Re:Zero: Джокер ведьмы

***

— Настоящий зверолюд, говоришь?

Я стоял у решётки шестой камеры, где на холодном каменном полу лежало существо, будто вынутое из самого пекла. Его некогда роскошный чёрно-бордовый плащ превратился в лохмотья, испачканные кровью и грязью. Существо с трудом дышало, свернувшись в калачик у дальней стены камеры. Глухие стоны и редкие всхлипы сливались с тишиной подземного блока, лишь усиливая ощущение полной безысходности.

Я бы не обратил внимания на очередного обитателя, погружённого в свои страдания, если бы не его особенности. Серый хвост, напоминающий кошачий, медленно шевелился, выдавая признаки жизни, а из спутанных серых волос торчали пушистые уши. Их острые кончики едва заметно дрожали, словно пытались уловить каждый звук в темнице. Нелюди редко забредали в наш провинциальный городок, и если уж так случалось, они появлялись окружённые охраной, надменные и торопливые, словно боялись заразиться чем-то от местных. А тут этот хвостатый валяется на полу в полицейском участке, заняв место того сброда, который обычно развлекает меня долгими, скучными ночами.

— Полулюд, если быть точным, — поправил меня коллега, протягивая тонкую папку с делом этого «узника». Его голос звучал на удивление спокойно, будто он рассказывал об обычном происшествии. — Но звериных черт в нём куда больше, чем кажется на первый взгляд.

— Ого… — выдохнул я, перелистывая страницы дела.

Бумаги были вымараны грязными отпечатками пальцев, что меня уже давно перестало удивлять. Работая в имперской полиции уже почти три года, я научился быстро разбирать эти отчёты, как опытный следопыт, выискивающий в старых записях самое важное. Имя этого хвостатого неизвестно, но список его «подвигов» за сегодняшний вечер был обширен. Начинался он с попытки изнасилования и драки со случайными прохожими, а заканчивался нападением на сотрудников полиции при попытке задержания. Странно, что его не прикончили на месте – в отчёте прямо значился пострадавший полицейский, а за такое у нас обычно расправляются быстро и без лишних вопросов, хотя это не совсем законно.

— Да, в нём полно звериного дерьма, — мрачно усмехнулся я, отрывая взгляд от папки и вновь оглядывая тело в камере.

Её влажные стены казались ещё более угрюмыми под тусклым светом масляной лампы, едва освещавшей это жалкое создание.

— Ну ничего, я ему здесь устрою «особое обслуживание».

— Адриан, — голос коллеги стал серьёзным. — Я всё понимаю, но Вагнер строго-настрого приказал его не трогать. Мы пока не знаем, что это за фрукт решил устроить хаос в городе, но вполне может оказаться, что это важная шишка, как было в прошлый раз. Утром за ним, скорее всего, приедут «гости», если он и правда тот, о ком думает начальник.

— Опять? — устало вздохнул я, бросив взгляд на Хорста.

Сегодня он выглядел особенно довольным собой, что вызвало у меня смешанные чувства. Его тёмно-бежевая форма была безукоризненно выглажена, черные сапоги блестели, ремень и наруч на левой руке были натёрты почти что до зеркального блеска. Позолоченный значок нашего участка на груди также выглядел будто был из настоящего золота. Фуражка сидела идеально, завершая образ безукоризненного служаки. Серо-голубые глаза светились хитрым прищуром, а под аккуратно подстриженными усами пряталась довольная улыбка.

— Не тебе жаловаться, Адриан, — с усмешкой ответил Хорст, поглаживая усы. — Тебе хотя бы сверху докидывают марок за молчание, а остальным приходится довольствоваться «компенсацией» на месте.

— Вижу, как вы «компенсировали» – хвостатый едва жив.

— Это он так, притворяется, — Хорст отмахнулся. — Медики его уже обработали перед тем, как сюда доставить. Скоро очухается.

— Понятно. Значит, к приходу гостей его немного почистим.

— Никто не запрещал, — Хорст ещё шире улыбнулся, делая шаг в сторону, готовясь покинуть подземный блок. — Кровь действительно лучше смыть. Кто знает, кто за ним приедет ночью. Но это уже твои заботы, я не вмешиваюсь. И вообще мне уже пора.

— Бросаешь меня одного? — с усмешкой спросил я.

— У меня смена закончилась, да и жена дома ждёт, — хмыкнул Хорст. — А у тебя всё только начинается. К тому же, я тебе привёл «друга» на ночь, так что развлекайся. Ты ведь вчера бубнил, что давно задержаний не было. Но не забудь – если с ним что-то случится, Вагнер уже засунет нас всех в эту камеру и сам будет развлекаться.

— Знаю-знаю. Иди уже.

— До скорого! — попрощался Хорст и с грохотом захлопнул массивную стальную дверь блока, оставив меня наедине с полумраком и еле слышными стонами из глубины камеры.

Впрочем, мне нравилась мрачная атмосфера этого подземелья.

Сырость, покрывавшая тёмные, холодные стены, длинный коридор, где каждый шаг отзывался эхом, и слабый запах гнили, смешанный с металлом и плесенью, стали для меня неотъемлемыми элементами привычного мира. За три года работы здесь я научился находить в этих зловещих стенах нечто успокаивающее, даже родное. Другие бы сломались, столкнувшись с таким местом и личностями, прибывающими сюда, но не я. В моей крови течёт наследие вампиров, что в целом хорошо сказывается на моей жизни. Пусть от далёких предков мне досталось не так уж много, но и того было достаточно. Зрение в темноте у меня отличное, так что отсутствие света никогда не было для меня проблемой. Физическая сила значительно выше человеческой – я мог легко справиться с теми, кто пытался проявить агрессию. Выносливость тоже на высоте, позволяя мне выдерживать долгие ночные смены. Магия крови мне доступна, но, к сожалению, я ей толком не обучен, а вот с классической магией дела обстоят ещё скромнее, что тоже результат смешанной родословной. Тем не менее, всё это делало меня идеальным кандидатом для смотрителя этого камерного блока.

Здесь работа требовала не только физической подготовки, но и определённого склада ума – нужно было уметь вызывать у задержанных опаску, граничащее со страхом. В этот подвал попадают разные «существа», и не всегда они были людьми. Если кто-то из них вдруг решит сбежать, даже вооружённым полицейским пришлось бы несладко. А возможная атака на участок изнутри – это одно из самых болезненных мест. По сути весь возможный сброд с улиц города тащат сюда, в участок, и смотритель блока со стальной дверью являются единственной преградой для побега. Об этом мало кто знает, но на самом деле убежать из этого места не так уж и сложно, если суметь покинуть клетку и обезвредить смотрителя, то есть меня.

Но тем не менее, для меня же это место стало работой мечты – под землёй, вдали от уличной суеты и опасностей, я мог спокойно выполнять свои обязанности. Занятие увлекательное, пусть и не для всех. И платили хорошо, особенно если сверху подкидывали за молчание или за «правильное» заполнение документов. Совесть иногда мучала, но деньги нужны всегда и везде. Однако последние пару недель были крайне скучными. Задержания почти не происходили, а если кто-то и попадался, то по мелким правонарушениям, не требующим особого вмешательства с моей стороны. Всё сводилось к тому, чтобы иногда поглядывать на камеры и заполнять бумаги для вида.

И вот, наконец, после долгого затишья, ко мне доставили настоящего буйного отморозка. И не простого, а представителя необычной расы, которых редко можно встретить в Германии.

В приподнятом настроении я направился в ванную комнату. Это крохотное помещение было расположено прямо за моим рабочим местом, находящимся у единственного выхода и представляющим собой простой стол с рабочими журналами и печатной машинкой. В крохотной комнатушке царила вечная сырость и тьма. За долгие годы никто не использовал эту ванную по назначению, ведь ванной никакой тут не было, но старый ржавый кран, торчащий из стены, всё ещё работал. Вода, льющаяся из него, была ледяной и шла в основном для помывки задержанных, когда они пачкались в собственной крови или грязи. Пить её могли только задержанные, если просили – я сам однажды попробовал эту воду и зарёкся повторять. Вкус у неё был ужасный, словно в неё добавили что-то ядовитое, хотя на вид она была вполне чистой и последствий особых не вызывала.

Напевая про себя весёлый мотивчик, я прошёл в ванную, поднял с пола старое железное ведро и начал набирать воду. В тишине подвала звук падающих капель и наполняющегося ведра казался особенно громким, эхом отдаваясь в узких стенах. Здесь не было света, только кромешная темнота, которая меня не смущала – я видел в ней так же чётко, как при дневном свете.

«Тук…» «Тук-тук!..»

Но внезапно умиротворяющую тишину нарушили глухие удары, доносящиеся из коридора. Я напряг слух, прислушиваясь. Удары были резкими и отчётливыми, словно кто-то с силой бил камень о камень. Эти звуки сопровождались усиленными стонами и кряхтением моего хвостатого узника. Вода в ведре плеснулась от резкого движения, когда я закрыл кран и вместе с ним ускорил шаг, направляясь к камере. По мере того как я приближался к камере, удары становились всё громче, а стоны – мучительнее. Этот хвостатый, похоже, что-то затеял. Сжимая рукоять ведра, я шагал всё быстрее, готовый в любой момент вмешаться, если дело пойдёт наперекосяк.

Я напрягся раньше времени.

Хвостатый урод действительно пришёл в себя, как и предупреждал Хорст. Теперь он сидел на полу, прижавшись к прутьям, и с каким-то диким упорством бил по каменному полу куском камня. Каждый удар разносился глухим эхом по коридору, а кровь, смешиваясь с пылью и грязью, стекала с его изувеченных пальцев. Он бил с такой силой, что я почти чувствовал боль от его ударов. Было в этом что-то примитивное, даже животное, как если бы его разум уступил место простой ярости и отчаянию.

Я не стал ничего говорить. Просто подошёл к его камере уверенным шагом, не раздумывая. Остановившись прямо напротив, я окатил его ледяной водой из ведра.

— Иии-йа!!

Резкий контраст температур заставил его дёрнуться и вырвал из его груди пронзительный визг – не человеческий крик, а скорее дикий вопль зверя, которого неожиданно застали врасплох. Он мгновенно отскочил назад, словно испуганное животное, и камень выскользнул из его окровавленных пальцев, ударившись о каменный пол и остановившись у моих сапог.

Мгновение спустя полулюд осознал, что произошло, и с нечеловеческой яростью рванулся к прутьям клетки. Его пустые глаза горели дикой ненавистью, лицо исказилось в гримасе неукротимого гнева, израненные пальцы тянулись сквозь решётку, пытаясь дотянуться до камня. В нём я не мог увидеть человека. Он был похож на дикого зверя, загнанного в угол и готового на всё, чтобы вернуть то, что ему принадлежит. В его поведении не было ни капли осмысленности, только слепая, дикая ярость. Это уже не был полулюд или зверолюд – это был настоящий зверь, готовый растерзать всё на своём пути.

Я стоял, наблюдая за ним с холодным интересом, сохраняя полное спокойствие.

Внутри, конечно, было искушение достать дубинку из служебного наруча, где хранилось много разных вещей, и выбить эту ярость из его головы парой хороших ударов. Но я удержался. Мне было интересно, как далеко он зайдёт, и что скрывается за его безумным поведением.

Прошло несколько томительных секунд, прежде чем я медленно опустился на корточки, продолжая следить за его безумной попыткой дотянуться до камня. Я осторожно поднял камушек с пола, и в тот же миг ярость задержанного возросла вдвое, что меня только позабавило. Он застонал, как раненое животное, его руки ещё сильнее напряглись, пытаясь преодолеть магически зачарованные прутья, которые и не думали поддаваться его усилиям.

Несмотря на небольшие размеры, камень оказался тяжёлым, но удивительно тёплым на ощупь. Чёрный кристалл, грубый и необработанный, но в то же время притягательный, как кусок ночи, запечатанный в твёрдую оболочку. Его поверхность была гладкой, хотя и не идеально ровной, и на первый взгляд он не источал никакой магии. Однако, держа его в руках, я ощутил слабое, но нарастающее давление – не физическое, а скорее ментальное, словно от камня исходила некая незримая сила, пытающаяся проникнуть в моё сознание.

Полулюд всё это время не прекращал своих попыток дотянуться до камня, его глаза горели безумием, руки дрожали от напряжения. Он был одержим, словно от этого куска минерала зависела вся его жизнь. Это было странно, даже пугающе.

Неудержимое любопытство взяло верх, и я начал рассматривать камень внимательнее, стараясь понять его природу.

— Откуда у тебя этот камень? Украл у кого-то, пока хулиганил в городе? — насмешливо спросил я, пытаясь вернуть себя к реальности.

Но мои слова, казалось, не достигли его сознания. Полулюд продолжал шипеть и тянуться к камню, его тело сотрясалось от ярости и отчаяния. Он был словно в трансе, не замечая ничего вокруг, кроме этого кристалла.

Я внимательно изучал камень, пытаясь разгадать его тайну. И в этот момент я ощутил странное, поглощающее чувство, которое начало окутывать моё сознание. Я не мог оторвать взгляда от камня. Моя голова заполнилась шёпотом, тихим и едва различимым, но всё более настойчивым. Всё вокруг начало расплываться, как будто мир отступал, погружаясь в туман, оставляя меня наедине с этим чёрным кристаллом. Я был загипнотизирован, захвачен чем-то, что я не мог объяснить. Звуки, запахи, осязание – всё исчезло, уступив место этому странному притяжению. Я словно выпал из реальности, погружаясь в бездну, которую создал этот камень. В голове отчаянно звучал тихий, слабый крик, требующий, чтобы я отбросил камень, но я не мог этого сделать. Я был полностью захвачен, словно попал в ловушку, из которой не было выхода. С того самого момента, как я увидел этот камень, я оказался в капкане, который захлопнулся прямо сейчас.

Но внезапно кто-то выхватил камень из моей ладони.

Следом за этим в лицо прилетел мощный удар, который сбил меня с ног и отправил на землю. Мир вокруг меня вспыхнул яркими огнями, глаза наполнились искрами, и в следующий миг всё резко вернулось на свои места. Я ощутил под собой твёрдую землю, услышал шум вокруг, вернулись свет и звуки. Мир стал вновь реальным, но что-то было не так.

Я открыл глаза и обнаружил себя на коленях на улице, среди людей, телег и зданий.

Мой разум ещё не мог полностью осознать произошедшее. В голове царил хаос, сердце колотилось в груди, как будто готово было вырваться наружу. Я попытался встать, но ноги не слушались. Оглядевшись, я понял, что нахожусь в совершенно незнакомом месте. Это была улица, но не та, которую я мог бы знать. Вокруг возвышались невысокие дома, не более трёх-четырёх этажей, с черепичными крышами, какими-то странными архитектурными элементами, которые я никогда не видел в своём городе. Улица была широкой, по ней ехали примитивные телеги, запряжённые огромными ящерицами, а пешеходная зона была заполнена людьми, среди которых большинство составляли зверолюди.

Мои руки дрожали, и я не мог понять, что происходит. Как я здесь оказался? Ещё мгновение назад я был в блоке для задержанных, в своей подземной обители, и вдруг оказался в этом странном, незнакомом городе. Голова шла кругом, ноги подкашивались, сердце колотилось, как бешеное, а холодный пот стёк по спине, несмотря на зачарованную одежду. Я оглянулся вокруг, пытаясь понять, что произошло. Прохожие обходили меня стороной, бросая на меня подозрительные и настороженные взгляды. Их одежда, манеры, даже выражения лиц – всё это казалось мне чужим и пугающим. Я чувствовал себя потерянным, как в кошмаре, из которого не могу проснуться.

— Где я? — прошептал я, осознавая, что потерялся в месте, которое никогда прежде не видел.