, сел. Сейчас, когда времени ни на что не оставалось, он вдруг взялся читать их ежедневно, изучать досконально.

Спустя час он достал термос, налил немного поддерживающего настоя, который делала для него Лалия и медленно выпил. Настой помогал, хоть и ненадолго. После него в голове прояснялось и дышать становилось легче. Саша снова склонился над книгой. В отеле стояла гробовая тишина, ни звука, ни шороха.

Когда солнце снаружи опускалось за Томь, он закрыл книгу, поднялся наверх, проверил приготовленные номера ещё раз. Внизу зазвонил телефон и он поспешил туда, едва не скатился с лестницы, взял трубку:

— Слушаю!

— Добрый день, Саша, это Лиза из городского совета. Как дела?

— Нормально. Привет, Лиза.

— Хотела спросить, всё готово к приезду?

— Конечно, готово.

— Ну, тогда до скорого! — она хихикнула и положила трубку.

— До скорого... — пробормотал Саша.

Лиза работала в городском совете, в службе протокола и сопровождала каждую партию особых гостей, которые прибывали в город.

Саша подумал о ней и улыбнулся. Лиза была очень веселой, светлой. От каждой встречи с ней оставались только приятные ощущения, хотя с первой встречи отношения у них вроде как не заладились. Лиза тогда посмотрела на него со страхом и недоумением. Саша не обиделся — понимал причину. И в самом деле, видок был тот ещё.

Ведь после приезда в Северск он слёг на неделю, даже встать сил не было, так вымотала последняя просьба к всполоху и дальнейшая дорога. Едва только не прикончили.

Куратор города сам приехал знакомиться, учитывая его состояние. Прищурившись, осмотрел дом на Венгерской. В глазах сквозило недовольство. Саша и сам был недоволен тем, как выглядит дом. Вроде бы, когда уезжал, всё тут казалось ему вполне приемлемым, нормальным, а теперь он видел, что это не так.

Снаружи дом, построенный кажется, прадедом, смотрелся неплохо. Высокая крыша над мансардным этажом, пять окон по фасаду, высокое крыльцо. Дед пристроил к старому дому летнюю кухню и еще одну спальню, места внутри было достаточно. В детстве Саше казалось, что он живёт в настоящем особнячке, а теперь, вернувшись, понял, что снаружи дом ещё держится, а вот внутри надо бы просто всё собрать, выкинуть и сжечь.

Кухня вся была покрыта слоем копоти(старая печь пошла трещинами) и по чёрным, лоснящимся стенам ползали жирные тараканы.

В детстве это казалось нормальным, всё, что происходило тут, казалось нормальным, но пожив в совершенно других условиях, он теперь понимал, как это всё ужасно.

Вот и куратор тоже сразу это понял, посмотрел на Сашу и сказал:

— Надо бы тебе менять место жительства! Помочь с этим?

— Поменяю, есть возможность, справлюсь, — кивнул Саша. — Но сперва выйду на работу.

— Тогда так, как опытного, надёжного, поставлю тебя в Сибирские Просторы, это особый отель, для особых гостей.

Потом куратор честно сказал, что от встречи у него странные впечатления, его дом и семья в Северске известны с не очень хорошей стороны. Но родителей не выбирают, а Сашина слава бежит впереди него.

Саша кивнул:

— Я понимаю. Они у меня... немного шумные. Но это моя семья, уж вот такая. Я, конечно перееду. Попозже. А что за особые гости приезжают в Просторы?

— Они не сказать, чтобы неприятные, но держатся особняком, очень редко встречаются. А вот у нас их много. Из-за особых обстоятельств. Ну, я на месте всё подробно объясню, а пока что давай, приходи в себя.

Когда за ним закрылась дверь, Саша рухнул в постель и долго кашлял, а мать, увидев это, запричитала, а потом предложила проверенное средство: водку с салом.

У неё от всех бед было одно средство. При простуде — с перцем, при головной боли с лимоном, а вот при кашле и слабости, оказывается — с салом. Что ж, это его вовсе не удивило.

В свой первый день в Сибирских Просторах Саше было очень паршиво, он едва стоял на ногах, но знал — лучше не станет и потому нужно как-то идти, приходить в себя.

Он буквально приполз в отель и вот в таком состоянии его впервые увидела Лиза.

Лиза, надо сказать, была, что надо. Ей было лет двадцать — двадцать пять, высокая, стройная, удивительно приятная. Фигура не слишком пышная, такой тип Саша про себя называл «гимнастка», это когда нет слишком выдающейся груди, или бедер, но в целом всё выглядело очень гармонично, а стремительные, легкие движения придавали ей ещё больше привлекательности.

Ещё у неё были очень красивые глаза — почти чёрные, миндалевидные, опушенные густыми ресницами.

Позже, с Лизой они почти подружились, узнав его немного, она изменила своё отношение. Вот и сейчас, войдя внутрь впереди процессии новых гостей, Лиза дружески ему подмигнула и улыбнулась.

— Добрый вечер, сегодня к нам прибыла новая делегация. Во главе Вероний Грай, советник высшей ступени. Именно он отвечает за остальную делегацию.

Затем Лиза поимённо назвала всех остальных гостей. Саша кивал, не запоминая, ему это ни к чему, всё равно общаться им не нужно, да и имена будут в книге. Он улыбался каждому новому гостю, все как один солидные, серьёзные, хоть на обложку Форбс, или другого подобного журнала.

Только последний немного выбивался, какой-то он был нервный, волосы торчали в стороны, а глазами он всё время моргал и чуть дергал носом. Саша про себя окрестил его «совёнышем».

— Добро пожаловать в ЗАТО Северск, уважаемые гости! — в конце процедуры представления сказал Саша. — Рады видеть вас. Прошу вас пройти регистрацию, затем я покажу вам приготовленные номера.

Он привычно выложил на стойку книгу.

— Итак, раздел живое... класс ноктумусы. Попрошу ваш жетон, уважаемый Вероний...

Жетон и сопроводительные бумаги легли на стойку. Саша мельком отметил, что даже теперь, в человеческом виде, ногти у гостя на пальцах больше напоминали когти — длинные, заостренные, желтоватые.

Совы-перевёртыши, научно ноктумусы. Особый вид, действительно, за всё время он встречал таких только в башне Вара, в Дне-Ночи. Там они служили в библиотеке. Впрочем, ничем другим они и не занимались — копили какие-то свои знания, мало общаясь с миром живых, жили особняком.

Оформив всех, Саша выложил на стойку ключи, затем повёл гостей наверх, показал тщательно убранные номера. когда гости, удовлетворённые состоянием номеров, наконец их отпустили, они вместе с Лизой они спустились вниз. Девушка вынула из сумочки небольшой контейнер:

— Саш, это тебе.

Он улыбнулся:

— Опять трубочки со сгущенкой?

Она кивнула:

— Да, трубочки. Тебе же понравились в прошлый раз? Мама всё время их готовит. Поешь, ладно?

— Я каждый раз ем то, что ты приносишь. Очень вкусно.

Она озабоченно его оглядела:

— Иногда мне хочется привозить тебе еду каждый день! Кажется, что ты совсем не ешь. Каждый раз всё худее.

Саша усмехнулся:

— Дальше костей не усохну.

— Не очень и смешно, — сказала она сдвинув брови.

Брови у неё были очень красивые, а когда она хмурилась, ей очень шло. Саша невольно отмечал это. Смешно, еле ходит, а всё равно смотрит на красивых девушек.

— Что такое? — спросила она. — Ты надо мной смеешься?

— Вовсе нет!

— Нет, правда, скажи! Или буду думать, что надо мной.

Он подумал и ответил:

— Как-то раз, очень давно, я отвозил деда в больницу. Маминого отца. Хороший человек он был. Деду было семьдесят два и он болел сильно. Мы его похоронили потом, через два месяца. Это я для понимания ситуации. Так вот, я привез его, сидим в приемном покое, мимо идет симпатичная медсестричка, лет двадцать и дед ей вслед смотрит, таким взглядом, ну ты понимаешь?

Лиза кивнула:

— Ну, наверное. И что?

— И я его спросил: дед, неужели тебе интересно? А он говорит, конечно интересно, я ведь жив пока. И я тогда подумал, ну куда он, старый, а смотрит на девушек, одной ногой в могиле. И вот теперь сам тоже... смотрю.

Лиза снова миленько нахмурила лобик и потом сказала:

— А-а, это комплимент!

Он поднял руки:

— Не подумай, ничего такого! Иногда смотришь на цветы, любуешься, но ты просто ими любуешься, не мечтаешь там... о чём-то.

Она улыбнулась:

— Спасибо. Нет, правда, это очень мило! Ладно, я поеду пока, приеду через несколько часов, отвезу их.

Она на миг задержалась на пороге, хрупкая, нежная, красноватый свет заходящего солнца бил ей в спину. Помахала рукой и ушла.

Саша сел к конторке, налил себе обычный чай, открыл бестиарий, закинув ноги на стойку. Зазвонил мобильник и нахмурившись, Саша полез в карман.

Это был тот мобильник, который Саша предпочел бы вовсе не слышать — старый. Старым он называл телефон с которым приехал в город, в нём была старая симка, привезённая из Екатеринбурга. В Северске он обзавёлся новой симкой и новым телефоном, хотел от старой избавиться, но всё же, после раздумий сохранил.

Звонки на неё вызывали в нём странные чувства — вроде бы люди, которые ему звонили были ему дороги, но вот разговаривать с ними вовсе не хотелось. Вот и сейчас, услышав звонок он поёжился, но телефон вынул. Взглянул на экран и улыбнулся:

— Настя? Привет.

— Привет, жив ещё? — спросила на той стороне девушка.

— Не дождетесь! — в тон ей хохотнул он.

— Слушай, увидимся? — вдруг предложила она.

— Увидимся? В смысле ты приедешь? Потому, что я немного не выездной — работаю и состояние такое себе.

— Так я уже.

— Уже что? — растерялся Саша.

— Вчера приехала и узнала, что ваш Северск закрытый город! Вот же засада, а? Что ты мне не сказал, что к вам пускают только по пропускам? Вчера меня на вашем КПП развернули.

— Что ж ты не позвонила? — удивился он.

— Не поверишь — телефон сел. Я уже хотела в Томск ехать, назад, но мне помогли. На ночь сняла комнату в Попадейкино, за рекой, а утром махнула в Томск.

— Что ж утром не позвонила? — удивился он.

— Ну ты ж привратник, день — твоя ночь. Короче, я в Томске, увидимся? Я могу приехать к КПП и тебя дождаться? — предложила она.

— Утром, часов в девять?

— Ничего, не напрягаю тебя? — спросила она и Саша искренне ответил:

— Нет, я вообще тебе рад!

Попрощавшись с ней, Саша задумался. Настя явно приехала неспроста. У неё работа в Дне-Ночи, там отпуска не дают так просто. Уволилась? Или привезла послание от Вара? Это была неприятная догадка, но все же, ради пережитого, он решил дать ей шанс.

Между тем стемнело, часы отбили девять вечера. Заскрипели ступени и наверху раздалось шуршание. Все-таки сколько не общайся с такими, каждое их новое появление застаёт врасплох. Он поднял голову и встал. Сверху, из полумрака верхнего этажа, спускались три тени.

— Добрый вечер, — вежливо кивнул он.

Теперь они выглядели иначе, чем на закате: носы вытянулись и загнулись вниз, глаза расширились, стали почти круглыми, среди волос там и тут пробиваются крапчатые перья.

Ключи на стойку положила уже не когтистая рука, а птичья лапа.

— Наша сопровождающая прибыла? — клекочущим голосом спросил оборотень.

— Да, да, я здесь! — в холл влетела Лиза, улыбающаяся, свежая, будто ожившая картинка.

— Прошу вас, господа, транспорт ждёт!

Она улыбнулась и ему, а потом они все скрылись за дверями и Саша подумал: интересно, каково ей вот так вот, ночью, возить за спиной в машине троих оборотней в фазе обращения? С них уже сыплются перья...

Он набрал номер Марата и сказал:

— Слушай, а что там с машиной? Ты говорил, сегодня мне ключи привезешь? Мне с утра надо выехать из города.

— Ключи я везу, ты меня в дороге застал. А зачем тебе выезжать? Куда? — проговорил тот.

— По своим делам. Может, хочу прогуляться, в Томск съездить? — ответил Саша вопросом. — А что такое?

— Я бы на твоём месте пока не выезжал.

— Пока, это пока вперёд ногами не увезли? — усмехнулся он. — В чём дело всё-таки?

— Честно сказать — ни в чем. Предчувствие какое-то скорее.

— Буду иметь в виду, — сказал Саша и положив трубку усмехнулся: предчувствие!