Прогресс

Патрульная машина медленно колесила по улицам 145-го квартала. Полицейские, молодые люди лет двадцати пяти, Иван и Павел лениво, в сотый раз осматривали улицы на предмет совершаемых правонарушений.

— Вся задница затекла, — сказал Павел.

— У меня тоже, — согласился Иван.

Машина, скрипнув тормозами, остановилась в переулке и оба полицейских вышли размять ноги. Иван, невысокий светловолосый крепыш, поправил форменную куртку и обошёл машину вокруг. Павел, высокий жилистый брюнет, сделал тоже самое. Им было скучно, разгар рабочего дня, нечастые машины туда-сюда, мало прохожих, а девушек достойных внимания среди них ещё меньше. За пять часов смены было два вызова на пьяных хулиганов, которых доставили в отделение и ещё почти полтора часа простояли у неизвестного трупа. Тихий день, впрочем, как и большинство.

Крепыш размял шею и, подмигнув, предложил напарнику:

— Что, коллега, сразимся?!

Брюнет, скривил лицо, изображая отвращение, но согласно кивнул.

— Только давай в машину сядем, а то добропорядочные граждане, — он мотнул головой на верхние этажи домов, — настучат.

Полицейские заняли места в автомобиле и принялись за игру. Это была не стрелялка, мордобой или гонки, а высокоинтеллектуальная игра в шахматы. С учётом времени, минута на ход. Играли самозабвенно, как будто не обращая внимания по сторонам. Но в эндшпиле третьей партии при счёте один-один Павел вдруг закрыл экран ладонью и указал напарнику на другую сторону улицы.

— Смотри-ка!

— Чего? — Иван оторвал взгляд от экрана.

По тротуару шёл обычный пешеход, в красно-белом спортивном костюме, через каждые несколько шагов, делая нечто похожее на танцевальные па.

Обучение в полицейской школе и ежегодные курсы повышения квалификации проходили не зря. Иван сразу сообразил, в чём дело. Машина резко сорвалась с места и, в несколько секунд человек в спортивном костюме был настигнут.

Полицейские вышли из машины и встали на пути прохожего.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался с прохожим крепыш, вставший слева, — Сержант Семёнов. С вами всё в порядке?

Лысоватый мужчина, годившийся по возрасту в отцы патрульным, развёл руками и слегка скрипучим голосом ответил, повернувшись сначала к брюнету:

— Конечно, нет.

Затем он показал на свою обувь в цвет спортивного костюма.

— Жмут.

— Почему жмут? — продолжил крепыш.

— Потому что меня накрыло, — смущённо ответил мужчина, глядя на свои кроссовки — левый на правой ноге, а правый на левой.

— Вы знаете, что в таком состоянии, запрещено выходить из дома?

— Да. Но поймите, тут такое дело, я живу вот здесь, — мужчина, повернувшись почти на триста шестьдесят градусов и едва удержав равновесие, показал обеими руками, будто на них надеты наручники, на двухэтажный дом через дорогу. — Мне надо сходить в этот магазин.

Человек замешкался, водя в лево-право сложенными вместе ладонями, но в итоге остановился по направлению к небольшому продуктовому магазинчику с вывеской «Светлана».

— Ну, позвали бы социального работника. Он бы всё сделал, — строго сказал Павел.

— Никогда их услугами не пользовался и не собираюсь. Не доверяю я им, — возразил человек, — тем более мне ничего покупать не надо.

— А что надо? — спросил Иван.

— Вчера вечером пошёл в магазин, а кошелёк дома забыл. Продали, как старому покупателю в долг до завтра, то есть сегодня уже. А долг дело святое, — ответил мужчина, — вот и пошёл. Пожалуйста, разрешите прежде, чем вы меня заберёте в отделение, деньги вернуть.

Иван и Павел с улыбкой переглянулись.

— Ну, почему сразу в отделение, ошибку свою вы признаёте. Повод нарушить предписание, по-человечески понимаем. Вы почти у магазина, отдаете долг, а мы вас до подъезда проводим, — предложил Иван.

— Но, если вы настаиваете, можем вас и в отделение увезти, — добавил Павел.

— Что вы. Меня первый вариант вполне устраивает, — обрадовался мужчина.

— Хорошо, идите точно за мной, смотрите только на мою спину, — проинструктировал его Иван.

Процессия, сержант Семёнов, человек в красно-белом спортивном костюме и замыкающий Павел, дошла до магазина. Несмотря на инструкции, мужчина повернул в противоположную сторону от крыльца в сторону проезжей части, но Павел успел поправить направление. На посетителей пахнуло прохладой, радио играло какую-то мелодичную музыку.

— Здравствуйте, — поздоровался Иван с продавщицей, крупной тёткой, ровесницей своего должника, поправлявшей, что-то на полках за прилавком.

— Здравствуйте, — заулыбалась та и поправила своё рыжее каре.

Сержант сделал шаг в сторону, давая пройти мужчине к прилавку.

— Коля, ты что-то натворил? — удивлённо спросила продавщица, показав рукой на Ивана и Павла, оставшегося за стеклянной дверью.

— Мы — почётный эскорт, — ответил за Николая сержант Семёнов.

— Света, — наконец заговорил Коля, несколько растеряно, — вот двенадцать пятьдесят вчерашние принёс.

Светлана насупилась, открыла толстую тетрадь, поводила толстым пальцем по листу и прочитала:

— Николай, тридцать два пятьдесят.

— Ты чего, Светка? Я отсюда вижу 12-50, написано!

— Ничего подобного. Тридцать два пятьдесят. Тебя, Николай, не накрыло часом?

— Накрыло, — отведя взгляд, ответил мужчина, — да не тем!

Полицейский приблизился к кассе и тоже посмотрел на цифры в тетради.

— Двенадцать пятьдесят.

— Вот видишь, двенадцать пятьдесят, — заторжествовал Николай, — господин полицейский подтверждает!

Мужчина, пошарив правой рукой в левом кармане, потом левой в правом кармане, таки смог достать три монеты и положил их у кассы.

— Тридцать два пятьдесят! Сговорились. На двадцатку облапошить хотите! — раскрасневшаяся продавщица стукнула по прилавку кулаком.

— Пойдёмте, Николай, завтра приступ закончится. Светлана поймёт, что там действительно двенадцать пятьдесят. А вам Светлана... э-э.

— Захаровна.

— А вы, Светлана Захаровна, в вашем случае по правилам торговли должны позвать второго продавца. Тест утром вы проходили?

— Вторая заболела, в больнице лежит, — недовольным голосом сообщила продавщица. — И со мной всё в порядке!

— Как вы торгуете сегодня тогда? — спросил сержант.

— Как и все, — Светлана Захаровна развела руки в стороны.

— Так вы не признаёте, что у вас приступ ошибочного распознавания? — грозно спросил сержант Семёнов.

— С чего бы это!? — возмутилась продавщица.

Иван призадумался, по закону, гражданин явно находящийся в состоянии ошибочного распознавания, и не признающий это, должен быть задержан и доставлен в отделение. Тогда и Николая придётся в отделение забрать, неудобно перед человеком получается.

— Вот снять бы на видео, чтобы тебе завтра стыдно было! — неожиданно ляпнул Николай. — Жаль это сейчас огромных денег стоит, вот в детстве-то, помню, в каждом телефоне камеры стояли.

— Ещё, скажи, на Ютуте или как тогда это называлось, всем показать, — язвительно ответила на выпад Светлана.

— Ютуб, мне отец рассказывал, — поправил её Иван. Он понимал, что закон законом, но волочь продавщицу с рабочего места, нет никакой необходимости. Упёртый дежурный оператор газораспределительной станции по последствиям ошибок это одно, а путающий цифры продавец, совсем другое. Весь отдел неделю смеяться будет. Просто так уйти не позволяло чувство профессионализма, сдобренное возможным наказанием, если прознает руководство. Иван представил ржущего полковника подписывающего приказ о выговоре.

— Всем оставаться на местах, — объявил он и вышел к напарнику. — Слышал?

— Слышал. Привезём их в отдел, до пенсии над нами смеяться будут. Но есть идея, — Павел поднял указательный палец.

Полицейские вместе вошли в магазин. Брюнет быстро осмотрел витрину и попросил продавщицу продать бутылку растительного масла по тридцати одному рублю.

— Тринадцать рублей, — озвучила цену Светлана Захаровна.

Павел набрал из кошелька без сдачи тринадцать и положил на тарелку. Продавщица сгребла деньги и застыла, как будто её заклинило.

— Ничего не понимаю, вчера оно стоило тридцать один, — она покосилась на ценник. — Тринадцать.

Затем она его перевернула и прочитала вслух, тридцать один. Потом глянула цифры на лицевой стороне, тринадцать. Лицо её помрачнело.

— Пусть Николай выйдет, — заявила она, — всё равно ничего не покупает.

Николай в сопровождении сержанта Семёнова покинули магазин.

— Знаете, господин полицейский, меня накрыло, но при нём, — Светлана указала пальцем на дверь, — в этом сознаться не могла. Коля мой первый муж, вечно как ошибусь, то дурой обзовёт, то ещё хуже. Из-за того и разошлись. Напарница моя заболела, решила работать, и так покупателей мало бывает, а ещё день пропустить...

Павел улыбнулся и сказал:

— Мы Николая до дома проводим, он право и лево путает, обратно проезжать будем — магазин должен быть закрыт. А то зайдёт какой-нибудь принципиальный или неадекватный покупатель, нам работы подкинете.

— Конечно-конечно, — облегчённо вздохнула Светлана Захаровна.

— И в следующий раз прописью сумму ставьте в тетради. Как сзади на ценнике.

Полицейский уже открыл было дверь, когда услышал мелодичное пикание радио, предварявшее срочные новости.

— Внимание! — заголосил диктор с нотками радости, — В эфире экстренный выпуск новостей. Сообщаем, что сегодня в одиннадцать часов московского времени с космодрома Восточный произведён успешный запуск ракетоносителя с человеком на борту. Спускаемый аппарат совершил мягкую посадку в заданном районе! Космонавт чувствует себя хорошо! Полёты возобновлены спустя тридцать пять лет! Мы верим — ничто и никто не сможет остановить прогресс человечества!

Павел растянул улыбку.

— Чего лыбишься, — Иван призывно взмахнул рукой, — тест через двадцать минут, а нам ещё этого домой вести.