Раз-два-три, раз-два-три...

— Мессир адмирал, сто фратов до сближения, — доложил совсем ещё молодой парень, лет двадцати, не больше, в темно-синей форме высокому статному мужчине в кителе голубого цвета. Его узкие глаза были подведены чёрным, а открытую шею украшала татуировка мужчины в шёлковом халате, замахивающегося слегка искривлённой стальной полосой, называемой мечом, на деревянный шест.

— Принято, — отозвался командующий третьей флотилией Конфедерации Малого Магеланового Облака. — При сближении до двух десятых фрата открывайте огонь из всех орудий.

— Мессир, вы уверены? — переспросил помощник, всё ещё надеясь отговорить начальника от крайне безрассудного поступка. — Наши щиты могут не выдержать напора трёхсот кораблей противника.

— До тех пор, пока я здесь адмирал, мои приказы не обсуждаются, монсер Градински, — жёстко ответил мужчина, одёрнув китель. — И если я приказываю начать атаку после сближения на две десятых фрата, значит надо начать атаку на две десятых фрата. Не раньше и не позже. Это понятно?

— Так точно, мессир, — вытянувшись в струнку и коснувшись кулаком левой руки правого плеча, правой рукой сняв фуражку лазурного оттенка, сказал Градински.

На лице помощника адмирал прочитал крайнее несогласие с приказом, но сделать ничего не мог. Открыто сабатировать приказы вышестоящего руководства на глазах у десятков одетых в одинаковую темно-синюю, единообразную для всех служб каждого из двухсот семидесяти восьми кораблей третьей флотилии, ранадиец не станет. На это адмирал и расчитывал. Вот если бой пройдёт по одному из плохих сценариев, а «Звезда Девы» уцелеет, тогда Градински непременно напишет объёмный рапорт об отходе Вагда Дженгида, всего лишь каких-то два года носящего титул «мессира Конфедирации», от общепринятой в боях с равным или почти равным по численности соперником тактике. И формально будет прав… Порой, думая о странностях иерархии космического флота, адмирал жалел, что своего помощника он не может поставить сам. Чьим бы родственником Градински не был, человечности в нём явно не хватает, а выехать на бескомпромиссном соблюдении уставов различных мастей при командовании людьми может и не получиться.

Сойдя с капитанского мостика, на котором пребывал последние два часа, наблюдая сквозь десятисантиметровой толщины стекло за бескрайним космосом, адмирал отправился в кабинет, расположенный на штабной палубе. Встречая на своём пути команду крейсера, Вагд Дженгид старался быть спокоенным и расслабленным. Никто не должен видеть нервозность командующего флотом, абсолютно все, до последнего оператора уборочного комплекса, должны быть уверены, что волноваться не о чем. Да, предстоящий бой будет трудным, почти шесть сотен кораблей сойдутся в битве за право контролировать седьмой сектор солнечной системы Медуза-3, многие погибнут и разлетятся на нечитаемые атомы от взрывов фатонных двигателей. Это неизбежно. Но шансы на общую победу есть и адмирал собирался использовать их по полной. Осложняло дело лишь одно обстоятельство: с той стороны тоже были люди, которые хотели жить.

— Мессир адмирал, орудия приведены в полную боевую готовность, — отрапортовал ждущий около кабинета низкий, атлетично сложенный мужчина лет сорока, коснувшись левым кулаком правого плеча. Китель, похожий на адмиральский, только чуть темнее, цвета морской волны, говорил о высоком офицерском положении говорившего.

— Оставь эти формальности, — поморщился Вагд. — Ты же знаешь, я не люблю их почти так же, как и этот противный синий с его многочисленными оттенками.

Оглянувшись на коридор сапфирового цвета, ультрамариновые двери и защитно-синюю навигацию, адмирал покачал головой. Он так и смог понять, чем высшему военному руководству Конфедерации так насолили другие цвета.

— А в работе я в тебе никогда не сомневался, Юэн, — кивнул Вагд. — Ты всегда выполняешь свои обязанности на максимум и даже больше.

— Ты же знаешь, я ношу в своей ДНК немецкие корни, — усмехнулся офицер. — Я не могу работать как-то иначе.

— Именно поэтому ты и занимаешь пост вице-адмира по непосредственной огневой мощи.

— Вообще-то моя должность называется…

— Да какая разница, как называется твоя должность? — отмахнулся адмирал. — Мы не на параде, чтобы гробиться из-за формулировки на лист. Заходи уже.

Кабинет, раскрашенный во все цвета и оттенки радуги, кроме синего и голубого, ничем остальным не выделялся. Стандартное помещение для командиров космических кораблей Конфедерации с возможностью удалённо следить за ситуацией на судне и вокруг него.

— Коньяку? — предложил Вагд своему давнему товарищу.

— Не откажусь, — без раздумий согласился Юэн. — Сбросить напряжение последних недель точно не помешает.

— Тогда я, с твоего позволения, включу музыку, — решился адмирал.

— Давай. Если всё же умрём — так хоть не в тишине.

Мессир Дженгид, как именовала Вагда почти вся команда корабля, нажал несколько сенсорных кнопок на столе и из правой от входа стены, замаскированной под голографическую карту Конфедерации, выехала белая полка-держатель со старым, сделанным ещё во времена живой Земли, проигрывателем виниловых пластинок. Игла с тихим шелестом установилась на широкий чёрный кругляшок и оттуда полилась тихая музыка. Юэн знал, что раньше мужчины и женщины в странной одежде танцевали под неё странные медленные танцы. Он видел такое в исторических голозаписях, но сам никогда не танцевал. В отличии от адмирала, который и музыку эту любил, и танец знал ничуть не хуже реконструкторов всего старинного.

— А ты, значит, уже хочешь умереть? — спросил Вагд, отпивая из бокала и покачиваясь в кресле в такт мелодии.

— От меня здесь ничего не зависит, — пожал плечами Юэн. — Скорее, всё зависит от тебя. От того, насколько твой рискованный расчёт оправдает себя. И насколько щиты флотилии будут способны выдержать огонь из всех орудий карбодцев.

— Достаточно, — отозвался адмирал. Казалось, он вот-вот сорвётся и начнёт выписывать квадраты по пластиковому полу кабинета. Останавливало его лишь отсутствие партнёрши. — Нас не остановят и четыреста кораблей, а при должной удаче — и все пятьсот. Но в военных делах на удачу рассчитывать опасно.

— Поэтому ты взял запас? — отхлебнув из бокала, уточнил офицер.

— Именно поэтому, — кивнул Вагд. — Я, знаешь ли, надеюсь умереть нормально, а не быть расщеплённым фатонитами на пустоту. Моя семья в этом плане консервативна, она предпочтёт могилку с телом, чтобы было куда приходить.

— Будем надеяться, что твой расчёт оправдается, как и всегда, — вздохнув, сказал Юэн. — Я ещё слишком молод, чтобы умирать.

Следующие полтора часа, за тремя бутылками коньяка, два офицера, знакомых ещё по кадетской школе «Вурх» на Каллинге, провели в обсуждении общего прошлого. Вспомнить им было что. Как в восьмилетнем возрасте были застуканы за разгуливанием по школе после отбоя; как в двенадцать случайно уничтожили раритетную картину, спасённую с умирающей Земли, с нарисованным на ней корабликом, отчаянно сопротивляющимся шторму; как неоднократно летали на учебных плазмолётах к девчонкам; как обороняли школу от попытки захвата маресипатами и едва не погибли при этом; как стояли насмерть в оцеплении на выступлении будущего, а по совместительству, и действующего Президента Конфидерации и защищали его от недовольных его же политикой граждан; как вместе приносили офицерскую присягу честно служить своей родине и достойно погибнуть ради её интересов; как вырывали мирный договор у Свободной Империи Серегатов только для того, чтобы через три года полностью разгромить их государство; как неоднократно сталкивались лоб в лоб на «Звезде Девы» с карбодцами и всегда выходили победителями. Адмирал и не подозревал, что за без малого сорок лет жизни у него накопилось столько воспоминаний. Вагд всегда старался смотреть вперёд, не думая о прошлом, но сейчас, вместе со старым другом перед, вероятно, главной в его жизни битвой, он дал волю чувствам и эмоциям и надеялся, что всё это не зря.

За это время мелодия вальса, специально зацикленная на пластинке, повторилась раз десять. У Юэна, по традиции, заболела голова, но он стойко терпел, хотя все эти раз-два-три, раз-два-три надоели ему, когда он ещё был кадетом. Он понимал, что у каждого человека должен быть способ расслабиться, а ничего, кроме древней музыки, у его друга не было. Даже жены и детей, в отличии от самого Юэна.

— Пять десятых фратов до сближения, — неожиданно раздался голос помощника из встроенных динамиков. — Щиты активированы.

Карта галактики на стене сменилась схематичным показом внешней обстановки вокруг третьей флотилии Конфедерации. Скопление белых точек, показывающих флот адмирала Дженгида, двигался в сторону кучи синих точек, обозначающих армаду Всекосмического Союза Карбода. Вся остальная вселенная чуть ли в открытую называла противостояние двух сверх галактический держав Борьбой Колористических Антагонистов. И в чём-то она, остальная вселенная, была права. Если корабли Конфедерации были белыми с наружи, но синими внутри, то флот Союза раскрашивался наоборот — белым внутрь. Кто у кого подсмотрел идею, и подсматривал ли вообще, обеим сторонам было всё равно. Их конфликт лежал скорее в экономической плоскости, нежели в художественной.

Со стороны синих в точек в белые летело огромное количество красных росчерков, обозначавших огонь из плазменных орудий. Ни один из них не достигал цели, не долетая совсем чуть-чуть. Это не могло не радовать адмирала. Пусть на схеме это и не отражалось, но щиты работали, а значит флотилия сможет подойти на расстояние, необходимое для выведения из строя защиты противника. Союз до сих пор пользовался устаревшей технологией ионного рассеивания. Она создавала вокруг группы кораблей пузырь, рассеивающий плазменные заряды на безобидную, пусть и пустую, энергию. Минусом её была невозможность установки на одно судно и полное отключение, если в критической близости оказывалась защита другого типа. Этим и собирался воспользоваться адмирал. Именно поэтому его флотилия не атаковала корабли карбодцев. Мессир Дженгид не видел смысла тратить энергию, если она всё равно рассеется.

Внезапно снизу по карте от кораблей Конфедерации появились новые синие точки. Потом такие же точки стали появляться сверху и сзади. Глаза адмирала на папу секунд расширились, но потом пришли в норму и он откинулся на спинку кресло.

— Что это? — не понимая, что происходит, спросил офицер. — Что это значит?

— Нас переиграли, Юэн, — тихим голосом ответил Вагд, опустив голову и сведя кисти рук вместе. — Нас банально переиграли. Обвели вокруг пальца, как слепых котят. Поймали на живца и сейчас планомерно распотрошат. Не видать моим родным могилки.

Резко встав, он вернулся к столу и оттарабанил комбинацию сенсоров, ритмом похожую на всё ещё играющую мелодию. Юэна она начинала сводить с ума, прямо сейчас этот вальс казался максимально неуместным. Но врождённая тактичность не позволила сказать это другу.

— Сколько их? — спросил адмирал.

— Тысяча тридцать шесть, — ответил помощник. В его голосе слышалось смирение.

Дженгид отключил связь. Он понимал, что их щиты не продержатся и минуты. Синие точки медленно и планомерно сжимали кольцо вокруг белых. Совсем скоро у кораблей поменьше, коих во флотилии Конфедерации большинство, закончится энергия на поддержание щитов. И тогда наступит конец. Быстрый и неминуемый.

— Ты это видишь?! — закричал вдруг всегда спокойный вице-адмирал, вскакивая со своего дивана. — Что происходит?

Он подошёл к голокарте, стараясь понять померещилось ему или нет. Синие точки одна за другой стремительно гасли. Такое могло произойти лишь в одном случае — при при разрушении датчика двигателя гамма-спектра. Попросту, корабли противника кто-то уничтожал.

— Градински, что происходит? — спросил адмирал, снова сыграв вальс на сенсорах.

— Не знаю, мессир, — отозвался помощник. Сейчас в его голосе звучала надежда. — Возможно, кто-то помогает нам.

— Хоть бы так, — отозвался Дженгид. — Следите за обстановкой.

— Так точно, мессир адмирал.

Вице-адмирал продолжал следить за картой. Количество синих точек с каждой секундой становилось всё меньше. Эту битву они ещё могли выиграть. Знать бы только, что за внезапный союзник у них появи…

— Этого не может быть, — прошептал адмирал, наблюдая за обстановкой боя. — Этого просто не может быть.

Белые точки, обозначающие флот Конфедерации, стали пропадать так же, как и синие.

— Мы обречены, — тихо констатировал Юэн. — Мы все умрём здесь, все станем горсткой бесполезных протонов и электронов.

Часть стола, обозначающая состояние «Звезды Девы» окрасилась из мирного лазурного-серого в интенсивно красный. Корабль прямо сейчас подвергался нападению неизвестного захватчика.

— Мостик, ответь, что у вас там! — сохраняя спокойствие, потребовал адмирал. Его состоянию сейчас позавидовали бы далёкие предки с западных окраин Тихого океана. Далеко не каждый из них мог бы так твёрдо, не срываясь на истерики, что-то говорить в такой ситуации.

— Адмирал, я хочу, чтобы знали, я вас не брошу, — сказал вдруг Грабински немного подрагивающим голосом. — Чтобы не случилось, я найду вас и...

Раздался свист, что-то чавкнуло и голос помощника оборвался.

— МЕССИР АДМИРАЛ! — закричал неизвестный, искажённый страхом до неузнаваемости, но всё-таки женский голос. — МОНСЕРА ГРАДИНСКИ УБИЛИ КАКИЕ-ТО ТВАРИ… ОНИ ВСЁ ПРИБЫВАЮТ… ОТ НИХ НЕТ СПАСЕНИЯ… ОНИ УБИВ… А-А-А… НЕ-Е-Е…

Связь прервалась, будто кто-то намеренно уничтожил приёмники и передатчики. Об этом свидетельствовали и сенсоры стола. Связаться с кем-либо ещё не представлялось возможным.

— Похоже, пошли последние минуты нашей жизни, Вагд, — нервно констатировал вице-адмирал.

— Не так легко, Юэн, — решительно сказал мессир. — Так просто я им не отдамся.

Набрав вальсом другую комбинацию сенсоров, адмирал открыл ящик под подставкой с проигрывателем и достал оттуда два лазерных ружья.

— Думаешь, их это остановит? — скептически спросил вице-адмирал.

— Надеюсь, — отозвался Вагд.

Юэн отметил, что вальс друг отключать не стал. Он, конечно, знал присказку территориальный соседей своих дальних генетических родственников, что умирать лучше с музыкой, но размеренный ритм оркестра, по его мнению, совсем не подходил для этого. Впрочем, ничего сказать он не успел — дверь словно растворилась синей жижей и в кабинет вбежала двойка странных высоких существ с бледной кожей на открытых участках. Отдалённо они напоминали людей, но в деталях существенно отличались.

— Храпоп брах хирап храп, — прохрипело одно из созданий, наведя короткую трость со странным синим навершием, будто вырезанным из какой-то кости, на адмирала.

— Хроп харап рап, — ответило ему другое существо с такой же тростью.

Вагд Дженгид не знал, о чём говорят странные личности в сапфирового цвета плащах, но по тону понял, что ничего хорошего их диалог не сулит. А потому выстрелил в первое создание. Короткая энергетическая очередь рубиновыми росчерками прошибло тварь насквозь. С его трости сорвался синий луч, угодивший в проигрыватель. Тот изчез, погрузив кабинет в непродолжительную тишину.

Первым в себя пришло второе существо. Захрипев, отчего и без того немаленькие острые клыки удлиннились и заострились ещё больше, а на длинных тонких пальцах образовались когти, плащеносец размытым пятном метнулся к первому существу, подобрал его трость, так же стремительно вернулся на исходную позицию. Сложив обе трости, создание что-то произнесло скороговоркой на своём странном хрипящем языке и мир затопила синяя вспышка.

Очнулся адмирал легко, будто по чьему-то щелчку. Он лежал на чём-то холодном, а вокруг него кряхтели, стонали, сипели, хрипели и издавали прочие нечленораздельное звуки люди. Встав на колени и оглядевшись, он понял, что оказался в очень странном месте. Вокруг, куда ни посмотри сплошное поле из лазурного камня с редкими вкраплениями невысоких, метра два-два с половиной в высоту, острых скал. Рядом с одной из них и лежал мессир, пытаясь понять что вообще произошло. Одну тайну мироздания он уже разгадал — фотонные двигатели при уничтожении не низвергали людей до атомов. Все предположения учёных разных мастей оказались не верны. Весь, ну или почти весть, живой состав обоих воинствующих флотов оказался здесь, на этом бескрайнем каменном плато. И для всей сотни тысяч человек — если мессир Дженгид ещё не разучился считать — оглушительно орал вальс. Из его проигрыватель, что примостился на ровной площадке не скале позади адмирала. До этого момента он и не предполагал, как отвратительная может быть музыка, сыгранная на пианино и усиленная оркестром. Теперь же эти повторяющиеся раз-два-три давили на мозг и мешали думать. Вагду захотелось лично переместиться в прошлое и убить польского композитора, написавшего этот вальс. С большим трудом адмирал взял себя в руки.

Недалеко от этой же скалы в себя приходил вице-адмирал Юэн Брон. Первым делом он заметил друга, трясущего головой явно в тщетной попытке избавиться от навязчивой музыка. Каким образом вальс оказался там же, где и десятки тысяч людей, вице-адмирал не знал и в данный момент не хотел знать. Его больше интересовала причина нахождения такого большого количества человек в одном месте.

Постепенно, все, кто были в живых, приходили в себя и поднимались с голого камня. Конфедераты в тёмно-синем и карбодцы в бело-пурпурном одинаково недоуменно крутили головами и пытались заткнуть уши, с изумлением отмечая, что прекрасно понимают друг друга. И пусть до этого многие, особенно из командирского состава флотов, и так знали язык принципиально го врага, теперь они могли общаться без необходимости переводить речь собеседника на родной язык, а потом проделывать обратную процедуру.

Не дав людям толком отойти от шока, в дальнем от адмирала конце каменного поля ударили синие вспышки. Думали люди недолго. Несмотря на то, что почти все они были кадровыми военными, гордостью и достоинством своих государств, первобытный инстинкт самосохранения сработал намного быстрее пытающегося просчитать опасность мозга. Толпа побежала в обратную от вспышек сторону. Опасаясь быть разбавленным, адмирал побежал вместе со всеми, избавившись от тяжёлого кителя и ненужной фуражки и оставшись в темно-голубой рубашке, такого же цвета брюках и удобных чёрных туфлях, больше похожих на спортивную обувь. Как бы жители Конфедерации не ругали военных, а удобную парадную обувь они делать умели.

Раз-два-три, раз-два-три…

Юэн бежал вместе со всеми, стараясь не упускать из вида бегущего впереди друга. Сделать это было не просто, всё же люди не роботы, при беге их раскачивает из стороны в сторону и таким образом они заслоняют любого впереди себя. Несколько раз на вице-адмирала накатывала паника, особенно в те моменты, когда совсем рядом проносились синие молнии, выхватывая из толпы кричащих от ужаса людей.

Раз-два-три, раз-два-три…

С каждой минутой бежать становилось всё труднее. Темп, заданный толпой, от страха, не иначе, вряд ли был способен выдержать даже тренированный спринтер. Адмирал понимал, что рано или поздно те, кого не захватят стремительные создания, просто остановятся, не в силах бежать дальше. И тогда наступит окончательный и бесповоротный конец.

Раз-два-три, раз-два-три…

Минут пятнадцать спустя, если ощущения не обманывали вице-адмирала, бегущая толпа поредела на две трети, а те, что продолжали бессмысленный бег, покрылись кровью и ошмётками внутренностей товарищей. Создания не церемонились, безжалостно казня людей прямо на бегу. Юэн ощущал себя актером массовки в странном арт-хаусном фильме про массовые убийства, саундтреком к которому выбрали вальс многовековой давности. Не иначе как ещё большей собрались и гости происходящего.

Раз-два-три, раз-два-три…

Лазурное плато постепенно заканчивалось, местность впереди обрастала высокими деревьями и ещё большим количеством скал. Возле одной из них адмирала кто-то дёрнул влево. Мессир Дженгид уже собирался прощаться с жизнью, но нападать никто не спешил. Перед ним стоял помощник Градински с непонятно откуда взявшемся бластером наперевес и странный человек в одежде из серого грубого материала, плетённой из тонких, будто бумажных, но намного толще, полос обуви, луков, в руках, колчане за спиной и кожей всех оттенков синего. Адмирал поморщился от такого обилия вокруг нелюбимого цвета, но вслух говорить ничего не стал.

Раз-два-три, раз-два-три…

Юэн, заметив, что его друга куда-то утянули, постарался сместиться в ту сторону так, чтобы его не поймали стремительный росчерки. Получилось. Там, за скалой его едва не убил помощник адмирала, встретив очередью из бластера, и синекожий человек, выстрелив из лука. И от того, и от другого офицер увернулся, просто упав. Вагд опешил, пару секунд пребывая в замешательстве, но потом собрался и спросил человека в лаптях:

— Кто ты?

— Хотите жить — идите за мной, — шепотом ответил тот. — Вампиры ждать не будут.

— Кто? — переспросил Юэн.

— Вампиры, мердер вице-адмирал, — словно на построении, отчеканил Градински. — Бледные, клыки острые, когти, питаются кровью. Очень похожи.

— Да откуда здесь вампиры? — продолжал недоумевать офицер. — И где находится это самое «здесь»?

— Не думаю, что сейчас самое время задавать вопросы, — сузив и без того узкие глаза, процедил адмирал. — Веди, синекожий.

Раз-два-три, раз-два-три…

— Как ты спасся, помощник? - спросил Вагд Дженгид.

— Это я помог ему, — ответил вместе Градински лучник. — Он с бластером и я решил, что такой человек нам не помешает.

— А я уговорил... эм-м-м... его выцепить из толпы вас, месиир адмирал, — сказал помощник. — Я же обещал, что не брошу вас.

— Спасибо тебе, — изобразил поклон адмирал. Сделать это на бегу было непросто.

Раз-два-три, раз-два-три...

Четвёрка людей, а может, и не только людей, разной степени синести, поспешила удалиться правее, лавируя между деревьями и скалами, от направления бега ещё более поредевшей толпы. Бежать было не просто, у членов экипажа «Звезды Девы» почти не осталось сил, но они всё равно, на упрямости, продвигались вперёд. Всем хотелось жить, пусть никто и не понимал, где, а главное, как они оказались. Неожиданно, из-за очередного дерева на них выскочил вампир, размахивая ещё более длинными синими когтями. Никто ничего не успел сделать, существо прыгнуло, раздался звук старого механического пишущего устройства, а меньше, чем через секунду, на земле лежали двое: вампир и помощник адмирала. Первый был мёртв, а у второго по локоть оказалась оторвана правая рука. Бластер дымился в левой.

Раз-два-три, раз-два-три…

— Надо срочно уходить, — почти прокричал синекожий. — Вампиры чувствуют пролитую кровь и смерть своих.

— Куда уходить, — ошарашенно спросил вице-адмирал. Стремительная, боевая сцена произвела на него сильное впечатление.

— Здесь недалеко, метров двести, — пояснил лучник.

— А почему Градински не орёт? — спросил адмирал, помогая помощника подняться. — Оторванная рука это ведь больно.

— Вампиры ненадолго купируют боль своим жертвам. Максимум через пять минут он будет орать как свин. Поэтому надо срочно уходить.

— Ты сможешь идти? — спросил Вагд Дженгид у помощника.

— Зачем я вам, мессир? Уходите без меня, я лишь стану для вас обузой, — простонал Градински, медленно поднимаясь с земли.

— Я тебя не брошу, — решительно сказал Вагд Дженгид. — Ты не бросил меня, а я не брошу тебя. Так будет правильно.

Раз-два-три, раз-два-три…

Скорость перемещения четвёрки снизилась — Градински был вынужден опереться на адмирала и отдать бластер вице-адмиралу. Граждане Конфидерации, уже явно бывшие, бежали на пределе возможностей. В конец надоевшая музыка, будто подгоняя их, в какой-то момент стала звучать гораздо торжественней. По крайней мере, адмиралу показалась именно так. А через несколько секунд после этого и вовсе стихла, оставив в ушах звенящую тишину.

— Вырвались, — облегчённо вздохнул синекожий. — Здесь вампиры нас не тронут.

— Точно? — недоверчиво переспросил Юэн, поигрывая бластером.

— Проверено годами вынужденной жизни здесь, — хмыкнул лучник, немного сбавляя темп.

Впереди, на берегу толи большого озера, толи спокойного моря виднелась деревушка с низкими каменными домиками, небольшими полями справа и рыбацкими причалами слева.

— Годами? — изумлённо выкрикнул Вард и тут же прикрыл рот рукой.

— Можете орать спокойно, здесь вам ничего не угрожает. Уж за тридцать шесть лет мы сумели изучить вампиров.

— Тридцать шесть лет назад был изобретён фатонный двигатель, — пробормотал Градински.

Адмирал бросил на него быстрый взгляд. Видимо, помощник пришёл к тем же выводам, что и адмирал.

— Выходит, фатонные двигатели абсолютно безопасны, а за исчезновением экипажей кораблей стояли вампиры.

— Кстати, а что будет со всеми остальными? — махнув назад, нервно спросил Юэн. — Они все... того?

— Нас, спасателей, вышло четверо, — нехотя ответил синекожий. — Если остальным повезло, они тоже спасли двух трёх человек. Если же нет — все остальные погибнут, да. Вампирам тоже надо что-то есть.

— Вы пробовали как-то бороться с этими вампирами?

— Как? У нас даже бластеров нет. Вернее, есть, но они все уже давно разряжены, а зарядить нечем, технологии нет. И не стоит замедляться, вашему другу нужна помощь. Хорошо, что вы взяли его руку, наш хирург сможет пришить её обратно, он и не такое проделывал. Но надо спешить.

Уже подходя к деревне, адмирал задал самый главный вопрос:

— Значит, сбежать отсюда, чем бы это место ни было, не выйдет?

— Дайте знать, если у вас получится, — хмыкнул лучник. — У нас получилось только посинеть. Даже у тех, кто изначально синим не был.