Призрак ночного велосипедиста

Я сижу в темноте. И она не хуже

в комнате, чем темнота снаружи.

И.Бродский

В 3 часа ночи по улице пустынного города проехал на велосипеде один человек.

Марк увидел его из окна своего номера в отеле.

Не спалось после выплеснутых эмоций. Днем завершил консультацию с клиентом, слово за слово, сцепились, клиент пустился в оскорбления, а ведь Марк ради этой консультации качался всю ночь в поезде.

Консультация закончилась черт знает как. Неизвестно, что этот псих переведет на счет.

Марк в пятый раз прошел по тротуару самой известной улицы города и в пятый раз устроил пикировку мыслей на тему «надо или не надо было приезжать». Ему показалось что не только он ходит по улице вперед-назад, но и машины ездят вперед-назад, ведь он стал узнавать или они просто в этом городе одинаковые машины.

Забавно, – думал он, – вместо ожидаемого фуршета, бессмысленные шатания по улицам чужого города, ожидающего дождя. Он нудно истреблял время, – оно не поддавалось. Тогда заказал ужин, который не хотелось заказывать, и под который пришлось испытывать на себе подозрительные взгляды местных завсегдатаев.

Доплелся до отеля, в котором почему-то горело наверху всего лишь одно окно, и где девушка–администратор на ресепшене посмотрела так, будто не ожидала его увидеть, потом вышел мужчина-администратор и посмотрел на девушку, будто не ожидал, что она так будет на смотреть на гостя.

Настрочил пару безответных писем любимой женщине в WhatsApp и Telegram, после наслаждения парами и пузырьками джакузи (дома нет, посидел подольше), после белой, усыпляющей книги Жуандо, после сна, неглубокого и беспокойного, он стоял перед ночным окном.

Ночной наездник, где ты? Когда обратно и уже без цветов?

Ему не до меня, – усомнился он. – Колесит по дальним улицам, – чего стою, жду с моря погоды. Уснуть бы, так нет, стою, – как манекен в витрине магазина, – как шпион, ожидающий агента из темного переулка, как, придурок, который не может уснуть.

Велосипедист как велосипедист, все обычно: шлем, форма. Только букет в одной отставленной руке. Букет тюльпанов в 3 часа ночи. Наверное, к невесте, правда, время неподходящее.

…Едва проснувшись Марк переключился на женщину, которую он оставил в своем городе.

Мои сообщения она не прочитала, почему?

Он изобразил удивление на лице и спустился на завтрак с видом на площадь, но аппетит его не посетил, с чашкой эспрессо он присел в фойе. Подумал, почему вкус домашнего эспрессо не такой. Когда «любимой» всю ночь нет дома, вкус ароматного кофе немного утрачивается.

Девушка–администратор на ресепшене уже улыбнулась и ждала, когда он обратит на нее внимание.

Пора спросить, а вдруг? – решил он.

–Да, разговор, дежурный и несложный, да, шестой этаж и мой номер в вашем отеле "Полет" – все супер, но велосипедист с букетом в 3 часа ночи – это сильно.

– ...А! Вы об этом. Да, гости обращают внимание, когда он проезжает. Да, в 3 часа ночи.

– Так он ездит регулярно? Курьер?

– Как вам сказать, был один случай, 3 года назад. Парень ехал к девушке с букетом…, ну как к девушке, она вообще–то была замужем, но не суть, – его сбила машина. Как оказалось, марка, цвет машины, и номера совпали с данными машины этой девушки. Выходило, она его сбила. Он погиб сразу, не приходя в сознание. Но кто был за рулем – неизвестно. У девушки нашлось алиби, она ночевала с ребенком у родителей. И у мужа алиби – командировка, показал билеты. Ну это ладно, на одной заброшенной могиле стали появляться тюльпаны, – тут она сделала взгляд заговорщицы, склонила голову вперед и прошептала: – Говорят, это парень возит цветы сам себе на могилу.

– Куда?

– На могилу.

– Так он выжил?

– Нет.

– Что за чушь.

Марк вскочил с кресла, как ошпаренный, – «да, тут психом станешь». Вышел из отеля, достал сигарету, – зажигалку, конечно, забыл. У Вас нет? А у Вас? Город некурящих, молчаливых и угрюмых людей. Скорей бы отсюда. Поезд аж следующим утром, заказчик отменил большую часть работы, да кто ж знал, билет не обменять.

…Ночь беспокойства, ночь духоты из–за старого кондиционера, ночь снов, где суета не отпускает. Может уже утро? Какой там! На часах два часа пятьдесят семь минут – быстрее на пост! Чуть не пропустил.

Тихо, пустынно, сумрачно… И вот он едет, велосипедист... Не может быть! Все, как обычно, та же скорость, направление, те же шлем, форма и букет тюльпанов в одной отставленной руке.

И снова с букета сыпятся лепестки.

Выбегу. Магнитная карта от номера, ложка для обуви, теперь лифт, стеклянные двери, семь ступеней и улица велосипедиста.

Марк выскакивает на свежий предутренний воздух, вдыхает его полной грудью: никаких следов, цветков или лепестков в темноте не обнаружить.

Возвращается, ловит руку на плече.

–Кто Вы? Чего вы меня хватаете?

–Не узнал? Я открывал дверь тебе утром покурить.

–Ну да, ну да, охранник, конечно.

–Пойдем, чаю налью горячего. А то трясешься весь.

После двух–трех глотков ароматной сладкой жидкости тяжесть с груди спала, а ведь состояние было, будто что–то произошло, – жуткое состояние.

–Вы это, зря бегаете, – охранник опять перешел на «Вы». Там никто не проезжал. Я здесь работаю уже два года. Периодически выскакивают ребята, одного из–под машины вытащили, и в реанимацию, понимаете?

–Нет, не понимаю.

–Глюки, понимаете?

–Да, понимаю.

Марк как на допросе. Каким же мерзким кажется ему охранник с широким мясистым лицом.

–Нет никакого велосипедиста. Идите в свой номер.

–Я две ночи его вижу.

–Успокоительные надо пить, идите, мне надо работать.

–Я видел.

–Это Вам Ленка с ресепшена рассказала? Вот оторва, всех мужиков прошла. Помалкивала бы уже. Начальство сколько раз предупреждало ее не лезть к постояльцам. Спросите, где ее муж? Я Вам скажу: сидит за непредумышленное убийство, наезд на велосипедиста. На камерах видно, что велосипедист упал. А вот куда он потом делся, никто не знает. Говорят, с велосипедистом она шашни крутила, и спрятала его. А мужа упекла в тюрьму. За что мужик сидит? Велосипедист, может, живой? А мужик-то хороший. Мы с ним как-то на охоту…

–Я пошел.

"Какой он мерзкий тип, этот охранник", – у Марка снова начинается колотун, что начался на лестнице отеля, как попугай, он повторяет две фразы по очереди: «Сегодня видел» и «Вчера ночью видел».

В номере он оказывается у окна, ставит кружку, что прихватил у охранника, на подоконник, встречает унылые сумерки, трет лицо, и бормочет: "да, есть города, где самое примечательное – это призрак велосипедиста, а остальное – полный мрак".

Остается выбрать в телефоне строку с именем, которое он так часто произносил, которому он вчера написал столько сообщений, остается набрать одно слово "Уходи".

Он решил скоротать остаток ночи завернувшись в одеяло, как заворачивают начинку в блин, с книгой, которую прихватил с собой в командировку и пока не открывал – Габриэль Гарсиа Маркес, черный томик, сто восемьдесят восьмая страница, рассказ «Привидения ездят на велосипеде».

Марк берется за чтение, – автор пишет про город, который нуждается в велосипедисте, «…по крайней мере для того, чтобы он своей веселой, скрипучей музыкой колес и педалей придавал хоть какой–то смысл абсолютно бесполезным ночам этого скучного городка».

Но в городке люди не живут, а прозябают. Они видят велосипедиста и боятся про него говорить, иначе он перестанет проезжать здесь в три часа ночи.

С каждой минутой ему становится тревожнее. Он в коридор. Подозрительная тишина. На лестницу – нет, лучше в лифт. Вон он распахивает двери отеля. Потоки прохладного воздуха охватывают его, он дышит полной грудью, он не может больше оставаться с этими безмозглыми людьми, он спешит туда, он знает, где его ждет велосипедист.

Светофоры отключены, мигают желтыми фонарями. На улице ни души. В глаза Марку ударил свет фар, – водитель автомобиля тоже подумал, что на улице ни души.