Райский остров

К середине второго дня, три самые красивые, но холодные кокетки-недотроги, гостившие на райском острове, были «наполнены до краев»…

Он похоронил их в ослепительно-белом песке, горько оплакав и помянув каждую щедрой порцией виски. Всех «нежившихся» на солнышке закопать не представлялось возможным, но этих трех нужно было спрятать, чтобы сохранить в тайне их необыкновенную любовь…

***

Здесь хлебом профессиональных фотографов становились желания богатых туристов сохранить на фотографиях качественные воспоминания о свадьбах, юбилеях или, как в этот раз – об океанском сафари на великолепного стремительного хищника – марлина.

Этот тучный француз, несмотря на округлую фигуру и вес килограммов под сто пятьдесят, ловко орудовал рыболовной снастью, и к закату, после отчаянной борьбы (во время которой никому не разрешал помочь себе, не считая багров в финале), вытащил-таки на палубу яхты красавца меченосца. Роб подробно отразил поединок человека и рыбы чутким зеркалом своего «Canon». Фото охотника рядом с трофеем должно было увенчать многостраничный альбом, который фирма Роба оформляла в течение недели после завершения охотничьего тура. Художественно обработанные цветные и черно-белые снимки печатались на лучшей фотобумаге и обрамлялись обложкой из состаренной наппы с золотым теснением.

В тот вечер, на пути в порт, Роб попросил капитана высадить его на райском острове, что был по пути, но француз – удачливый рыбак ни за что не хотел отпускать его, и, поставив яхту на якорь неподалеку от острова, компания закатила грандиозную пирушку, то и дело, отпирая ледник и любуясь трофеем.

Утром француз, прощаясь, очень кстати подарил Робу две бутылки белого рома и чудо-фрукт «драконье сердце» - на закуску.

Добравшись до суши, Роб, как обычно, решил прогуляться по берегу, полюбоваться женщинами, уже покрытыми различными степенями загара и

бледненькими, только что прибывшими в этот островной рай.

Остров был невелик, всего около двух квадратных километров. Почти три четверти береговой линии острова являли собой неприступные скалы, зато одна четверть представляла собой три естественно разделенных между собой уютных пляжа с мелким и белым, как мука, песком. Это укромное местечко привлекало состоятельных туристов, избегавших шумных, приотельных пляжей. Немногочисленные постройки – несколько бамбуковых бунгало, крошечные пляжные бары и заброшенный маяк, позволяли оставлять за островом славу «почти необитаемого». Раз в три дня небольшой баркас привозил на остров провизию, новых туристов, и забирал желавших вернуться на материк. Здесь Роб собирался поработать над отснятым материалом.

Весь багаж Роба был с ним – непромокаемая сумка с фотоаппаратом и ноутбуком висела на плече, пластиковый пакет с ромом и «сердцем» - в руке, в герметичном аквапаке на шее – пара «джойнтов» и все его сбережения - пятьдесят долларов одной бумажкой.

Для того чтобы обойти все три пляжа, нужно было трижды углубиться в джунгли по едва заметным тропам, чтобы обогнуть «скальные простенки», разделявшие пляжи. На каждом из обойденных Робом пляжей он встретил по одной, по-настоящему достойной внимания женщине.

Первый пляж, в компании пятерых друзей, украшала собой широкобедрая и полногрудая Жаннет – так ее окликали друзья. Отхлебывая ром из пластикового стаканчика, Роб понаблюдал за тем, как Жаннет, в почти отсутствующем купальнике, тяжело покачивая круглыми ягодицами с безупречной кожей, томно входила в волну. От увиденного, низ его живота налился тяжестью, и Роб продолжил путь, прикрывая образовавшуюся выпуклость пакетом.

На втором пляже его внимание привлекла стройная блондинка с роскошными волосами, завитыми тяжелыми кольцами. Ее муж, или друг с очень рельефной мускулатурой и массивной золотой цепью на шее, медленно натиравший спину девушки кремом от загара, очень недружелюбно посмотрел на Роба, и Роб прибавил шагу. Сама же девушка, Роба взглядом не удостоила.

В конце третьего пляжа веснушчатая длинноногая девочка лет семнадцати, загорала на фоне выгодно отличавшей ее толстой подруги. Ее длинные, рыжие волосы были убраны под панамку. Девочка посмотрела на Роба и отвернулась.

Прямо над этим пляжем возвышался старый, заброшенный, построенный французами еще в 1899-м году, маяк. Роб вошел в темный проем двери маяка и, по шаткой винтовой лестнице, забрался на самый верх. Здесь, в уединении, он любил работать с фотографиями. Бросив сумку на пыльный стол и поставив рядом початую бутылку рома, Роб достал из ниши в стене стеклянный стакан, протер его краем футболки и наполнил ромом. Затем, он, взяв давно припасенный здесь бинокль с мощным увеличением, вышел на ветхую смотровую площадку. Роб навел бинокль на рыжую девочку внизу, и его член мгновенно отяжелел. Он вернулся под крышу, допил ром из стакана и, с наслаждением, удовлетворил свою похоть, меняя руки каждый раз, когда припоминал каждую из трех сегодняшних красоток.

После первого джойнта, Роб вдохновенно погрузился в работу. Захлопнув ноутбук через пару часов, Роб наполнил стакан и, прихватив второй джойнт, вышел на площадку. Прямо перед ним солнце падало в океан. После второй затяжки Робу показалось, что весь мир вокруг него качнулся так, что стакан подскочил и упал за парапет. Пролетев шестьдесят метров, он звонко разбился о камни. «Все-таки отличная травка у Хона», – подумал Роб. Через некоторое время Робу привиделось, что вода как будто отступила от берега, обнажив пологое дно. – Все, пора спать, – сказал себе Роб. Он еще глотнул из бутылки и повалился на бамбуковую циновку.

Почувствовав сквозь сон онемение руки, на которой спал, Роб приоткрыл глаза - утро было в разгаре. Похмельная эрекция сладко ныла. Размяв руку, Роб поискал глазами стакан, но, припомнив вчерашнюю качку и пляску стакана, допил остатки рома из горла. Почав вторую бутылку, он нарезал «сердце» колесами. Белые, в черную крапинку семян, диски «колес» обрамляла ярко-красная шина с глубоким протектором. Роб съел плод, запивая ромом. Теперь, чтобы избавиться от эха похмелья, необходимо было залезть в океан. По винтовой лестнице Роб спустился к пылающему от солнца проему двери и вошел в чудесное утро…

То, что он увидел, заставило его содрогнуться. Изодранный и разбитый в щепки шезлонг с пляжа валялся в груде пальмовых листьев и клочьев сухих водорослей, едва проглядывая своей полосатой «шкурой» сквозь слои грязи и песка. Бурелом из смятого бамбука и пальм возвышался подобно гигантской наступающей баррикаде. Это наступление остановили только массивные каменные блоки кладки крыльца маяка. Уродливая стена обломков и мусора заслонила собой океан, возвышаясь перед Робом метра на три. Роб взобрался на «баррикаду» и, не веря своим глазам, присел на пальмовый ствол, вырванный с корнем, и вознесенный на вершину мусорной гряды некой чудовищной силой. От пушистых пальм, обрамлявших пляж, бунгало и баров не осталось и следа, густые джунгли, выходящие к пляжу, казались поредевшими и серыми.

Роб поднимался на маяк за ромом, с ужасом осознавая произошедшее: вчера вечером его качнула не травка, ведь стакан стоял в стороне, на широком и плоском парапете, чего это посудине прыгать просто так? Это было землетрясение в океане, а за ним – цунами…

Роб брел по опустевшему пляжу, все чаще прикладываясь к бутылке. Вдруг, его внимание привлек лоскут яркой материи в глубине завала из пальмовых листьев и изуродованных пляжных зонтов. Подойдя поближе, Роб оторопел – пронзенная насквозь широкой бамбуковой щепой, на собственной оторванной голове лежала толстая подружка вчерашней рыжей красотки. Роб попятился, и его стошнило прямо на его сандалии.

Прополоскав рот и ноги океанской водой, Роб крепко присосался к бутылке.

Он смотрел на спокойный океан, солнце весело искрилось в нем, и в Робе проснулось и стало крепнуть какое-то странное возбуждение.

Отставив бутылку, Роб поднялся и двинулся к яркому лоскуту – где-то рядом должна быть ее красивая подружка…

Рыженькой «повезло» больше. Разумеется, она была мертва, но повреждена гораздо меньше толстухи. Отогнав крабов, уже начавших ею интересоваться, Роб выволок тело девушки из-под завала. Верхняя часть купальника, зацепившись за обломок вывески бара, обнажила маленькую, крепкую грудь. Грудь была - как живая…

Блондинку со второго пляжа Робу пришлось искать дольше. Сначала он нашел ее кавалера, наполовину врытого в песок. Девчонку Роб отыскал в раскуроченном пляжном баре, у бедняжки не хватало руки. Здесь же, в баре, Роб наткнулся на неповрежденную двадцати пяти литровую кегу темного пива и ящик виски, с тремя уцелевшими бутылками.

Роб развернул голову надменного самца блондинки (того, что так враждебно смотрел на Роба вчера) таким образом, чтобы он «видел» все…

Пышнотелую девицу с первого пляжа лениво покачивала прибрежная волна. Переда у Жаннет практически не было, но это не смутило уже здорово накачавшегося виски Роба, ведь она с самого начала понравилась ему сзади…

Впервые в жизни, три красивые женщины подряд, вели себя так, как этого хотелось Робу – ни отказов, ни капризов.

Разровняв песок над последней могилой, Роб прочесал все три, уже сильно смердящих пляжа, на предмет личных вещей безмолвных свидетелей его «медового отпуска». Чтобы избежать подозрений, Роб взял не все деньги и украшения, но про увесистую цепь на шее спутника блондинки он не забыл.

Надежно спрятав пакет с наживой в подвале маяка - до поры, Роб развел на берегу большой костер, написал на песке огромное «SOS» и «охваченный отчаянием», плеснув себе пивка из ополовиненной уже кеги, сел ждать спасения.

Его нашли на четвертые сутки, после катастрофы, он был «на грани сумасшествия».

***

Наполнив стакан льдом и ромом, Роб открыл утреннюю газету. В статье «Чудом уцелевший» писали о парне, чудом спасшимся во время небывалого цунами. Почти все тела погибших были найдены, не досчитались только трех девушек, исчезнувших бесследно. Предположительно их тела унесли коварные течения. Через трое суток их поиски прекратились.

Константин Фомин 09.2015 г.

Ред. Павел Чекчеев 04.2017 г.