Призраки на кладбище деревни Вилариньо да Фурна в сезон дождей

Новелла

Введение

Деревню Вилариньо да Фурна можно было найти на карте в течение двух тысячелетий, вплоть до 1972 года. Особо въедливые натуры могли посетить гражданский приход Кампу-де-Жереш португальского муниципалитета Террас де Буро в северном округе Брага и там осведомиться о деревне. Но географические карты и атласы автомобильных дорог, изданные после 1972 года не знают такой деревни.

Во время строительства дамбы последняя стоянка людей скрылась под водами реки Хомем. Жизни людей, потерявших свою деревню не вернешь, а вот вода приходит и уходит, как будто для того, чтобы показать этому миру призраки каменных зданий некогда цветущей деревни, подержать на своей поверхности лодки с прозрачным дном для туристов, и дать им услышать голоса тех 300 последних жителей, которые звучат, когда на реке штиль.

Часть первая. Его визит в ненастную погоду

Стояла безлунная, сырая, ветреная ночь. Который месяц с дальних отрогов гор в долину спускались промозглые ветры, и рвали на куски крыши ветхих лачуг последней стоянки людей Вилариньо да Фурна. Люди давно оставили эти места, и некому было встречать и провожать незваных гостей, которых мог привести сюда только голод.

Силуэт путника отделился от тени молодой рощи и спустился по круче в деревню. Он шел своеобразно, не разбирая дороги и сшибал камни на пути, как мячи от игры в футбол. Сутулился он, хватался руками за большие валуны, будто нес мешок, набитый дровами, а ведь был без поклажи. Ветер теребил его буйную шевелюру, хлестал по ногам полами длинного рыбацкого плаща, – не давал идти, и тут же, бросая упрямого ходока на переходе залитой водой долины, гнал по спуску прошлогодние листья и травы.

Перед крайним домом, длинным как сардина и не имевшим ограды, пришелец не поморщился от запаха гниющих водорослей, – знал запахи моря. Но странным образом попал в рыбацкие сети, что висели рядами, и как слепец, замахал руками.

Когда порыв ветра стих, путник справился с сетью и широким шагом направился к рыбацкой лачуге.

Дверь давно была распахнута, ее трепали ветры, – признак брошенного жилья был налицо: но пришелец принялся тарабанить кулаками в дверь.

Ему показалось или нет, неизвестно, но за запертыми ставнями одного из окон пробивался тусклый свет.

Бриз усилился. Дверь проскрипела ржавыми петлями, приглашая войти.

В глубине коридора кто–то стоял. Женщина вышла навстречу: лампадка осветила ее старческое лицо и седые волосы. Гость шагнул в дом – хозяйка уже удалялась от него по коридору, лампадка в ее руках будто перестала гореть, а хозяйка шла и не оглядывалась. Шла и молчала. Шла и ничего не опасалась, ничего не спрашивала, ничем не интересовалась. В грубой одежде, спадающей на каменный пол, с погасшей лампадкой.

Путник накрыл мокрую голову капюшоном плаща, будто прячась от блуждающего взгляда Иисуса с настенного креста. Блики молний осветили коридор и рыбацкие сети по стенам. Но кому обращать внимание на эти вспышки. Женщина шла уже к выходу. Гость снова устремился за ней, а она как будто снова удалялась вглубь дома.

Широким шагом он догнал женщину в коридоре, протянул руку, чтобы схватить ее за плечо или за волосы, но оставил эту мысль, покорно следовал за ней, семеня, как за часовым, чеканящим шаг.

Свет – тусклый и мятежный, – ждал их в комнате – это горели свечи. Они освещали стены и пол, покрытые слоем морской соли, а на столе появились более крупные кристаллы и ракушки, будто море здесь стояло и покинуло комнату. Один кристаллический бугорок гость расчистил и увидел черно-белую фотографию мужчины, похожего на него и женщины, прислонившей голову к плечу мужчины.

Хозяйка молча поманила его рукой, и указала гостю на другую комнату, похожую на чулан. Он вошел, громко стуча сапогами, с которых падала налипшая грязь.

Женщина осталась в коридоре, с погасшей лампадкой. Она стояла неподвижно, как будто ждала расчет, как хозяйка отеля.

–Муж в море? – спросил он, стоя к ней спиной.

–Нет мужа.

–Не вернулся с моря?

–Не вернулся с суши.

–Бросил тебя?

–Не знаю.

–А рыбацкие сети?

–Не его. Я помогала рыбакам сушить их сети.

–Везде копоть. Был пожар?

–Пепел падает с неба, на землю.

–Откуда там черная ветошь?

–Это простыни. Я сдавала комнату тем, кто сбился с пути. Мне надо было сушить простыни, но они покрывались копотью.

Она скрылась в темноте коридора. Он остался в темноте комнаты без свечей.

Наступила тишина, не стучали ее каблуки, и в тишине коридора еще долго слышался ее монотонный голос… С кем она так разговаривала?

А утром он ушел, не попрощавшись. Входная дверь так и ждала его открытой.

Часть вторая. Ее пожелание

–Дождь льет стеной, а ветер сшибает с ног, уже три месяца, – сказал ему старик на горе.

–Когда идешь домой, – ветер не страшен.

–Дома давно нет.

–Крайний дом в деревне – мой.

–Нет, там руины. А деревня затоплена. Ни одной живой души, сорок с лишним лет уже.

–Как ты, старик, остался?

–Я сторож кладбища этой деревни, самый молодой из жителей, покинувших Вилариньо да Фурна перед потопом. Хотя с сегодняшнего дня я уже не сторож.

–Но в моем доме женщина…

–И женщины нет. Она подрабатывала очисткой от мусора и просушкой рыбацких сетей. Умерла от тоски. Не дождалась своего мужа.

–Я слышал ее разговор.

–То была молитва. Люди уходят, а их молитвы остаются. Их слышат те, кому они были обращены.

–Значит, муж ее услышал молитву?

–Да, поэтому явился туда, где женщина читала молитвы «Pater noster», «Ave», «Confiteor».

–Но я его не видел.

–Потому что не было зеркала.

–Я ее муж?

–Да.

–Я не узнал ее.

–Она состарилась, пока ждала тебя. Ты уезжал в город, на заработки, и обещал вернуться, но не вернулся. А потом деревню затопили. Ты видел своих односельчан, но жену свою не встретил. Среди переехавших людей ее не было. Она отказалась покидать дом, где ждала своего мужа. После затопления ее тело нашли и похоронили на кладбище деревни Вилариньо да Фурна, которое я охраняю.

–Но как я...

–Ты жил в Браге и был похоронен на городском кладбище, которое снесли под строительство, а все останки перевезли на деревенское кладбище. Сначала здесь появилась она, а потом ты. Дороги разные, а сходятся на одном кладбище. Вы сегодня встретились. Тебя нашли и вернули ее молитвы.

–Почему я не знал обо всем этом? Почему ты мне раньше не сказал?

–Я сказал тебе сразу, как умер сам. А умер я сегодня. Но ты не переживай, если тебе, конечно, это свойственно. Ты не один такой. Бранко, помнишь такого? Тоже сбежал от жены в город, она быстро нашла другого. Прошперу бросил жену. Женщинам в деревне трудно приходилось. Некоторые находили себе рыбаков, как Эшперанса, а некоторые так и тянули лямку жизни в одиночку: Асусена, Розаура, Дориш. Но только Апаресида осталась в доме, когда объявили о сносе деревни. Апаресида – твоя жена.

–Жена знает, что мы встретились с ней?

–Да, это ее пожелание. Еще она просила не показывать тебе ее могилу, чтобы ваши встречи были в доме, в котором она тебя всю жизнь ждала. Что отнято при жизни – сбудется после смерти. Призракам это известно. Тебе ли не знать?