Проект: "Возмездие" Книга 6.

Из дула пистолета тоненькой струйкой выходил дымок от сгоревшего пороха. Стреляная гильза упала на холодный пол, а по стенам всё ещё гуляло эхо совершенного выстрела.

Я левой ладонью держался за ствол пистолета и, опустив голову, тяжело дышал, всё еще пытаясь удержать кишки на своём месте. Мне удалось вовремя перенаправить выстрел, и пуля, выбив у уха бетонную крошку, срикошетила куда-то в сторону.

В помещении повисла тишина. Все присутствующие с недоумением смотрели на меня и ждали, когда начну набухать. Признаюсь, внутренности всё ещё пучились, и из живота раздавалось гулкое рычание, но в целом волна приступа постепенно отпускала. Я даже сумел покашлять, при этом не выхаркивая порцию крови, что в моем случае можно было считать прорывом.

— Сука, сказано же, что никакой я не реакционный, а если ещё раз направишь на меня оружие, прежде чем убью, сломаю руку сразу в нескольких местах.

Парень крепко сжимал рукоять пистолета, но вдруг его кисть начала заметно дрожать. Как он ни старался сдержать невесть откуда взявшийся тремор, оружие тряслось вместе с его конечностью, удерживаемое лишь моими пальцами.

— Ничего не понимаю, — произнёс он вполголоса, словно эти слова были направлены в пустоту. — Тебя должно было раздуть, а затем превратить в экскувиатора.

— Экскувиатора? — повторил его слова и сумел поднять голову. — Вы их так называете?

Почему-то от вида моего лица парень широко раскрыл глаза, и я заметил, как кончик его указательного пальца вновь потянулся к спусковому крючку. Я крепко сжал оружие, всё ещё не отпуская, и сухо прохрипел:

— Говоришь так, словно ожидал моего превращения. Откуда тебе это известно?

Тот указал на мои глаза и ответил:

— Красные склеры, кровавая рвота и вздутие живота — это классические симптомы реакции. О них здесь всем известно.

Я резким движением вырвал из его рук посеребренный пистолет и использовал в качестве зеркала. Мои склеры действительно были красными, словно разом лопнули все капилляры, но воспаление довольно быстро сходило на нет, и они уже начали светлеть. Превратиться в монстра у меня всё же не получилось, только вот его слова не только вызывали тревогу — а откровенно угрожали моему благополучию.

Я на всякий случай забрал себе его пистолет, с трудом встал на ноги и, устроившись на обычном стальном стуле, заговорил.

— Вот отсюда давай поподробнее.

Девушка с прищуром осмотрела меня с ног до головы, словно пыталась убедиться, что я не превращусь в этого экскувиатора, а затем занялась ранами Черники. Кай, если это его настоящее имя, несколько секунд изумленно на меня смотрел, словно стал свидетелем второго пришествия, и заикаясь произнёс:

— Ч-ч-что ты от меня хочешь услышать? Ты явно реакционный, но по какой-то причине реакция не произошла. У вас что, на других рубежах не знакомы с экскувиаторами? Они к нам постоянно прут с других ВР. Люди зараженные — а не монстры. Монстрами они уже становятся здесь. Хотя должен сказать, что и местные реакций боятся, как наводнения. Поэтому и держат новоприбывших в гетто, дабы они не среагировали в самом ОлдГейте.

— Гетто. Ты постоянно говоришь это название, где оно находится?

— Это не то, о чём бы я сейчас переживал на твоём месте. Сейчас тебе катастрофически повезло, и ты не обратился, но что, если приступ повторится?

Я недовольно поморщился, сплюнул на пол скопившуюся в горле кровь и проговорил:

— Я ценю твою заботу, но лучше отвечай на вопрос: где находится это гетто?

Парень прищурился, посмотрел на Лейлу и, пожав плечами, произнёс:

— Проще спросить, где оно не находится! Секторов временного содержания много, они по всему внешнему кольцу ОлдГейта. Мы, кстати, сейчас атаковали один из них, — вдруг он замолчал, словно едва не проговорился, а затем продолжил. — В общем, не знаю, какой ты ищешь, но мне тебе здесь нечем помочь.

Кай вдруг резко достал телефон, отвернулся, будто показывал, что не хочет продолжать разговор, и прислонил его к уху. Так, вот здесь надо серьёзно подумать. Никаких приступов у меня ранее не было, и кровавая рвота, помноженная на болевые ощущения, могла быть обычной реакцией на внутренние повреждения. В Чистилище не было ни места, ни специалиста, чтобы проверить мои раны, а затянутое клеем отверстие вряд ли можно считать за успешную операцию.

Я прислонил два пальца к ране и внимательно ощупал. Больно, только когда начинаю давить, но это остаточная реакция поврежденных тканей. В теории, без селезёнки человек может прожить, но с простреленной не думаю, что я смог бы так гарцевать. Повреждены другие органы? Что может давать кровавую рвоту? Печень… лёгкие… да фактически весь ЖКТ. Сука… да что же со мной такое происходит?

Так, Смертник, спокойно, на секундочку представим, что этот парень оказался прав. Есть шанс превращения в монстра, тогда зараза сидит внутри меня? Кровь? Подцепил где-то паразита? Это должно было произойти на ВР-2, точно не на Третьем рубеже. Там сплошь царила антисанитария, а про гигиену вообще молчу. Раньше думал, что в пасте содержаться чуть ли не антибиотики, позволяющие защищаться от многих болячек, и вроде так оно и было.

Как бы оно ни было, оно превращает в экскувиаторов, а значит, подцепить можно только от контакта с ними. Сколько людей переживало подобное и могло пересечь целый рубеж после? Неужели все эти прибывшие тоже в своё время перенесли контакт с тварями? Получается, если случай не был единичным, то на ВР-1, чёрт, ОлдГейте. В ОлдГейте должны быть медики, которые работают над решением вопроса.

Я медленно выдохнул, закрыл глаза и сосредоточился на мыслях. Они, как и эмоции, подчиняются моей воле, никакого хаоса, никакого бардака. Вдох-выдох. Ищем решение. Первым делом надо попробовать связаться с ватагой, пока под рукой есть телефон, и спросить где они. Вдруг у одного из них есть подобные симптомы, тогда это могло бы объяснить многое.

Если районов гетто действительно много, надо выяснить, на каком они оказались и как туда можно проникнуть. Однако прежде, чем это делать, мне понадобится сам ОлдГейт, а именно всё, что сможет предложить этот город. Для штурма гетто или скрытного проникновения мне понадобится экипировка, железо и тонны расходников. Надо закупиться качественной едой и забросить всё в банк ватаги, чтобы они там не жрали местные помои.

К тому же, кровь из носу надо показаться доктору, желательно, самому хорошему, и помалкивать насчёт приступа. Если в крови действительно присутствует вирус, думаю, его обнаружат, а оттуда уже можно будет плясать. Нельзя ни в коем случае заикаться об этом самостоятельно, иначе набегут силовики, и тогда мне точно не жить.

Я открыл глаза и посмотрел на собственные пальцы. Зрение вернулось в норму, и было видно каждое пятнышко крови на ладони. Не уверен, будут ли меня разыскивать, или те, кто знали о моём существовании, уже мертвы, но рисковать не стоит. Думаю, под улицами есть путь, который минует все блокпосты и выведет меня прямиков в город. И мой новый знакомый явно знает, как туда попасть.

Кай закончил обсуждать произошедшее с неизвестным мне собеседником и нехотя повернулся. К тому моменту я уже смотрел на него, протягивая обратно разряженный пистолет. Парень взял его, проверил содержимое обоймы, ухмыльнулся и убрал в инвентарь.

— Дай позвонить, — произнёс я спокойным голосом и протянул раскрытую ладонь.

Удивительно, но тот одолжил свой телефон.

— Если собираешься позвонить тем, кто сейчас в гетто, можешь сразу забыть. Там везде вышки, которые глушат связь с внешним миром. Ни туда, ни оттуда.

Я набрал телефон Седьмой, Элли, Трева и даже Приблуды, но каждый раз женский голос говорил о том, что абонент не абонент. Чёрт, видимо, Кай всё же был прав. Я швырнул телефон обратно и задумался.

— Может, пускай Баух на него посмотрит? — обрабатывая рану Черники, вполголоса произнесла Лейла. — Мы всё равно туда пойдем, а если нет, то оттуда сможет свалить в ОлдГейт и дальше делать всё, что ему хочется.

Кай повернулся, недовольно нахмурился и отреагировал:

— Вообще-то, он мне теперь должен. За то, что я спас его от гончих и не стал добивать.

Я удивился выбранной формулировке и спешно вставил:

— Не, об этом мы не договаривались. Разговор шёл только о крове и горячей пище. Что-то это дыра не похожа на кров, так что ведите в свой главный схрон, а там я поговорю с вашим Баухом. Ты, главное, запомни, если он не сможет мне помочь, то я не смогу расплатиться с тобой за оказанную помощь. Догоняешь?

Парень недовольно фыркнул, но ничего говорить не стал, лишь приказал Лейле с Черникой оставаться здесь, а сам молча кивнул. Я встал со стула и последовал за ним, а когда мы вновь оказались в канализации, и в нос ударил запах сырости, спросил:

— Кодекс Генетика. Что это?

— Откуда у тебя столько вопросов, брат? —Кай выдохнул и нехотя промямлил. — Ты едва не преставился, но ничего не спрашиваешь про реакцию. Тебя интересует гетто, Кодекс Генетика, всё что угодно, только не твоё состояние.

Я не стал юлить и ответил прямо.

— Это я ещё только начал. К остальным вопросам вернёмся позже, сейчас я хочу знать про Кодекс Генетика.

Кай посмотрел вперёд, вздохнул и сказал:

— Ладно, идти всё равно около сорока минут, поэтому расскажу. Кодекс Генетика — это свод правил, по которому живут все в ОлдГейте. Даже не так, свод правил, которые на самом деле являются законом. Если выживешь и не среагируешь, успеешь ещё сам его почитать. Там очень много о социальном разделении, справедливости, преимуществах чистой крови и местах для биошлака. Если спросишь моё мнение — это просто удобная отмазка, почему некоторые люди ведут себя так, как ведут.

— Я так полагаю, он тебе не нравится.

Кай ухмыльнулся, наигранно хлопнул в ладоши, от чего по стенам канализации прошёлся гул, и ответил:

— Это настолько очевидно? Не обманывай себя, брат, ОлдГейт, может, и лежит у Кокона, но старушка та ещё дыра.

Я заметил, как изменилось его лицо, когда он говорил о Городе, поэтому не стал тянуть и спросил напрямую:

— Ты там был?

— Где? В Коконе? — переспросил он и с иронией в голосе. — Брат, меня даже в ОлдГейт не пускают, о чём вообще может идти речь? Или ты думаешь, что мне нравится нюхать дерьмо жителей поверхности? Нет, туда можно попасть, только получив гражданство, а для этого нужно пройти цепь и добраться до последнего испытания.

— Что ещё за цепь?

Парень уже был готов сдаться под весом моих бесконечных вопросов, но впереди был ещё долгий путь, поэтому он едва слышно прорычал, нервно подёргал кончик носа и ответил:

— Цепь. Цепочка личных заданий, которая выдается Системой при подаче заявки на гражданство. Вроде должно служить проверкой твоих способностей и умений, но на самом деле это та ещё рулетка. Да-да, можешь не задавать вопрос, я уже всё понял. Рулетка, потому что у кого ни спрашивал, все в один голос говорили, что задания абсолютно и хаотично разнящиеся.

— Например? — спросил я, а затем достал тюбик питательной пасты и сначала предложил собеседнику.

— Фу, ты эту гадость всё ещё жрешь? Да её даже в гетто уже перестали выдавать, так, если кому-то вес набрать надо или помочь встать на ноги, но чтобы добровольно? Она ведь на вкус как жжёный пластик.

Я пожал плечами, присосался к тюбику.

— Да я как-то уже привык, вкуса практически не чувствую. Не хочешь, как хочешь, что там с цепью?

Кай поморщился, глядя на то, как я с абсолютно невозмутимым лицом поглощаю пасту и, поёжившись, словно тело охватила дрожь, пояснил:

— Например, первое задание — это набить сотню убийств в КиберСанктууме. Вроде ничего сложного, да? Следующее — накопить определенное количество ресурсов, а потом — бам! — и задание на покупку жвачки у местного лавочника.

Я доел остатки пасты, бросил пустой тюбик в воду и сказал:

— Вроде пока всё легко.

Он кивнул и спешно ответил:

— Ага, ключевое слово «пока». Система — она тварь ещё такая, и после целой цепочки простых заданий она внезапно тебе выдает что-нибудь из разряда стать старшим аппаратчиком ОлдГейта. Чтобы ты понимал, насколько это безумно, нынешний штат старших аппаратчиком последний раз обновлялся больше полувека назад. И это всего лишь пример. Как-то слышал, что один чудак почти прошёл всю цепь, как последним заданием ему выдали отправиться в путешествие по всем рубежам и на каждом убить по сотне человек.

А вот это уже было в духе Системы. Хаотичная, совершенно непредсказуемая, в одну секунду могла гладить тебя по голове, напевая на ухо сладкую мелодию, а через мгновение схватить мясницкий тесак и отрезать его одним ударом. Не знаю почему, но осознание того, что я вернулся к привычной госпоже, вызвало у меня на губах широкую улыбку.

— Чего лыбишься? — спросил парень, заметив моё выражение лица.

— Да так, кое-кого вспомнил. Ты мне лучше скажи, эти экскувиаторы и ваша атака — это ведь не совпадение?

Кажется, я только что хирургически точным ударом попал в нерв. Кай обернулся, и впервые за всё время нашего знакомства на его лице появился оскал недоверия. Поздновато он решил играть в недотрогу, но пускай. Если от этого ему станет легче, и я получу доступ к какому-то Бауху, который должен на меня взглянуть, так тому и быть. Тем более его реакция на мой вопрос стала сама по себе ответом, и мне не требовалось вербальное подтверждение.

Остаток пути мы молчали. Точнее, Кай периодически разговаривал с кем-то по телефону и отдавал приказы, которые меня не интересовали. Его фальшивая личина борца с действующим режимом меня не впечатлила, и пускай поначалу принял их группу за обычных бандитов, то, как он говорил и управлял своей сетью, даже чем-то напоминало настоящую организацию.

Кучка обычных горлорезов сейчас бы мародёрила на трупах убитых людей и грабила бы провиант, но кажется, сама атака была для них намного важнее. Меня же их идеалы даже близко не привлекали. Они могут сражаться против наставников Системы сколько им влезет, но в конечном счёте — это как ссать против ветра. Самого забрызгает, а цель останется сухой.

Даже если им удастся, всё равно на место нынешних придут следующие, а те, кто раньше проникался духом революции, сами вкусят запретный плод власти и богатства. История стара как мир: всегда найдутся недовольные и под громкие лозунги начнут сражаться с властью. Зачем? Большинство — от того, что просто нечем заняться, а другие увидят в этом возможность подобраться к общей кормушке.

В любом случае, мне плевать и на тех, и на других. Единственная моя забота на данный момент — это вернуть ватагу и самому в процессе не превратиться в монстра, а окружающий мир пусть хоть сгорит. Тем более, ВР-1 или, как его называли местные, ОлдГейт явно окажется такой же социальной дырой, как и остальные рубежи.

Когда мы добрались до места, то сначала прошли через гудящую трансформаторную, а затем дверь привела нас в просторное помещение. Не думал, что Кай так легко приведёт меня в одно из их убежищ, но парень оказался то ли настолько глуп, то ли наивен, а может, и то, и то вместе. В любом случае, я зашёл, заметил на себе взгляд сразу нескольких человек, и Кай заговорил первым:

— Можешь отдохнуть здесь и нормально поесть. Сменную одежду найдешь в шкафу, парни не особо любят форму гончих, поэтому брось её в топку. Я попрошу кого-нибудь, чтобы нашли Бауха, и он на тебя посмотрит. Мне надо заняться неотложными делами, поэтому, как закончишь, обязательно найди меня, и мы поговорим о том, как ты сможешь мне отплатить.

С этими словами парень ушёл в дальний конец помещения и закрыл за собой дверь. Ко мне подошла смугленькая невысокая девушка с азиатским разрезом глаз и протянула мне руку. Я решил, что она уж точно не будет меня убивать, и последовал за ней. Девушка отвела в душевую, сняла с меня одежду и принялась долго оттирать влажной тряпкой. Всё это время я копался в интерфейсе и пытался найти способ подключиться к ВР-1.

Когда она закончила, то сама сходила за одеждой и вернулась через пару минут. Джинсы, цветастая футболка и лёгкая ветровка с высоким воротом. Я никогда не был привередлив насчёт гардероба, поэтому не стал спорить, натянул предложенное и первым делом закатал рукава. Не красиво будет порвать подарок при первой же опасности.

Снаружи на столе уже ждала еда, но после приступа и кровавой рвоты мне не особо хотелось есть, ту же пасту проглотил, чтобы хоть как-то восстановить потерянную энергию и заставить желудок работать. Для вида, правда, съел заваренную в стаканчике лапшу, ловко орудуя алюминиевыми палочками, и запил полутора литрами воды.

— Ты издеваешься? — раздался громкий голос Кая из соседнего помещения. — Как ты умудрился его потерять? У тебя была всего одна задача — следить за ним!

Под громкий удар дверь открылась, и наружу вышел разъяренный предводитель этой шайки. Он явно был чем-то огорчен и глазами спешно пытался найти кого-то среди толпы. Остальные озадаченно на него смотрели, не позволив себе даже пискнуть, как его взгляд остановился на мне, и парень быстрым шагом пошёл навстречу. Чтобы ты ни задумал, меня это не касается, поэтому даже не пытайся.

— Плохие новости, — произнёс он, усевшись напротив на стул.

— Я уже догадался, но внимательно тебя послушаю, — ответил, аккуратно положив палочки для еды на пластиковый стаканчик лапши быстрого приготовления.

— Очень смешно, брат, но думаю, сейчас ты резко перестанешь улыбаться. Баух пропал, так что у нас с тобой большая проблема.

— Что значит пропал? Может, он ушёл в магазин или у девки какой зависает? Кто вообще этот Баух? Ваш доктор?

— Долго рассказывать, но вообще да, он занимался исследованиями экскувиаторов, поэтому мог бы тебе помочь, но теперь его нет. Мой… скажем так, у нас с ним недавно случился разлад, и мне стоило понять, что он может выдать нечто подобное. Чёрт, меньше надо было бухать! Правильно Лейла говорила, тёлки меня погубят.

Я задумчиво нахмурился, легонько шлёпнул его по щеке, приводя в чувство, и произнёс:

— Ты отвлекаешься. Баух — насколько он хорош?

— Насколько?! А чего, ты думаешь, я так орал? Он не только хорош, но главное, его ищет половина ОлдГейта, включая особый отдел военной полиции. Гончие!

— Ну так разошли своих людей, пускай прошерстят весь рубеж и найдут его. У тебя же их хватает.

Мне едва удалось сдержать улыбку предвкушения, когда говорил эти слова, понимая, что начинаю постепенно подсекать собеседника на крючок. Парень резко повернулся, крепко стиснул зубы и ответил:

— Нельзя нам сейчас светиться. Если по ОлдГейту пойдет молва о том, что какие-то непонятные люди одновременно расспрашивают о Баухе после недавнего нападения, у нас будут проблемы посильнее потери доктора.

Я замолчал и ждал, пока он дойдет до кондиции. Нутро подсказывало, что не существует незаменимых людей, и насколько бы ни был хорош этот Баух, среди сотен тысяч человек на ВР-1 явно найдутся ему равные. А значит, Кай опасался потерять не самого доктора, а что-то, что было при нём. Какой-то предмет или знание, возможно, даже тайну. Парень долго на меня смотрел, а затем, наконец, выпалил:

— Я покажу тебе выход на ВР-1, даже лично проведу. По нему ты всегда сможешь спокойно заходить и возвращаться к нам, но, брат, время тикает. Пускай ты и пережил первый приступ, второй может окажется фатальным. Отыщи Бауха, приведи его ко мне обратно, а я пока узнаю, в какое гетто увели новое пополнение. Сделаешь?

Находиться в тесных отношениях с этими бунтовщиками мне хотелось в последнюю очередь. Однако выбирать сейчас особо не приходилось. При первом варианте посылаю его к чёрту, выхожу на ВР-1 и начинаю самостоятельно вести поиск. Долго, скрупулёзно и, главное, из тени. Вариант номер два: я соглашаюсь на его предложение и потенциально замазываюсь в его делах, что само по себе неприемлемо.

Не успел я попасть на ВР-1, как меня уже пытаются сделать частью какой-то группы. Сначала бригада Сервоголового, затем попытка вписаться в торговые дела кланов, а теперь вот это? Канализационные крысы? Нет, мне всегда лучше действовать одному, на крайний случай, с помощью моей ватаги, которую надо вернуть.

Кай терпеливо смотрел на меня и ждал ответа. Ну выбирай, Смертник!

После нескольких секунд размышления я всё же пришёл к выводу, что с ресурсами этих людей у меня получится быстрее, ведь часики действительно тикали. Я посмотрел на дверь, на сидящих у неё людей и коротко кивнул:

— Ладно, показывай свой выход на ОлдГейт и запиши мне несколько вариантов, куда бы мог отправиться твой доктор Баух.

На лице парня растянулась улыбка и он спешно заговорил:

— Конечно! Снаружи магазинчиком управляет одна из нас. Обязательно поговори с ней и скажи, что пришёл от меня. Она снабдит тебя самым важным и укажет направление. И, брат, — Кай внезапно замолчал, хлопнул меня по плечу и улыбнулся. — Я рад, что мы не стали убивать друг друга.