Рассвет

— Володь, ну прошу тебя, не начинай.

Игорь устало скрестил руки на груди и нахмурил брови. Этот разговор, по его личным меркам, уже ужасно затянулся, но собеседник, сидевший напротив него, явно не собирался сдаваться. И, в отличии от Игоря, он не выглядел уставшим, наоборот, эмоции захлестнули его, распалили и без того крутой рокерский нрав. Владимир чуть приподнялся в кресле, оттолкнувшись от подлокотников, и вскинул брови.

— Игорь, блин, ну поверь ты в нас ещё раз!

— Да я верю! Но твой план звучит, мягко говоря, ненадёжно. Как бы я вас не любил, как бы не дружил с вами, но увы, это закат «Рассвета».

— Я понимаю, ты переживаешь за вложенные деньги, но прошу, дай нам поставить красивую точку.

— Володь, ну… Не в деньгах ведь дело. И никогда не было. Сам знаешь. Просто мир сложнее стал. Да и я уже старый. Ну как я с вами поеду? И послать некого…

Да, здесь нет ошибки. В этот момент, в кабинете продюсера Игоря Кондратьева, сидел солист легендарной рок-группы «Рассвет» Владимир «Крапива» Вронский. Наверное, старые фанаты знают Крапиву ещё как Ворона, но обстоятельства непреодолимой силы раз и навсегда сделали его Крапивой внутри их рокерской тусовки.

Нет смысла много рассказывать про Рассвет. Ну кто их не знает? Их дебютная композиция «Я — никто» бережно переписывалась фанатами на плёночные кассеты и подпольно продавалась с рук во всех модных клубах, «Смерть пришла за мной» звучала из всех радиоприёмников, а лирическая «Ты меня не слышишь» побила все рекорды по скачиваниям в 2011 году. Вам не нужно быть рокером, чтобы любить Рассвет. Их песни обо всём и для всех: о дружбе и предательстве, о любви и расставании, о надежде и отчаянии. Не ясно, как им это удавалось, но их необычное, возможно, слегка депрессивное звучание даже в самых ярких текстах и запало в сердца миллионов слушателей. Они собирали клубы, дворцы культуры, концертные залы и целые стадионы, не редко выступали на музыкальных фестивалях. Искренние чувства, молодость поколения, первые ночные поцелуи, пробитые у друзей на кухне уши, растянутые чёрные футболки с афишей концертного тура на спине, легкий запах пива и сигарет в душном зале, холодные полчаса на перроне в ожидании поезда, хрипящая музыка в перемотанных изолентой наушниках — вот, что такое Рассвет.

Но всё это было. И, увы, прошло. После трагичной и внезапной смерти бас-гитариста Лихача группа просуществовала ещё несколько лет, и даже выпустила альбом. Он был хорош, несколько песен из него стали хитами, но после этого как будто бы что-то случилось, и Рассвет тихо и незаметно угас. «Пенсия», — как один твердили все тематические СМИ. Но Володя себя пенсионером не считал. И ещё бы! Ему всего сорок три года. У нас почему-то принято отправлять людей на пенсию задолго до старости в целом. Да, конечно, по меркам общества, в сорок три года нужно иметь жену, двух детей, работать с девяти до пяти, а скакать по сцене, как будто бы, было актуально до этой роковой цифры в сорок лет. Володя по сцене не скакал. Он вообще не очень любил все эти акробатические трюки, и считал их ребячеством. Для него было важно одно — музыка.

А для Игоря был важен Володя Крапива и его Рассвет. Сейчас он известный продюсер, который имеет свой лейбл Kondratiev Production, но когда-то давно, примерно двадцать лет назад, он был обычным бухгалтером в филиале «Мелодии», который рискнул всем своим скромным состоянием, и помог записать Рассвету их первый альбом, организовать первые концерты. Он помог определиться им со сценическим образом, и каким-то чудом (он до сих пор не говорит, как ему это удалось) протолкнул несколько клипов на федеральные музыкальные каналы. Красивый молодой длинноволосый брюнет в качестве солиста, яркий басист с ирокезом, депрессивный клавишник, робкий гитарист в смешных очках, и крепкий ударник в тельняшке — да это был просто фурор! В общем, с Рассвета начался длинный продюсерский путь Кондратьева в мире музыке. Сейчас под его руководством работает больше двадцати артистов, он снимает хороший светлый офис в тихом центре Москвы, и ему больше не было нужды разворачивать своё рабочее место на прокуренной кухне. Но нужно отметить, что дружба Игоря с Володей прошла проверку временем, деньгами и славой просто на ура. Это было очень плодотворное творческое сотрудничество, одинаково приятное для них обоих. Игорь, хоть и был старше на целых пятнадцать лет, с удовольствием принимал все идеи Володи, а Володя, тогда ещё юный пацан, имеющий за плечами ПТУ и два года службы в армии, доверял Игорю и видел в нём авторитет. В общем, это была хорошая история дружбы, закрепленная годами, одной сигаретой на двоих в перерывах, тупыми фотками со свадьбы Володи, где Игорь был свидетелем, а ещё крепким гвоздём, который держал огромную рамку с виниловой пластинкой Рассвета прямо за спинкой кресла Игоря в его кабинете. Он не был из тех, кто выставлял все свои достижения на показ, и в его кабинете нет огромной стены с грамотами, нет шкафа с кубками и наградами, зато есть первый альбом Рассвета. Именно с них он начинал. Именно их он любил.

Надо сказать, что Игорь продюсировал не только рок-группы. Он видел таланты — он им помогал. И он верил и верит в каждого своего подопечного, и не важно, кто это: поп-певица с лиричными балладами о любви или инди бойз-бенд. Игорь просто считал своим долгом помогать хорошим людям делать хорошие песни. У него была, можно сказать, чуйка. Это то, что нельзя в себе воспитать, то, чему нельзя научиться. Он в шутку называл это своей суперспособностью, и про себя благодарил высшие силы за подаренную ему интуицию. Но в душе, конечно же, он остался тем лихим рокером в потёртой дублёнке. Именно поэтому ему сейчас было так нелегко отказывать старому другу.

— А в чём тогда дело?

Из размышлений Игоря вывел голос Володи. Он вздохнул, положил руки на стол, сцепив их в замок, и уставился в стоящую на столе статуэтку в виде смешного зайчика — подарок от кого-то в какой-то новый год. Этот взгляд вникуда — хороший знак. Значит, Игорь задумался.

— Смотри… Идея прощального тура «Рассвета» сама по себе неплоха. Но это нельзя сделать просто так. Ну вот как? Вы несколько лет молчали, ничего не выпускали, года три уж точно нигде не выступали, а тут фигак — прощальный тур!

Игорь разговаривал обычно очень спокойно, и даже без ругательств, но держать сейчас эмоции в себе было трудно.

— И ладно бы это, чёрт с тобой, на тебя, засранца, всё равно придут посмотреть, — продолжил Игорь, вставая со своего места, и медленно подходя к окну. Их разговор длился уже несколько часов, и к текущему моменту кофе с кокосовым сиропом в его кружке уже остыл, а ноги ужасно затекли от одного положения, — Но мне некого с вами послать в этот тур. У меня все менеджеры и продюсеры разъехались, афиша давно распланирована. Май месяц! Самый сезон. Ты бы ещё в июле пришёл, ей богу.

— Не обязательно с нами кого-то посылать. Игорь, мы взрослые мужики. Мы в состоянии найти поезд, сесть в автобус и заселиться в гостиницу. Что может случиться?

На эти слова Игорь резко развернулся, вскинул брови и пристально посмотрел на Володю, картинно моргая несколько раз, будто бы ему послышалось нечто фантастическое.

— Что может случиться?! Вова, блин, не беси! Тебе правда рассказать, что может случиться? Багаж забудете, инструменты потеряете, Олег на перроне покурить останется и поезд без него уедет, Костя кому-нибудь зуб выбьет!

Володя задумчиво хмыкнул.

— Олег правда может… Но мне бы хотелось закончить эту историю. Мы и так очень оттянули финал. Мне почему-то кажется, что сейчас самое лучшее время. Да и потом, я не рассчитываю на какой-то мировой тур. Просто прошу тебя заняться всем этим вместе с нами. Молодость вспомним. Парней я обзвонил. Все согласны. Нам нужно твоё умелое руководство. Да и как будто бы потом возможности не будет… Сам понимаешь.

— Кажется ему всё... Когда кажется, нужно креститься, — тихо говорит Игорь и вздыхает, оперевшись на подоконник, — Но, если честно, я даже не знаю, как здесь поступить. Может быть, на осень перенесём? А сейчас пока песню какую-нибудь запишете. Мне Женька твои черновики хорошие показывал.

— Не надо про Женю, — резко отрезал Крапива и недовольно нахмурился.

Женя был Володиной личной трагедией, и он не любил, когда Игорь про него вспоминал, и сейчас, когда на его больную мозоль так внезапно надавили, он был готов много неприятного сказать, но их разговор прервал стук в дверь.

И, не дожидаясь никакого ответа, в кабинет, шумно топая каблуками, вошла девушка с растрёпанными волосами. На её черных капроновых колготках пошла стрелка от мыска до самого колена, в руках был стакан с кофе, а на локте висела открытая сумка, из которой торчала зарядка для телефона с оголённым проводом.

— Извините, опоздала, — только и сказала она запыхавшимся голосом. Девушка смиренно сложила руки и глубоко выдохнула, будто бы ожидая, что ей сейчас, как минимум, отрубят голову, но Игорь так был рад её приходу, что не обратил внимания на её внешний вид.

— О! Надежда! — он радостно развёл руки в стороны, — Надя, есть работа. Концертный тур с рок-группой по всей стране. На всё лето. Поедешь?

Надя бросила короткий взгляд на сидевшего в кресле смурного мужчину, сделала небольшой глоток кофе из трубочки, и быстро утвердительно кивнула головой.

— Поеду.