Протечка

Часть 1

Муха лениво ползла по столу. За ней так же лениво наблюдал практикант Лёня. Делать всё равно было нечего.

Когда зазвонил красный телефон на столе начальника, все в кабинете разом вздрогнули. У Лёни мгновенно заструился пот по шее. Это его первый вызов. Одно дело знать теорию, и совсем иное — оправдать ожидания куратора, опытного мастера.

— Под 15-м снова протечка! — гаркнул начальник участка, бледный и тощий Никодимыч, бросив трубку обратно на рычажки. — Самойлов, бери новенького, и дуйте туда.

— Опять я? И опять 15-й? Только с отпуска!

— Не опять, а снова, — спокойно поправил начальник Станислава Валерьича. Пожилого мастера уважали все. Кого еще посылать на протечку с практикантом?

Лёня кое-как поднялся со стула. Теперь прежнее занятие с мухой казалось ему самым интересным на свете. Но устроиться на завод, где работало более пяти тысяч сотрудников, и где нормально платили даже по столичным меркам, очень хотелось.

— Не дрейфь! — хлопнул его по плечу Валерьич. — Теорию же на пять сдал. Дело за малым.

— Так то — теория, — пробормотал практикант, стараясь выглядеть уверенным. Но голос надломился.

Мастер махнул рукой. Мол, одна малина. И не таких в люди выводили.

Они прошли на охраняемый склад, где им под роспись выдали ящик с инструментами и дыхательные маски с замкнутым циклом. Маски — это на случай утечки газов. Там это часто случалось. Как будто мало было проблем под 15-м цехом и без того!

Вышли на территорию. Солнечный октябрьский день радовал теплом. Дворник лениво сметал листву в кучи. Больше на дорожках никого не было, у всех важная и ответственная работа на оборонку.

Самойлов закурил Оптиму, махнул дворнику и бодро направился к нужному цеху.

— А, правда, что в третьем древнего робота, найденного в Египте, изучают?

— Брехня, — ответил мастер. — Сплавы там изучают для космоса, для ракет.

— А в 55-м, правда, что ли, НЛО разбирают?

— Бабьи сказки, — ответил Валерьич и вздохнул, как умудренный жизнью человек. — Ты не о том, студент, думаешь. Технику безопасности помнишь?

— Да, — кивнул Лёня. — А, правда, что в 15-м цеху…

Самойлов не выдержал и остановился.

— Вот что, Лёня! Ты об этом поменьше языком болтай. Особенно за забором. А не то мигом приедут серьезные люди. Первый и последний раз предупреждаю. А вообще — да. Это если отвечать на твой вопрос. Вот про что говорят, так и есть. Была там авария, и были жертвы. Больше к этой теме не возвращаемся. Всё понял?

Лёня смутился и полез в карман за сигаретами. Курил он Винстон синий.

— Понял.

Разойдясь с вооруженным патрулём, свернули к 10-му цеху. Оттуда направо через пару зданий стоял монолитный и легендарный 15 цех, полностью закрытый саркофагом. Лёня знал из учебника, что ресурсы туда подавали краном через люк в крыше строго раз в сутки. Люди, которые были в цеху во время выброса, так там и остались навсегда. Начальство поторопилось изолировать цех. На людей им было плевать. Пусть теперь живут там и работают за еду. Есть продукция — есть питание. И ничего ты не сделаешь. Отпускать их точно было нельзя. Лёня видел фотографии, сделанные камерами наблюдения. Официально считалось, что все погибли. Родственники давно оплакали потери и получили компенсации.

— Эх, только бы Вахтершу не встретить! — пробормотал себе под нос Валерьич.

— Кого?! — удивился студент. — Нам о таком не говорили на уроках.

— А это чтобы не пугать раньше времени, — усмехнулся мастер. — Ты главное поперек батьки не лезь вперед, понял?

— Да.

— Вахтерша тётя Люба, — последовало пояснение. — Не дай ей до себя дотронуться. Ясно?

Лёня испуганно взглянул на Самойлова.

— Почему?

— Потому что я так сказал!

Дальше шли молча. Мастер остановился, едва они прошли поворот за 13-м цехом. От серого здания в небо уходили длинные тонкие трубы. Среди облаков растворялся разноцветный дым.

— Так, что ещё, — принялся бормотать сам себе под нос мастер, снова закурив. — Ты мерзавчика взял? — спросил он, имея в виду маленькую бутылку водки. Дождался кивка. — Хорошо. Это Технологу. Ключ на 49,5 у меня. Заплатка в ящике. Что ещё?

Лёня тоже закурил, подумав, вдруг это обычай такой — покурить перед работой. Или примета.

— Карабины, — решил он подсказать, кое-как вспомнив технику безопасности, но Самойлов только раздраженно махнул рукой.

— Там не пристегиваются, забудь. Верная смерть! Ты там не шуми, Лёня, ясно? Если Вахтерша на месте, то пройдем бочком через Узкий коридор. Рискованно, но это лучше чем спускаться на второй уровень. Говорят, Водолазы проснулись. В прошлый раз едва Кольку не утянули. Вот с ними никак не договориться. Как и с крысами.

Крысы? Про крыс на занятиях тоже ничего не говорили. Как оказалось, им вообще мало что рассказывали. Если всё сразу знать, то кто согласится? Лёня уже подписал бумаги. Хочешь не хочешь, а летняя практика вся его. Со стипендией. Триста тысяч. За такие деньги есть смысл рискнуть! Хватит и на рестораны, и на клубы. И на новый телефон Ленке.

Валерьич достал из ящика два пистолета ТТ. Один протянул Лёне. Вручил запасной магазин.

— Это от крыс. Да, крысы есть — должны же пауки что-то жрать! Кстати, по стрельбе у тебя тоже пять?

— Увы, четверка, — вздохнул практикант, принимая и проверяя оружие. С этим можно крыс не бояться. А пауки — они людей не трогали, это знали все.

У входа в подвал 15-го цеха стоял вооруженный автоматом Калашникова охранник. Он кивнул Валерьичу и посторонился.

Металлическая дверь с лязгом распахнулась, едва Самойлов приложил к сканеру палец. Вниз уходила лестница. Дохнуло затхлым воздухом и теплом. В видневшемся за площадкой возле лестницы коридоре было темно. Свет лампы каким-то чудом пробивался сквозь тьму от фонаря, расположенного гораздо дальше. Лёня помнил: Вязкий участок — его нужно проходить очень быстро, тьма здесь как живая, цепляется за одежду и сильно тормозит. По шкале опасности всего лишь тройка. Погибнуть здесь можно только на обратном пути, если устал или ранен.

Мастер накинул маску и проверил её работу. Дал знак сделать то же самое практиканту. Махнул рукой. Было страшно: для практиканта шанс вернуться — один к четырем. Можно пройти подвал из конца в конец, как на прогулке в парке, а можно и остаться здесь. По частям. Это как повезет.

Они осторожно вошли внутрь. Дверь за их спинами с мягкими магнитными щелчками встала на место. Валерьич достал из кармана и включил фонарик, осветив таймер на стене. Выставил отметку в два часа и нажал кнопку. Если они не вернутся до этого времени, механизм подаст сигнал на пульт, и тогда пришлют других людей. Протечку нужно устранить.

Свет фонарика полностью терялся, едва натолкнувшись на Вязкий участок.

— Помчались! — глухо дал команду мастер и тронул Лёню за рукав.

С первых шагов бежать стало трудно. Подобное ощущение бывает во сне, когда вроде бы двигаешься, а на деле борешься с одеялом. Так и здесь. Очень тяжело бежать.

— Бы-ы-ы-стрее-е! — прорычал мастер, сильно растягивая слово.

И Лёня поднажал, задыхаясь. На тренажерах было совсем по-другому.

Они вырвались на свободный участок и остановились, чтобы перевести дыхание. Хотелось снять маску, но Самойлов ударил ученика по руке и погрозил пальцем.

Сразу за поворотом находился электрощит. Именно там и застрял Технолог, намертво соединившись одной рукой с проводкой. Его огромная раздувшаяся голова была повернута в коридор ровно на 180 градусов. Он всё силился что-то сказать, широко открыв рот. С губы вниз тянулась ниточка слюны.

Валерьич, получив от ученика водку, свинтил крышку и влил содержимое мерзавчика в рот Технолога. Тот причмокнул и выдохнул, обдав мужчин запахом спирта.

— Да будет свет, — сказал Технолог и закрыл глаза.

Мастер и практикант двинулись дальше по коридору. Лампы, ставшие вечными, ярко горели, освещая длинный проход. Раньше здесь была раздевалка, комната отдыха, медотсек и склады. Ниже этажом — душевые, сауна и спортивный зал.

Зал по понятным причинам сотрудники посещали редко, но любители размяться после рабочей смены находились. После аварии нижний уровень затопило, и туда направили водолазов. Назад не вернулся никто. Что-то их убило. Точнее, убило и воскресило.

Водолазы большую часть времени спали. Спали до тех пор, пока по каким-то причинам снова не затапливало уровень. Тогда вода то уходила, то заливала подвал ровно по самую отметку уровня первого. Они как раз остановились у лестницы, уходящей вниз. Вода маслянисто поблескивала. Затоплено.

Вдалеке послышалось шуршание. Валерьич толкнул ученика и достал пистолет.

Когда из-за поворота показались крысы — числом явно больше десятка, — Лёня вздрогнул. Грызуны размером с собаку — тихий ужас подземелий, переходящая страшилка разных городских легенд. Зря он их не боялся! Бояться стоило, ведь таким тварям обглодать человека раз плюнуть. Их тут же стали хватать пауки, прятавшиеся в тенях под потолком — студент их сразу даже и не рассмотрел.

Крысы, схваченные липкими нитями, громко пищали. Тушки одна за другой поднимались к высокому потолку. В них впрыскивали яд, и крысы затихали. До Лёни и Валерьича добежали лишь три особи. Их прикончили меткими выстрелами в голову. На кафель стен брызнула кровь, мозги и кусочки черепа. Трупики потом тоже подберут пауки, не пропадать же добру.

Лёня трясущейся рукой убрал ТТ. Повезло! Как-то крысы тут размножаются. Вот только что они едят? Неудачливых практикантов? Лёня вколол себе стимулятор. Всего три капсулы на смену. Но нужно успокоиться и собраться. Им многое еще может попасться на пути.

Валерьич махнул рукой, поманив ученика. Мастер решил обойти место трапезы пауков. Они сейчас нервные, не стоит провоцировать. А патроны нужно беречь.

Впереди показался Длинный коридор. Его никак не обойти, он всегда оказывался на пути. Лёня хорошо его проходил на симуляторе. Но как будет на практике, кто знает? Особенность этой ловушки в том, что человеку нужно шагать строго определенным образом — как бы наоборот. Сначала вскидываешь колено, и сразу, одновременно, двигаешь ступню опорной ноги вперед. Со стороны выглядит, будто идешь назад, на деле крайне медленно продвигаясь вперед. Опасность заключалась в игре мозга, который в какой-то момент заставлял человека двигаться нормально и привычно, сбиваясь с ритма. И тогда ты застревал в ловушке навсегда. А коридор бесконечно удлинялся и удлинялся. 6 баллов опасности из 10.

Забавно приплясывая, они начали движение. Шажок за шажком. Голова у Лёни закружилась, стены коридора начали то сужаться, то расширяться. Проход впереди то казался в паре метров, то убегал куда-то далеко-далеко. Очень хотелось сначала перейти на нормальный шаг, а после и вовсе побежать.

Всё, конец! Лёня выдохнул. Он вспотел, будто реально бежал несколько километров. Валерьич похлопал его по плечу и показал большой палец вверх.

Но расслабляться было рано. До них донеслось чьё-то бормотание из-за угла.

— Халаты! Не забываем спецхалаты! Одевайте халаты!

Мастер вздрогнул и прижался к стене, увлекая студента.

— Вахтерша! Вот не повезло! — сказал Валерьич шепотом. — Пойдем Узким коридором. И не шуми! Ясно?

Что же не ясного? Неведомая Вахтерша распространяла физически ощутимую волну ужаса. Лёня краем глаза увидел, как в дальнем проходе мелькнул какой-то комок тряпок.

Валерьич, следуя одному ему известным признакам, свернул влево. Карта коридоров постоянно менялась. Чтобы найти нужный путь, необходимо обладать опытом и интуицией.

— Не дай ей до себя дотронуться, — напомнил куратор тихо. — Постареешь. Ясно?

Лёня кивнул.

Они подошли к Узкому коридору, который стремительно сужался до едва различимой щели впереди. Но это иллюзия. Коридор пропустит, если у тебя нет лишнего веса. За этим строго следили. Один лишний килограмм, и ты застрял. Так что, диета и упражнения!

— Да блин! — выругался Валерьич. — Там застрял кто-то. Вот и нашелся прошлый практикант. Там и мастер, который его тащил. Вот же! Стой, дай подумать. — Мастер вколол себе первую дозу стимулятора. — Придется рискнуть и идти через нижний уровень!

— Но как?! — прошептал Лёня, едва дыша. Очень хотелось снять маску.

— Кверху каком! — ответил мастер. — Есть способ. Найдем туалет.

Понять, о чём идет речь, решительно было невозможно. Эти тонкости не преподавали на курсе. Хотя их классный руководитель был тут, изучал всё на практике, но попал под Разделитель. Теперь через тело учителя проходила прозрачная будто бы пластина, вставленная ровно в центр. Толщиной в два сантиметра, она обнажала сосуды, мозг и кости. Жуткое зрелище! Обычно такое прятали под одеждой и замазывали гримом.

— А что в туалете? — спросил Лёня, пятясь задом, подальше от места, где обитала Вахтерша.

— Кран, — ответил Самойлов, тоже медленно пятясь. — Спустим воду. Риск встретить Водолазов остается, но если быстро пройдем, может повезти. Других вариантов нет!

Пока они искали туалет, Лёня прокручивал в голове все возможные ловушки. Вентилятор, Черные Следы, Паровое облако — ловушек было много, больше сорока, и каждая имела свои особенности, связанные с местом нахождения. Аномальная энергия, вырвавшаяся из установки, весьма причудливо изменила подвал и всех, кто здесь находится в тот момент.

Дверь в туалет оказалась распахнута. Валерьич пальцем показал на Метлахскую плитку на полу. Лёня знал такую ловушку. Стоит туда наступить, как плитка тут же придет в движение, переворачиваясь. Игнорируя известные физические законы, ловушка перемалывала и плоть, и металл. Но её легко обезвредить, что-нибудь бросив сверху. На «перезарядку» уходил почти час. За это время можно было спокойно всё пройти.

На плитку со звоном упала монетка, брошенная Самойловым. Квадратные коричневые пластинки со звонким перестуком пришли в движение. Перевернулись и затихли. Монету беззвучно разорвало на части.

Оставалось дойти до раковины. Из крана тонкой струйкой бежала вода. Мастер уверенным движением перекрыл кран.

— Запомнил?

— Угу, — кивнул Лёня.

— Если не сработает, ищи еще один туалет. Ясно? — продолжил урок куратор. — Их на этаже ровно пять. Шанс всегда есть.

Парадокс ловушек в том, что в обратном направлении они не работали. За исключением первой, конечно. Так что, они спокойно дошли до лестничного пролета, что вёл вниз. Вода ушла.

Валерьич прижал указательный палец к маске, напоминая о тишине, и они начали спуск, прислушиваясь к любым звукам. Странно, но лестница была сухая.

Как и коридор. Лишь вдалеке под лампами неонового света блестели несколько лужиц.

Их путь лежал мимо спортзала, и Лёня не удержался — заглянул. Вздрогнул. Там три Водолаза стояли вокруг четвертого, замершего под штангой. И они поймали его взгляд в зеркале!

— Дебил! — коротко бросил Валерьич. — Бегом в душ!

Они забежали в душевую. Посредине зала, выложенного белой и голубой плиткой, прямо в воздухе висела мягкая ловушка — Душ Шарко. Самая, наверное, безопасная из известных. Струи воды брались из ниоткуда и пропадали в никуда. Мастер легко пересек преграду. Вода ледяная, но терпеть можно. Дернул занавес первой кабинки.

Там стоял скелет, неведомо как застывший в той позе, в которой мылся. Кости ладоней до сих пор пытались намылить голову.

Дальше! Они нырнули в следующую кабинку, и задернули непрозрачную пленку.

Послышались шлепки ласт по полу. Водолазы, судя по звукам, замерли возле Душа Шарко. Они что-то бормотали. Но дальше не пошли. Потеряли след. Только вода и помогала. Можно было еще включить обычный душ — тоже бы помогло.

Водолазы покинули душевую. Валерьич подождал пару минут, и только тогда выглянул наружу. Ушли!

Пшикнул пневмошприц, вгоняя дозу стимулятора. Лёня поежился. Сознание прояснилось. Самойлов тоже укололся. Водолазы сумели нагнать жути.

Они осторожно вышли в коридор. Судя по звукам из соседнего помещения, Водолазы вернулись в спортзал. Мастер посмотрел на практиканта со значением и покачал головой. Махнул рукой, предлагая продолжить путь.

Вполне спокойно им удалось дойти до второй лестницы. Они начали подъём. Насколько понимал Лёня, до протечки оставалось всего ничего.

Вот только сверху оказалась батарея расставленных пустых стеклянных банок. Валерьич с разбегу перепрыгнул и подал знак Лёне. Тот тоже взял разбег, но банки самопроизвольно передвинулись. Одну он задел ногой. Банка со звоном покатилась по бетонному полу. Парень упал, поскользнувшись, и разбил её телом. Выругался, поднимаясь и стряхивая осколки.

Взгляд мастера был красноречив. Но он не успел ничего сказать. Темным рваным пятном к ним метнулась Вахтерша, протягивая нечто вроде щупальца в сторону студента. Валерьич отпихнул Лёню, выхватывая ключ на 49,5.

Всё произошло одновременно: тётя Люба задела Валерьича, но и он нанес страшный удар инструментом. Вахтерша рассыпалась кучей тряпья и, застонав, поползла прочь, приговаривая:

— Халаты-то не забывайте надевать! Халаты! Спецхалаты! А то ходют и ходют!

Лёня бросился к упавшему куратору. Самойлов тяжело дышал. Он мгновенно постарел на десять лет. Теперь это был едва ли не немощный старик. Лёня выругался. Его вины в том, что банки сдвинулись, не было. Но всё равно, мастер пострадал из-за него. Теперь мастер выглядел на 60-т лет, хотя, как знал Лёня, ему не было и тридцати. Не везло ему с Вахтершей уже в третий раз.

Валерьич вколол себе дозу стимулятора и поднялся. Подмигнул, бодрясь, ученику.

А дальше была Комната отдыха. Именно там и находилась протечка. На бетонном потолке набухла серая опухоль, из которой медленно капала черная жижа. Каждая капля, ударяясь о пол, шипела и распространяла едкий дым. Глаза защипало.

Они достали из ящика заплатку в вакуумной упаковке. Подкинули вверх, вскрыв контейнер. Заплатка — а она была живая, полученная из человеческих эмбрионов в цехе № 134, — тут же намертво прилипла к протечке и начала жадно пить. Всё было кончено.

Лёня посмотрел на потолок, усеянный заплатками. Сверху вечно подтекало.

Мигнул свет и погас на пару секунд. С треском снова включались лампы. Это означало, что работа выполнена. Ловушки пропали. Ну, кроме Вязкого коридора и Технолога, ответственного за этот участок.

Наружу, едва дыша, Лёня вынес учителя на своих плечах. Переход обратно дался крайне тяжело. Но не бросать же Самойлова!

Дрожа от усталости, практикант привалился к стене и вставил ампулу в инъектор. И только тогда поднял взгляд.

Был поздний вечер. В свете фонарей стояли люди. Охрана, начальство, рядовые сотрудники. Все они следили за их злоключениями через камеры наблюдения. И все они зааплодировали.

Валерьич поднялся на ноги, снял маску и закурил, переводя дух. К ним вразвалочку подошел Никодимыч. Тоже закурил. Протянул пачку дорогих сигарет студенту.

— Ну что, растет смена, а? — спросил он мастера.

А мастер покачал головой с уже полностью седыми волосами.

— Нормально, — выдал он вердикт. — Но ещё учиться и учиться. А я, пожалуй, всё. Ещё один спуск точно не переживу. Пойду преподом. Пусть теперь Лёня тут пыхтит. В принципе, можно брать на постоянку. — Он повернулся к парню. — Ну что, пойдешь на моё место?

— Вот так сразу? — изумился Лёня, закуривая. Он, само собой, знал про острую нехватку кадров. Но чтобы после первого спуска?

— А чего? — присоединился Никодимыч. — Самое хреновое ты уже видел! Теперь знаешь, что делать. А опыт — дело наживное. И зарплата повыше. И премию тебе за сегодня выпишу. Нормально справился, молодец!

Лёня улыбнулся смущенно. Люди вокруг переговаривались, обсуждая их спуск. Многие курили. Кто-то полез в телефон, пересматривая запись и возбужденно тыча пальцем в особо смачные моменты. Вынести телефоны за периметр не получится, так что нужно смотреть всё сейчас.

— Ну, можно…

Валерьич достал ключ на 49,5 и вручил уже бывшему студенту.

— Поздравляю! — сказал он и хлопнул парня по спине. — Держи. Надеюсь, тебе больше повезет. Первый раз вижу такого практиканта. Не обгадился, не сдрейфил, не побежал назад. Ну, практика, конечно, на четверочку с натяжкой. Больше не глазей по сторонам. Ясно?

— Ясно! — бодро ответил Лёня. Он зажмурился и выдохнул. Его ещё слегка потряхивало от нервов, не смотря на действие стимулятора.

— Ну что, с почином! — крикнул начальник участка. — Ай-да, народ, праздновать! В столовой уже накрыто.

Веселой гурьбой сотрудники двинулись к столовой. Праздники тут любили. Дело не частое.

Когда ещё практикант становится мастером за одну смену?

Лёня вздохнул. Выпить хотелось. Заслужил.

— Вы идите, я сейчас, — сказал Лёня. — Докурю только. В себя приду.

Мастер внимательно посмотрел на него.

— Понимаю. Ну, давай, догоняй, студент! — он особо выделил последнее слово.

А Лёня снова присел к стене и, когда остался один, вытащил окровавленный осколок из локтя. Часть зараженного стекла осталась в ране, и уже начала движение по кровотоку к сердцу.

Через два часа он прижмет отрезанный палец мастера к сканеру и войдет в подвал, чтобы содрать заплатки. Завод ждет новая жизнь. Это он знал точно.

Взревела сирена, предупреждая о чрезвычайной ситуации. Сигнал разнесся по всей территории, повергая сотрудников и охрану в шок.

Рука, будто резиновая, удлинилась. Он легко сорвал первую заплатку с потолка и подставил рот под черные капли.

То, что недавно было практикантом, ухмыльнулось. Зачет по технике безопасности был получен через взятку. Иначе бы Лёня знал, что о любой ране нужно тут же докладывать. Но было поздно. От личности парня ничего не осталось.

Сирена надрывалась. Наверху караул срочно подняли в ружьё.

Из подвала им навстречу уже шлепали ластами Водолазы…

Часть 2

Юра сбросил два последних валета. Сидящий слева Гриша Черненко подкинул козырную карту и перевел дяде Коле. Николай смачно выругался, он опять проиграл.

Первая смена в охране, куда парень попал после армии благодаря протекции сидящего напротив родственника, проходила спокойно. Не работа, а мечта. С огромной зарплатой причем. Сутки через двое. Если не ставят на проходную или камеры наблюдения мониторить, то сидишь в караулке, делая обходы выделенного участка территории раз в три часа.

На свободный стул присел сержант Лебеда.

— Сдавай и на меня, — сказал он дяде Коле, тасовавшему колоду карт. — Кстати, протечку заткнули. Так что, до полуночи релакс. — Охранник зевнул. — Хорошо конторе, бухать пошли.

Юра вскинул глаза на дядю Колю.

— Протечка — это же под 15-м, верно? Тот самый цех, который… — парень замялся.

Дядя Коля усмехнулся. Закурил и стал сдавать карты.

— Черви козыри! — сказал он и посмотрел племяннику в глаза. — Мы тут про цех спокойно говорим, это «сантехники» суеверные. Просто нигде языком не чеши в городе, и всё. В 15-м опробовали силовую установку — преобразователь. Из свинца золото делали, из золота — уран. Выгодное дельце. Как ты думаешь, почему тут так щедро платят? Не только за риск, но и за молчание. Каждый день через люк в крыше достают груз. Почему установка сбой дала, никто не знает. Ну, может, инженеры и знают, да только хрен скажут. Да и какая нам лично разница? Главное, что платят… Давайте играть уже, ёлки-моталки!

Черненко согласно хмыкнул и бросил пиковую семерку.

Партии шли одна за другой. Дядя Коля, наконец, отыгрался и вышел из дураков. Предложил для интереса ставки по тысяче рублей делать.

Когда взревел сигнал тревоги, Юра от неожиданности выронил карты и вскочил из-за стола.

— Куда прешь, дурень? — остановил его дядя Коля.- Это учебная тревога. Задолбали уже! Через день врубают.

В комнату отдыха вбежал начкар (* начальник караула) майор Фролов.

— Чего расселись?! — заорал он. — Караул — в ружьё! У нас пробой!

Полетели карты на стол, на пол. Заскрежетали ножки выдвигаемых стульев. Охранники, оправляясь на ходу, бежали к оружейке. Там уже столпились вояки, получая автоматы и боезапас. Срочно надевали бронежилеты и разгрузки.

— Каску нацепи! — дядя Коля пнул племянника. — От меня ни на шаг! Бегом!

Охранники, гулко топая тяжелыми ботинками, выбегали на улицу, где уже вовсю командовал капитан Зельда, пытаясь построить бойцов.

— Бегом! — орал он. — Бегом! Взводные! Все к 15-му! Боевая тревога!

Смена караула — 45 человек. Не так уж и много, учитывая, что пятеро всегда на проходной, пятеро на грузовых воротах и ещё бойцы следят за камерами. Выбежал начкар.

— Передал наверх, — громко сообщил он капитану, перекрикивая сирену. — Уже выехали.

Зельда дал команду выдвигаться

Над бегущими к 15-му цеху шеренгами солдат, шумя лопастями и освещая дорогу мощным прожектором, пролетел дежурный вертолет.

Юре стало страшно. Протоколы безопасности он знал только в теории. На практике всё выглядело куда как жестче. Блокировались цеха, бронированные жалюзи скрывали окна и двери. Видимый слева участок забора расцвёл синими и зелеными вспышками: с пульта подали дополнительное напряжение, включили лазеры и подняли секции на три метра вверх.

Ботинки бухали по асфальту. Вертолет завис над 15-м цехом, освещая пространство. Впереди бегущие солдаты останавливались. Звучали отрывистые команды.

— Водолазы! Водолазы на 12-ть! Огонь! — заорал капитан, вскидывая автомат.

Взводы рассредоточивались, дугой охватывая угрозу. Раздались первые выстрелы. Юра судорожно перевел флажок на автоматический огонь и дернул затвор.

Сбоку от цеха он увидел две темные фигуры. От грохота выстрелов заложило уши. Юра тоже дал длинную очередь, не особо целясь. Пули не причиняли никакого видимого вреда противнику, но явно его сдерживали. Водолазы вскинули руки, защищая лицо. Но с таким же успехом можно было стрелять и в резиновую стену.

Сверху раздался гулкий стрекот пулемета. Вертолет пытался кого-то сбить на крыше цеха.

Из-за спин Водолазов сплошным ковром хлынули огромные крысы, скаля зубы. Бойцы перенесли огонь на них. Предсмертные крики больно били по ушам. Грызунов, казалось, были сотни. Невзирая на потери, некоторые из них добрались до охраны, впиваясь в ноги, шею или лицо.

Дядя Коля подбежал к племяннику и всучил ему две гранаты РГН. Это парни из оружейки подсуетились вовремя. Взрывы разорвали тьму. Куски крысиных тел, щедро орошая асфальт кровью, разлетались по сторонам. Один взрыв сбил с ног Водолаза.

За спиной затормозили две пожарные машины. Расчеты машин в темпе разматывали шланги. Из брандспойтов ударили струи воды, отсекая Водолазов.

И вдруг среди бойцов раздались крики боли. Юра едва не свернул себе шею, пытаясь разглядеть нападавшего. В свете фонарей и вспышек выстрелов пронеслось что-то серое.

— Тревога! — крикнул рядом дядя Коля, одновременно меняя магазин. — Уборщица! — Он заорал громче: — Уборщица вырвалась, пацаны!

— Огнеметы! — откликнулся начкар. — Тащите огнеметы!!! Бегом! Зельда, собака! Бегом! Всем стоять насмерть!!!

И они стояли. Сдерживали крыс, которых становилось всё меньше. Но гибли один за другим от ударов Уборщицы. Одно прикосновение — и боец падал горсткой пыли.

Казалось, прошел час, прежде чем струи огня, освещая бойню словно ясный день, полоснули по кронам деревьев. Скрывавшаяся там тварь тонко запищала. На землю упал горящий ворох тряпок. Несколько солдат подбежали, в упор всаживая в существо очередь за очередью. Два огнеметчика, матерясь, скрестили струи на поверженной Уборщице.

Это дало время Водолазам перейти в атаку. Юра видел, как перед строем возник противник. Рука нападавшего, жесткая как меч, пробила грудь дяди Коли, пройдя через броню будто сквозь фольгу. Юра увидел на секунду равнодушные глаза Водолаза и его уродливое лицо.

— Беги! — успел крикнуть, харкнув кровью, дядя Коля. — В оружейке прячься… — Мужчина нанес страшный удар прикладом по лицу Водолаза. Бесполезно! Тот даже не вздрогнул.

Водолаз рванул руку назад. Кровь дяди Коли ливанула на черный костюм. Охранник упал.

А Юра побежал, не оборачиваясь. Позади продолжалась стрельба, бухали взрывы — всё реже. Кричали погибающие бойцы. Что-то ещё вырвалось из подвала.

*

Второй пилот, Семен Земеля, матерился.

— Я ракетой долбану! — крикнул он в микрофон.

— Не вздумай! — ответил Петр Левашов. — Сорвешь люк! Он же рядом!

Одного из Водолазов удалось сбить с крыши, но второй упорно ковырял ломом люк в крыше цеха.

Мигнула лампочка на панели. Пулеметная турель поменяла короб с патронами 12.7 мм. Огненный шквал снова прошелся по крыше. Водолаз откатился, но снова поднялся и длинным прыжком ушел из поля зрения. Левашов стал водить шариком на джойстике управления, направляя луч прожектора, одновременно поворачивая машину.

— База! — заорал Земеля, нажимая красную гашетку. — Давайте вторую птичку, у нас выстрелы скоро всё! Как поняли? — Второй пилот повернулся к командиру. — Они не успеют! Я переключаюсь на ракеты!

— Нет!

На крышу взобрался Водолаз, которого с таким трудом удалось скинуть.

Брошенный нечеловечески сильной рукой лом пригвоздил командира к креслу. Земеля едва успел перехватить управление. Вертолет дал крен, падая вниз, но выровнялся. Пилот тут же снял защитный колпачок на ручке управления и нажал кнопку. Вперед пошли две ракеты.

Взрыв разметал Водолазов. Одна ракета сломала люк. Вниз рухнула целая секция. Земеля выругался.

— База! Срочно! Нужна пломба! Люк открыт! Как слышите? Люк открыт.

Прыжок Водолаза бил все рекорды. Тело в черном костюме намертво прилипло к стеклу. Земеля резко взял вверх, надеясь стряхнуть жуткого урода, что скалился на него, разрывая обшивку вертолета и пытаясь проникнуть внутрь.

Запищала система предупреждения. Вертолет терял управление. Пилот давил на ручку управления, рычаг «шаг-газ» и педали, выравнивая и поднимая машину всё выше. Увидел, как оперативно подошла вторая «птичка». По камерам поняли, что происходит, и подготовились. С тросов упала монолитная плита из сверхтвердых сплавов. Зажимы автоматически встали в пазы, закрывая люк.

— База! — крикнул он в микрофон. Водолаз почти до него дотянулся. — На мне — гость. Я — всё!

Вертолет закрутило, едва Водолаз дотянулся рукой до пилота. Лопасти задели высокую трубу, и машина, скрежетнув боком, полетела вниз.

*

Ваню Колокольцева впервые в жизни разбудили грубо, откинув одеяло и потянув за ногу. А он только уснул!

В комнате светло, толкутся родители и какие-то незнакомые мужики в костюмах и галстуках. Мама истерит, отец рычит, незнакомцы трясут удостоверениями и грозят страшными словами о деле государственной важности, статье за измену и сроке за предательство.

На то, чтобы одеться, дали минуту. Потом тонированная машина с проблесковыми маячками проглотила парня, и последовала короткая поездка на центральную площадь.

На площади было людно и шумно. Вокруг трех автобусов столпились десятки людей под вооруженной охраной, и постоянно прибывали новые. Между ними сновали полицейские и военные чины и какой-то важный человек с мегафоном. Он вскоре отдал короткую команду, и военные стали заталкивать людей в транспорт, явно следуя какому-то плану, раз возникла сумятица и некоторых перекинули туда-сюда, сортируя.

Здесь были в основном студенты проф.колледжа № 30, его ещё называли заводским. Якобы готовили сантехников, а на деле будущих смертников. Жалко блеяли первокурсники, которых загоняли в один из автобусов. Ругался преподавательский состав. В растерянности жались друг к другу бывшие выпускники второго курса. Предполагать следовало худшее.

Автобусы в сопровождении военных и ФСБ двинулись прочь от города, утопая в ночной тишине. К заводу вела одна дорога, и никто тут не ездил, так что шли ходко. По темному салону тенью бродил директор колледжа, Сергей Леонидович Коваль, и успокаивал людей. Хотя, что их успокаивать? Везут на смерть. Причина может быть только одна: авария на заводе, ЧП в 15-м цехе.

А Ваня только расслабился после экзаменов. Если на первом курсе ребята ещё горели мыслью о будущей профессии, то позже суровая реальность отбивала всякое желание проходить практику и устраиваться на работу. Как преподаватели не вуалировали правду, но она становилась ясна и прозрачна: билет в один конец. И с каждым выпуском желающих рискнуть становилось всё меньше. Преподаватели расслабились, и уже не так терзали ребят на экзаменах. Ходили слухи, что курс «сантехников» вовсе хотят закрыть, отдав прерогативу военным. Там уже приказ, пойдешь как миленький.

Соседом Колокольцева оказался здоровенный блондин Густав Якобсон, огромный потомок викингов, — он с детства жил в России, и порядком обрусел. Хоть сам датчанин, а звали его все Швед. Выпускники обменялись парой фраз. С передних сидений то и дело высовывался Ефим Усачев, лопоухий весельчак. Все они, бывший второй курс, искали место в жизни (а после колледжа и спецподготовки парней брали куда угодно) везде, но только не на заводе — ну, это кроме блаженного Лёни.

Впереди быстро выросла громада завода. Забор поставлен на особый, боевой режим: мелькают искры и лучи лазеров, значит и минные поля включены через пульт. Барражирует вертолет над трубами. К проходной и грузовым воротам стянуты войска. Всюду лучи фонарей и суета, люди носятся туда-сюда, обтекая БТРы.

Три автобуса — три группы. Ваня обернулся. Преподавательский состав распределен по группам. 1 курс — это понятно, зеленые теоретики. 2 курс — собрали почти всех — эти знают точно, что их ждет. Третья команда набрана из предыдущих выпускников, кого смогли найти. Смысла в этом маловато, так как гипно-установки в мозгу за год почти рассеиваются, да и стимулятор им никто больше не дает. Если привезли всех, кого смогли собрать в срочном порядке, дело серьезное.

На огороженной площадке под навесом расположился командный пункт. Там суетились техники, и туда же направились директор колледжа вместе с высоким чином с площади, приветствуя командира и представителя заводского правления. Бочком придвинулся ближе и Ваня. Его тут же заметил Леонидыч и махнул рукой бывшему старосте группы, приглашая.

— Вы этих пацанов на смерть посылаете? — начал брызгать слюной директор колледжа. — Да половина сразу поляжет!

— А у меня приказ, — отрезал военный, ответственный за периметр. — Попробовать разобраться и спасти. Про ночную смену в две тыщи рыл не забыл?! У всех семьи, дети! Если вы не полезете, если вы не справитесь, в 6 утра или в случае прорыва за периметр наши сбросят вакуумную бомбу — и неизвестно, поможет ли. Так что?

— Всем дадим денег! — вклинился мужик в пиджаке, из директората который. — За риск и за… гибель.

Коваль косо посмотрел на него.

— Ладно, что у вас? Рассказывайте.

Все наклонились к мониторам. Горели несколько деревьев. На асфальте лежали десятки мертвых крыс. Никого из людей. Тлела куча тряпья посреди этого бесчинства. Влажно блестел асфальт и россыпи гильз.

— А это что? — спросил Леонидыч, тыча ногтем в кучу тряпок.

— Уборщица.

— Она же мирная совсем! — не поверил директор колледжа. Он практику проходил, и сам всё видел. — Максимум поругается или тряпкой грязной шлепнет.

Военный переглянулся с ФСБ-шником.

— Видеть, дело серьезное! Протечка была устранена примерно в 18.30. А через два часа началось. Ваш выпускник, практикант Лёня напал на куратора и проник в подвал. Вот тогда — тревога и всё такое.

— Понятно, — пробормотал Леонидыч. — Похоже, парня завербовали как-то. Явное нарушение протокола выхода. А где охрана?

— А убили всех почти! Только пару человек в оружейке заперлись. Тела забрали Водолазы. Кстати, они же хотели и в цех через крышу попасть, да успели летуны поставить плиту.

Леонидыч закурил.

— Почему они не лезут наружу?

— А потому, — ответил высокий чин, — что заняты. Водолазы навели суету. Они сначала тела таскали, потом нашли компрессор и отбойные молотки. Понимаете?

— Да. Ищут проход к установке.

Но три метра бетона просто так не возьмешь.

— Ну, и хорошо, что понимаете, — продолжил ФСБ-шник. — Этого допустить нельзя. Действуйте.

Как раз на такие случаи были разработаны меры противодействия. Но, как не крути, нужно лезть в подвал. Вообще, это и хорошо, что Водолазы заняты, и завербованного практиканта не видать — подходы к цеху, судя по всему, чистые.

— Ремкомплекты и заглушки подвезли?

— Само собой, — сказал военный. Он махнул своему ординарцу. — Василь, как группы выстроят, начинайте выдавать комплекты и оружие. Всё под роспись, ясно? И в темпе, в темпе!

Директор колледжа повернулся к Ване.

— Ну, надеюсь на тебя, Ваня! Собери свою ударную группу, объясни, что тут происходит. Вы пойдете вторым эшелоном. Если мы не справимся, — погрустнел Леонидыч. — Ладно, с Богом!

Он отправился подбодрить преподавателей. Старенькому физруку стало плохо с сердцем, его тут же отнесли в палатку с красным крестом. Истерил кто-то из первокурсников. Солдаты прикладами успокаивали им нервы. Чин в мегафон высказался по этому поводу тут же, весомо и чётко:

— Туда пойдут все! Если не пойдете, расстрел на месте, а всех родителей в тюрьму! Это понятно? Соберитесь, парни! Там заперто 2.000 человек. Им нужно помочь! И нужно не дать этой хрени выползти в город!

— Вот и лезь сам! — крикнул кто-то из толпы.

— Вас готовили и обучали, — не смутился ФСБ-шник. — Государство и завод тратили на вас огромные средства! Так что, хватит базарить. Следующему паникеру я лично пущу пулю в башку! Это ясно? — Ответом ему был только глухой ропот. — К тому же там вертолет. Плюс для поддержки пойдет армейский спецназ.

Что толку, подумал Ваня. В подвал-то им лезть. А там другие законы реальности, которые, вероятнее всего, уже вышли за границы цеха номер 15. Сколько продержалась охрана? Час? Скорее, минут десять.

Колокольцев встал рядом с Якобсоном. Подошли другие из их пятерки: Усачев, Толик Шеварнадзе и Альберт Тыквин по прозвищу Тыква. Их окружили ребята, с которыми они учились.

— Ну, что там? — спросил Швед.

— То самое, — ответил спокойно Ваня. И добавил громче: — Пацаны, разбиваемся по рабочим пятеркам. У кого неполный состав, решим. Имеет место пробой. Встаем в очередь вон к тем грузовикам, получаем комплекты и оружие. Всё, как на тренировках. Не забыли ещё, как Лопухин, гад, гонял нас по полосе, а?!

Ему ответили. Помнили, как же. Послышались смешки. Парни потянулись, на ходу перестраиваясь, за комплектами. Не полной оказалась только одна пятерка. С ней вопрос решился быстро: добавили учителя истории. Итого: 15 человек, плюс пятерка преподавателей во главе с директором. Первая волна. За ними, случись что, пойдут три пятерки из старых выпускников. В резерве — 20-ка молодых. Всех распределили.

Техники разблокировали ворота. Пятерки, получившие маски, ремкомплекты и пистолеты, выстраивались у прохода. Последним подбежал Усачев, что-то пряча за пазуху.

Рядом стоящий Коваль повернул голову к Ване и показал на белый чемодан — заглушку. Каждой группе выдали такой. В деле ещё не пробовали, так как пробой случился впервые.

— В теории, — сказал директор тихо, — в Лёню что-то проникло. Это теперь не ваш товарищ. — Колокольцев кивнул. — Скорее всего, он снимет заплатки и запитается от протечек. А, значит, опасность гораздо выше.

Группы, прикрываемые военными, начали входить в ворота. Слышалось характерное пшиканье инъекторов — многие ставили себе укол стимулятора. Коваль тоже достал ампулу.

— Во что это выльется, — продолжил директор, — неизвестно. Сможем ли мы локализовать угрозу в виде запитки Лёни и поставить заплатки заново? А если там накапало так, что и шагу не сделать? Ай! — мужчина досадливо махнул рукой. — Но мы сделаем всё, что сможем. Не вернемся — идите. Возможно, что вам и останется, что только заклеивать протечки. В худшем случае, ставим заглушку.

Иван снова кивнул. В целом, ничего нового. На занятиях — сначала в виде теории — обыгрывали разные сценарии, но по итогу никто ничего не знал. Заглушки сделали в особом институте, но просчитать все варианты не могли. Силы, вырвавшиеся из установки цеха, часто отрицали привычные физические законы. Чтобы хоть как-то разобраться с проблемой, в подвале положили сотни людей — заключенных, военных, добровольцев, а потом и студентов, когда скопилась необходимая база.

Заглушка изолирует комнату отдыха со всем содержимым, но что там будет дальше, большая загадка. Пробьется черный конденсат сквозь пол в землю, а после попадет в грунтовые воды, — что тогда? Мера временная, но это хоть что-то. Ходили слухи, что цех этот уже всех допек, и что его хотят демонтировать и вывезти подальше, построив безопасную площадку безо всяких подвалов. Миллиардные потери, но тревожный колокол прозвучал. Будут решать проблему, подумал Ваня, чувствуя мандраж и доставая инъектор. Теперь-то точно.

Если только они справятся с пробоем. Доберутся Водолазы до установки, что тогда? Атомную бомбу сбросят? Может быть, этой ночью уже начали эвакуировать город.

Они проследовали к 15-му цеху, нервно озираясь. Но было спокойно. Издалека заметили брошенные пожарные машины. Подошли ближе. Кто-то из первокурсников рванулся назад, ужаснувшись увиденному, но армейский спецназ не дал этого сделать. Для поддержки пошли — как же, ага!

Прикрываясь пожарными машинами, остановились. Коваль отдавал приказ выделить пятерку для разведки не из первого эшелона.

Все срочно надевали маски. Место бойни смердело. Наверное, тут полегли сотни крыс. Многие разорваны взрывами на куски. Всюду лужи крови. От останков Уборщицы тянуло болезненной затхлостью. Нескольких человек стошнило.

После криков и угроз вперед выдвинулась пятерка из прошлогодних выпускников. Они осторожно ступали сквозь кровавое месиво, готовые ко всему.

И вздрогнули, когда из-за угла здания показалась человеческая фигура. Свет фонаря упал на тело человека, и все нервно выдохнули. Дворник! В фартуке, с метлой. Вот же! Не бросил рабочий инструмент. Но — нет, не может того быть, чтобы дворника не задела эта приливная волна, оставившая «на берегу» столько крови и гильз!

Гильзы… мать их. Ваня завертел головой. А где оружие охраны? Кто и зачем его забрал?! Парень только успел открыть рот, как дворник деревянными неуверенными движениями махнул метлой крест-накрест.

Выдвинувшуюся вперед пятерку разведчиков тут же разбросало частями по асфальту. Кровь брызгами и струями разлилась вокруг, как краски абстракциониста, разлетаясь далеко и высоко. Падали куски плоти, плескала кровь.

Сначала раздались крики. Потом выстрелы. Нашлись меткие стрелки, включая инструктора колледжа, которые среагировали быстро и пробили голову дворнику. Метла выпала из его рук, а сам он завалился на спину как подрубленная колода.

Из темноты неожиданно хлестнули автоматные очереди.

— Ложись! — заорал Ваня, падая на землю и вскидывая пистолет.

Выстрелы послышались и позади строя. Там шло настоящее сражение. Спецназ яростно отбивался. Грохнули выстрелы подствольных гранатометов.

Под свет фонаря, шаркая ботинками, выходили четверки мертвых охранников. Чья-то злая воля спаяла их тела спинами друг к другу в единое целое. Четверки вращались вокруг оси и поливали огнем из калашей пришедших сантехников и военных.

— Ловушка! — закричал кто-то из преподавателей. — Отходим!

— Куда, собака? — раздался гневный вопль директора Коваля. — Всем стоять! Залечь и отстреливаться!

На атакующие четверки мало воздействовали пистолетные выстрелы. Дело изменилось, когда спецназ справился с врагом и выдвинулся вперед. Полетели осколочные гранаты ВОГ-25, разрывая бывших охранников. А те, даже разорванные пополам, продолжали ползти и стрелять, часто находя цель, пока не заканчивались патроны.

Колокольцев прислонился спиной к колесу пожарного автомобиля и перезарядил ТТ. Уцелевшие спецназовцы — зря он про них плохо подумал — подходили к мертвым охранникам и злобно, с остервенением резали тех ножами, разбивая спайки. Только тогда те замирали, переставая судорожно дергаться.

Подполз Швед, широко ухмыляясь. Открыто подошел Ефим, злобно кривясь. Он вытряхивал стекло из куртки и отчетливо пах алкоголем.

— Разбилась склянка со спиртом! — пожаловался Ефим. — Что давать Технологу?

Рядом отдыхали Шеварнадзе и Тыква. Тыква оказался легко ранен в предплечье. Он курил и пытался одновременно вскрыть перевязочный пакет. Шеварнадзе выругался и потянулся помочь.

Подошел директор. Лицо залито кровью. Задело голову. Но не смертельно.

— Не смертельно, — он так и сказал, ободряюще улыбаясь парням. — Ваня, собирай своих — будет перекличка.

Под прикрытием военных срочно пересчитали убитых и раненых. Их уже отволакивали к воротам, надеясь, что снаружи откроют. Как же!

Засада охранников выбила ровно половину прибывших. В основном первый курс. Те много суетились и бегали, подставляясь под пули. Из спецназа двое убитых, четверо раненых.

Перегруппировались, снова спрятавшись за машинами и деревьями. Директор и несколько учителей что-то обсуждали. Командир группы спецназа орал в рацию:

— Куда делся вертолет?! Я же вернусь и… — ему что-то ответили. — А мне начхать, кто он! Слышишь, Ярочкин?

Застрекотал вертолет, облетая цех. Луч прожектора прошелся по темным углам, и тут же заработал пулемет.

Вертолет сделал еще круг и удалился. Где-то прятались дополнительные четверки охраны. Какая-никакая, а стратегия. Наверняка ударили бы в спину, либо же по раненым. А это паника. Это потери. Это плюс времени Водолазам — или кто там работал отбойными молотками в подвале.

Время шло, и ничего не происходило. Коваль отдал приказ сначала разведчикам проверить окрестности, а потом и другим выдвинуться к входу под 15-й цех. Три пятерки — символично! Это директор и его люди, Ваня с парнями, и третья группа их же одногруппников.

Прощальных слов не было. Все понимали, что может случиться, и какие будут последствия. С металлическим звяканьем падали на асфальт алюминиевые ампулы от использованного стимулятора у группы. Первая пятерка уходила в подвал, унося белый чемодан. Остальные ждали.

И никаких звуков изнутри. Вязкий коридор проглотил команду. Все, кто остался снаружи, переглядывались и думали одно и то же: хоть бы справились!

Но положенный час прошел. На наручных часах Колокольцева пискнул сигнал. Сердце дернулось, подскочив к горлу. Он приподнял маску и отхлебнул воды из фляги. Густав тяжело положил ладонь старосте на плечо.

— Ну, пацаны, — бодро сказал Ваня, — вот и пробил наш час! Не посрамим отечества!

Тыква улыбнулся. Ефим, прищурив глаза, раздавил недокуренную сигарету.

— Ты вечно что-то ляпнешь! — сказал он, возвращая маску на лицо и водя глазами по сторонам. — Пойдем и сделаем! Да, пацаны?

Шеварнадзе махнул рукой.

Один за другим они заходили в подвал, взглядами прощаясь со следующей группой. Лидер ожидающей пятерки поставил на часах таймер и вздохнул. Издалека помахал рукой со сжатым кулаком командир спецназа. У него был жесткий приказ: гнать всех хоть под дулами автоматов. Но пока не пришлось. Уважение к выпускникам колледжа росло. Ребята спокойно шли на дело. Пусть и под стимулятором. Военные и сами кололи нечто похожее, ведь из подвала словно несло чем-то тухлым, обволакивая мозг. Стоит этим черным струям проникнуть сквозь барьер воли и лекарства, как наступит нечто похуже безумия. Они прекрасно видели, во что превратились охранники и дворник.

*

Вязкий коридор прошли неожиданно бодро, как на тренажерах. Только у Тыквы снова открылось кровотечение на руке. Повязку поправили и продолжили путь.

Технолог мычал и мотал огромной головой, пуча глаза. Язык нервно облизывал губы. Электрощит искрил. Иван посмотрел на парней.

— Что-то не так.

— Понятное дело что, — сказал Ефим. — Его не напоили. Плохая примета. А я, блин, разбил склянку!

— Считается, что это просто традиция такая, — засомневался Шеварнадзе. — Вроде как не обязательно.

— У меня кое-что есть, — достал Швед фляжку. — Коньяк. Маловато. Всегда ношу в куртке. Но вот пригодилось.

Густав влил драгоценные капли в рот Технолога, и тот сразу успокоился.

— Да воссияет свет! — неожиданно произнес Технолог и сконцентрировал взгляд на руке Тыквы. — Рана. Поможет.

Парни переглянулись и продолжили путь.

Выглянули в коридор. Было пугающе тихо. Мигнул и погас свет. Время растянулось на часы, хотя не прошло и минуты. Следовало поторопиться.

С громкими щелчками включались лампы дневного света, освещая длинный коридор и появившуюся ловушку. Черные следы цепочкой бежали по полу, взбирались на стену и на потолок, спиралью уходя вглубь единственного прохода.

Необходимо пройти след в след. Аномальная гравитация это позволяла. Проблема только в том, чтобы попасть четко в отпечаток сапога первого сантехника. Расстояние между следами рваное. Промахнулся хоть на сантиметр, намертво прилипнешь к полу. Опасность 7 из 10.

Но ученики часами бегали на тренажерах, учась преодолевать препятствие. Поэтому ловушку прошли все благополучно. Кружилась голова. От меняющейся перспективы возрастал шанс совершить неверный шаг. Боевая группа пробежала по Черным следам, следуя по спирали. Ещё бы! Все они хорошо сдали недавно выпускные экзамены.

Остановившись у развилки, прислушались. Только тишина в коридорах. И это странно. Где работа отбойных молотков? Иван дал знак идти левым коридором.

Они замерли, с ужасом глядя на открывшуюся картину. Весь коридор оказался залит кровью и завален кусками тел. Неестественно белел чемодан с заглушкой. Воздух слегка вибрировал. Одна из смертельных ловушек, которую незатейливо называли Мясорубка. Понятно почему.

— Вот они где, — произнес Иван, отступая назад. — Идем другим путем.

— Не могли они все пятеро так глупо попасться, — сказал Толик Шеварнадзе. — Их туда загнали.

— Вопрос кто, — согласился Иван, доставая пистолет. Все последовали его примеру. С оружием чувствовали себя увереннее.

В следующий коридор, покрытый грязной кафельной плиткой, первым, осторожно ступая, вошел Шеварнадзе. Он водил стволом ТТ, готовый выстрелить в любую цель.

— Кому укольчик, мальчики? — спросил женский голос из пустоты.

— Блин, это медблок! — крикнул Ефим Усачев. — Назад!

Белой молнией из ниоткуда возникла Медсестра, метнулась к Толику и сделала укол в шею. Парень тут же обмяк и упал на пол. Через мгновение от него не осталось и следа. Иван и Швед выстрелили одновременно. Гильзы покатились под ноги.

Медсестра, мигая смазанным силуэтом, быстро переместилась с места на место, легко уходя с линии огня. Посмотрела на четверых парней и оскалилась. От её облика кровь стыла в жилах.

— Кому еще укольчик, мальчики? Не стесняйтесь.

Иван обернулся к товарищам. Медсестру видели от силы четыре раза за многие годы. Никто не знал, как её пройти. Это тупик.

— Мы встряли, парни, — сказал староста, опуская оружие. — Дороги нет.

Что им делать? Возвращаться? Запустить следующую группу, надеясь, что расположение коридоров изменится? Иван задумался, теряя драгоценное время.

Вперед уверенно шагнул Альберт Тыквин, срывая с руки повязку. Кровь тут же закапала на кафель. Парень обернулся.

— Технолог подсказал. Не поминайте лихом! — Он вышел навстречу жуткому созданию. — Мне нужен укол! Я ранен.

— Так я тебя вылечу, — сказала Медсестра, улыбаясь.

И через мгновение они пропали. Трое оставшихся ребят выругались. Швед пшикнул инъектором и потряс головой. Сразу же смело шагнул вперед, проверяя коридор.

Ничего не произошло. Густав обернулся и махнул рукой. Путь стал свободен.

В следующем коридоре прятали глаза от Пылевого облака. Но это скорее досадная мелочь, если не забыл надеть маску. Прошли быстро сквозь клубящуюся взвесь пыли. Беда, если она проникнет в легкие.

А вот дальше оказалась комната с Торговым автоматом. Иван похлопал себя по карманам.

— Есть у кого монетка? — спросил он растерянно. Именно такие мелочи, о которых забываешь, стоят здесь жизни.

Ни у кого монетки не оказалось. Пройти Торговый автомат просто, достаточно бросить в монетоприемник рубль. Не оказалось с собой мелочи — обходи или рискни пробежать мимо.

Спиной к стене троица сантехников медленно двинулась к двери впереди. Ловили взглядом любые изменения Торгового автомата. И всё равно пропустили первый выстрел.

Банка колы с огромной силой ударила в живот Ивана. Парень сразу согнулся и упал на колени, уже на автомате стараясь выползти из-под обстрела. Будь у него слабый пресс, он бы вряд ли смог двигаться. Следующая банка впечаталась в стену над ним, лопаясь и орошая всё вспенившимся напитком.

Отвлёкшемуся Шведу банка едва не пробила голову — его успел одернуть Ефим, — но крепко задела. Брызнула кровь. Якобсон начал падать, скользя руками по стене.

Иван ввалился в проход и растянулся на полу. Следом за ним вполз Ефим, таща Якобсона, почти потерявшего сознание. Торговый автомат выплюнул ещё пару банок и затих.

Колокольцев чертыхнулся. Его тошнило, живот болел. Он поднял рубашку — там наливался болезненной краснотой толстый жгут кровоподтека. Парень вколол стимулятор. Он едва не выронил чертову заглушку!

Ефим приводил в сознание Шведа, нажимая активирующие точки. Вытер кровь.

Пошатываясь и ругаясь, парни поднялись на ноги. Время поторапливало, некогда прохлаждаться!

Решение, куда следовать дальше, далось не просто. Впереди было ещё два коридора и дверь в Чулан. Из первого коридора явственно тянуло химией — там, скорее всего Моющее средство, а прыгать через смертельно опасные кислотные лужи сил уже не оставалось. В следующем с потолка гроздьями свисала Черная плесень, реагирующая на движение. Проходить её следовало крайне тихо и осторожно. Путь длиной в несколько метров мог занять час. У них просто-напросто не было столько времени.

Оставался Чулан. Не очень опасный физически, он угрожал больше психике из-за искажающейся перспективы. Пробудешь там дольше минуты — повредишься головой.

Иван открыл дверь и зачем-то принюхался. На пол упали ампулы стимулятора. У Шведа перебор, и это сократит ему жизнь, но выхода нет.

Они вошли внутрь и замерли. Темная крохотная комнатка с ужасающим скрипом начала увеличиваться, до бесконечности уходя в стороны. Парни застонали. Колокольцев толкнул друзей, и они побежали, пока ещё помнили направление.

Позади захлопнулась дверь, стремительно уменьшаясь до кукольного размера. Иван зря обернулся. Он едва не врезался в ведро, внезапно возникшее на пути. Ведро уже стало размером с грузовик, и продолжало увеличиваться.

Они бежали, задыхаясь. Дверь впереди, казалось, отдалялась от них, уходя за горизонт восприятия. И тут же оказывалась в одном шаге, а ребята просто будто топтались на месте, имитируя бег. Проходная кладовка уборщицы — едва ли метра три — грозила, став огромным ангаром, навсегда запереть отчаянную троицу.

Рука сама легла на ручку и толкнула дверь. Все вывалились в коридор. Усачева стошнило — он едва успел снять маску. У Ивана носом пошла кровь. Полностью дезориентированный Швед, которому не так давно прилетело в голову, упал на колени и отчаянно затряс длинными волосами. Парень невнятно мычал и всё пытался что-то нащупать перед собой.

Ефим вытер рот и рассмеялся.

— Трындец, — сказал он. — Симуляция, всё же, фуфло. На деле куда круче! Мне будто миксером мозги взбили.

Иван усмехнулся. Толкнул ногой Шведа.

— Эй, космонавт! Ты уже на земле! С прибытием.

Но шутки закончились, едва до их слуха донесся стрекот отбойных молотков. Парни поднялись с пола. Посерьезнели.

Осторожно выглянули за угол. Там располагалась Комната отдыха — её присутствие ощущалось безошибочно. Шум компрессора шел из помещения рядом.

Туда прокрался Ефим. Вернулся назад и сказал шепотом:

— Ничего они не слышат. Долбят потолок. Пошли-ка под шумок ставить заплатки.

Колокольцев кивнул.

— Сколько их?

Ефим показал три пальца. Значит, три Водолаза заняты работой. А вот где четвертый? Не зашел бы со спины!

Время! Чертово время! Оно немилосердно подходило к концу.

Иван заглянул в Комнату отдыха. И отшатнулся. По очереди туда заглянули и Швед с Ефимом. Переглянулись.

Там, широко раскрыв рот под падающие с потолка маслянистые капли, стояла почерневшая фигура практиканта Лёни, напоминая столб. Вокруг тела колыхалась вуаль из сотен мелких щупалец. Про заплатки можно забыть. Они не знали, с чем имеют дело, и разбираться некогда. Но чтобы поставить заглушку, нужно время. Заметит их Лёня или нет? Это можно узнать только опытным путем.

С тихим пшиканьем раскрылся чемодан. Колокольцев достал металлическую тубу и золотое яйцо. Замер. Из Комнаты донеслось бормотание. Лёня, кажется, обратил на них внимание. Чуткий парень.

Швед кивнул и похлопал старосту по плечу. Швед смело пошел на встречу с бывшим одногруппником, давая им время поставить заглушку.

Иван и Ефим заглянули внутрь. Там их друг сплелся пальцами с Лёней, пытаясь перебороть практиканта. Его сил пока хватало, чтобы сдержать встречное движение. Но чернота с тела Лёни медленно переползала на Шведа.

Усачев толкнул локтем Колокольцева.

Металлическая туба раскрылась. Иван достал оттуда бледное золотистое желе и принялся намазывать его на дверной косяк. Это желе тут же растягивалось, закрывая проход полупрозрачной пленкой.

Следующим Иван раскрыл яйцо и выпустил на пленку золотого крохотного паучка. Паучок с огромной скоростью начал плести паутину, покрывая заглушку узорами.

Успели!

Лёня с кривой усмешкой подошел к невзрачной с виду преграде и тронул пленку пальцем. Чернота, как чернила, стала растекаться, но, попадая на золотые нити паутины, останавливалась. Паучок тут же метнулся к этой своеобразной ране и выпил черноту.

Память практиканта, видимо, хранила информацию о заглушке. Он сделал шаг назад и усмехнулся. Помахал рукой как так и надо. Вернулся под протечку и снова открыл рот. Его примеру последовал изменившийся Швед. От этой картины стало не по себе.

Паучок заполнял завесу своими узорами. Пленка теряла прозрачность, становясь монолитной преградой.

И вот уже затих шум отбойных молотков. Только продолжал в холостую работать компактный компрессор. Усачев заглянул туда и, обернувшись, показал большой палец вверх. Водолазы пропали. Пробой заделан.

Насколько хватит заглушки? Как скоро черная жидкость, конденсат установки, достигнет земли и растворится в грунтовых водах? Что будет дальше? Это только предстояло выяснить.

Иван показал в ответ большой палец и снял маску.

*

Снаружи их встретили одногруппники. Поздравляли, хлопали по плечам. Усачев смеялся и взахлеб рассказывал подробности, выставляя себя первым героем. Послушать его собрались даже парни из спецназа. Разве что командир отошел чуть в сторону и вел переговоры по рации, требуя открыть ворота и забрать раненых.

Иван попросил сигарету и закурил, устало прислонившись к стене. Голова сильно кружилась. Был соблазн поставить ещё укол, но он удержался. Кто-то протянул ему фляжку с водкой, и староста от души глотнул, переводя дух.

Веселье прочих он понимал. Всё закончилось. Не нужно лезть вниз. Можно вернуться домой. Что будет дальше — то пусть думают высокие чины. Скорее всего, цех перенесут в подходящее место. Подвал изолируют, подкопаться не проблема. Вот, вроде, и всё. Можно выдохнуть. Ваня сделал ещё один долгий прочувствованный глоток и вернул флягу. Поднялся, чтобы присоединиться к парням. В голове приятно зашумело. Сама собой на лицо приклеилась глупая улыбка победителя.

— Пацаны, — орал кто-то, — в городе проставляюсь!

К Ивану подошел командир военных. Коротко взглянул в глаза. Что он там увидел? Что-то увидел, раз уверенно кивнул.

— Через 10 минут уходим. Дальше дезинфекторы и техники поработают. Вы молодцы.

Староста пожал протянутую руку и вернулся к ребятам. Похвала дорогого стоила. Хотелось праздника.

Через 20 минут их уже везли в город. Пока что на карантин.

*

Выпустили через пару дней. Они почти все веселой гурьбой отправились в парк, накупив пива.

За это время высокие чины разобрались с последствиями ЧП. Никодимыча куда-то увезли в наручниках. Самойлову — а он выжил, только лишился пальца — предложили занять должность начальника отдела. По технике безопасности он должен был проверить практиканта, но комиссия простила проступок из-за встречи с Вахтершей. Да и нужно было кого-то срочно ставить на место руководителя. Все шишки посыпались на Никодимыча. Многие сочли это справедливым.

Никто пока перевозить цех не собирался, как вскоре выяснилось.

Срочно набирали новый курс. Вербовали преподавателей. Человек десять из ребят согласились, включая Ефима Усачева. Хорошая зарплата. Так почему нет?

А вот Ване предложили другое. И он согласился. Почти не раздумывая. Теперь как директор колледжа он имел больше прав и возможностей. Бывший староста уже прикидывал, что придется изменить в обучении. Иван понял, что проблема цеха растянется на годы. И даже если, в конце концов, цех перевезут, никто не даст гарантии, что снова не понадобятся услуги сантехников.

Они прошли мимо двух мужчин, чинно сидящих на скамейке с пивом и фисташками. Ваня узнал давешнего ФСБ-шника по фамилии Ильин. Поздоровались.

Начинался новый летний день. Иван вздохнул и глотнул теплого пива. Подмигнул обернувшемуся Ефиму. Всё у них будет хорошо.

*

Ильин щелкнул фисташкой и повернулся к коллеге.

— Ну что, так и не нашли? — спросил он.

— Нет, — ответил коллега, сделав глоток пива. Закурил и закинул ногу на ногу, подставив лицо солнцу. — Всё проверили. Либо сгорел, когда вертолет упал. Либо, что более вероятно, исчез, как и прочие, как и всегда после устранения протечки.

— Ну и хорошо, — кивнул Ильин. — Хрен с ним, с Водолазом этим. Надо думать, как цех этот дебильный перетаскивать. Дирекция завода на дыбы встала, когда им смету предоставили. Ха-ха-ха. Вот же твари! И это несмотря на налоговые льготы! Ладно, прижмем их по одному, время есть.

Второй мужчина кивнул.

— Сколько-то есть. Прогноз минимум на два года.

Ильин усмехнулся и хлопнул коллегу по колену.

— Слушай, а пойдем к молодежи. Они шашлыки на берегу собрались жарить.

— Давай. День просто прекрасный. Заодно послушаем, что говорят.

Мужчины поднялись со скамейки и медленно пошли к реке.

Вместо эпилога

При тусклом свете дешевой 40-каваттной лампочки, закрытой защитным колпаком, крысы пожирали невесть как забредшего в канализацию шелудивого пса, возомнившего себя великим охотников на грызунов.

Вот крысы беспокойно зашевелились. Запищали, нервно двигая усиками. Как по команде посмотрели на толстую решетку, которой был забран боковой тоннель. И побежали прочь, бросив недоеденные останки бродячей собаки.

Решетку словно дернули тросом. Она вылетела из креплений, ударилась в стену и упала в вонючую воду, подняв брызги.

Наружу показалась водолазная маска. Ласты зашлепали по стокам.

Водолаз безошибочно выбрал направление к городу.