Проклятие печальной принцессы

Давным-давно, ещё в доколумбовы времена, под небом голубым на месте современного эквадорского Гуаякиля* стоял другой град. Золотой. В смысле, весь из себя богатый. Золотом там обделывали не только храмы божеств всяческих аль дворцы принцев и королей местных. Иногда нет, нет, да и на хижины простого люда хватало. Ну, там, солому на крыше металлом блескучим изукрасить, ступенечки в хатку подкрасить, посуду обеденную сотворить. Короче, нормально так жили в экономическом плане.

И правил тем градом золотым король один индейский. Да и была у него дочь красоты писанной, но только ходила она вечно печальная с кислой миною и всё вздыхала отчего-то. Уж больно её положение дел печалило. Вроде и богатствие кругом немереное, да гложет душеньку изнутри, хоть оцелотом вой. Как будто проклял кто девицу!

Но несмотря на это принцессу всё равно готовили в жёны одному государю соседскому. Всё ж как никак королевских кровей! Готовили, готовили, да не выготовили...

Захворала как-то раз дева сильно, слегла надолго и никак подняться не могла без посторонней-то помощи. Придворные лекари и шаманы, королевску дочь осмотревши, лишь руками развели. Болесть неведомая, странная, непознаваемая. Пилюль с настоями от неё нет, заговоры не действуют, духи выздоровлению не способствуют. Так что, мол, папаша, настраивайтесь на скорейшее погребение в семейной пирамиде.

Однако отец сдаваться не собирался и кинул клич по всей стране да по ближайшим царствам. Дескать, кто вылечит чадо высокопоставленное, тому он, аки властитель верховный, и исполнит любое желание. Ну, почти любое. Ибо воскрешать мёртвых, ловить единорогов и построить половичок-самоход – это вот точно не к Евойному Величеству. Ну, а в пределах разумного, чего б и нет!

Естественно, народ в покои королевские валом пёр. Кто курьими яйцами принцессу лечил, кто мочой младенцев пользовал, кто бубнами демонов изгонял – всё едино, не выходило ничего. Девица так всё и лежала на постели роскошной ни жива, ни мертва. Тут уж и отец её головой поник, по-тихому повелев место в семейной пирамиде готовить, а то мало ли что. Ну, работники быстро всё организовали, конечно.

Но внезапно пришёл во дворец один брухо**. Сам из себя неказистенький, нос длинненький, да на праву ноженьку хроменький. Король про себя повздыхал, подумавши, а ну как руки принцессы просить будет? Но брухо совсем другую речь повёл.

– Согласен, – вещает резко так, – вот прям сейчас за лечение принцессино взяться, но при условии. Отдайте мне во владение весь город золотой!

– Ах, ты ж, чертяка, мелкий! Возьми хотя бы десятую часть, – король ответствует. – Куды тебе целиком-то? Подавишься!

– Нет, – стоит на своём брухо. – Ни половину, ни четвертину, ни десятую часть. Мне надобно всё. Тогда и дочь ваша восстанет. Не жмотитесь, Евойное Величество! За жизнь всегда платят дорого.

Задели сии слова государя сильно-пресильно. А с чегой-то он вдруг да жмот? Когда весь народ, аки сыр в золотом маслице катается! Короче, осерчал государь, да и повелел казнить неказистенького, длинноносенького и хроменького брухо. А такие дела в граде обычно быстро делались. Стража спохватила колдуна, да и потащила на площадь. Всё люду честному увеселения!

А брухо возьми – да и прокляни весь род индейско-человеческий града златого. «Да чтоб вы все поисчезали нафиг!» – вот так прямо перед казнью и заорал. Народ только посмеялся, однако ж зря. Реально, как только умерла принцесса от папаниной жадности, так и сначала золотишко исчезло, потом дома, а уж затем и сами жители сгинули. Все до единого. Вместе с королём и его семейной пирамидой.

А через сотни две-три лет прибыл на брег, где град златой когда-то стоял, конкистадор*** один младой. Прибыл и думает, ну, ничо так. Для строительства порта – самое то! И пока в мыслях он прикидывал, где там доки будут заложены, где яхты да бриги отгроханы, явилась перед ним дева красоты писанной. Вся в златых одеждах, с украшениями из дорогущих самоцветов, но почему-то ликом грустная да печальная.

В общем, явилась такая и глаголет: «Ах, мил сеньор, а вот не желаете ли два трона увидеть? На одном – богатствия несметные и великие, на другом – прекрасная и верная жена. На какой трон сесть изволите?»

Конкистадор младой шлем свой жалезный почесал, почесал, да и говорит: «Ну, разумеется, на первый! Это практично же. Коли будут у меня богатствия несметные, так и жену верную найду скорёхонько. А то и все четыре, как у паши турецкого!»

Дева с такого ответа ещё более опечалилась, миной закислилась, ну и прокляла конкистадора, как убиенный брухо. Мол, всяк, кто на землю бывшего града златого вступит, тот обязательно сгинет. Прокляла и исчезла. Как дым в воздухе растворилася.

Однако парень был не промах! Он тут же взобрался на верхушку холма местного и стал молить матерь Девы Марии – святую Анну, чтобы пронесло. Ну, относительно и пронесло. Правда, ради этого пришлось на холме церковь возвести да впоследствии маяк рядом прилабунить. Чтобы всяк страждущий знал и видел даже в ночи, куды бечь грехи отмаливать.

С той поры стал тот холм называться холмом Санта Аны, а путь к нему лежит через лестницу в 444 ступени, ни более, ни менее. Чтобы, пока дойдёшь, все непотребства душевные потом смывало. Вот только, поговаривают, в последнее время на той лестнице грабители шибко разбойничают. Ну, такие все, как один, с печальными, кислыми лицами. Отбирают у путешественников всё, к чему притронутся и на что глаз положат. А коли турист свой кошель аль фотокамеру не отдаст, так сгинет вовсе через некоторое время. Так-то.

_________

*Гуаякиль – второй по величине город Эквадора, считается экономической столицей страны.

**брухо – колдун, настоящий маг, в отличие от шаманов, которые только духовными практиками и ведают. Главное, тут не перепутать и случайно не назвать брухо шаманом! Обиженный брухо сильно проклясть может, что небо с овчинку покажется. А вот шаманы, оне завсегда добрые.

***конкистадор – участник завоевательных походов испанцев в XV-XVI веках. Завоёвывали, стало быть, Новый Свет, то есть Южну Америку.