Пробуждение Матери

Софрон Гран мчался на всей скорости, безжалостно лупя пятками бока своего скакуна. Главное доверенное лицо эльфов Синих Шпилей мысленно проклинал себя за допущенную беспечность и невнимательность. О чём только думал старейшина деревни, когда позволил меликейской экспедиции начать раскопки в тех руинах? Как только Софрон узнал об этом, то пришёл в ужас. Дело даже отнюдь не в том, что эльфы будут возмущены. Пускай они высокомерны, однако же добры и справедливы. Однако, Софрона волновало другое. А именно то, что хранится в развалинах. С тех пор, как местные рудокопы случайно наткнулись в раскопках на испещрённую древними письменами стену, которая в последствии оказалась лишь частью руин древнего храма, то спокойная жизнь ушла из тихой деревеньки Лао.

Если подумать, то эльфы с самого начала всегда сопротивлялись присутствию около своих лесов и близкого к ним Лао всех возможных «землекопов», будь то обычные кладоискатели или археологи. Сначала Софрону казалось, что причина в ревностном желании Высокородных беречь природу от грязных посягательств и это вполне логично, ибо среди эльфов более прочих Первых Народов распространён страх пробуждения Матери Дэи. События, по времени столь далекие для людей, были ещё свежи в памяти почти бессмертных эльфов.

Однако, группа археологов Меликейского полиса собрала экспедицию для раскопок на высохшем болоте, что находится недалеко на юге от деревни Лао. Казалось бы, что в данной ситуации, эльфы вмешиваться не станут. В том гиблом месте всё равно ничего не растёт и на вряд ли вырастет. Но Высокородные, как и всегда были непреклонны, и жители деревни Лао насторожились. Поползли слухи. Вдруг, за защитой эльфами естественной среды обитания, кроется нечто другое? Прекраснейшие из Творений скрытны и не делятся своими знаниями с чужаками. Но всё тайное когда-нибудь становится явным.

Два дня назад меликийцы всё-таки нашли то, что искали. Древний храм самой древнейшей из эльфийских цивилизаций на Элизиуме, чья история и культура не изучена и по сей день даже современными потомками Первых из Творений. Даже в «Сказаниях Шести Эр» эти эльфы, называемые Изначальными, упоминаются крайне редко.

И потому любая находка, связанная с великим прошлым, до сих пор сотрясает умы учёных мужей всех рас. Как бы на этот раз и весь мир не перетряхнуло.

Чем ближе Софрон приближался к месту раскопок, тем больше вокруг ощущалось присутствие экспедиции: срубленные деревья и разрыхлённая почва. То тут, то там в земли воткнуты опознавательные знаки, предупреждающие путников о входе на территорию раскопок. А вдалеке уже слышались множественные человеческие голоса, и звуки ударов кирки о камень. Софрон Гран был очень близко. Деревья поредели, вместо них чаще стали являться обрубленные пни.

Внезапно лес закончился, зелёные тропы сменились рыхлой почвой, а высокие деревья и пни камнями раскопанных руин. Софрон Гран резко остановил коня. Он был на месте. Архитектурные творенья Изначальных, даже после многих тысячелетий вызывали благоговейный лепет и восхищение. Обветшалые, потрескавшиеся, безжалостно атакованные временем, но всё ещё целые храмы и гробницы величественно возвышались из развороченной лопатами и кирками земли. А члены экспедиции, словно муравьиный рой суетились вокруг руин, будто это был их улей. Софрон Гран внимательно осмотрел всю территорию раскопок. В результате работы археологов земля уходила глубоко вниз широкой воронкой, площадью с амфитеатр. Странно. При таком малом количестве рудокопов, невозможно раскопать такую территорию за столь короткий срок. Ответ явился в голову Сэма в лицезрении высокого существа из камня, легко таскающего вагонетки с землёй. Големы? Но ведь только гномы могут управлять ими? Хм… а вот и они. По меньшей мере, дюжина бородатых коротышек присутствовала в лагере экспедиции. Четверо размахивали жезлами отдавая приказы каменным гигантам, остальные вместе с людьми орудовали кирками и лопатами. Само по себе, появление гномов не было чем-то из ряда вон выходящим - они давно облюбовали все в мастерские, оружейные, кузницы, купеческие и горнодобывающие гильдии в государствах людей. Но големов могли использовать только в королевстве Руннор – единственном сохранившемся государстве гномов в мире. Ранние заверения организаторов и вдохновителей экспедиции, что данное предприятие было организовано отдельными амбициозными умами и поддержано частными инвестициями купеческих гильдий, оказались ложью. Только Дети Скал могли предоставить големов, но они не имеют права финансировать гильдии и прочие организации на территории других государств. Даже если эти организации частные. Ну разве что меликейский экзарх разрешит… в своих интересах.

Софрона довольно быстро заметили местные охранники, стерегущие причудливый вход на территорию раскопок. То была наскоро сооружённая арка из сухого дерева и вывеской: «Посторонним вход воспрещен».

Старожилы, судя по разномастному снаряжению и манерам, очень пытались сойти за типичных наемников – грубых, и неотёсанных; однако их выдавали солдатская выправка и холодные, выдержанные глаза. Глядя на них, Софрону сразу становилось понятно, что перед ним несущие службу солдаты регулярной армии полиса Меликеи, непонятно каким образом отобранные для охраны экспедиции.

«Что же ты тут забыл, Леандр?» – думал Софрон – «Ворошишь территории своей страны, в непосредственной близости от обители солнечных эльфов. На тебя не похоже. Всегда ведь не делал и шагу без одобрения Небесного Двора.»

Стражники, как и ожидалось, не желали пропускать Софрона. Не помогли даже заявления о знакомстве старосты Лао с главным археологом Анделусом Титом. Пришлось предъявить им медальон с гравировкой в виде шпиля, пронзающего солнце, что свидетельствовало о связи Софрона с Небесным Двором. В результате «наемники», пускай и не охотно, но всё-таки пропустили его, предварительно обыскав и изъяв маленький нож-акинак из личных вещей.

Оставив лошадь у ближайшего стойла, Софрон осмотрелся, выискивая взглядом нужную палатку. Староста Лао, посещал экспедицию раньше, в самом начале, когда руины, ещё пребывали под высохшим болотом, гномы ещё не притащили сюда големов, а три палатки не превратились в настоящий городок. Теперь же в глазах двоилось от более сотни палаток, возведённых слишком близко друг к другу. Всюду шныряли люди и гномы везя вагонетки или тупо ругаясь о своих личных проблемах.

И всё же Софрон нашёл то, что искал. Пускай Анделус Тит и был романтиком-идеалистом, но всё же, как выходец из семьи торговцев, обожал роскошь и не брезговал ею даже в таких условиях. По всем законам власти, жильё главы любого социума, от мелкого города-полиса и империи, вплоть до обыденных гильдий и тех же экспедиций, должно подчёркивать лидерство и высокое положение над плебсом. Так и здесь. Палата Тита была вышита дорогой тканью и, по размерам, казалось готова вместить в себя около десяти человек, но предназначалась она исключительно для одной персоны. Впрочем, Анделус был не один.

- Ты в своём уме?! Идёшь на попятную в последний момент?

- Вовсе нет. Я лишь прошу отложить вскрытие, пока не прибудут чародеи Латинейского Сената.

- Да на кой чёрт тебе сдались эти маги! С минуты на минуту гномы господина Суурату установят огненные горшки и разнесут врата храма в дребезги, а ты вдруг испугался деревенских баек о проклятьях!

- Но мы ведь даже не представляем, что там внутри…

- Вот как значит мы заговорили! То бишь, раньше первый рвался сюда, запудрил мозги экзарху, вешая на уши лапшу про «несметные сокровища» и «магические артефакты», а сейчас вдруг пошёл в отказ?!

Находящиеся в палатке люди, казались настолько увлечены спором, что даже не заметили вошедшего к ним пожилого старосту. Устав наблюдать за столь неоднозначной сценой, Софрон привлёк к себе внимание демонстративным кашлем.

К его удивлению, человеком тормозившем вскрытие храма являлся сам Анделус. Чуть правее над ним склонилась персона, которую старый волшебник не знал лично. Однако, синий хитон и льняная кираса-линоторакс, с вышитым на ней геральдическим знаком свидетельствовала о принадлежности к знатному аристократическому роду. Очевидно, что это один из многочисленных ушей и глаз экзарха Леандра, подосланный с целью следить, ради чего расходуются средства, выделенные меликейской казной. Рядом с ними стоял и молча наблюдал седой гном. На поясе у него висел одноручный молот, усиленный магическими письменами. Несложно догадаться, что сей инструмент предназначен скорее для дробления голов и костей, а не руды и камня. Вляпался ты глубоко, Тит. Интересно только, во что именно.

- А это ещё что за хмырь? – скривился незнакомец, при виде неброско одетого старика.

- Он со мной, господин Нортон. – вдруг оживился Анделус – Его зовут Софрон Гран. Он является старостой Лао – той маленькой деревушки, что немного севернее отсюда.

- Ааа, те рабы законов Меликеи, что были украдены эльфами под свой протекторат? Слыхал о вас. – кивнул Нортон, злобно осклабившись – Но это не объясняет, что вы тут забыли, староста. Не видите, что тут идёт важное совещание? Надо было поставить охрану снаружи. Дабы вас прогнали взашей!

- Надо было. – спокойно согласился Софрон – Однако вряд ли они бы прогнали меня взашей, предъяви я им это.

Софрон продемонстрировал эльфийский медальон и Нортон, пусть и с большой неохотой, но смягчился. Даже у погрязших в интригах аристократов осталось почтение перед Твореньями Мудрости и Справедливости, без которых люди окончательно скатились бы в алчность и гордыню.

- Как я понимаю – произнёс Софрон, прерывая затянувшуюся паузу – экспедиция буксует? Дорогой Анделус, я рад что ты всё-таки прислушался к моим предостережениям в письмах.

- Чёрта с два она буксует! – рявкнул Нортон, продолжая гнуть свою палку – Обычные… кхм… скажем так, академические разногласия, которые не должны помешать общему делу.

- Боюсь, что помешают, – пожилой староста скрестил руки на груди – Видите ли, эльфы Синих Шпилей, а именно их правитель Исен Силин встревожен вашей находкой.

- Эльфы встревожены, каждый раз, когда что-то из наследия Древних всплывает наружу, – небрежно сказал Анделус – Так что дело не в этом. Не только в этом.

Тит жестом позвал Софрона к квадратному столику, над которым стояли он и Нортон. На нём старик увидел беспорядочно разложенные пергаменты, исписанные чернильными символами и знаками. Очевидно, то были письмена, найденные на камнях храма и перенесены пером на бумагу – язык первых эльфов. Наречие сложное, даже самые умные мужи посвятившие годы изучению мёртвых языков, с трудом могли расшифровать то, что с таким же трудом добывалось из недр земли, наряду с другими тайнами умерших цивилизаций. Потому Софрон и уважал Тита, хотя и считал людей его происхождения ханжами и высокомерными свиньями, ибо парень оказался настоящим специалистом по такого рода наукам. Таковые ценились на вес золота при дворах всех государств материка. Пока в них была потребность.

- Эти записи, я обнаружил на стене предполагаемых ворот храма два дня назад – пояснил Анделус со всей серьёзностью.

- Когда я их увидел, то сразу почувствовал неладное. – продолжил археолог – Можете считать меня мнительным параноиком. Потратив целую ночь, я всё-таки смог перевести, то, что здесь написано.

- И что же означают данные строки на наречии Древних? – с усмешкой спросил Нортон и стал издевательски перебирать – «Оставь надежду всяк сюда входящий»? Или, быть может «Осторожно! Злая собака!»

- Отнюдь! – воскликнул Анделус разведя руками – Я даже не знаю пока, есть ли в тексте хотя бы намёк на предостережение. Зависит от контекста и интонации. Дословный перевод: «Когда я проснусь, то только я и останусь.»

- Так в чём именно проблема? – не выдержали Софрон и Нортон.

- А в том, что, хотя строки со схожим содержанием находили на всех сооружениях Древних эр за последние пятьсот лет, но я не помню, чтобы хотя бы на одном из них обнаруживался этот символ.

Анделус ткнул пальцем на листок с иероглифом, который он срисовал отдельно от остальных слов.

Вдруг Нортон помрачнел, и стало ясно, что его запал на форсированное вскрытие храма, хоть немного, но угас. Софрон знал почему.

- Знак Пробуждения. – пояснил он таким голосом, будто бы мгновенье назад заставил себя съесть миску с помоями – В своё время гвардия экзарха намучилась с культистами Конца Света. Они как Споровая Чума разрастались в Меликеи. Своими кровавыми ритуалами извели всю страну, чудом от них избавились.

- Все рисунки и иероглифы наполовину стёрлись под влиянием времени, но этот символ будто бы вырезали вчера. – добавил Анделус.

Нортон покачал головой. Теперь он понимал, отчего Титу не нравилась идея поспешного проникновения. Глупо было полагать, что за стенами храма засели уцелевшие культисты апокалипсиса, но вскрытие всё равно должно произойти, ибо слишком много пущено средств на экспедицию, чтобы в последний момент всё спустить на тормоза. В этом случае, лучше дождаться помощи.

- Обойдёмся без магов – вдруг сказал Нортон и повернулся к доселе молчащему гному – Регатрон, в трёх милях отсюда есть застава твоего клана. Будь добр, напряги их. Пускай пришлют жрецов камня, чем больше, тем лучше.

Гном не ответил, а лишь вопросительно поднял бровь.

- Те, что здесь работают, умеют только землю копать, их не учили сражаться. А тут понадобятся ребята боевые.

Седой коротышка кивнул и покинул палатку.

- На вашем месте, господин инспектор я бы вообще не трогал этот храм. – поморщившись заявил Софрон.

- Я и не хочу. – ответил Нортон, пожав плечами – Уже не хочу. Но вы знаете силу денег. Потраченное золото должно окупиться. Особенно, если это золото из полисской казны. Иначе…

Инспектор провёл пальцем по горлу.

- Магов Латинеи не будем вызывать. – объяснил Нортон – Я им не доверяю. Если здесь под саркофагами первой Эры мы обнаружим демона, то чародеи сразу же выстроятся в очередь, дабы продать душу в обмен на аркан или запретное заклинание. С гномьими заклинателями гораздо проще. Они такие же жадные, как и мы, но сначала делают, а потом думают. В случае чего, они завалят храм прежде, чем какая-нибудь злобная тварь станет их искушать.

Воцарилось молчание. Длилось оно несколько минут, прежде чем Анделус не выдержал и не предложил:

- Так-с, очевидно пройдёт какое-то время пока дрожащий Регатрон вернётся с подмогой. Хотите выпить, друзья?

Материал, который использовали предки эльфов для строительства, похож на камень. На самом же деле – это вещество невероятно прочное. Взрывчатка рудокопов, которой должно было хватить на разрушение целого поместья, всколыхнувшись огнём и дымом, оставила в стене храма лишь не слишком крупную дыру. Через неё даже гном пролезает пригнувшись. Вскрытие затянулось ещё на два часа. От использования новой партии партии взрывчатки отказались, вместо этого к предполагаемому входу в храм направили рабочих. Взяли, что называется, не качеством, а количеством – кирки тупились, а люди толпились в кучу мешая друг другу. Но в итоге проход увеличили до удобных человеческому росту размеров. Каждый рудокоп отколол по камешку и дело было сделано.

- Идём втроём, – заявил Нортон, собирая группу – Я, Тит и вы, староста. Также берём с собой двоих жрецов камня. Регатрон, ты с остальными останешься у входа и будешь караулить. Если ты услышишь, какой-нибудь звук, голос или шорох непохожий на нас – завалите это место к чертям собачьим. И не надо так смотреть, будто не видели чиновника, не боящегося смерти!

Уже перед самым входом внутрь, Софрон заметил, что работа и постоянная суета в лагере прекратились. Участники экспедиции будь то заумные археологи, или обычные чернорабочие окружили троицу широким полукольцом провожая такими взглядами, будто бы в тех тоннелях спрятан вход в Бездну. Наблюдая за толпой, староста про себя отметил, что даже если они найдут там всего лишь голые стены, но доверху исписанные древними иероглифами, то мало того, что расходы короля Леандра покроются, так и все рудокопы получат столько, что смогут не работать остаток жизни. Такова мания Молодых Царств последние двести лет. Всё интересно, всё хочется узнать. Ох уж эти романтики, впрочем, лучше научным миром руководят они. Циников и стяжателей хватает в других сферах общества.

Ступив в храм, они ничего не почувствовали. Софрон и Нортон, помня, что обычно кроется за всем носящим знак Пробуждения, ожидали почувствовать леденящий ужас или присутствие чего-нибудь злобного и потустороннего. Однако, ничего. По словам Анделоса, это место ничем не отличалось от гробницы Изначальных, обнаруженной сто лет назад на территории Меликеи. Довольно скоро её обратили в музей, в котором и побывал Тит. Там же он и «заразился» археологией.

Продвигаясь глубже по тоннелю, группа хранила молчание. Нортон освещал путь факелом. Анделос задерживал всех, пытаясь буквально списать со стен каждый символ, коих было выгравировано великое множество. Софрону частенько приходилось его подталкивать. Сам староста выглядел относительно спокойным и сдержанным, правда то и дело нервно перебирал в руке эльфийский амулет. Два гнома замыкали шествие. В отличие от большинства своих сородичей, жрецы камня не носили доспехи, предпочитая им свободные белые одежды. Из металлических атрибутов предпочитали исключительно бижутерию. Но даже эти украшения использовали не для красоты. Каждый браслет, кольцо или серьга жреца были заговорены мощными чарами, дающими носителю дополнительную защиту или способности.

Коридор не заканчивался и это нервировало Нортона. Он водил факелом из стороны в сторону, однако кромешная тьма в узком помещении не пропускала свет дальше, чем на полтора локтя. Группа, как будто вошла в иное измерение. Атмосфера казалась мрачной, даже угнетающей…но всё же не ужасающей. Никто не боялся, пока что.

Коридор резко расширился. По приказу Нортона гномы произнесли простенькие заклинания, которые зажгли на потолке несколько магических огоньков.

Они оказались в сравнительно широком, тускло освещённым зале, большую часть которого занимало сооружение похожее на алтарь. Однако внимание троицы привлёк не он, а исполинская белая сфера, чуть вытянутой яйцевидной формы, что висела над алтарём, обмотанная цепями, торчащими из стен.

Анделус присвистнул.

- Поразительно! – воскликнул он, внимательно изучая сферу. – Этот артефакт просто огромен! Только предки Творений, самое первое поколение Первых Рас могло сотворить нечто подобное.

Нортон и Софрон осторожно приблизились к алтарю не в состоянии вымолвить ни одного слова. И только гномы на удивление выглядели безучастными.

- Поверхность абсолютно гладкая, – сказал Анделус кладя руку на поверхность куба – Как будто из мрамора.

Софрон почувствовал сильную тяжесть в груди. Она исходила от амулета, висевшего на шее. Подарок эльфов ощущает магию на небольших дистанциях. Старик почувствовал реакцию амулета ещё снаружи. Изначально он не счёл это странным, ибо согласно подтверждённым гипотезам, Изначальные эльфы отличались магическим потенциалом, гораздо большим чем их сегодняшние потомки. Следовательно, магия присутствует во всём ими созданном. Однако, чем ближе Софрон находился у загадочного куба, тем сильнее реагировал амулет. Когда пожилой староста встал вплотную к артефакту, тот и вовсе сошёл с ума. Теперь амулет просто давил на грудь, он дрожал и раскалился. Обуреваемый сомнениями, Софрон всё же прикоснулся к гладкому яйцу и амулет накалился так, что его хозяин с криком сорвал его с шеи.

- Боже мой, что случилось? – к нему подбежали Нортон и Анделус.

Софрон наклонился тяжело дыша. Инспектор и археолог, взволнованные продолжали осыпать его вопросами о самочувствии, но Сэм просто с вытаращенными глазами наблюдал, как его лежащий на полу амулет остывает. Раскалённый докрасна, он вновь становиться привычно-золотым и холодным и только гравировка солнца, знак эльфийской богини Янтары с другой стороны амулета остаётся таким же горячим и сверкающим…

- Это не артефакт. – Софрон подобрал амулет и выпрямился.

- Чего? – Анделус раскрыл рот, не совсем понимая, что имеет в виду староста.

Софрон кивнул в сторону огромной сферы.

- Это никакой не артефакт! – повторил он – А печать.

- Какая ещё печать? – вопросил Нортон с тревогой на лице.

- Магическая. – ответил Софрон, надевая на шею, недавно сорванный амулет – Вы что никогда не слышали о магии призыва?

- Ну в этом я сомневаюсь, – встрял Анделус – Видите ли, я знаком с научными трудами многих волшебников и магов. В некоторых из них посвящена немалая роль гоэтии. Если, по той или иной причине, демон, пришедший в наш мир, оказывался настолько могущественным, что его нельзя ни убить, ни изгнать, то используется последнее эффективное средство – запечатать его тело, душу и силу в некое подобие темницы, погрузив в вечный сон. Однако, даже после ритуала демон продолжает излучать тёмную ауру, которая негативно влияет на здоровье не владеющих магией людей на сравнительно большие расстояния вокруг. Эта аура просачивается даже сквозь печати. Потому, магические темницы принято прятать глубоко под землю, где аура никому не навредит.

- Но ведь мы находимся в непосредственной близости от этой печати и не испытываем дискомфорта. – продолжил за него Софрон – А значит...

- Это не демон. – закончил Нортон. Они долго бродили вокруг алтаря. Софрон уселся на пол молча взирая на величественную сферу. Анделус вернулся к изучению символов на каменных плитах, надеясь в них отыскать разгадку таинственной печати. Гномы также делали вид, что чем-то заняты, но до них никому не было дела.

Нортон ещё раз осторожно приблизился к яйцу поднявшись по ступенчатому алтарю. Он протёр гладкую поверхность и даже прислонился лбом, словно пытаясь, что-то высмотреть там. И начал неожиданный рассказ:

- В детстве, мама рассказывала мне мифы и былины о далёком прошлом Элизиума. Ещё на заре Эры Заселения первые Дети Разума, Духа и Силы – они же гномы, эльфы и орки, прогневали Дэю – Матерь-Природу и хранительницу всего мира Элизиума. Согласно мифу, Дэю от уничтожения поселенцев отговорил Ину – верховный Бог, сотворивший три народа.

- Знаю эту историю. – отмахнулся Софрон – Дэя погрузилась в сон, но перед этим её почва, согласно легендам, породила несколько плодов, прозванных Семенами Энтропии.

Софрон замолк и нервно посмотрел на обмотанную магическими цепями сферу. Отгадка застряла в горле, а недолгая тишина лопнула, как мыльный пузырь.

- Это же невероятно! – в привычной для себя манере учёного-первооткрывателя восхитился Анделус – Вы хоть представляете, чем это обернётся для мира науки? Для всего мира?!

- Успокойтесь Тит. – попытался осадить археолога Нортон – Это всего лишь догадка.

Однако, Анделус разошёлся окончательно в безумном восхищении мечтая об открывшихся возможностях.

- Древняя гробница с уцелевшим Семенем внутри! Могущественный плод самой Матери! Интересно, наши жрецы камня смогут сами управится или всё-таки придётся просить помощи у латинейских чародеев?

До Софрона не сразу дошёл смысл сказанного Титом. Но когда он понял, то пришёл в ужас.

- Анделус, ты в своём уме?! Надо быть полным психом, чтобы разворошить это осиное гнездо! Если это и вправду Семя Энтропии, то лучше оставить его в покое. Это Семя не просто так была спрятано от мира и запечатано.

- Ты сам сказал, что это не демон, старик. – огрызнулся Анделус, уже забыв о моменте, когда сам пытался задержать вскрытие гробницы – Мы не в том положении, чтобы…

- Что бы что? Сделать шаг назад? Очнись парень! – Софрон слегка тряхнул археолога за плечи, словно хотел пробудить ото сна – Ты уже сделал всё, что нужно. Гробница вскрыта, найденное внутри УЖЕ сенсация. Задачи экспедиции выполнены, всей вашей своре заплатят на пять поколений вперёд! Большего тебе не нужно, тайны созданы для того, чтобы остаться тайнами!

- Ошибаешься, – Анделус грубо отмахнулся от старика с гневом посмотрел на него – Я понимаю, что в твоём возрасте хотят исключительно стабильности и боятся всего нового, потому что оно несёт перемены. Но перемены необходимы, и только мы молодые двигаем их, ибо старики вроде тебя их не желают.

- Нортон, ну хоть у вас должен быть здравый смысл. Пожалуйста скажите ему! – Софрон в отчаянии обратился к инспектору, который стоял, скрестив руки на груди и задумчиво припустив веки.

Паника пожилого старосты была вызвана отнюдь не старческим маразмом или чем-то в духе этого. В молодости Софрон входил в группы авантюристов. Вместе с товарищами, многих из которых уже нет в живых, они то и дело проникали в древние сокровищницы и руины, сулящие владельцу богатство и славу. Но на деле большинство найденных богатств, либо оказывались прокляты, либо находились под охраной сил настолько ужасных, что будь Софрон в то время чуточку поумнее, то решил бы, что оно того не стоит. Но тогда волшебник-недоучка не блистал логикой и разумом, зато был через край переполнен энергией и наивности молодого юноши. И раз за разом бросался выпускать на волю могущественных монстров, чтобы также героически их уничтожить. Эти «подвиги» могли бы обеспечить Софрону беззаботную жизнь, но они лишь стоили жизни его друзьям, любимым и многим другим невинным людям. И сейчас, уже пожилой старик, бывший авантюрист и расхититель скрытых гробниц, пытался достучаться до разума молодого учёного-романтика, уже видевшего себя в будущих летописях и хрониках, каким-нибудь «великим первооткрывателем».

- Старик прав, – внезапно сказал Нортон к возмущению Анделус к облегчённому вздоху Софрон – Свою задачу экспедиция выполнила. Возвращаемся назад, затем я подробно докладываю его величеству о завершении и результатах всей кампании. Он сам решит, что делать с находкой.

- Но господин Нортон, царь Леандр наверняка решит распечатать Семя! – не унимался Анделус, не довольный таким решением.

- Это уже не ваша забота, чего он там решит. – отрезал Нортон, слегка фыркнув – В таком случае его величество, соберёт лучших специалистов и самостоятельно всё устроит. А тебя Тит не должно это волновать. Старик сказал верно, про награду за труды. Твоя задача здесь выполнена.

Анделус хотел, что-то возразить, но сник под тяжёлым взглядом инспектора. Софрон же долго пытался переварить услышанное. Экзарх всё равно может принять решение о вскрытии печати. Ну конечно, следовало бы догадаться, что инспектор всего лишь одна из близлежащих шестёрок Леандра. Он не решился одобрить Титу устроить самовольное вскрытие печатей, только из-за того, что права не имел. Такие вещи под ответственностью уже других, более важных людей, отвечающих за безопасность в стране. Ибо если Анделус всё-таки распечатал загадочную сферу, то выскочи оттуда чудовищное лихо, отвечал бы именно Нортон. А такие, как он не любят отвечать за что-либо.

- Всё. Я сыт этим местом по горло. Если пробуду здесь ещё хоть две минуты, то у меня начнётся мигрень! Мы возвращаемся! – рявкнул инспектор, однако уйти они не успели. Как раз тогда, когда группа только собиралась уходить, один из гномов закончил читать заклинание.

Из жезла жреца хлынул целый дождь разноцветных искр. Их было настолько много, что невозможно было увернуться сразу от всех. Софрон среагировал мгновенно. Развернувшись с реакцией несвойственной его возрасту, он резко вытянул руки перед собой, что-то прошептав. Перед ним в воздухе возник щит из закрученного вихрем воздуха, вызвав лёгкое замешательство на лицах жрецов камня, которые никак не ожидали столь значимого сопротивления. Все искры разбились о защиту Софрона, также спася жизнь Нортона, который по случайности оказался за спиной старосты. А вот Анделусу повезло меньше. Словив по меньшей мере, десять огоньков, он обратился в камень. Так и замер статуей с выражением смеси удивления и ужаса на лице.

- Ублюдки! – вскричал инспектор, обнажив короткий меч-фалькату.

- Стой! – Софрон ухватил Нортона, попытавшегося бросится в атаку – Если попадешь под заклинание жрецов, тебе конец. Держись за мной, я справлюсь с ними.

Нортон как-то странно усмехнулся.

- Знал я, что ты старик не так-то прост, как кажется.

- Десять лет в Ашенвульдской академии! – ответил Сэм, не упуская из виду жрецов – Недоучился всего четыре года.

Гномы быстро оправились от шока и стали творить новые заклинания. Однако, Софрон их опередил. Он приложил ладонь к полу. Кладка под ногами потрескалась и в воздух взметнулись каменные снаряды, устремившиеся во врагов. Одного из жрецов удалось поразить. Тот попытался блокировать атаку магическим жезлом, но его всё равно отбросило назад. Гном ударился спиной о стену и сполз по ней на пол. Второй гном произнёс другое заклинание, но Софрон не дремал, отражая одну атаку за другой. Затем старик попытался контратаковать, выпустив поток магических стрел из сжатого воздуха, однако второй жрец оказался расторопнее первого. Ударив жезлом о каменный пол, он заставил вырасти перед собой глыбу, что приняла на себя все стрелы.

За это время очухался другой гном. Сначала, он собирался применить ещё одно атакующее заклинание, но передумал, оценив, что человеческий маг силён в защите. Произнеся очередной напев, гном направил жезл на окаменелого археолога. Статуя Тита дернула рукой, потом ногой, а затем полностью ожила.

Нортон чуть не закричал, когда каменный Тит бросился на них в атаку. Первый же удар пришёлся бы Сэму, но инспектор не дремал, защитив мага парированием фалькатой. Однако, полусекундное отвлечение внимания, чуть не стоило старосте жизни, ибо жрецы не преминули воспользоваться моментом.

- Они используют каменную статую Тита, как голема, – сказал Софрон – Знают, что с расстояния меня не одолеть и «оживили» археолога, чтобы отвлечь. Инспектор, прошу не подпускайте ко мне «Анделуса».

- Легко сказать! – воскликнул Нортон с трудом увернувшись от очередного удара «Анделуса Тита» и контратакуя мечом. Однако сверкающее лезвие не нанесло каменному археологу никакого вреда, чиркнув искрами по груди. – Мерзавцы! Какого лешего вы творите?!

Жрецы камня не отвечали, продолжая наседать на мага. Нортон, пока сдерживал голема, но, очевидно, проигрывал. Софрон, отбиваясь от гномов, судорожно копался в памяти, пытаясь вспомнить любое достаточно эффективное заклинание, но сражение не позволяло сосредоточится. Сорок лет тихой жизни в деревне без чародейства и любой другой связи с магией, сыграло бывшим искателем приключений злую шутку.

Сложив пасы и расположив ладони друг на друга, Софрон создал между ними большой прозрачный пузырь и стал поглощать в себя атакующие заклятия гномов. С каждым впитанным вражеским заклинанием, пузырь увеличивался в размерах, внутри него были видны буйствующие, недавно поглощённые, разрушительные энергии, стремящиеся на свободу. Софрон собирался выпустить их все разом в жрецов, одолев их же заклинаниями. Они бы не успели защитится. Но в последний момент, слева мелькнула серая тень и старик едва успел отвести голову в сторону, пропустив удар голема. Правая рука каменного археолога была по локоть окрашена в красный цвет, а позади Тита лежал поверженный Нортон. Голем снова замахнулся на Софрона, но тот рефлекторно закрылся пузырём.

Взрыв сотряс храм едва не обрушив его. Пожилой маг жалел, что этого не случилось…

Старик не знал, сколько пролежал без сознания. Он проснулся от сильной жгучей боли в руках, такое ощущение, что окунул их в раскалённую лаву. Маг открыл глаза, но потребовалось ещё несколько минут, прежде чем плывущее зрение наконец восстановилось. Софрон поднял руки и осмотрел ладони. Кисти покрылись ожогами. Старосте казалось странным, что он пережил такой взрыв, поскольку находился в самом его эпицентре. Вдруг его взгляд упал на медальон, что также висел на шее. Он был цел, пусть немного потрескавшийся. Ну конечно. Эльфийские дары никогда не бывают дурацкими побрякушками.

Софрон с трудом поднялся, пытаясь сосредоточить рябящее зрение. От взрыва гладкие стены храма частично обвалились. То тут то там были видны либо большие пробоины, либо груды беспорядочно лежащих камней. Алтарь пострадал меньше всего. Он был практически цел, лишь большая трещина рассекала его напополам.

Когда звон в ушах, также вызванный взрывом, немного стих, Софрон различил голоса за алтарём. А точнее стоны. Очевидно, гномов также приложило взрывом. Старый маг тихонько выглянул из-за угла. Жрецы камня уже пришли в себя, но их состояние казалось немногим лучше, чем у него самого. Их бородатые лица были покрыты синяками и ссадинами, причём если один более-менее самостоятельно стоял на ногах, то второй был вынужден опираться на плечо товарища. Но они были не одни, напротив них Софрон различил ещё, по меньшей мере пять низкорослых фигур. Тоже гномы и, судя по снаряжению некоторый из них, там были уже не только жрецы, но и воины. Софрон прищурился. Что-то разглядеть через поднявшиеся клубы пыли сложно, но одного из новоприбывших старик узнал. Того самого гнома, что молча ошивался рядом с Нортоном в лагере, со странным именем. Регатрон. Софрон в ярости прикусил губу. Так это его рук дело. Наивно полагать, что те двое обратили в камень беднягу Анделуса и убили Нортона по собственной воле.

Регатрон что-то говорил двум жрецам и всё-ещё оставшийся звон в ушах не давал понять, что именно. Судя по грубому и нервному тону гнома, он пытался выяснить, что здесь конкретно произошло, ибо вряд ли ожидал увидеть своих ребят настолько потрёпанными. Однако, жрецы сами ещё не оправились от контузии и только бормотали нечто невнятное. В итоге, Регатрону попросту надоело, и он приказал нескольким воинам из личной охраны обыскать зал.

Ну всё, подумал Софрон. Теперь его найдут и точно прикончат. Руки мага настолько сильно повреждены, что он не сможет ими сложить даже простейшее заклинание. Да даже если бы и смог, невозможно в одиночку сражаться против сразу пяти врагов, не беря в расчёт двух раненых жрецов. Сбежать он также не смог бы, Регатрон стоит прямо рядом со входом в тоннель ведущего на поверхность в лагерь. Заметят. Эх, стать бы сейчас привидением и уйти из этого проклятого храма сквозь стены. Стоп! Точно! Софрон внезапно вспомнил, что родился под созвездием Призрака, и обладает способностью становиться невидимым. Эта мелочь и раньше спасала его в быту юности, но в последние годы он о ней как-то забыл. Старик растворился в воздухе, как раз в тот момент, когда гномы начали обыскивать завалы за алтарём. То-что Регатрон не заметил Софрона сразу по приходу, последний связал с везением во время взрыва, когда мага отшвырнуло в другой конец зала и засыпало пылью, что позволило слиться с грудой камней и остаться незамеченным при первом беглом взгляде на причинённые разрушения.

Прокрадываясь к выходу, Софрон поравнялся с Регатроном и чуть было не столкнулся с гномами, вернувшимися с докладом.

- Вы нашли старика? – сурово спросил Регатрон, и Софрон с трудом сдержался, дабы не накинуться на этого подлого ублюдка.

- Никак нет. – ответил гном покачав головой.

- Никаких следов? Ни трупа, ни ошмётков плоти, ни рваного тряпья?

Гномы замотали головой.

- Интересно получается, – ехидно протянул Регатрон повернувшись к контуженным жрецам – Своим нечленораздельным бубнежом, вы пытаетесь заявить, что всех убили. Я вижу дохлого инспектора со сломанной шеей и даже расколотую статую некогда бывшую занудой археологом. Настолько экстравагантного убийства я не ожидал, молодцы. Но где тело старого пердуна? Да, тот самый с амулетом.

Один из контуженных жрецов, что лучше стоял на ногах, попытался оправдаться:

- Но ведь… был взрыв…большой. Если нас тоже… зацепило, то его… вообще…в клочья…

- В таком случае эти самые клочья, должны быть разбросаны по всему храму, идиот! – сорвался Регатрон – Но этих клочков, как раз НЕТ! А раз их нет, значит старикашка жив! И пока вы тут лежали, как спящие царевны, он сбежал! Не знаю, как он прошёл через лагерь и остался незамеченным, да это и неважно. Разумеется, никто из нас не знал, что он маг, я сам немного удивлён.

Регатрон отвесил гномьим жрецам несколько смачных оплеух, как отец нашкодившим сыновьям. Только в его случае, это не было актом родительской строгой заботы.

- Но это же человек. ЧЕ-ЛО-ВЕК! – Регатрон растянул слово по слогам, словно учил маленьких детей письму по буквам – Я понимаю, будь он эльфом. У остроухих похоже вместо крови текут магические потоки! Но вы продули магу из бракованной короткоживущей расы! Какой-то человек надирает задницы двум моим лучшим людям и сбегает! Немыслимо!

Регатрон ещё долго срывал свой гнев на подчиненных обвиняя их в тупости и некомпетентности. Софрон про себя отметил, что ранее молчаливый гном стал более разговорчив с их первой встречи в лагере. Старый маг более не стал испытывать судьбу, поддаваться любопытству подслушать ещё в надежде больше узнать о планах и причинах, толкнувших Регатрона на такое вероломное предательство. Сейчас необходимо вернуться в лагерь и предупредить всех, кто там остался.

Уходя, Софрон кинул взгляд на лежачего с неестественно вывернутой шеей инспектора. Правительственных чиновников, шестёрок королей, князей и прочих властителей старый маг не любил, но к Нортону, вспоминая их совместную битву, когда тот защищал его от голема ценой своей жизни, испытывал глубокое уважение. Спи спокойно друг. Надеюсь, в посмертии твой поступок оценит сам Ромул.

Однако, снаружи открылась ужасная картина. Все члены экспедиции были убиты. По всему лагерю валялись трупы, не пожалели даже исследователей гномьего происхождения. По всюду сновали големы, измазанные чужой кровью, тяжёлая поступь шагов их громадных ног отдавалась в ушах старого мага. Софрон не мог сдвинуться с места. Регатрон, как ты посмел?

Софрон заставил себя сделать шаг, потом ещё один и ещё. Когда големы почувствовали какое-то движение, он уже покинул лагерь. Надо укрыться в Синих Шпилях. Он расскажет Небесному Двору о случившемся. Регатрон наверняка не один, за ним кто-то стоит. Он бы не смог использовать жрецов камня и големов без одобрения кого-либо из приближённых к королю. Открытие бедняги Анделуса, окончившееся предательством и чудовищной резней может оказаться гораздо более масштабным, чем Софрону казалось на первый взгляд.

- Господин Дорн! – к Регатрону подбежал воин-гном с длинной чёрной бородой и рогатым шлемом на голове – Я могу собрать отряд и поискать мага.

- Зачем? – холодно ответил тот наблюдая, как жрецы колдуют над кубом, постукивая гладкую черную поверхность жезлами – Пока я приводил в чувство тех идиотов, он мог успеть скрыться из лагеря.

- Он не мог уйти далеко, – аккуратно возразил гном – Да и наверняка ослабел после боя.

- Тут согласен, – кивнул Регатрон – Вытянуть схватку с двумя жрецами камня в столь преклонном возрасте, очень непросто. Однако, если он добрался до Синих Шпилей, то вы его уже не найдёте.

- Он может предупредить эльфов.

- Неважно. Пока старикашка доковыляет до них пройдёт время, так что, когда остроухие слетятся сюда, нас здесь уже не будет. Эльфы найдут только голые стены и горы трупов.

Регатрон переключил внимание на жрецов.

- Давайте быстрее, сонные тетери! Что вы там копаетесь?!