Прогулка Тревора Бальмонта

Увидишь вампира – убей. На этом настаивает армейский устав, но, к сожалению, на гражданскую жизнь это не распространяется. Впрочем, если упырь оказался настолько глуп, чтобы забрести в поисках добычи во владения Синих Рубах, а рядом с ним нет парочки констеблей, то почему бы не вспомнить Устав?

Вокруг вампиров ходит множество слухов, приписывающих им сверхъестественные возможности, умение превращаться в зверей, туман, подчинять себе волю. Некоторые их даже считают мертвецами. Из всего этого правда только в том, что они пьют кровь, почти не стареют и могут подчинить себе чужую волю. Гипнотизм или что-то вроде того, как говорил капитан Уиллард. Умнейший был человек, не гнушавшийся учить своих солдат грамоте и, порой, рассказывавший удивительные вещи.

Вампиры – живые. Черт знает, продали ли они душу дьяволу, подцепили ли каких-то невидимых или видимых лишь в подзорную трубу, у которой есть свое мудреное название, тварей с еще одним мудреным названием, или же это просто наследственное.

Порой среди людей появляются вампиры. Впрочем, иногда говорят, что все они создания какого-то безумного ученого, или же сами создают себе подобных из обычных людей. Обычно их сущность проявляется с взрослением. Половым созреванием, как говорил Уиллард. Они начинают испытывать влечение к чужой крови, становятся чуточку сильнее и быстрее, но не так чтоб существенно. И, если глядят тебе в глаза, могут подчинить твою волю. Чем старше становятся, тем быстрее подчиняют и тем дольше длятся их чары. Чары спадают сами собой, если пройдет достаточно времени, или же если кто-нибудь убьет вампира.

Тяжело ли это? Чуть тяжелее, чем убить обычного человека. Чтоб сделать все наверняка, надо пробить твари сердце, перебить позвоночник или просто снести башку. Впрочем, если ее хорошенько проломить, так чтоб мозги наружу, этого тоже хватит. Главное – это не смотреть твари в глаза.

Вампир шел так, словно забрел в лабиринт старых домов, пакгаузов и лачуг случайно, без особой цели. Некоторое время он разглядывал, что-то рисуя карандашом в блокноте, обвалившийся после пожара собор Семи Угодников. Затем прошел пол квартала и поглазел на превращенный в бордель особняк Кодсворда, хоть и перекрашенный в пошлый розовый цвет, но все равно создававший гнетущее впечатление.

Четверых Синих Рубах, которые сменяя друг друга следили за ним, вампир не заметил. Рори МакМорн, бывший капрал колониальной армии, поймал себя на мысли, что упырь ведет себя прям как добропорядочный гражданин. Глянешь и подумаешь, что это один из тех безмозглых зевак-богатеев, что идут в старые кварталы Столицы в поисках новых впечатлений и острых ощущений. Бывало, он водил таких по «злачным местам», подрабатывая «вергилием». Черт знает, почему богатеи так называют проводников, но платили хоть и немного, зато за легкую работенку.

Упырь выглядел одним из таких зевак. Модный «охотничий» костюм из коричневой клетчатой ткани, блестящие сапоги до колен, шляпа с козырьком и пером над ухом. Это было бы уместно, броди он по полям с собакой у бедра и дробовиком в руках, но пару лет назад у молодых богатеев стало модно выглядеть как охотник, правда чистенький и напомаженный. У упыря были напомаженные, лихо закрученные усы. На юном, гладком лице они выглядели довольно нелепо, но были, похоже, предметом его гордости – упырь периодически подкручивал кончики.

Рори он не нравился, но просто так убивать выходца из богатых кварталов было нельзя – объясняться потом с полицией будет непросто. Если упырь решит вернуться в богатые кварталы, ну что ж, повезло ему. Впрочем, до причалов недалеко, а морские гады жрут мясо вампиров с таким же удовольствием, как и обычных людей.

МакМорн пропустил вперед Семипалого Джека, пошел следом, держа его в поле зрения. Некоторое время он шагал следом за бочкообразным автоматоном, чей корпус был расписан рекламой рыбных консервов от Роллинг Кастл. Предчувствие было нехорошее и оно как обычно не обмануло. Джек, задержавшись у угла, подал знак опасности и Рори потянул из-за пазухи обрез. Старая добрая однозарядка, из тех, с которыми они начинали свою службу в армии. С отпиленным стволом и прикладом она оставалась суровым оружием, хотя теперь уж нечего думать о том, чтоб попасть из нее по человеку с пяти сотен шагов.

Упырь таки решился – уставился в глаза встречной девчонке, похоже, что прачке или гладильщице, тащившейся домой после работы. Девчонка остановилась, крупно вздрагивая всем телом. Упырь, похоже, был неопытный, подчинять людей ему было в новинку, но и жертву он выбрал попроще – забитую, покорную даже без гипнотизма. Секунд через пять девушка перестала дрожать и подошла к стене дома, задирая юбку и наклоняясь. Похоже, что вампир решил получить два удовольствия за раз.

Семипалый не выдержал, не дождался остальных и с ревом кинулся на упыря, замахиваясь дубинкой. Не заори он, могло бы и получиться – упырь был сильно увлечен своей жертвой. Но Джек заорал, упырь обернулся и уставился в глаза теперь уже ему. Вампиру пришлось не легко – буйный забияка Джек, которого толком не сломила ни тюрьма, ни три года на рыбацкой шхуне, которая в чем-то похуже тюрьмы, продолжал идти на него, постепенно замедляясь и безобидно опустив дубину. Девчонка пришла в себя, пискнула и, нелепо присев, скорчилась у стены.

Рори вывернул из-за угла, шагнул в сторону, чтобы убрать с линии огня Джека и выстрелил почти не целясь. С двадцати шагов это было не особо то и нужно, как ни крути, а лучший стрелок полка – это лучший стрелок полка, пусть даже и разжалованный в рядовые, а потом и отправленный на каторгу. Тяжеленная, в унцию весом, пуля ударила упыря в центр груди. Он негромко, как-то даже немного жалобно хэкнул, согнулся, но устоял на ногах. Вампира не так-то просто убить.

Рори лязгнул затвором, выбрасывая дымящуюся гильзу, сунул в ствол новый патрон, и защелкнул затвор еще до того, как упырь начал поднимать голову. Впрочем, это оказалось излишним – освободившийся от гипнотизма Джек в пару шагов добрался до упыря и несколькими ударами дубины размозжил ему череп. Жутковато было смотреть, как тело все еще пытается устоять на ногах, а затем падает, словно марионетка, которой разом обрезали нити.

Красавчик Майк, отставший и не успевший к драке, кинулся к девчонке, подхватил ее на руки и помчался к церкви. Не то чтоб девчонке нужно было спасение души, но настоятельница, мать Агата, как никто другой умела успокоить и утешить.

Рори подошел к Джеку и без разговоров влепил ему добрую затрещину. Джек оскалился, словно пес, но секунду спустя кивнул, признавая, что получил за дело.

МакМорн пнул труп упыря, поворачивая его поудобнее и принялся обшаривать карманы. Добычей стал бумажник с десятком банкнот и несколькими монетами, золотые часы и пара перстней. В рукаве у упыря нашелся небольшой кинжал, а во внутреннем "потайном» кармане письмо. Его Рори отбросил не читая, ему не было дела до личной переписки упыря, да и читал он не слишком хорошо.

Вместе с Джеком и подоспевшим вместе с Красавчиком Стариной Билли, он подхватил труп и они бегом потащили его к причалам. Если кто их и увидит, то копам вряд ли расскажут и даже не из страха перед Синими Рубахами. Еще один богатый ублюдок отправился искупаться – скажут сплетники, если кто-то начнет искать убитого.

Дорогой Тревор Бельмонт.

Я пишу вам, чтобы сообщить о тяжелой болезни вашей бабушки Лары…

Ветер поднял письмо и потащил его в сторону причалов – следом за адресатом.