Призрак Ржавой Долины

«В ядовитом тумане Ржавой Долины живет чудовище. Убившему его и доказавшему гибель оного — вознаграждение 1000 золотых».

Это послание от короля Гернии, славного Базилия II, разослали всем лучшим рыцарям Ордена Священного Меча, но ни один из них не вернулся назад, уйдя в Ржавую Долину.

Я знал, что её так прозвали из-за рыжевато-коричневого тумана, вечно висящего над землей. Источником этого тумана придворные ученые считали чудовище, живущее в Долине. Жухлая трава и иссушенные деревья дополняли тамошний, вечно тусклый пейзаж ощущением абсолютной безнадеги, будто сама смерть в вечной скорби своей бродит по этим землям. Там давно никто не жил, не засеивал полей. Отчаявшиеся сбежавшие каторжники исчезали, стоило им отправиться в сторону Долины. Их даже не преследовали, поняв, куда они бегут.

Я однажды видел эту мертвую землю с отвесной скалы, слышал странный глубокий рев, доносящийся издалека, и поспешил убраться оттуда поскорее.

Тогда я был юным оруженосцем Брауном, а спустя пятнадцать лет, став рыцарем и взяв благородное имя сэр Лигеус, не входил в десятки лучших. Посредственный воин, но верный слуга. Всего лишь раз повезло победить в турнире, поэтому и письма о награде мне не прислали. Не то что бы я жалел об этом — военная служба и небольшой земельный удел с крестьянами лучше, чем понапрасну рисковать головой. Разве золото может быть дороже и ценнее жизни?

«Тише едешь, дальше будешь!» — так мне всегда говаривала матушка.

Но когда в Ржавой Долине пропали бесследно лучшие воины королевства, письмо от короля доставили и мне. Хмурый герольд в синем гербовом камзоле, в сопровождении столь же мрачной охраны из десятка дворцовых стражей, торжественно вскрыл сургучную печать с оттиском лилии, развернул на вытянутых руках лучшую бумагу, пропитанную цветочными духами, которыми пользуется наш монарх. И зачитал скрывавшийся внутри красивой обертки мой приговор под видом королевской милости.

«Сим повелеваю! В ядовитом тумане Ржавой Долины живет чудовище. Убившему его и доказавшему гибель оного — вознаграждение 2000 золотых».

Раньше все старались просто избегать гиблого места. Ведь почти во всех феодах найдется хоть одно какое-нибудь проклятое место: болото с поющим водяным или ведьмин круг из мухоморов, в центре которого ничего не растет, а если ступить туда, то не сможешь выйти. Еще я слышал, что в Совином Лесу есть место, где постоянно раздается будто бы плач младенца — местные пересуды о призраке, утаскивающего в чащу женщин.

Ржавую Долину тоже до поры до времени не трогали. В монастырских летописях, насколько мне было известно, упоминались времена, когда там находился земельный удел одного из рыцарей. А ни о каком тумане и слыхом не слыхивал. Только Долина, появившись якобы после сильной грозы, начала расти вширь, отравляя прилегающие земли. По прошествии десятков лет она увеличилась вдвое, а после вчетверо. И ядовитый туман из низины теперь достиг подножия скал, на плато которых находятся кукурузные и свекольные поля.

Опасаясь за урожай и прогнозируя возможный, в связи с этим, голод, Базилий решил разобраться с причинами роста Долины. А причиной ученые мужи при дворе, без долгих раздумий, назвали чудовище. Епископ Димитрий добавлял, что это не просто зверь, но демон, проникший в наш мир сквозь разверстые адские врата, дабы насытить черную утробу душами грешников. На фоне начавшихся в народе волнений в его проповеди охотно верили.

Мне не хотелось рисковать головой, но как можно ослушаться короля? Я поклонился герольду, принимая послание из его рук, сердечно поблагодарил Его Величество за оказанное мне доверие и торжественно поклялся, что сделаю всё возможное, чтобы чудовище пало от моего меча, как можно скорее. Если задержусь в уделе, вскоре до двора долетят нелестные слухи о том, что благородный сэр Лигеус пренебрегает волей монарха. Поэтому, а не ради золота, я тем же днем начал снаряжаться в путь.

Приказал оруженосцу до блеска начистить стальные латы, кузнецу отдал палаш, чтобы привел оружие в порядок и заточил поострее. Отправил слугу в конюшни с распоряжением подковать верного гнедого жеребца по кличке Ферро.

В последний вечер перед моим отъездом матушка распорядилась зарезать козленка и подать его на ужин. Я пришел к пожилой родительнице, у которой остался единственным сыном, после того как мои сестры умерли в младенчестве и лишь одна дожила до восьми лет. Старушка носила траурные одеяния с тех пор, как почил мой отец, и в её руках всегда лежал потрепанный черный молитвенник.

Я преклонил колено перед матерью и прошептал:

— Благослови, матушка!

Она положила ладонь на мои коротко остриженные волосы и произнесла:

— Я дам тебе напутствие, Браун, — она назвала меня прежним, детским именем. — Я горжусь тобой. Ты за годы службы престолу принес добрую славу нашему роду, но ты еще слишком молод, чтобы погибать. Мне нужен живой сын, а не мертвый герой. Хватило с меня и твоего отца, который постоянно лез на рожон. Не сражайся с чудовищем, если сможешь избежать этого.

Я взял её руку и поцеловал.

— Я должен выполнить приказ короля, но и ваших слов я не забуду, матушка.

На следующее утро, после обязательно предшествующей любому рыцарскому подвигу исповеди, мой оруженосец, юный Айван, помог мне снарядиться в путь, и вместе с парой слуг мы отправились на восток Гернии. Сначала мы двигались по проселочным дорогам окрестных деревень, после через глухой лес, сквозь который пролегал тракт, соединяющий столицу Гернии — Фронштадт с другими городами.

Путь занял около недели, и за все время, что мы ехали, нас преследовала лишь тишина, изредка прерываемая разве что карканьем ворон. В деревнях на нас молчаливо смотрели уставшие крестьянки, осунувшиеся заросшие мужики пыхали трубками и качали головами. После того как лучших рыцарей проводили в путь без возврата с овациями, на меня смотрели как на приговоренного — со скорбью и страхом на лицах.

На полях, среди вытянутых стеблей кукурузы, возвышались черные пугала. Ветер слабо колыхал обрывки тканей, донося с Ржавой Долины неприятный запах.

— Милорд, вы чувствуете? — взволнованно спросил Айван.

— Да, мы уже совсем близко.

Дорога через поля оканчивалась у обрыва. От падения путников предостерегал установленный по краю забор. Отсюда открывался вид на Ржавую Долину. Здесь я давным-давно, будучи оруженосцем, стоял с сэром Троданом, моим наставником.

С той поры, за какие-то десять с небольшим лет, туман стал гуще. Линия горизонта теперь полностью терялась за темными испарениями и лишь у подножия скал, с которых мы с моими людьми сейчас могли лицезреть мертвые пустоши, проступали черные силуэты голых древесных стволов и рыжий покров травы и кустарников.

— Я отправлюсь один, — твердо решил я.

— Но милорд… — начал возражать оруженосец, подавшись вперед, и я положил руку ему на плечо.

— Айван, тебе всего тринадцать лет. Если я погибну, ты сможешь стать оруженосцем другого рыцаря. На тебе большая ответственность. Ты должен будешь рассказать все моей матушке и герольду, когда он явится в наш удел… — я осекся. Зачем же заранее хоронить себя, если я не собирался рисковать жизнью? — Так или иначе, я сначала отправлюсь на разведку. Осмотрю ближайшие земли. Рыцарский устав о тактике гласит, что нельзя действовать напролом, не зная, какими силами обладает враг — так поступают только варвары. В любом случае, ждите меня здесь и не вздумайте следовать за мной. Это приказ!

Слуги кивнули в поклоне. Я вытащил из ножен палаш и отправился вниз. Чуть правее по уступам можно было сойти в Долину, но Айван все равно подготовил веревку и скинул вниз, другой её конец привязав к седлу Ферро.

Если я подам условный сигнал, меня должны будут вытянуть наверх.

«Главное, не рисковать понапрасну», — напомнил я себе, спустившись вниз и оказавшись в плотном тумане. Дышать здесь было особенно тяжело. Едкое зловоние невольно возрождало в памяти истории церковников о кругах ада, где мучаются грешники. Под ногами шуршала сухая трава, кое-где ломались увядшие ветки кустарников. Я осторожно ступал по глинозему, пытаясь в тумане высмотреть хоть что-нибудь, но натыкался только на стволы деревьев, покрытые чем-то вроде мелких кристалликов медного оттенка.

Глаза начинали слезиться, в горле невыносимо першило. Я уже намеревался вернуться к скалам, но внезапно заметил нечеткую фигуру человека впереди и это изменило моё решение. Сначала нужно было убедиться — что за бесстрашный воитель забрел в Ржавую Долину и стоит теперь посреди неё, словно ещё одно мертвое дерево.

Я подошел к нему и положил руку на плечо, закованное в латы. Заметил, что сталь его наплечников потемнела, пошла бурыми пятнами.

— Сэр? Из какого вы удела? — хрипло произнес я и прокашлялся, поняв, что мне стало как-то трудно говорить. Рыцарь не ответил.

— Вы вассал Его Величества Базилия? — повторил я вопрос, обойдя воина. Шлем закрывал его лицо, и я рискнул, пусть это и могло значить оскорбление рыцарской чести — открыть забрало.

Изнутри на меня взглянуло мертвое лицо без глаз, покрытое красными бугрящимися волдырями ожогов.

Поржавевший мертвец, погрузившись в глину по щиколотку, стоял посреди пустоши. Только заржавевший доспех удерживал его в вертикальном положении.

И в ужасе отпрянув от него, я догадался, что вовсе не чудовище, а сам туман убивает людей.

Взглянув на лезвие своего идеально заточенного палаша, я заметил ползущие по кромке коричневые пятна. Развернувшись, я сделал несколько шагов назад и случайно пнул чей-то изъеденный смертоносным туманом череп. Где бы ни таилось это чудовище, нам не добраться до него, если мы не сможем видеть и дышать. Следовало вернуться назад, немедленно доложить об этом королю. Придумать, как безопасно миновать препятствие. Я бежал обратно, не видя дороги и задыхаясь. Чувствовал, как яд сжигает мои легкие, как щиплет глаза от льющихся слез. Силы утекали, и латы с каждым шагом становились тяжелее для моих слабеющих плеч.

И в страхе, одолевшем меня, понял, что заблудился в темных испарениях.

Что перестал понимать, куда иду.

Я остановился, закрыл глаза, прочел краткую молитву, чтобы успокоить колотящееся под стальным панцирем сердце. Голова от бега кружилась, мне не хватало воздуха. Я стоял, чувствуя, как ноги в латных сапогах медленно погружаются в вязкий глинозем.

Но внезапно в отравленной тьме я увидел мелькнувший свет. Что-то белое двигалось сквозь туман Ржавой Долины. Без страха, целенаправленно, спокойно. Белый человек в балахоне, должно быть ангел смерти, нес мне избавление от боли, сжигающей мое тело изнутри. Я попытался крикнуть, но ощутил во рту привкус крови, когда из горла вырвалось лишь невнятное сипение.

Ангел приблизился, явив мне свой истинный чудовищный лик. У него оказалась гладкая лысая голова и огромные круглые глаза, рта не было вовсе, а вместо носа — черный ребристый хобот, как у диковинных зверей из дальних южных стран на гравюрах во дворце Его Величества.

— Черт, еще один… — глухо прозвучало из-под хобота. Странно, но я различил его речь. Язык, на котором изъяснялось чудовище, был немного похож на наш.

— База, прием! — произнес он незнакомые мне слова. — Передаю координаты. Двадцать пятый квадрат, запад. Срочная эвакуация! Хотя… не успеете. Датчики показывают, что уровень отравления просто запредельный! В любом случае, отправьте бригаду уборщиков. Смерть зарегистрируете.

«И чего они сюда всё лезут и лезут?! Идиоты... Понял. Принято…» — протрещал скрипучий нечеловеческий голос извне.

— Конец связи! — сказало «чудовище» и опечалено вздохнуло, положив руку на мое ржавеющее плечо.

— Ты вряд ли меня поймешь, но мне бы хотелось принести извинения. Хрономодулятор, встроенный в наш корабль, дал сбой в работе. Мы переместились в прошлое, но потерпели крушение, столкнувшись с поверхностью земли, и произошла катастрофа… Утечка топлива, в составе которого был оксид азота. Мы застряли здесь и стараемся устранить это, но все становится только хуже. Вы ни в чем не виноваты… Мне, правда, очень жаль…