Прощение

Солнце плыло за горизонт, и над старым лесом повисло багряное небо. Листья под ним вспыхнули, словно слишком близко подобрались к нему.

Видение начало угасать, как и призрачный пожар, вот только на одном из деревьев, листок действительно начал тлеть. Это было засохшее дерево, стоявшее здесь уже много веков.

Единственный уцелевший листок медленно сгорал.

Внезапно мимо пронёсся тёмный силуэт. Ветка накренилась под весом птицы и лист недовольно шелохнулся. Ворон с любопытством наблюдал за происходящем.

Он сидел неподвижно, дожидаясь последнего луча солнца. Его чёрные, как ночь глаза смотрели на кончик листа, на котором пылал последний багряный луч. Он походил на огонёк горящий по фитилю. В разные стороны отлетали небольшие искры и тут же растворялись в воздухе.

Солнце полностью скрылось за горизонтом, небо потемнело. Пламя, что охватило лес угасло, как и видение. Только последний огонёк на самой верхушке старого дерева, всё продолжал гореть на одиноком листе. Внезапно послышался свист и над кронами деревьев пролетел холодный поток ветра. Он подхватил лист и потащил за собой в лес.

Ворон сорвался с ветки, устремившись за ним. Он не сводил глаз с огонька, огибая тёмные ветки, резко выскакивающие из мглы. Листок впереди то плавно опускался вниз, то резко взмывал вверх. Однако, огонёк не угасал.

Внезапно из-за ствола одного из деревьев протянулась чья-то бледная рука. Когда ветер проносился мимо, неизвестный с ловкостью поймал кружащий лист. Ветер скрылся в мгле, горько завывая, а вслед ему недовольно зашелестела листва.

— Граф, — позвал неизвестный и выглянул из укрытия. Завидев ворона, он улыбнулся. — Тебе так нравится собирать истории?

Он протянул руку вперёд и ворон тут же сел на неё.

Тело неизвестного окружили огоньки. Их мягкий свет освещал ему путь, сами они летели впереди, словно указывая путь.

Внезапно, между деревьями мелькнул огонёк. Дымка тянувшаяся от него, переплеталась с ветвями, вместе с ними исчезая во мраке.

— Вот оно где, — с улыбкой произнёс неизвестный и направился к свету.

С каждым его шагом, он улавливал чьи-то голоса. Слова нельзя было разобрать, слышались только отдельные звуки.

Впереди показались силуэты. Это были навьи — от их жизней остались лишь угасшие оболочки, всё ещё хранящие память о ранах, въевшихся в душу, и горькую обиду на свою смерть. Каждый вечер они собирались у костра и рассказывали о том, сколько невинных душ успели погубить. Став злыми духами, они перестали ценить жизни других, а завидя человека, впадали в ярость и преследовали, наводили ужас и мучали, пока тот не умрёт. Чем больше они убивали, тем лучше им становилось.

Они сидели вокруг костра, языки пламени которого доставали до крон деревьев. Шептались, затем слышался их прерывистый смех, походивший на лай диких собак. Вокруг них тени водили хоровод, изредка останавливаясь и смеясь.

Внезапно, мёртвые взгляды навий устремились к деревьям, где мелькали белые огоньки. Они освещали чей-то приближающийся силуэт.

Тёмная фигура вырисовывалась из ночной мглы. Тело было скрыто тёмным плащом, его ткань, словно впитывала в себя свет, но даже в непроглядной тьме ощущалось его присутствие. По длинным рукавам, будто стекавшие капли крови тянулись вышитые узоры. В них вырисовывались символы: одиноких волн древнего океана и разросшиеся ветви древа жизни, которые уже давно позабыли живые. Из - под плаща выглядывал пожелтевший ворот, когда-то белой рубахи. Руки неизвестного неподвижно свисали. К ремню алого цвета был привязан мешочек для денег, но он выглядел пустым. Ни единого звона монет не доносилось из него.

Капюшон скрывал лицо незнакомца, а каждый шаг оставлял за собой холодный след. Трава покрывалась инеем. Хоть и не было видно его взгляда, тело пронзало, словно в него вонзили осколок. Сил не было даже пошевелиться, и как будто в подтверждение силы таинственного юноши, горящие ветки в костре тоже замолкли, а огонь начал слабеть. С его приходом наступила тишина.

Вдруг, неизвестный запел низким голосом:

— В тёмном лесу иль безлунной ночи, послышался чей-то зов... Они уже здесь, позади, берегись их быстрых и гнусных шагов... Свой голос ты спрячь и тихо иди вперёд.

На призрачных лицах навий появился оскал, со ртов начала стекать кровь. Хищные взгляды, как острый нож, вонзились в юношу перед ними. Из их ртов послышался рык. Теперь они походили на дикую стаю, что вот-вот набросятся на незваного гостя.

Неизвестный умолк, и костёр вновь разгорелся. Трое навий бросились вперёд, вытянув худощавые руки, больше похожие на кости, обтянутые кожей.

Неизвестный улыбнулся и протянул руку, рисуя в воздухе одну сплошную линию. В этот миг тела навий начали сжиматься. Из их ртов вырвались хриплые крики, но вскоре стихли, а вместо них в воздухе застыли три маленьких огонька. Они тут же устремились к юноше, присоединившись к другим огонькам, что кружили вокруг него, пополнив число его вечных спутников.

— Могу ли я к вам присоединиться? — спросил он спокойным, ровным тоном и сделал шаг к костру.

Оставшиеся навьи сидели неподвижно, пожирая его глазами. Их руки дёргались, метаясь в немой агонии. Они хотели напасть, но не решались пошевелиться.

— Неужели у великих проводников есть время, греться у нашего костра? — Прошипел один из них, — Души сами себя не упокоют.

Неизвестный улыбнулся, он откинул капюшон. От его ледяного взгляда стало не по себе. Его зрачки выделялись, сверкая, как две одинокие звёзды в кромешной тьме.

Перед ними сидел не просто проводник, а сама смерть.

Навь тут же смолк. Он судорожно схватился за горло, чувствуя, как задыхается, вспоминания свои последние минуты жизни. Когда он мог чувствовать тепло, а не вечный холод. Отголоски страха завладели его сознанием, сковав ледяным ужасом.

— Вы хотели услышать одну из историй? — робко спросил другой Навь.

Смерть покосилась в ту сторону, откуда послышался голос. Его владелец сидел практически в тени костра, а по его телу всё время мелькали тени, водившие хоровод. Самый юный из них, в его глазах не было злости, лишь усталость от своей смерти.

— Как тебя зовут? — уточнил он.

Юный Навь не спешил отвечать, он глянул не костёр, словно пытаясь вспомнить своё имя.

— Я... не помню, — опустив стыдливый взгляд, ответил Навь.

Смерть улыбнулся.

— Так бывает, когда долго скитаешься по миру, — произнёс он и заметил, как Навь что-то сжал в своих руках. — Давай, послушаем твою историю.

* Навьи (в славянской мифологии — это злые духи, призраки. Считалось, что навьями становятся люди, умершие неестественной или преждевременной смертью (утопленники, самоубийцы, некрещеные младенцы, убитые), а также злые колдуны.