Разрушитель Империй: Охота на прогрессоров

- Всем группам перейти в режим пассивной маскировки! - приказал Чернов через голосовой канал боевого интерфейса. - Экономим энергию, не расслабляемся.

Приближались сумерки - лучшее время для нападения, когда можно не тратить энергию системы активного камуфляжа, а прятаться в густых тенях среди полуразрушенных небоскребов. Часть бойцов под командой Чернова были стажерами, и они еще не имели гиперволновых имплантов, позволявших общаться мысленно, так что приходилось надрывать голосовые связки.

Отряд пересек окраину захваченного риввийцами города сразу после массированного орбитального удара, для которого понадобились силы аж шестерых жнецов-десантников, взявших станцию на абордаж. Наземную группу Чернов разбил на боевые двойки. Один работает, другой прикрывает - иначе нельзя. Обычно для боя хватало двоих жнецов наземной группы, но тут ситуация была из ряда вон выходящая. Это не шуточки, когда Совет Первых потребовал установить полный контроль над системой орбитальной обороны противника. Наземной группе это не потянуть ни в каком виде – расстояние до орбиты значительно превышает десять километров, а на больших дистанциях интерфейсы контроля работают плохо, точнее лишь в случае прямой визуальной видимости или предварительного захвата. К тому же и у Чернова напарником был стажер, за ним тоже нужен глаз да глаз. Поэтому, кроме основного состава - жнеца Чернова и стажера Дорошева, в бой были брошены еще четверо, для взятия под контроль второстепенных и дублирующих систем.

Чернов в легком калибровочном бронекостюме двигался первым, выполняя роль основного жнеца, сразу за ним Дорошев в роли ведомого пси-нагнетателя. Обвалившаяся со стен небоскребов композитная облицовка хрустела под ногами, вспугивая крыс, которые каким-то чудом выжили после орбитальной атаки. Впрочем, они всегда выживают, как и крысятники, так что расслабляться было рано. Чернов прекрасно понимал, что риввийская станция орбитальной обороны не обладала достаточным потенциалом для уничтожения мегаполиса, поэтому за кварталами тотального уничтожения неизбежно потянутся здания, занятые боеспособным противником.

Еще две группы пробирались через завалы по параллельным проспектам справа и слева.

- В этих кварталах чисто, - доложил Дорошев. - Тут плазмой как следует прилетело.

Это было понятно и без сканирования - небоскрёбы вокруг оплавились, в окнах гудело высокотемпературное пламя. В северо-восточной части небосклона угасали шлейфы раскалённого плазмой воздуха, хотя после орбитального удара прошло больше пяти минут.

- Насколько плотно накрыли крысятников? - уточнил Чернов.

- Пятнами. Тут кучно, но в десяти кварталах к северу могут остаться выжившие.

- Долбанные риввийские технологии, - выругался Чернов. - У них поганая система управления огнем. Не рассчитана на поражение большой площади.

- Или ты стареешь, - в шутку поддел его Дорошев.

- Ты меня ещё воевать научи, - пробурчал в ответ Чернов. - Сканируй пространство, не хватало только на засаду тут налететь.

Слова Дорошева задели Чернова, но ему не в чем себя было винить. Обстрел с орбиты вышел знатным, приятно было представлять, как риввийские десантники пеплом рассыпались по разбитым проспектам, когда оборонительная станция шарахнула по городу из всех стволов. Жаль, из-за раскаленной плазмы через орбитальные камеры не получилось разглядеть, как выродков перемалывало в жерновах собственной военной машины, которую они с таким удовольствием напитывали кровью самматрийцев.

Как бы там ни было, но захваченный город горел, и горел хорошо. В спину начал поддувать ветер, разбуженный мощной тепловой конвекцией от пожаров. Хотелось поднять забрало шлема и вдохнуть запах сгоревшей плоти, который у Чернова всегда ассоциировался с победой.

Но делать этого не следовало, Чернов знал по опыту, что пока рано. Действительно, вскоре остывающий дым начал спускаться с высоты небоскребов, и пришлось включить систему автономного дыхания и тепловизор - без него ни фига было не разглядеть в десяти шагах. К счастью, это тоже ненадолго. Когда пожары в центре города разгорятся, возникнут более мощные сквозняки тепловой конвекции и освободят проспекты от дыма. Чернов считал это минусом - тактическую обстановку в дыму можно анализировать по тепловым пятнам на проекции с тепловизора, самому оставаясь невидимым, а вот когда дым сдует, придется врубать активный камуфляж.

Вскоре кварталы сплошного поражения закончились, и могли возникнуть сюрпризы. Тут дым не застилал всё удушливой пеленой, и Чернов разглядел почерневший каркас кораблестроительного комплекса, заметил купол термоядерной электростанции и пятно боевой треноги около неё. Треног в переулках хватало.

- Выживших много, - глухо произнес Дорошев. - Местами наблюдаю противника визуально.

Чернов напрягся. Голос Дорошева ему не понравился, в нем сквозило едва заметное напряжение. Ожидаемое напряжение, но Чернов, как, впрочем и Совет, пребывал в надежде, что проблем с Дорошевым не будет.

"Хотя он ещё ни разу не назвал риввийцев крысятниками", - Чернов сделал себе пометку в уме.

Уцелевшие риввийские пехотинцы очухались после удара собственной орбитальной станции, видать, поняли, что имеют дело со жнецами, и начали возвращаться на огневые позиции. То там, то сям мелькала оптика.

- Всем двойкам, внимание! - произнес Чернов в эфире через боевой интерфейс. - Включить активный камуфляж и защитные экраны. Мы в зоне визуального обнаружения.

Через миг и без того малозаметные силуэты бронекостюмов пропали почти полностью, превратились в едва заметные туманные облачка - сработала система активного камуфляжа. В пыли и дыму разглядеть замаскированных жнецов было невозможно даже в бинокль с тепловизором и системой обработки изображения.

- Не все пока передохли, мрази, - пробурчал Чернов и убедился, что защитный экран заработал.

Не хотелось бы на пике триумфа словить каплю снайперской плазмы.

- На перезарядку пушек уходит семь минут, - с напускным равнодушием прикинул Дорошев. - Они уже истекли. Надо бы шарахнуть еще раз, а то обстановка мне не нравится. Не зажали бы нас в кольцо.

Чернов заподозрил, что Дорошев озвучил эту идею не ради повышения эффективности. Скорее он хотел крысятникам легкой смерти без мучений - обратились в пепел, и все.

Чернов знал, что станция орбитальной обороны находится пока выше горизонта, и "банки" генераторов плазмы уже перезарядились. Но удар под косым углом, на который постепенно выходила станция, не будет уже ни таким эффектным, как первый, ни таким эффективным. С течением времени залп будет становиться всё более бессмысленным. Настало время как следует проверить стажера

- Возвышение станции уменьшается, – ответил Чернов. - Ударит только по крышам.

Он жестом велел Дорошеву поднять забрало шлема и выключить голосовые функции боевого интерфейса.

- Что такое? - удивленно спросил Дорошев, морщась от ударившей в нос вони.

- Ты прекрасно знаешь, что Совету, да и мне, не скрою, нужны доказательства твоей лояльности. Ты должен показать, что ненавидишь риввийцев, или хотя бы что безразличен к собственному народу. Жнец не может позволить эмоциям управлять собой. Ты за сегодня не только не убил ни одного крысятника, но и ни разу не назвал их крысятниками. Думаешь, совет не проанализирует наши переговоры?

- А ты когда-нибудь убивал самматрийцев? – помрачнев, спросил Дорошев.

- Ты или подходишь для этой работы, или нет, – возразил Чернов. – Покажи, чему научился. Или подавай в отставку. Всё, включай голосовые функции и действуй.

Они закрыли забрала шлемов, после чего Дорошев произнес ледяным тоном:

- Я могу ударить молекулярным дестабилизатором. Он заряжен.

- Ответ неверный. – Чернов покачал головой. – Я же тебе говорил использовать импланты в крайнем случае. Сердечный генератор не может синтезировать энергию бесконечно. Если есть возможность – используй интерфейс контроля.

- Ну, тогда флаеры. – Дорошев указал в сторону горизонта.

- Мысль дельная, но техникой займусь я, а ты выводи из строя пехоту.

Дорошев кивнул, и закрыл глаза. Для настройки псионного излучения ему требовалось время.

Чернов же сфокусировался на флаерах. Саму технику он плохо видел, однако двигатели оставляли в небе чёткие тепловые следы. И следов было много. Получилось насчитать двадцать девять летательных аппаратов. Девять из них оставляли по одной тепловой полосе, а двадцать – по четыре. Чернов усмехнулся. Его позабавила отчаянная глупость риввийцев. Насколько они напуганы, если решили отправить устаревшие бомбардировщики и истребители в лобовую атаку?

Впрочем, рациональное зерно в этом решении было. Жнец не всякую технику мог взять под контроль. Чем меньше в управлении квантовых систем, включая хотя бы древнюю электронику, тем меньше портов для согласования.

Бомбардировщики скорректировали курс для коврового удара, и клином пошли к окраине города, где командование крысятников предполагало прорыв. В принципе, их можно было срезать парой залпов из кассетных установок ПВО, но Чернову это казалось неразумным. Он заметил, что не смог перехватить управление над устаревшими флаерами полностью, однако автомат сброса бомб управлялся дистанционно, а значит, был пригоден к использованию.

Система защиты бортовых компьютеров на флаерах после вмешательства Чернова вышла из строя за пару секунд, но он не успел толком взять технику врага под контроль. Дорошев произвёл тестовый выброс псионного поля, и мозг Чернова прострелило нестерпимой болью. Чернов стиснул зубы и чуть дуба не дал, когда перед глазами поплыли алые пятна. До срыва полевого взаимодействия с флаерами остались считанные секунды, но система защиты вовремя отреагировала, и активировала автомат повышения болевого порога. Только она позволила сохранить контроль над ситуацией.

«Вот же криворукий стажёр, мать его!, - разозлился Чернов. - Пси-выброс нормально настроить не может!»

Вынырнув из алой пелены секундного забытья, Чернов дал команду автомату сброса, бомбовые люки открылись и весь смертоносный груз полетел на позиции риввийцев. Фотонные бомбы веером рухнули на город, проломили крыши, рассыпались по улицам и переулкам. Взорвались они синхронно. Хотя взрывом это можно было с натяжкой назвать, скорее вспышкой. Сотни куполов света мгновенно накрыли город, и выжгли всё, что притаилось на улицах.

Поскольку Дорошев был занят настройкой пси-излучателя, пришлось сканировать пространство самому. Результат Чернова устроил - на проекции сканера он разглядел не только пересечения опустевших проспектов, но и десятки уничтоженных боевых треног.

«Если бы я сразу сбил флаеры, до бомбардировки, то треноги перегруппировались бы с пехотой и ударили по нам», - подумал Чернов.

Теперь же впереди не осталось ничего живого. Только паре сотен риввийских солдат удалось спастись в зданиях за пределами попадания бомб.

Флаеры ушли в крутые виражи, с гулом расчертили небо инверсионными следами, и попытались рвануть на север. Но Чернов не собирался их отпускать. Он подключился к системе ПВО, и дал кассетным установкам команду зачистить небо. Обратная связь была моментальной.

Установки ударили с городских окраин одновременно, да с таким гулом, что даже у Чернова мурашки по спине пробежали. Сотни ракет рванули в небо на тяге маршевых двигателей. Боеголовки разбились на тысячи отдельных осколочных боеприпасов и взорвались ослепительным фейрверком на нескольких высотных эшелонах.

Даже у юрких истребителей не было шанса уклониться, о бомбардировщиках и говорить нечего. Пробитые тысячами поражающих элементов, они рассыпались на куски, и падали на фоне облаков в отсветах пожара.

- Я закончил, – произнёс Чернов, видя, что пехота группировалась для контратаки, а потом крикнул сердито: – Заканчивай! Бегом!

- Почти, – хмуро ответил Дорошев, и спустя секунду открыл глаза.

Стоило ему поднять веки, как послышалось отдаленное ширканье легких плазмоганов - пехотинцы открыли огонь друг по другу. Через пару минут сканер показал полную зачистку. Лицо Дорошева было каменным. Чернов вновь велел ему поднять забрало шлема и отключиться от общего канала связи.

- Ты охренел? – Чернов поднял забрало шлема, и впился в Дорошева взглядом. – Какого хрена ты на меня лупишься, а? Я спрашиваю, ты охренел? Отвечай!

- В чём дело? – спросил Дорошев с напускным удивлением. – Враг уничтожен. Что не так?

- Ещё секунда, и ты бы мозги мне выжег, сопляк! – крикнул Чернов, схватил Дорошева за край броневой пластины и чуть не дал ему по роже, но сдержался. – Вот что не так!

- Ты сам-то когда-нибудь пытался взять под контроль несколько сотен пехотинцев в кратчайшие сроки? – Дорошев старался сохранять равнодушие. – Или ты предлагаешь каждого по отдельности обрабатывать направленным излучением? На это часы потребуются. Мы бы так сами концы отдали. Потому мне и надо по площадям работать. Тебя я зацепил случайно. Извини.

- А если бы ты мозги другим двойкам свернул? Мы бы просрали линию фронта. Косорукий, чёрт бы тебя побрал, – произнёс Чернов, отпустил Дорошева, и перешел на гиперволновой канал мыслесвязи.

По нему он отправил запрос на допуск Главному Советнику Тараеву и, получив разрешение на связь с мозговым имплантом, передал:

«Задача выполнена, Один из Первых. Город подавлен. Живая сила противника уничтожена. ПВО и орбитальная оборона под контролем».

«Хорошо. - Голос Тараева возник в голове. – Как Дорошев проявил себя?»

«Он справился как надо, с присущим жнецу равнодушием и самоотверженностью. Не без нюансов, но ошибки допущены в разумных пределах. С опытом шероховатости в действиях сгладятся. Стажировку считаю законченной».

«Отлично. Две других группы я уже отозвал, они вернутся на базу "М-12", а вы на основную "трешку" штатным порядком».

«Есть, принял!» - ответил Чернов, и отключив канал добавил вслух:

- Наконец-то увижу Лиду и сестричек. Задолбало три дня торчать на двенадцатой.

Дорошев улыбнулся.

- Ладно, не грузись, - сказал ему Чернов. - Всё нормально. Но будь внимательнее.

Путь к транспортному глайдеру, спрятанному на безопасном удалении от поля боя, проходил через разбомбленный пригород, и петлять по нему было не очень удобно. Попадались разбитые робокары, по сторонам кренились изуродованные обстрелами дома. Минут через десять в небе показались гулкие тяжёлые десантные транспортники. Космические корабли класса «орбита-воздух», массивные и приземистые. Эскадра была большой и летела низко. Взглядом её было не объять. От работы гравитационных двигателей камушки на обочине подрагивали.

На безопасном удалении от пригорода Чернова и Дорошева ждал замаскированный глайдер. Легкий, почти без вооружения и брони, но на нем и не предполагалось вступать в бой. Транспортное средство, не более.

Не смотря на выверенные действия Дорошева в бою, Чернов ощущал возникшую напряженность. Настолько сильную, что предпочел сам сесть за штурвал. Конечно, нестабильное состояние у Дорошева пройдет, Чернов это наблюдал у многих бывших крысятников, но пока ему явно не до управления скоростной машиной.

- Я поведу, - сообщил Чернов, пристегиваясь в кресле пилота. - Сканируй пространство, блокируй системы ПВО, если окажемся в зоне их действия.

От места уничтожения риввийского колониального десанта до линии фронта было километров сто, и до базы еще пятнадцать. В общем, минут двадцать пути, из которых большая часть - по вражеской территории.

Дорошев устроился сзади и закрыл глаза, погрузив сознание в проекцию сканера. Чернов поднял глайдер в воздух, произвел боевой разворот и рванул к своим. Иногда он поглядывал на проекцию навигатора, борясь с недобрым предчувствием. Хотелось поскорее выбраться с территории, которая еще не отбита у риввийцев. Вроде, что может случиться за десять минут? Да что угодно. Причем, по мере приближения к базе дурное предчувствие только крепло.

И вдруг сигнал тревоги на боевом интерфейсе.

- База! - воскликнул Чернов. - Нападение первой степени! Нахрен ПВО, бросай его к дьяволу, посмотри, какими силами пытаются штурмовать!

Сам он не мог погрузить сознание в телеметрические проекции, ему надо было управлять глайдером. Он уже десять раз пожалел, что не доверил Дорошеву кресло пилота. Теперь судьба базы в руках стажера. Молодец, сказать нечего.

- Боевые треноги. Бой у второго блокпоста, - доложил Дорошев. - Первый разбит полностью, не чувствую ни нашу технику ни крысятников.

"Наконец-то он это сказал! - с удовольствием подумал Чернов, не смотря на растущее беспокойство. - Теперь на него действительно можно положиться".

Однако странно, что на базе появились десантные капсулы с треногами. Если были треноги, значит был и десант. Откуда ему было взяться? Линия фронта надёжно подпиралась укрепрайонами с кучей опорных пунктов, по пути к базам без подробных карт хрен пройдёшь – всюду засады, форпосты и минные поля. Возможно, крыса из штаба обеспечила противника подробными картами местности, а может быть и телепортационными капсулами. Или же кто-то из жнецов телепортировал врага на «трёшку» без всяких капсул. А может, всё сразу. Подумалось, в первую очередь, на Дорошева. Ну, а на кого думать, если не на бывшего крысятника?

Хотя нет. Дорошев вряд ли бы допустил такую нелепую ошибку. Ищейки Совета проведут бозонный анализ, и моментально определят, кто именно открыл портал. Слишком долго Чернов воевал, он не верил, что риввийцы отправили десант на безрезультатную операцию, хотя в критические моменты они могли сильно тупить. Страх вполне способен заставить человека пойти на отчаянную глупость.

На базе оставалась Лида, Аня и Ира. Конечно, риввийцы не могли стянуть туда столько сил, чтобы штурм удался, но все же Чернов хотел сам просканировать поле боя. Он не выдержал сбросил скорость, завис над грунтом, посадил глайдер опорами на грунт и тут же погрузил сознание в проекцию сканера.

- Просочились, – прошипел Чернов, и перевёл импланты в боевой режим. – Работаем!

- Советник не отвечает, – произнёс Дорошев. – Связь потеряна.

- Наше ПВО я чувствую. Значит связь целенаправленно глушат именно в этом секторе. Придётся поработать имплантами. Только сильно не разгуливайся, чтобы наших не зацепить.

- Понял.

Пока он понятия не имел, что случилось с Лидой, что случилось с Аней и Ирой, но одна мысль о гибели супруги приводила Чернова в бешенство. Сейчас недопустимо было увеличивать разрешение сканера для поиска отдельных людей, нужно было понимать картину боя в целом. Терпение, всему свое время. Сознание жнеца должно быть холодным, иначе толку от него ноль.

Чернов мог анализировать только виртуальные проекции у себя в сознании, но воображение на основе опыта рисовало красочные картины происходящего. Риввийский тяжёлый треножник, ступая подобно чудовищу из кошмара, то и дело взревывал пушечными залпами, которые сметали одну постройку за другой. Его поддерживала пехота, так что у воинов Самматры не было шансов. Они изредка показывались в окнах, лупили в ответ из гаусовок и легких плазмоганов, но тут же подавлялись шквальным огнём.

"Никто такой наглости от крысятников не ожидал, - подумал Чернов. - Столь массированный десант в десяти километрах от линии фронта - это нечто новое".

- Надо двигать вперед, - сказал Чернов.

- Зачем? - Удивился Дорошев. - Мы их постепенно отсюда подавим.

- Кишка у тебя тонка на такой дистанции давить пехоту. Ты же знаешь, на базе Лида.

- Ты же сам говорил, что жнец не должен испытывать эмоций, - поддел его Дорошев. - Новую найдешь. Бабы, они и есть бабы.

Чернов стиснул зубы и приложил немало усилий, чтобы не выбить Дорошеву мозг одним точным кинетическим ударом в лоб.

"Крысятник поганый, - подумал он. - Это у вас бабы с мочалками между ног, а у нас женщины".

Но вслух произнес совершенно спокойно:

- Это приказ, стажер. Выдвигаемся пешим порядком.

Первая кучка риввийцев попалась у КПП базы. Чернов молча окатил их волной из молекулярного дестабилизатора, и броню с врагов содрало вместе с кожей. Они с воплями повалились на землю. Чернов не хотел их добивать, но вмешался Дорошев, и выжег им мозги психотропной вспышкой.

«Всё удовольствие испортил, гуманист хренов!» - мысленно выругался Чернов.

Тренога на появление врага отреагировала моментально. Не в первый раз Чернову приходилось видеть эту тварь вблизи. Мышцы опорно-двигательной системы сократились, налились кровью и раздулись под пластинами металлической брони. Тренога даже в размерах немного прибавляла, когда двигалась. Она вылупила на Чернова диафрагму оптического окуляра, захватила цель и собиралась выстрелить, но Чернов опередил её.

Он нанес мощный кинетический удар в ногу чудища, броневые пластины разлетелись в стороны, с хрустом вывернулся став, после чего тренога завалилась на бок. Из стыков защитного каркаса фонтанами хлынула кровь, тренога взвыла и начала беспорядочно долбить из пушки. В спину Чернова ударила волна горячего воздуха, осколки со свистом вонзились в инерционное поле защиты и осыпались на землю.

Из малокалиберных имплантов любимыми у Чернова были магнитные. Он с особым удовольствием использовал их, когда враги были закованы в металл.

Должного эффекта падение треноги не возымело, так что её требовалось добить. Чернов сжал кулак, и мозги твари расплющилась в блин. Пехотинцы остались без прикрытия и бросились врассыпную, но Чернов сплел пальцы в жест активации, и риввийцев раздавило собственными бронепластинами. Враги стали похожи на уродливых, окровавленных гномов с переломанными конечностями.

Дальше пошло легче. И хотя десант оказался на удивление многочисленным, ненависть придавала Чернову силы. Он ломал, крушил, корежил, размахивая руками и шевеля пальцами, словно дирижер на масштабной симфонии смерти.

Волны энергии выдирали риввийцев из окон вместе с рамами и осколками стекла, подбрасывали ошалевших от ужаса пехотинцев на десятки метров вверх, выворачивали стрелков, словно груду мокрого белья. Еще две треноги начали морфироваться из десантных контейнеров, но Чернов выжег им внутренности раньше, чем те пришли в боеспособное положение.

Риввийские пехотинцы бросились бежать, и спешно выпрыгивали из окон, покидая захваченные здания. Чернов не планировал их добивать, и Дорошеву велел:

- Прекратить бой. Надо посмотреть, каким способом они сбегут.

Либо пешком через брешь в стенах, либо воспользуются порталом, если у них есть собственные средства для телепортации. Если же этих средств нет – это плюс в пользу подозрений о вмешательстве жнеца в процесс десантирования, и тогда можно будет спровоцировать внутреннее расследование.

- Есть! - ответил Дорошев, но в следующую секунду дрогнувшие ряды противника прекратили бегство, перегруппировались, и снова бросились в атаку. Чернов пару раз окатил их из дестабилизатора, но тот на предельной мощности высосал из сердечного реактора почти всю энергию.

Спас ситуацию Дорошев. Наплевав на отсутствие отмены приказа, он активировал уже настроенный излучатель, и направленным псионным импульсом выжег риввийцам мозги, и те попадали замертво с пеной у рта.

- Спасибо, - пробурчал Чернов.

- Не за что. - Дорошев пожал плечами.

Бой закончился. Только с треском лопалось стеклоновое покрытие дорог, на которых остывали пятна плазмы. Чернов и Дорошев поспешили к казарме, но в личном жилом помещении Чернов обнаружил полный разгром. Тумбочка была опрокинута, обе кровати разломаны и перевёрнуты. Лиды нигде не было видно, но самые худшие догадки пока не получили подтверждения.

- Паутинка! - выкрикнул Дорошев. - Телепортационный перенос!

Чернов обернулся, но пока переключал имплант на бозонное зрение, «паутинка» телепортационного портала уже рассосалась.

- Я знаю, где Лида, – уверенно произнес Дорошев. – Я уловил бозонный сигнал на выходе. Их перекинули.

- Всех троих, а не только сестёр? – уточнил Чернов. – Ты уверен? Может, Лида успела сбежать? Перепроверь.

Ответ был для Чернова предельно важным. Если забрали только сестер, это не требовало срочной погони. Они сильные, они профессиональные военные, они способны адаптироваться к ситуации, пока Чернов будет запрашивать у Совета санкцию на легальную спасательную операцию. Но если забрали еще и Лиду, ситуация в корне меняется. Она аристократка, она такого не выдержит долго. Запустит имплант самоуничтожения, и всё. Продолжать эту мысль не хотелось.

- Три бозонных импульса, все соответствуют массе самматрийских женщин.

«Ага, ваши крысятницы жирные почти все», - на автомате подумал Чернов.

Но нужно было не об этом думать, а принимать решение.

- Перебрасывай меня, – велел Чернов, и принялся стягивать силовую броню. – Я должен вытащить Лиду. Мне энергии не хватит. Истратил всё во время штурма. Задействуем твою.

- Ты с ума сошёл? – Дорошев вскинул брови. - Это преступление второй степени!

- Сейчас не до законопослушности. Создай портал до нужной точки, а я разберусь на месте. Не могу бросить жену.

- Хорошо. – Дорошев активировал имплант телепорта. – Готов к переброске.

- Давай.

Перед глазами вспыхнуло, а затем резко потемнело и Чернова затянуло во тьму.