Путешествие интроверта

1

Как его звали? Он сам того точно не знал. Как и не знал имён его же товарищей. Он говорил с ними редко, строго по делу. Дело их было очень простое — плыть. Ну а зачем было плыть? Спросите чего полегче.

Или уже успокойтесь на том, что плыть — это просто классно. Да, самоценно. Важен же сам процесс. Плыть — это вроде игры. Интересной игры, понятно? А для кого — ну, для того, кто плывёт. И для других, кто на берегу завидуют. Плыть — это самый для всех наилучший отдых.

Что ещё важно — на чём отправляться в плавание. Вот у него был отличный удобный катер. Это второй. До него был другой, поменьше. Тот, что поменьше, вышел и покрасивее, но уступал в техническом совершенстве. Главное в чём: там нельзя было разместить и большой пулемёт, и гарпунную пушку. А разместить это всё было очень надо. Всякому ясно: а вдруг по пути пираты?

Нет, ну пираты могут ещё и не встретиться. Это зависит… Да вот от того и зависит… В общем, от места, куда ты собрался плыть. Или, верней, от того водоёма, где проплывает катер (если ты правда не знаешь, куда плывёшь). Можно ли выбрать спокойные тихие воды, где ни пиратов, ни бурь, ни каких-то других пиратов? Можно, конечно, но не интересно, ведь правда?

Значит, пиратов ты встретишь не вдруг. Хоть и внезапно. Это к тому, что пулемёт и гарпунная пушка наверняка пригодятся: они — как ружьё на сцене. Смысл ружья — в том, чтоб оно бабахнула. Ну а бабах — это громко и даже весело. Тем веселей, чем внезапней, поверьте опыту. Чем веселей, тем и прикольней плыть.

Ну а к тому же отдельные смыслы есть в том, чтобы нарваться и на пиратов. Там, где пираты, находятся и сокровища. Прячут они их на всяких там островах. И попугаев учат кричать: «Пиастры!». В этих сокровищах много красивых вещиц. Много блестящих, что тоже весьма прикольно. Золото там, драгоценности и алмазы — ну почему бы у них это не забрать? И попугая. Он тоже зачем-нибудь пригодится.

Это к тому, что путь — не такой уж бессмысленный.

2

Да, чтобы весело плыть, надо ещё, чтобы пираты не зачастили. Скучно — стрелять, да стрелять. Может сорвать весь отдых. Но ведь и не частили — и это радовало. Больше того, ожидались лишь там, впереди.

Ну а пока пираты не навалились, можно по сторонам поглядывать. Он и смотрел, видел речные пейзажи, озарённые ярким полуденным солнцем. Пляжи песчаные и каменистые, просто обрывистые берега, камыши, скромные ивы, глядящиеся в отраженье самих себя, заходящие в речку кривые деревья невнятных названий, пальмы… Ну да, почему бы и не пальмы?

Да, ширина у реки была странно изменчива. То она очень широкая, то ручеёк, будто зажатый зелёными зарослями. Как объяснить это? Ну, островки, рукава. Есть рукава пошире, а есть поуже. Не удивляться надобно, а любоваться. Запоминать, чтобы вспомнить когда-нибудь. Ну, потому что благостный путь не вечен.

Что привлекало ещё? Блики солнца в воде. Зайчики — те, что пускали речные волны. Созерцая картинки, он отвлекался от звуков, даже порою казалось: катер плывёт в тишине. Правда, реальной причиной того, что с берегов не долетало звуков, был слишком яростный шум вовсе не слабенького мотора.

Да, ну не слышно: и ладно. Можно зато смотреть.

Запахи? Не было их. Может быть, нос заложен.

Изредка речка перетекала в море. Он понимал это, вдруг замечая, что не видать берегов: ни пологого левого, ни высокого правого. Да и волны морские были куда повыше. Весело так хлестали порой нам палубу. Вот, и когда хлестали, то можно было легко убедиться, что вода-то морская, то есть отменно солёная.

Море, так море: по морю ещё интереснее плыть, чем по какой-то там речке. С этим согласны были и все товарищи. Сколько их было: два? Ну, один, как минимум.

Только и море надолго не оставалось. Иссякало, наверное; вновь появлялась река. Ну, река, так река: в ней зато безопаснее. Ведь на реке трудно представить пиратов. Здесь ожидаешь увидеть совсем другое. Разные баржи с песком да пассажирские катера на подводных крыльях, но никак же не парусники под чёрным пиратским флагом… Нет, ну бывает, наверное, но ведь не так уж часто.

Берег пропал? О, ребята, здесь море опять…

Не удивительно, что пропадает и появляется. Карту с собою не захватили из дому. Не захватили, ведь без неё интереснее. Несколько непредсказуемей, непредвиденней. Карта — она предопределяет путь.

Да и была ли та карта? Был ли и дом, где её забыли?

Может, и был, но героем он не вспоминался. Что вспоминать, если надобно весело плыть?

3

Вот. А потом берега той реки перестали уже появляться.

— Значит, мы в море надолго? — спросил товарищ. Тот, кого максимум двое, а минимум — он один.

Он отвечал ему (или, возможно, им):

— Если мы в море надолго, то это уже и не море. Долгое море — давно уже океан.

— О! Океан — это здорово! — радовался товарищ.

— О! Это круто! — поддакивал и второй. — А он какой океан, Мировой?

— Подозреваю, что Атлантический.

Это звучало весомей, чем Мировой.

— О, а что делать, когда мы плывём в океане?

— Рыбу удить. Но опасаться акул.

— Классно! Акулы — у них плавники треугольные.

— Значит, акул не уди, а других попробуй. Ты треугольники сразу ведь отличишь.

— Ладно. Займёмся рыбалкой. А что будем делать дальше?

— Будем смотреть, нет ли на горизонте земли. Если увидим, будем кричать: «Земля!». И поплывём, наверное, в том направлении.

— Да? А зачем?

— А вдруг это остров Сокровищ!

— Точно. Все знают: сокровища — это круто.

— Только учти: их охраняют пираты.

— Да? Ну и ладно. Пускай охраняют. Мы тех пиратов запросто, блин, обманем!

Да. Почему бы пиратов и не обмануть. Это ж нечестно, если у них все сокровища. Надо делиться, пираты. Не хочется? Жаль. Но надо.

Жадным пиратам придётся погоревать.

4

Плыли да плыли, уже притомились…

— Земля!!! — это товарищ кричал. Он не видел земли — дразнился.

— Это вода. Никакая она не земля.

— А почему она там, впереди, поднимается?

— Всё равно не земля. Просто высокие волны.

— Значит, там шторм? Нас накроет высокой волной?

— Шторм нам не страшен. Катер у нас моторный.

Глупо же было бы сразу его потерять, не постреляв ни из пулемёта, ни из гарпунной пушки. Это как будто ружьё кто-нибудь стырил со сцены. Думали стрельнуть, а нет ничего на гвоздике. Ни порадовать зрителей, ни поганых врагов продырявить.

Снова:

— Земля!!!

Нет, там пиратский парусник. Так и полощет на горизонте «Весёлым Роджером». Ха, не учли тупые пираты: там же, на горизонте свирепствует шторм! Вот и достал до них шквалистый первый ветер. Солнце зашло за тёмную-тёмную тучу. Мир посерел, предвещая ужасно страшное. Дуют на парусник ветры, срывая ему паруса. Бешено мчатся высокие волны к несчастному паруснику.

Тот накренился, черпнул носом воду — и затонул. Тут же к нему — с треугольными плавниками все-все акулы.

Этих пиратов, пожалуй, уже и не встретить. Но ведь на свете, ну правда, полно пиратов. Каждому хватит на долгий-предолгий век. И путешественнику, и обоим его товарищам.

А катерок? Он неплохо идёт. И на поверхности держится.

Важно всегда стартовать на правильном катере.

5

Снова:

— Земля!!!

Ты смотри, там и правда земля. Ну, раз земля, то должны на ней быть и пираты.

Вот почему: чаще всего в океане бывает остров. Реже гораздо — какой-нибудь материк. Материки в основном освоены да распаханы и, говорят, очень густо заселены. Остров, наверное, будет необитаемым. Лишь на таких обитают пираты, ага? Ну, там им легче бывает спрятать награбленное.

Ну а раз так, подплываем, но с осторожностью.

— Остров?

— Ага.

— Видишь пиратов?

— Не вижу. Наверное, спрятались.

Ладно, пусть прячутся. Позже, когда нападут, наши им всыплют по полной из пулемёта. А не напасть не сумеют: они же пираты. Им, раз пираты, положено нападать.

Правда, пиратов, наверное, больше, чем трое.

Шансы, однако, уравнивает пулемёт.

— Значит, на берег?

— Давай. Там пока всё тихо.

Вышли на берег, устроили там привал. Также слегка поискали пиратские клады. Где эти клады? Понятное дело, под пальмами. Пальмы дают хоть какие-то ориентиры тем, кто те клады закапывал, чтоб на потом запомнить.

Ну и нашли. Здесь, в приключенческом мире, клады находятся чаще, чем не находятся. Верьте — не верьте, статистика здесь такова.

Выкопали из-под пальмы большой сундук. Сам сундук золотой, и в сундуке ещё куча золота. И бриллианты: куда же без бриллиантов? Главное что: ты открыл, а они блестят. Наш герой — определённо, не чужд эстетике. Стоимость — тлен. Зато важно, чтобы блестело. Видно, не зря говорят: не всё золото, что блестит. Точно, не зря: бриллианты блестят сильнее. Больно глазам бывает от этого блеска. Надо иметь тренированные глаза.

Клад откопали — так значит, пора перенести на катер. Не оставлять же на месте, где откопали. Очень тяжёлый сундук — все втроём еле-еле взвалили. Точно втроём, так как вдвоём бы не дотащить. Хоть и труднее втроём поместиться в катере.

Только собрались в обратный путь — как, ожидаемо, тут как тут и пираты. Кучею выскочили из-за горы да из лесу, машут своими пиратскими ятаганами, да тесаками, да абордажными саблями. Всем, что имели — и отчего бы не помахать? Парни дождались, когда у них стибрят клад, чтобы теперь нападать и свирепей, и злее.

Что же герои? Понятно, ударились в бегство. Ноги пропеллером, на спинах лежит сундук. А с сундуком — как оказалось — неудобно отстреливаться. То-то пираты и ждали, когда напасть. Не нападали, пока у героев руки свободны. Им же, пиратам, точно не поздоровилось бы, если б герои не улепётывали, а стреляли в них сразу. Всем же известно: пираты совсем криворукие, им из-за этого ничего и не светит во всех приключениях. Только пираты сами о том не знают — ну, потому, что не читают книг. Верят, бедняги в свои тесаки да ещё допотопные кремневые мушкеты, те, из которых, если и можно куда попасть, это ведь только в сундук, а не в самих героев.

Он же большой, тот сундук. Он им заместо щита. И золотой, то есть, насквозь металлический. Типа такой, переносной на спине брони.

5

Вот. Не без крайнего напряжения сил, но от пиратов успели-таки оторваться. Ну, прибежали, запыхавшись точно на тот бережок, где припаркован катер. Значит, сундук занесли аккуратно на палубу. Сами, понятное дело, за пулемёт и за руль да мотор: ну, чтоб скорее отчаливать.

Главный герой — он за руль и мотор, пожалуй. Из пулемёта товарищи пусть постреляют. Им интереснее — ладно, ему не жалко. Будет ещё несколько случаев поменяться. Так как пираты — ребята же очень упорные. Снова погонятся, чтоб отомстить за своих. А герой их увидит, и скажет: «Ну всё. Моя очередь».

Но то потом уже будет, а прямо сейчас такое: злые пираты выскакивают на пляж, весело машут саблями да мушкетами. Главный герой, как, наверное, самый ответственный, запускает мотор и выводит катер из бухты. Ну а товарищи (или один товарищ) из пулемёта стационарного на треноге косит пиратов (или вдвоём они косят).

Классно? Ну да. Расскажи кому — обзавидуются. Очень, такое, оригинальное же приключение. Все атрибуты самой прикольной оригинальности: и океан тебе, и пулемёт, и катер, и в сундуке побрякушки, и дурные пираты, совсем понарошку страшные. Ну куда, ну куда они лезли со своими мушкетами и абордажными саблями?! Может, им жить надоело? Ну да, надоело жить.

Только гарпунная пушка пока простояла без дела. Ею не стрельнешь по пиратам на берегу. Нет, ну по глупости — стрельнешь, но не по умному. Цель-то — сбежать, а не к берегу привязаться гарпуном на верёвке.

Так вот плывут наши герои по океану и меж собою решают: зачем же нам эта пушка? Можно бы было чуток поохотиться на акул, но им не хочется: как-то банально выйдет. А на китов? Так ещё банальнее. Ведь гарпунами как раз и работают китобои. Не отдыхают — работают; это работа у них, а никакое не приключение, да?

6

Дальше — такое. Лишь только убрались от острова, злые пираты немедленно шлют погоню. Это героям, понятное дело, лишь только на руку, ведь без погони было бы неинтересно.

— Эй, там пираты!!! — кричит наблюдательный друг-товарищ.

На горизонте уже. Стало быть, догоняют. Стало быть, есть у пиратов быстроходные парусники.

— Лево руля! — командует тут же герой. И сам поворачивает — налево, как и скомандовал.

— Полный вперёд! — это, вроде, кричит товарищ.

Правда, вперёд — он и так уже самый полный. Наши герои, помнится, скорость не сбрасывали с тех самых пор, как улепётывали с вырытым кладом.

— Эй, настигают уже! — Да, настигают. А как же!.. Крючья готовят — на самый на абордаж…

— Это не крючья, а абордажные кошки!

— Кошки, так кошки: какая разница?

Разницы нет, так как эти штуковины выглядят одинаково. Ну, как такие маленькие якоря.

Шварк — абордажные кошки достигли катера. Зацепились за борт — за перила как раз зацепились. Всё, вот теперь-то пираты сюда подтянутся… Ну и начнётся над ними потеха, так уж потеха!

Тех, кому не посчастливилось первыми высадиться, с крыши каюты прямо в упор расстрелял друг-пулемётчик — ясное дело, из пулемёта. А одному, ну, который от пулемёта спасся и от большого ума забежал на корму — этому в задницу выстрелили гарпуном. Чисто для смеха, ведь в задницу же веселее, а гарпуном — обхохочешься вообще. Понял, пират? Получай, пират, получай! И передай остальным своим злым балбесам.

А между тем другие пираты, тоже прорвавшиеся со своего парусника на катер, исподтишка унесли золотой сундук, быстренько так — от пулемёта их не заметили. Среди пиратов тоже бывают хитрые. И многовато их: разве за всеми-то уследишь?

Ну а тогда, как только забрали свой клад, тут же пираты скорее отшвартовались, да и поплыли себе подобру-поздорову прочь. Раз уж сундук оказался у них, о чём тогда им беспокоиться? Ветер попутный и сильный, он надувает им паруса и трепетать заставляет чёрный Весёлый Роджер.

Предполагали пираты, что их замечательный парусник катеру не догнать — при таком-то ветре. И обманулись: их катер как раз догнал. А потому что есть же гарпунная пушка. Стрельнул герой как раз гарпуном в корму. Ну и догнали поэтому быстрый-пребыстрый парусник.

Ха! Ну а что себе эти балбесы думали? Это всегда так: того, у кого сундук, все остальные всегда непременно преследуют.

7

В общем, догнали. Пираты, увидев героев, тут же от страха попрыгали прямо в воду. Но не учли, что в океане акулы. Эти акулы добрались до них и всех их сожрали. Думали, кто-то решил покормить акул.

Ну а герои чуть-чуть покатались на паруснике, но надоело — вернулись опять на катер. Он, как-никак, хоть немножечко, но роднее. Был и задуман с любовью, и под экипаж приспособлен как-то получше, чем многомачтовая махина.

Так что забрали сундук, запустили мотор на катере…

Поняли только: чего-то уже не хватает. Снова с пиратами встретиться? Было всё это, было. Может, от нечего делать поохотиться на акул? Ну их, акул, пусть спокойно едят пиратов.

Кстати, пираты ребята настойчивые. Позже не раз попадались на горизонте. Но, извините, пираты, не интересно! Скучная тема: по морю возить сундук…

Кончилось тем, что пристали к какому-то континенту. Там, по оказии, захватили ракету. Та ведь стояла прямо на мысе Канаверал.

Ну, раз стоит, отчего не взлететь, ведь правда?

С этого мира и приключение стало космическим. Были в нём снова пираты — но космопираты. Очень крутые, продвинутые — не на парусниках.

Тут же и роботов куча — роботов даже больше. И огроменная россыпь иных планет. Можно сказать: это уже другая история…

Нет, та же самая. Только уже не про речку.

Прежней историю делает кто? Герой.

8

Кто ж он таков, этот безликий парень?

Подразделяют порою героев литературных произведений на, например, вот такие типы: 1) данные чисто снаружи «герои тела»; 2) ну и «герои духа», данные нам в движениях внутренних. Первые что-то превозмогают во внешних событиях, чем добиваются зримых великих побед, а у вторых выписан кризис внутри, сами себя они делают новыми, преображёнными.

Ну а наш-то герой: кто он, каких таких будет? Скажем уверенно: он и не первый, и не второй. Мир изменить? Нет, маловато силёнок. Внутренний мир? Он вообще его не рефлексирует. И не меняется, что бы с ним не случилось. И ничего не узнаёт о себе.

Может быть, он вообще не герой, а так, персонаж? Может, и так, но персонаж он центральный. Что же он делает — в центре? Да смотрит по сторонам. В чём-то участвует, но с наблюдательной целью. Не превозмочь, а увидеть свою победу. Видя победу — опять-таки не пострадать. Можно смотреть на неё с безопасненького расстояния. Это легко, если победа воображаема. Если воображаемы сами враги.

Что-то реальное нужно ему? Скажет, что да. Но не верьте.

Главная страсть его — видимо, восприятие всяческих новых воображаемых приключений.

Да, он герой-путешественник на минималках.