Рассказы из прожитого

— Ляль, привет. Я письмо твоё получил. Ты мне его написала, — брат еле сдерживает смех, — двенадцать лет назад! Ну ты отчебучила!

***

Двенадцать лет назад мне было четырнадцать. Где-то прочитала и прониклась пониманием, что человек предполагает, а... Сколько времени нам отмерено? Закрывая глаза, засыпая — никакой гарантии, что встретим утро. Каждый вечер я подолгу лежала в кровати без сна, размышляя и наблюдая за игрой теней на потолке.

В ту ночь высокое дерево за окном давало сольный спектакль, уличные фонари исправно выполняли роль прожекторов. Свет и тень. Жизнь и смерть. Движение и... фотография на камне. Мысли оформились в очевидное: ну умру я, все умирают рано или поздно. И что? Ничего. Подумаешь... Ни-че-го. Родителей жалко, это тяжело. А брательник — малявка ещё, со временем и не вспомнит.

Хотя, у меня были яркие воспоминания из своих шести лет.

— А у тебя будет братик!

Летнее солнце подглядывало в распахнутую дверь балкона и грело мамину спину. Мама светилась. Так было всегда, но именно тогда — вдвойне светилась. Я помню, она улыбалась. И я тоже...

Или вот это:

— Тр-р-р! Бип-бип!

В свои два года брат носился по квартире на пластмассовом мотоцикле, «озвучивая» его. Каким-то чудом вписывался в резкий поворот с кухни в коридор, потом тут же влево — в комнату — обратно в коридор и...

— Ай! Больно же!

На такой скорости и по коленке — мне было очень больно. Я сердилась, потому что это отвлекало от боли, а ведь «большие девочки не плачут». Но брательник бросил свой мотоцикл, подбежал ко мне:

—Ляля! — и обнял.

Лысый, мелкий зубастик. Тёплый! Всех девчонок Анями звал, а я у него — Ляля, и никак иначе. Обняла его в ответ и таки пустила слезу втихаря, пока никто не видел.

Шум за окном вернул мои мысли из прошлого, я смахнула слёзы. На этот раз не от боли. Когда, в какой момент мы больше не дети? Став «старшим» или «старшей»? Начав стесняться самых простых эмоций, слёз, проявления чувств? А почему, с какой стати?!

Помню, именно тогда я решила прямо с утра сказать родителям, что я их люблю. И мелкому тоже. А вдруг это всё, что запомнится? Самое важное! Только б наступило уже это утро, быстрее бы. Это важное, огромное было не удержать — оно распирало грудь, сжимало горло, щипало глаза. Это должно было быть сказано во что бы то ни стало. Несмотря ни на что! И тогда я вылезла из кровати, включила лампу над письменным столом, нашла конверты. Написала: «Открыть в случае моей смерти». Сначала маме. Папе. И наконец, ему — родному ёжику. Уже «большой», «колючий» — не потискаешь. Взрослый ли?

Подумав, приписала рядом с его именем: «Отдать, когда повзрослеет».

***

Старшие классы, университет... Время словно ускорилось, я попросту забыла про эти «завещания». А мама нашла, сохранила, передала. Пытаюсь вспомнить, что я там писала?! С досадой думаю, что сама виновата, не порвала. А брательник хоть и вырос, а такой же ёж-приколист — не упустит шанса кольнуть шутки ради. Что ж, собираю и свои «иголки» в кучу, без ответа не оставлю, я тоже острить умею!

— Ляльк, — голос брата далёк, но невероятно близкий. — Я тоже тебя люблю!

©Ляля Фа, 2023