"Квантовая неопределённость в коридорах бытия"

Профессор Радищев шёл по длинному коридору университета, где атомные ядра разбивались реже, чем сердца студенток на факультете романтической физики. В кармане его потёртого пиджака лежал томик "Принципа неопределённости" Гейзенберга - не для чтения, конечно, а как талисман. Квантовая механика учила его тому, что реальность - это вероятностная функция, но даже она не могла подготовить к тому, что произошло дальше.

"Эй, профессор!" - окликнул его голос, принадлежащий молодому человеку в куртке с надписью "Born to be wave-particle". "Скажите, как пройти в ближайшую рюмочную?"

Радищев остановился. Его сознание, обычно занятое расчётами энергии связи ядер, теперь столкнулось с более сложной задачей: почему этот индивид принял его за завсегдатая питейных заведений? Ведь он, Радищев, только вчера прочитал лекцию о парадоксе кота Шрёдингера, который в данный момент находится одновременно и жив, и мёртв до момента наблюдения. А сейчас сам оказался в состоянии суперпозиции: то ли почтенный учёный, то ли завсегдатай рюмочных.

Возможно, подумал он, это квантовая запутанность мышления: наблюдатель спутал частицы его внешности с волновой функцией алкоголиков. Или же это доказательство теории относительности восприятия: время между кафедрой и библиотекой растянулось настолько, что успел образоваться пространственно-временной зазор, через который просочилось коллективное бессознательное любителей горячительных напитков?

"Знаете," - сказал он наконец, доставая из кармана томик Гейзенберга, - "вопрос местоположения рюмочной требует практического исследования. Как представитель кафедры практических исследований, я обязан..."

Молодой человек уже исчез, растворился в потоке вероятностей, оставив профессора наедине с его мыслями. Радищев улыбнулся: возможно, это был эксперимент высшего порядка, проверка способности научного сознания существовать в состоянии неопределённости. А может быть, просто пора купить новый пиджак.

Он продолжил свой путь в библиотеку, где среди древних фолиантов искал ответы на вопросы, которые, как и положение электрона, невозможно точно определить. Но теперь в его голове крутилась новая научная гипотеза: "О возможности квантового туннелирования между академическим и питейным состояниями сознания".

И кто знает - быть может, именно эта работа когда-нибудь будет отмечена Нобелевским комитетом. При условии, что они тоже не перепутают его с завсегдатаем рюмочных.