Пятый

Муха медленно пролетела туда — обратно над головой Джима Хоппера, гудя при этом как заправский бомбардировщик, и приземлилась на край стола. Джим откинулся на стуле, лениво потянулся. Господи, когда уже спадет эта жара, даже мухе лень шевелить лапками. Он взглянул на часы. Пять часов почти, а у него еще и конь не валялся. Хоппер расстегнул еще одну пуговицу на рубашке, хотя, куда уж больше, провел рукой по лбу, стирая липкий пот, и с тоской глянул на полупустой лист. Отчет для мэра должен быть готов сегодня, хоть солнце рухнет на выжженную землю и выпалит их всех нахрен. «Профилактические мероприятия…» Еще одно предложение материализовалось под скрип несчастной ручки. Или у шерифа уже заскрипели мозги от напряжения. Он чуть качнулся на стуле и закинул ноги на стол. Послышалось характерное жужжание, и муха сменила дислокацию, переместившись на ободок давно не мытой кружки от кофе. Повернулась к Хопперу, недовольно потирая липкими лапками.

— Кофе- это отвратительно, да? Пивка б сейчас, холодного, не, ледяного, и на берегу озера с прохладным ветерком. А не вот это все.

Джим хмыкнул, сообразив, что произнес это вслух. Ну, не мастер он изящной словесности. Вот у Джойс всегда отлично получалось. Перед глазами пронеслась сцена с далеких школьных лет, когда шустрая девчонка лихо переписала его куцее творение из трех вымученных предложений в длиннющее произведение с каким-то гениальным смыслом. Мысли медленно переместились в плоскость настоящего, и настроение окончательно испортилось. Осталось меньше месяца до двадцать пятого августа, а они с Джейн не продвинулись даже на треть от его первоначального плана. Джим выпрямился на стуле и неожиданно для себя смачно выругался. Бедная девочка, ей бы нормального учителя. Но пока нельзя. Он так боялся, что придется просить Джейн держать себя в руках, и не швырять о стены уже разболтанную мебель, а вышло наоборот. Она не всегда успевала поймать на лету и поставить на место шмякнутые им со злостью стулья и все остальное, что попадалось под руку.

Сидя на корточках перед разбитым вдребезги стеклом от шкафа и слизывая кровь с пальцев, он сдался окончательно, признав, что науки, преподавание — и он, Хоппер — две разные вселенные. Хватит мучить ребенка. Решение было спонтанным, но на редкость удачным. Теперь Джейн занималась раз в неделю у Майка, ребята проявили недюжинные способности и все как-то само собой устаканилось.

— Давай, вали с отчета, нечего здесь топтаться, видишь, работаю.

Муха обиженно прожужжала над головой и затаилась где-то в районе шкафа.

___________

Липкая, несносная жара дотянула свои щупальца и до относительно прохладного подвала. С разгоряченных от жары в прямом и переносном смысле детских лиц градом катился пот, но никто и не думал сдаваться.

— Одно ранение! Мне срочно нужна помощь, иначе нам не пробиться, злобные зомби окружают на северном фланге, если еще применят магию — мне уже не подняться! — Дастин зажал в кулаке узел из совершенно мокрого края майки и с мольбой посмотрел на друзей. Уилл, не раздумывая, передвинул свои золотые кружочки Дастину, на ходу прикидывая, что это уже третье ранение, не хватит.

Лукас задумчиво прикусил губу, раздумывая, стоит ли жертвовать Дастином для успеха кампании, или все же отдать свои немногочисленные медикаменты, чтобы прорываться всем четверым.

— Спасаем красного рыцаря! — Майк вскочил и передвинул последнее кольцо здоровья Дастину. — Только все вместе давим, иначе проиграем, как вчера! Тьма поглотит нас!

-Нет! Нет! Если опять обрыв, мы все умрем! — Лукас пнул Майка локтем и исподтишка глянул на раскрасневшуюся Макс в черном платке, позаимствованном Майком из маминого гардероба.

Игра теней создавала удивительный эффект, и слегка затемненное лицо девочки на самом деле немного напоминало темного властелина. Глаза блестели от азарта, и Лукас был готов признать, что ничего прекраснее он еще не видел. Несмотря на то, что сейчас, кажется, она выиграет у них третью кампанию подряд.

Макс открыла карту, и на мгновение тишина поглотила детские вопли. Даже Оди, обычно наблюдающая за игрой со стороны в полном молчании, подалась вперед, положила руку Майку на плечо, а другой затолкала карточки с ответами по биологии под колено. В конце концов, судьба кампании решается, биология может подождать.

— Каменная лавина! — медленно и торжествующе по слогам произнесла Макс.

Парни озадаченно уставились на доску, кто-то огорченно взвыл. Теперь судьба кампании зависела от того, что выпадет Майку на кубиках. Майк быстрым движением стер капельки пота с верхней губы, обтер руки об рубашку и, выдохнув, бросил кости. Один кубик упал, звонко пару раз ударился о пол перед отскочившим перед ним Уиллом, и застыл.

Густой и знойный воздух, казалось, спрессовался на маленьком пятачке перед кубиком, и через пару секунд торжествующий вопль четырех юных глоток оповестил весь мир, что битва перешла в новую фазу. Злу остаются последние мгновения. Все ринулись обратно к доске, распихивая друг друга. Майк краем глаза заметил, что Оди как-то неестественно дернулась, и легонько пнул Дастина под ребра.

— Осторожнее!

И никто, кроме Оди, не заметил, что Уилл тоже неправильно застыл на мгновение за спиной у Лукаса, губы чуть дрогнули, а глаза буквально на мгновение стали почти прозрачными и статичными. Оди мотнула головой, усаживаясь на привычное место за спиной у Майка.

Через десять минут отважные рыцари вышибли последнюю магическую дверь в темном подземелье, и под счастливые вопли темный властелин пал под ударом файерболов.

— Да-а! Круто, особенно когда рухнула стена и открылся проход, да?

— Не, самое крутое, когда мы с Майком опрокинули толпу зомби на входе! Жаль, не хватило тогда расстояния, чтобы разбить архикольцо! — Лукас радовался не меньше остальных, но пытался пробраться поближе к Макс, опасаясь, чтобы она не расстроилась поражением, в конце концов, они и так две кампании были полными лузерами на ее фоне.

— Кровь! У нее кровь под носом! Я так и знала, что это она вам подыграла!

Шум смывало медленно, словно вечерняя волна накрывает разгоряченный летним зноем песок. Дастин так и застыл в нелепой позе. Закинул обе руки вверх, вывернул шею в направлении отрезвляющего звука, лишь отблескивала в свете лампы тонкая полоска оголившейся мокрой спины, показавшаяся из-под задравшейся майки. Остальные недоуменно развернулись к Макс.

— Что ты сказала? — Майк оттолкнул доску и сделал шаг вперед.

— Что слышал, посмотри, у нее кровь на тыльной стороне ладони, а была, где всегда, я видела. Что, спасла своего рыцаря от поражения? Как это противно, так играть противно!

Все как по команде повернулись к побледневшей Оди, но она насупила брови и тихо проговорила:

— Нет, я не трогала кубики, это другое, не знаю что, но другое. Уилл, скажи им! Ты же понимаешь, о чем я, скажи, я видела, что ты тоже почувствовал!

В голосе девочки была просьба, граничащая с отчаянием и немного растерянности. У Майка чуть сердце не разорвалось от жалости.

— Дурацкая игра, забудьте, Оди, что случилось, Уилл?

— Ничего не случилось, придумывайте теперь, лузеры и обманщики! И слушать не хочу!

Макс запихала кофту в рюкзачок, кусочек торчал, не давая закрыть, и она продолжала дергать замок. На кончиках ресниц проявились злые слезы, рыжие волосы медью обрамляли раскрасневшееся лицо, и, казалось, ничто было не способно заставить ее скрыть обиду от такого наглого обмана, и вот, все же против нее.

Лукас попробовал взять рюкзак, чтобы помочь, но получил лишь презрительный колючий взгляд и ощутимо болючий пинок ногой по щиколотке.

— Отстань, прилипала!

— Давай, я в следующий раз буду темным властелином, и вы меня обыграете, а?

Но примирительная попытка Дастина еще больше вывела из себя Макс.

— Меня все равно ждут, уже надо бежать, но я и так бы ушла. Учите ее сами теперь, все равно бесполезно!

Она пулей выскочила на лестницу, отметая все попытки Лукаса проводить.

— Я же говорил, надо чтобы кто-то другой был властелином, конечно, ей тяжело все время одной играть против нас всех!

— Конечно, ты забыл, как ей нравилось выигрывать? Уступила бы она кому-то, как же! — Майк плюхнулся на стул и украдкой глянул на притихшую Оди.

— Точно, никому бы не уступила! — Дастин был полностью на стороне Майка, о чем красноречиво свидетельствовал удар кулаком по картонке, едва не опрокинувший все фигурки на пол.

— А вы и не просили. И вообще, мне пора домой.

— А занятия? Ух ты, уже семь, скоро шериф приедет, всем достанется, и больше он не пустит Оди. Майк решительно сгреб все фигурки в коробку и взял карточки по биологии. — Здесь же только ответы, а где задания?

— А-а-а, в сумке, там же и конфеты, я забыл! Черт! Черт!

Дастин вытряхнул из помятого рюкзака, на котором уже, наверное, все посидели, пачку смятых конфет и колоду карточек.

— Ой, липнет. Сейчас начну читать, только надо оттереть шоколад.

— Оттереть? Уилл, шоколад это не дерьмо, его едят. Подумаешь, немного растаял, вот смотри!

— Ты собираешься их лизать?

Нижняя губа у Лукаса слегка опустилась вниз, обнажив идеально белый ряд зубов, отчего лицо приобрело выражение, как будто его сейчас стошнит от отвращения.

Только Майк не участвовал в этой перепалке, с тревогой глядя Оди прямо в глаза.

— Ты точно уверена, что все нормально, было ведь что-то. Может, не будем сейчас заниматься?

— Уверена. Это что-то другое, непохожее на все, что было раньше. Правда, Уилл? И я не поворачивала кубики, друзья не лгут, Лукас.

Уилл слегка передернул плечами и тихо проговорил, вытирая о штаны подтаявший шоколад с карточки.

— Точно, что-то промелькнуло, может воспоминание, но не тьма.

Он мельком взглянул на коробку с игрой, на которой красовалось «Спуск во тьму», выписанное красивым готическим шрифтом.

— Да ну, неделю играли, какая тьма? Раз все в порядке, давайте заниматься, а то сейчас шериф приедет, и будет нам тьма.

Лукас нарочитой грубостью пытался скрыть, что расстроен из-за Макс. Все, не сговариваясь, принялись за карточки с вопросами, чтобы спрятать неловкость.

— Какие животные обитают на дне…

Резкие звуки сигнала с улицы возвестили, что, кажется, позаниматься сегодня не судьба.

— Может, это Джонатан за тобой?

— Не, он с Ненси, они бы просто вошли. Это шериф, точно!

— Он тоже обычно заходит. Хотя, если злой… — Оди вздохнула и покачала головой.

— Пошли все вместе!

Сигнал становился все настойчивей, даже папа Майка недовольно оторвал голову от газеты:

— Ну, что там, идите быстрее, соседей перепугаете.

Но это был не злой шериф, а злой брат Макс.

— Где эта засранка, сколько можно ждать, в следующий раз точно уеду, я еще должен сюда тащиться! Чего вылупились, где спряталась?

— Э-э, она немного обиделась, и кажется, пошла сама. — Неуверенно проблеял Майк.

— Ясно. Психанула, бешеная, еще лучше, пусть идет пешком.

Дверца захлопнулась, и машина резко рванула с места, обдав ребят пылью и потоком раскаленного за день воздуха.

— Все еще хуже, ладно, я домой.

Лукас закинул рюкзак за спину, и через пару минут его подскакивающая фигурка на велике скрылась из вида.