"Поездка в старой электричке".

Поездка в старой электричке.

Ты садишься в эту старую электричку и сразу понимаешь — ты не просто в транспорте, ты в памяти. Зелёный вагон, облупленный у дверей, с потускневшими ручками и стёклами, за которыми чуть подёрнута плёнка пыли. Внутри — тишина, но не полная: где-то в углу шуршит газета, старушка в платочке достаёт из сумки варёные яйца, упакованные в салфетку, и предлагает тебе "солёгеньких" огурчиков. Ты отказываешься, но улыбаешься. Улыбаешься потому, что всё это — как из детства.

Ты садишься на лавку, ту самую, "по трое", где в детстве тебе всегда уступали место у окна. Стекло холодное, ты прижимаешь к нему ладонь — и вдруг видишь, как за окном начинает плыть город, сначала медленно, будто неуверенно, а потом всё быстрее. Дома сменяются заборами, заборы — полями, и вот уже за окном только небо, деревья и телеграфные столбы, бегущие вдаль, как будто тоже куда-то спешат.

А потом начинается этот звук — ту-дух, ту-дух. Стук колёс. Он въедается в сознание, как ритм сердца. Ты ловишь себя на мысли, что начинаешь мысленно считать: один — два, один — два. Ты вспоминаешь, как раньше гадал: почему колёса стучат, если они круглые? Казалось, что в этом стуке — что-то живое, почти дыхание поезда. И вот этот стук — не архаика, а мудрость. Язык дороги, времени, расстояния. Язык, на котором говорили твои бабушка с дедушкой, когда ехали на дачу, когда везли картошку в город, когда просто уезжали "подышать". Он говорит: мы живём в стране, где важно оставлять место для расширения, для дыхания, для перемен.

Поезд тряхнёт на стыке — и ты снова в детстве. Ты с бабушкой, она держит тебя за руку, а в ушах — песня с радио, доносящаяся из соседнего вагона. Тогда ты не знал, что однажды будешь сидеть в той же электричке, чувствуя каждый стык под ногами, каждую паузу между станциями, как будто время замедлилось, чтобы ты успел всё вспомнить.

Ты смотришь в окно. За ним — закат. Поля окрашены в золото, коровы стоят у забора, как будто ждут, когда поезд остановится. Ты знаешь, он не остановится. Но ты уже не торопишься. Ты не в "Ласточке", не в "Сапсане", где всё гладко, тихо, быстро. Здесь всё по-другому: медленно, шумно, по-настоящему. Здесь можно молчать. Здесь можно быть собой.

И когда ты выходишь на своей станции, ты чувствуешь: ты не просто приехал. Ты вернулся.