Проклятье Садовника

Город погибал красиво…

Стены небоскрёбов, когда-то слепящие стеклом и сталью, теперь зияли чёрными провалами, как вырванные зубы. Песчаный ветер выл в этих ранах, поднимая вихри пепла и обломков. А из трещины в небе, там, где завис малиновый разлом Игровых Врат, выползло оно — Песчаный скорпион. Чудовище размером с грузовик, с панцирем цвета ржавчины и жалом, капающим ядом, который плавил бетон. 25-й уровень. Для обычной гильдии — квест на эвакуацию со средними потерями. Для него — танец.

Он появился из ниоткуда...

Рваный плащ цвета сумерек, лицо, скрытое под капюшоном. Ни меча, ни арбалета — только перчатки с узором из переплетённых стеблей. Скорпион взревел, сотрясая землю, но Сева уже двигался. Без звука.

Первая атака — жало, пронзающее воздух со свистом. Он уклонился, даже не повернув головы, будто ветерок предупредил его. Шаг влево, прыжок на обломок колонны. Скорпион рванулся за ним, клешни сомкнулись в пустоте. Сева приземлился на спину чудовища, и наблюдатели — бойцы гильдии «Стальные Когти», спрятавшиеся за руинами — ахнули.

— Он... он не смотрит! — прошептал кто-то.

И правда: капюшон не шевелился, взгляд (если он был) не искал слабых точек. Но его руки уже упёрлись в стыки панциря. Плющ на его рукаве дрогнул, листья впились в трещины. Скорпион взвыл, дёргаясь, но Он, как тень, соскользнул вниз, увлекая за собой цепкие побеги. С треском оторвался кусок хитина — уязвимая плоть.

— Этого не может быть, — выдавил капитан «Когтей», сжимая рукоять меча. — Он даже статусов не использует!

Сева, а так звали этого танцора, не слышал. Он чувствовал: вибрации лап чудовища через землю, запах яда (горький миндаль), шелест песка, который плющ на его плече направлял, как флюгер. Второй удар жала? Он уже отпрыгнул назад, позволив скорпиону протаранить стену. Пыль взметнулась, но сквозь неё он прорвался вперёд, пальцы сжали что-то в кармане — косточку.

— Что он несёт? — кто-то засмеялся нервно. — Фрукты в бою?

Косточка упала в трещину у ног чудовища. Скорпион занесло в новую атаку, но он, будто играя в салки, обогнул клешни, коснулся земли и...

Проросло за секунду. Из трещины вырвался побег, толстый, узловатый, обвил лапы скорпиона. Дерево. Мандариновое дерево, с листьями-лезвиями и шипами, сочащимися кислотой. Чудовище захлебнулось рёвом, пытаясь вырваться, но корни уже впивались в его брюхо. Он стоял в двух шагах, не дыша. Не моргнув.

— Добивай! — орал кто-то из «Когтей», но это было лишним.

Сева поднял руку — и дерево сжалось. Шипы вонзились в плоть, кислота вскипела, скорпион рассыпался в груду хитина и сизого дыма. В воздухе повис запах цитруса.

Тишина.

Плащ Севы колыхнулся на ветру. Он повернулся, будто оглядев поле боя (но куда смотрел его взгляд под капюшоном?), и пошёл прочь. Через развалины, через пепел.

— Эй! — крикнула девушка из «Когтей», выбегая из укрытия. — Ты... ты из какой гильдии?

Он не обернулся. Только поднял руку, и плющ на его рукаве махнул листом, будто прощаясь.

— Сумасшедший, — прошептал капитан. — Движется, как ассасин из легенд. Будто он...

— Будто он видит сквозь время, — закончила девушка, глядя, как ветер уносит последние листья мандарина.

А Он уже исчез.

Только на песке, где он стоял, остался росток — маленький, упрямый, пробивающийся сквозь смерть.

После такого боя все окутало тишиной. Никто не решался заговорить первым. Да и к чему? Все и так ясно – они в данном случае могли погибнуть без помощи этого некто.

Или нечто?

- Ладно, нам нужно уходить отсюда, пока не пришли еще какие-то монстры, - наконец-то хоть кто-то высказал разумную идею из присутствовавших.

Ну, конечно, капитан же!

И никто не перечил.

Лишь пепельное небо сгущалось над руинами, окрашивая мир в цвет старой крови. Члены гильдии «Стальные Когти» собрались в своём временном логове — подвале полуразрушенного музея, где когда-то выставлялись скелеты динозавров. Теперь здесь торчали обломки мебели, а на стенах висели карты с отметками «Врат» и кривыми надписями: «Не входить — зона квестов!». В центре, на железной бочке, горел костёр, дым стелился к потолку, цепляясь за черепа тираннозавров.

— Он даже не взял дроп! — взорвался Рекс, танк с лицом, изуродованным шрамом от когтей Ледяного волка. — У скорпиона были легендарные шипы! А этот... этот Псих просто ушёл!

Девушка с розовым ирокезом, Зоя, сидела на ящике из-под патронов, вертя в руках шип скорпиона. Её голос дрожал от возбуждения:

— Ты видел, как он прыгал? Как будто знал, куда ударит жало за секунду до того! Может, у него навык «Предвидение»? Но таких нет в Системе...

Капитан гильдии, Громов (прозвище «Молот» из-за любви к двуручному оружию), хмуро чистил клинок. Его тень, искажённая огнём, плясала на стене, сливаясь с рёбрами древнего ящера.

— Предвидение? Бред. — Он плюнул в костёр, искры взметнулись вверх. — Читы. Или артефакт из Бездны. Надо докопаться.

— И что? Сдать его модераторам? — фыркнул юный маг по кличке Сыч, разглядывая голограмму боя на своём гаджете. — Посмотрите сами: ни вспышек навыков, ни интерфейса. Он даже не активировал «Ауру боя»!

Тишина.

На экране Сева двигался как призрак: без суеты, без эмоций. Каждый шаг — расчёт, каждый удар — в слабую точку. Его плащ не цеплялся за обломки, будто ткань сама обтекала препятствия.

— Может, он... не человек? — прошептала Зоя. — Типа, NPC из скрытого квеста?

Рекс засмеялся, но смех звучал нервно:

— Тогда нам всем пора в баню. NPC, который выращивает деревья из косточек? Это же...

— Это круто, — неожиданно вставил Сыч. Все обернулись. Парень покраснел, но продолжил: — Ну правда! Мы неделю не могли завалить Каменного голема, а он в одиночку скорпиона 25-го уровня размазал. Пусть псих, но если таких психов больше...

— Это не психов надо бояться, — проворчал Громов, вставая. Его тень накрыла всю комнату. — А того, что за ним стоит. Если он читер, то скоро появится Коррупционер. И тогда всем нам хана.

Зоя подбросила шип в костёр, наблюдая, как тот вспыхивает синим пламенем.

— А если он просто... гений? — произнесла она, глядя на языки огня. — Бывают же люди, которые ломают Систему. Помните историю про Лунную Странницу? Она могла телепортироваться без кулдауна.

— Её съели её же монстры, — огрызнулся Рекс.

— Потому что она доверяла не тем, — Зоя упрямо сжала губы. — А этот... он не доверяет никому. Даже нам не взглянул в лицо.

Громов тяжко вздохнул, доставая из кармана флягу с самогоном.

— Завтра идём к Вратам Пустыни. Если «Псих» там появится — берём на радар. И узнаём, кто он. А пока... — Он глотнул, морщась. — Спорим, он даже спать ложится в этом дурацком капюшоне?

Смех прокатился по подвалу, но в нём слышалась тревога.

А наверху, на крыше музея, где ветер гнал по асфальту клубы пепла, сидел Он. Его плащ сливался с тьмой, а пальцы гладили росток мандаринового дерева, пробившийся сквозь трещину в бетоне. Он слышал каждый их шаг, каждое слово — плющ, опутавший здание, передавал вибрации через корни.

— «Псих»... — он усмехнулся про себя, срывая мандарин. Кисло-сладкий вкус взорвался на языке. — Лучше, чем ..

Он поджал губы, так и недоговорив. Лишь глубоко вздохнул, покачав головой.

Внизу гильдия не знала, что их спаситель — всего в десяти метрах. А может, и к лучшему. Завтра придут новые монстры, новые Врата. Но пока он слушал, как дерево шепчет:

«Они боятся тебя. Но ты же вырастишь сад даже здесь, да?»

Он кивнул.

Сад вырастет. Даже если ему придётся сжечь весь мир, чтобы очистить почву.

Так, стоп-стоп!

Давайте посмотрим на историю с самого начала…

Продолжение первой главы:

Мир сгорел за одну ночь.

Первый разлом появился там, где его никто не ждал — над тихим пригородом, где пенсионеры выращивали розы, а дети гоняли на велосипедах. Алый шрам на небе, как рана от гигантского когтя. Потом грохот, свет, выжигающий сетчатку. И Они вышли…

Сначала подумали — галлюцинации. Потом — вторжение. Потом — конец света.

Монстры не походили на земных существ. Трехглазые псы с клыками из расплавленного металла. Деревья-людоеды, чьи корни пили кровь. Птицы, чьи перья были шипами, а песни — предсмертными криками. Армии пали за часы. Ядерные боеголовки? Бесполезны. Врата поглощали взрывы, как черные дыры — свет.

А потом пришла Система.

Голоса в головах. Холодный женский алгоритм, объявивший: «Адаптация началась». Люди просыпались с интерфейсами перед глазами — уровни, навыки, квесты. Убиваешь монстра — получаешь опыт. Выживаешь день — повышаешь уровень. Слабеешь — становишься добычей.

Сначала бунтовали. Религии звали каяться. Ученые искали баги в матрице. Бандиты грабили аптеки. Но когда Врата открылись над каждым мегаполисом, а воздух наполнился ядовитым мана-туманом, пришлось играть.

Теперь улицы делили не на районы, а на зоны угрозы.

— «Зеленая» — слабые твари, вроде ящеров-мутантов. Беги, если ты офисный планктон с уровнем 2.

— «Алая» — боссы-исполины. Собирай гильдию или умри.

— «Черная» — зоны, где Система молчит. Туда не ходят даже отчаянные. Говорят, там обитают Падшие — те, кто продал душу Вратам.

Охотники стали новой элитой. Подростки с клинками, заряженными энергией кристаллов. Бабушки, стреляющие огненными шарами из вязальных спиц. Бизнесмены, покупающие легендарные артефакты за грузовики еды. Всё как в играх, в которые человечество наивно рубилось вечерами. Только здесь не было кнопки «рестарт».

Города превратились в базары апокалипсиса.

— «Клык теневика — 500 кредитов! Свежий, сегодняшний дроп!»

— «Нанять танка 30+ лвл для рейда на Лавовую гидру! Доля по итогам!»

— «Продам карту Слепой зоны! Не гарантирую выживание!»

Но главной валютой были не кредиты. А надежда. Что однажды Система даст квест на закрытие Врат. Что где-то есть финальный босс. Что всё это — не бессмысленная бойня.

А Врата меж тем множились.

Они висели в небесах, как язвы, пульсируя малиновым светом. Иногда из них лились странные звуки — то скрежет механизмов, то детский смех. Ученые, еще оставшиеся в бункерах, шептали: «Это же порталы... в другие реальности. А может, мы сами стали чьей-то игрой?».

Но охотникам было не до философии. Они выживали.

Каждую ночь у костров звучали байки о тех, кто вышел за пределы Системы. О девушке, стреляющей лунными стрелами без лука. О старике, чьи куклы оживали и рвали монстров на куски. О таинственном охотнике в плаще, который убивает боссов в одиночку, будто исполняя тихий танец смерти.

— Говорят, они — мутанты, — спорили новички.

— Нет, — качали головами ветераны. — Они просто поняли, что правила пишем мы.

А Врата смеялись в ответ, рождая новых чудовищ. Игра продолжалась.

… но пока вернемся обратно к музею. А, нет, простите, к месту встречи Психа со Скорпионом.

Пепел, поднятый битвой, медленно оседал, застилая город саваном из серой вуали. Сева шагнул через трещину в асфальте, где уже пробивались тонкие побеги мха — его молчаливые разведчики. Город дышал болью: скрип балок, готовых рухнуть, шелест ядовитых песков, заползающих в метро, стоны земли под тяжестью Врат. Но где-то в этой симфонии разрушения он слышал иное — тихий перезвон корней, пробивающихся к солнцу.

Он остановился у сгоревшего фонтана, некогда украшенного бронзовыми дельфинами. Теперь здесь зияла воронка, заполненная чёрной жижей. Сева достал из кармана горсть семян — крошечных, с ребристыми боками, будто миниатюрные щиты.

— «Стражники», — прошептал он, и семена упали в грязь.

Мгновение — и из тени выросли стебли, толстые, как запястья, обвитые колючей проволокой. Растения извергли облако спор, и ядовитая лужа закипела, превращаясь в пар. Гильдии бы ахнули: очистка зоны от токсинов — квест пятого уровня, а он сделал это за взмах руки. Но вокруг не было никого. Только ветер, свистящий в рваном капюшоне.

— Ты правда думаешь, что спрячешься? — хриплый голос разрезал тишину.

Сева не обернулся. Пальцы сжали стебель лютика, выросшего у его ног — живой датчик движения. Три человека: двое сзади, один слева, на груде обломков. Аромат металла и пота — воины. Дрожь земли под сапогами — тяжёлая броня.

— Говорят, ты не берёшь дроп, — продолжал голос. Мужчина вышел из-за угла, его лицо скрывала маска с фильтром, а на плече красовался логотип гильдии, но в ней никакой важности не было сейчас. — Значит, либо ты святой, либо вор. А святых здесь не бывает.

Сева наклонил голову, словно прислушиваясь к чему-то вдали. Плющ на его рукаве потянулся к солнцу, лист дрогнул — предупреждение.

— Шипы скорпиона, — произнёс мужчина, доставая серповидный клинок. — Легендарный крафтовый материал. Ты оставил их гнить. Мы пришли забрать своё.

Своё.

Сева едва сдержал усмешку. Они хотели трофеи? Пусть попробуют. Он сделал шаг в сторону, указывая рукой на груду развалин, где дерево уже пожирало останки монстра.

— Ха! Думаешь, мы поверим в ловушку? — воин метнулся вперёд, клинок свистнул, направленный для удара в спину.

Но Он уже не стоял там. Он переместился, будто его сдвинул сам ветер, и удар пришёлся в пустоту. Воин споткнулся, на миг открыв спину — и тогда из трещины вырвалась лиана, обвив его шею.

— Чёрт! — закричал второй, выхватывая пистолет с рунической гравировкой. Заряд плазмы осветил руины, но Сева уже катился в сторону, плащ взметнулся, как крыло летучей мыши. Выстрел попал в стену, расплавив бетон.

— Он слишком быстрый! — заорал третий, прыгая с обломков с двуручным топором. — Окружай!

Сева прижался к стене, дыхание ровное, сердцебиение спокойное. Его «глаза» видели иначе: через вибрации корней, через дрожь воздуха, которую улавливали тычинки цветов. Он знал каждый их шаг до того, как те совершались.

Топор обрушился вниз, но Сева отпрыгнул, и лезвие вонзилось в асфальт. В тот же миг из земли вырвались «Удушающие лютики» — их лепестки сомкнулись вокруг ног нападающего, шипы впились в броню.

— Отпусти! — мужчина дёрнулся, но растение лишь туже сжало хватку.

Первый воин, всё ещё боровшийся с лианой, выхватил нож и рубанул по стеблю. Зелёный сок брызнул на маску.

— Он контролирует растения! — прохрипел он, наконец освободившись. — Нужно выжечь всё!

Сева почувствовал, как сжалось его сердце. Выжечь. Слово, от которого деревья шептали в ужасе. Он поднял руку, и в ответ земля затряслась.

Из всех трещин, из каждого обломка ринулись побеги — ядовитый плющ, кактусы с иглами-кинжалами, грибы, испускающие одурманивающий газ. Гильдейцы отступили, стреляя наугад, но растения уже окружали их, как зелёный прилив.

— Отступаем! — крикнул лидер, и троица бросилась наутек, обдирая кожу о колючки.

Сева опустил руку. Ростки замерли, будто затаив дыхание. Он подошёл к тому месту, где лежал вырванный с корнем лютик, и прикоснулся к сломанному стеблю.

— Прости, — прошептал он, нежно погладив стебель. Цветок выпрямился, пытаясь еще раз прикоснуться к нему, будто благодарный.

Где-то вдали завыла сирена — новый разлом на горизонте. Сева повернулся, плащ колыхнулся, открывая на мгновение лицо. Если бы кто-то увидел — заметил бы закрытые глаза, шрамы, похожие на трещины на фарфоровой маске, и тонкие зелёные жилки, пульсирующие под кожей.

Он двинулся к окраинам, где руины сменялись мёртвым лесом — скелетами берёз, обугленными соснами. Здесь воздух звенел от аномалий, но Сева шёл уверенно. Его сад начинался именно здесь, на пепелище.

Между пней уже зеленели первые ростки — гибриды, созданные им из семян и крови монстров. «Шепчущая ива» склонила ветви, касаясь его плеча.

— Они вернутся с большим числом, — прошептало дерево, голос как шелест листьев.

— Пусть приходят, — ответил Сева, срывая ягоду с куста, чьи плоды светились как крошечные фонарики. — Они увидят, что даже смерть может цвести.

Где-то в вышине малиновый разлом пульсировал, рождая новых тварей. Но под ногами Севы уже струилась жизнь — упрямая, неистовая, готовая пробиться сквозь толщу пепла.

Он улыбнулся, впервые за долгие дни. Завтра будет новая битва. Но пока... пока сад ждал своего творца.