"Искусство атомной механики и стриптиза"

С древнейших времен все рассы, смотря в небо, задавались вопросом: какого это быть там, в небесах? Какого это, летать и чувствовать ветер? Я отвечу вам. Летать осенью крайне не приятно. Если вы думаете что ваши крылья не будут мёрзнуть из-за перьев то вы очень сильно ошибаетесь. К тому же жутко продувпет, так что шарф и шапка ваши лучшие друзья.

Что я вообще сейчас делаю в воздухе и почему на фоне слышны чьи то нестандартные крики и визги? Потому что мир нагнулся медным тазом. У богини флоры много поклонников. Я сам то результат экспериментов храма кедра, наиболее гуманного из всех. Еще на этапе яйцеклетки в меня добавили мои крылья, жабры и лисьи хвост и уши. Благодаря двум первым вещам я могу за минуты преодолевать большие расстояния и спокойно дышать под водой, а вот последние... Ну благодаря своим ушкам я лучше слышу а хвост... Эм... Просто красивый? Ладно, неважно.

Высокие технологии, что гордо парили в небе и бороздили океаны, теперь — просто груды металла и метталабома, кишащие всякими тварями. Пентаграммы — наши гордые города-крепости — отбиваются за своими стенами, сварганенных из чего только можно. А между ними — Тишина. И мы, одиночки. Те, кто выжил в этой Тишине.

Меня зовут ксай. Я один из одиноких. Так называют всех тех кто живёт вне города пентаграммы. Среди таких как я кого только нет. Преступники, просто невезучики, психопаты, сомнительные торговцы, зачастую сумасшедшие учёные, рейдеры и бандиты. Единственное место где можно купить что то более менее качественное это пентаграмма. Впрочем, у меня всего хватает, так что не сегодня.

Сегодня мой путь лежал к «читателю бездны», антикварно-книжному магазинчику на окраине эльфийского квартала. Его хозяин, старый эльф, слишком медленно собирался в убежище. Дверь была выломана изнутри. На полу — давно высохшее бурое пятно и клочья серебряных волос. Мутанты не утруждают себя уборкой, и им очевидно чужды манеры.

Полки были почти нетронуты. Кого в апокалипсисе интересуют пыльные фолианты? Меня. Мой цепкий взгляд сразу выхватил то, за чем я пришел: «Основы големной механики» в идеальном переплете и рукописный дневник какого-то инженера-гнома с чертежами гидравлических систем. Я аккуратно сложил их в бездонный магический мешочек на поясе. Не зря слетал.

На обратном пути я летел низко, почти касаясь вершин мертвого леса. Когда-то эти деревья пели. Теперь они молчаливые, почерневшие обелиски. Зачем вообще храм березы создал этот мутаген? Разве не было бы проще просто выращивать в лабораториях кровожадных чудовищь и испол в битвах? Хотя кто их знает, этих учёных.

Мой дом не был крепостью. Это была смотровая вышка на одиноком утесе, нависающем над бурной рекой. Когда-то здесь эльфийские дозорные следили за лесом. Теперь лес следил за мной. Я подлетел к самой скале и нашел почти невидимый глазу выступ. Легкое нажатие — и каменная глыба с тихим скрежетом отъехала в сторону, открывая узкий проход. Технологии гномов, которые я подсмотрел и восстановил. Просто но эффективно, добро пожаловать домой.

Внутри пахло старыми книгами, сушеными травами и камнем, а также винилом, антиквариатом и сыром. Я зажег кристальную гирлянду под потолкоп — дешево и красиво. Поставил чайник взятый из какого то людского дома и взял гномьий паек. Хоть и ходит мнение что гному не едят ничего кроме грибов и только что и умеют что ковыряться в породе, но на самом деле это враньё. Их технологии и пацки,взятые со склада летом, никогда меня не подводили и были очень веуснвми.

Стены моей крепости состояли из кирпича и бесчисленных полок с трофеями. В моей библиотеке, в которую я трепетно собирал все книги которые мог найти, было много экземпляров. Детские сказки, романы, чертежи, манускрипты магии,технические руководства. На других полках лежали интересные находки: фигурки персонажей каких то произведений, кассеты с музыкой и бумбоксом, магнитофон и коллекция виниловых пластинок, кольца в обручальных коробочках, мини-големы которые сейчас свернулись в блоки, заряжаясь. Разряженный ноутбук, канистра с десятком литров бензина для розжига. В отдельной комнате каминя кровать и письменный стол.

После еды нужно пополнять запасы. Я вышел на открытую площадку на вершине башни. Отсюда был виден мертвый лес, извилистая лента реки и на горизонте — зубчатые стены ближайшей Пентаграммы. Дымок из труб. Значит, еще держатся. Я расправил крылья, почувствовал упругий ветер и толкнулся от края. Пасмурное небо было прекрасным. Я нырнул вниз, к кромке леса.

На опушке я приземлился бесшумно. Уши навострились, улавливая каждый шорох. Чисто. Достал топор с усиленной рукоятью (Зверо-людская работа). несколько точных ударов, и сухостой рухнул. Магический мешок поглотил бревна. Далее — взгляд на землю. Целебные травы, грибы, ягоды. Все полезное аккуратно срезается и отправляется вслед за дровами. Работа автоматическая, почти медитативная и крайне приятная.

На обратном пути я увидел дым. Не из Пентаграммы, а клуб черного, жирного дыма с востока. Значит, еще одна группа не сумела удержать свой форпост. Люди с их электричеством, эльфы с големами, гномы с гидравликой, зверолюди с паром — все были сильны по-своему. Но мутаген оказался сильнее. Он не просто убивал. Он менял, приспосабливал, творил что-то новое и ужасное. И они эволюционировали. Становились быстрее, хитрее. Стаи теперь возглавляли вожаки, похожие на пародии на альф. Ныне заражённые крайне отдаленно напоминали тех, кем когда то были, являясь гротескны ми, уродливыми и страшными тварями со сломанной Анатомией.

Вернувшись, я активировал простейшего голема-носильщика — просто тренога с платформой. Разгрузил мешок в подвале, который давно превратил в склад. Здесь царил идеальный порядок: ящики с провизией, бочки с водой, поленницы дров, стеллажи с инструментами, рудами, деталями. Ничего необычного.

В морозилке не хватает мяса. Пора на охоту.

Снова в небо.Теперь я летел дальше, в глубь леса, где еще могла водиться дичь и не водится мутантов. Мои уши уловили шорох.Опустившись пониже, я увидел оленя. Нет, не оленя. Существо, бывшее когда-то оленем. Рога были кривыми и покрытыми наростами, из глаз сочилась черная жижа, но мясо на крупе казалось чистым. Оно почуяло меня и рвануло прочь с неестественной для копытного скоростью.

Мне не нужна была погоня.Я набрал высоту и спикировал, как коршун, вонзив острый клинок прямо в основание черепа твари. Быстро и без мучений. Разделка — дело нескольких минут. Опытная работа острым ножом: шкура (пойдет на выделку), мясо (главная добыча), внутренности (на приманку и удобрения). Все в отдельные мешочки.

Ничего не оставлять.Ни капли крови. Запах мог привлечь не тех, кого нужно,хоть это и довольно отдаленные места.

Я летел обратно с тушей на спине,и снова накатили мысли. Мы, расы, всегда гордились своим различиями. Соревновались, кто изобретет нечто лучшее. Эльфы — красоту и магию, гномы — надежность и мощь, люди — универсальность, зверолюди — силу. Мутаген стер эти различия. Теперь мы все в одной лодке. А мутанты… они становятся чем-то единым, новой «расой» этого мира. Более приспособленной.

Вода в каменной купели, нагретая огненным руном, была роскошью, которую я себе позволял. Я скинул запачканную одежду и залез в нее с наслаждением. Я редко видел себя в зеркале, но сейчас поймал собственное отражение в гладкой поверхности медного таза. Худое,но жилистое тело, испещренное старыми шрамами — память о внезапных встречах. Бледная кожа, почти не видевшая солнца из-за постоянного покрытия одеждой. Крылья сейчас были сложены, и перья, цвета бурого меда, от воды потемнели и слиплись. В ключичныз впадединаз виднелись жаберные щели, которые под водой сами собой открывались и закрывались. Влажные рыжие волосы прилипли ко лбу, на котором торчали два лисьих уха, теперь прижатых к голове. Я провел рукой по лицу, смывая пыль и кровь, и взгляд упал на хвост.

Рыжий, пушистый, он обычно вился за спиной уверенным завитком, а сейчас был мокрый и тяжелый, бессильно болтаясь в воде. Я намылил его с тем же тщанием, что и все остальное, не хотелось обзавестись вами да и гигиену никто не отменял.

Я закрыл глаза, погрузившись в тишину и тепло, прислушиваясь лишь к мерному стуку капель с кончиков крыльев о камень. Завтра новый день.