Редактор Реальности

Лазурное окно всплыло перед глазами без предупреждения, как и всегда. Холодное, безличное, отвратительное. Я ненавидел его больше, чем прокисшее пиво и внезапный дождь вместе взятые.

[Внимание!]

[Активирован Глобальный Сценарий: «Нашествие Багровой Орды»]

[Локальный Сюжет для н.п. Тихая Заводь: «Последний Рубеж Обреченных»]

[Цель: Продержаться 3 дня до героической гибели. Ваша смерть вдохновит юного Героя (id: 77632) на великие свершения.]

[Награда за участие: Быстрая смерть.]

[Штраф за отказ от участия: Мучительная смерть.]

Староста нашей деревни, кряжистый и седой Борин, прочел системное сообщение вслух, и его обычно зычный голос предательски дрогнул. Сотня с небольшим человек, собравшихся на центральной площади, замерла. Я видел, как страх, словно тина, затягивал их лица, смешиваясь с привычной, выстраданной покорностью. Они уже сталкивались с такими «Сюжетами». Они знали, что спорить с волей Системы — все равно что пытаться вычерпать море ложкой.

Я же, Элиан, сорокалетний архивариус с начинающейся одышкой и хронической болью в пояснице, смотрел не на старосту и не на убитых горем соседей. Я смотрел на свое личное, почти бесполезное системное окно, которое видел только я.

[Имя: Элиан]

[Класс: Архивариус Забытых Страниц (ур. 4)]

[Характеристики: Сила 6, Ловкость 7, Выносливость 8, Интеллект 15, Мудрость 16]

[Ключевые параметры:]

[Влияние на Нарратив (ВН): 14/15]

[Достоверность: 21%]

[Доступные способности: [Сноска], [Абзац]]

Я стоял чуть в стороне, у старого колодца, привычно оставаясь на периферии событий. Наблюдал. Кузнец Горн, чьи руки могли согнуть стальную подкову, сейчас бессильно сжимал кулаки. Охотница Лина, которая видела в ночи лучше совы, вглядывалась в горизонт с отчаянием в глазах. Все они, сильные, умелые люди, были назначены на роль статистов в чужой героической драме. Обречены, потому что так решил какой-то бездушный космический графоман, которому позарез нужен трагический эпизод для становления очередного «Героя».

И в этот момент что-то во мне, обычно тихое и покладистое, скрежетнуло.

Нет. Не в этот раз.

Я проигнорировал гул в ушах и подступившую тошноту. Мой взгляд метнулся к холму на востоке, туда, где наш единственный дозорный, юный Тим, разглядел вражеского разведчика. Фигурка на вершине была едва различима, но Система услужливо подсвечивала ее для всех, вешая над ней информационный ярлык.

[Гарр'Наш, Следопыт Багровой Орды. Уровень: 18. Навыки: Острый глаз, Скрытность.]

Восемнадцатый уровень. Наш самый сильный ополченец был девятого. Безнадега. Идеальный сценарный ход.

Я глубоко вздохнул, и мир вокруг на мгновение потерял краски, превращаясь в подобие пергаментного свитка, исписанного блеклыми чернилами. Я сосредоточился, открывая мысленный редактор. Это было физически тяжело, словно пытаться сдвинуть с места мельничный жернов. Вся моя концентрация, вся моя воля сфокусировались на одной-единственной строчке текста реальности. Пальцы на руке, непроизвольно сжавшиеся в кулак, задрожали.

Я поставил свою первую правку в этом проклятом сценарии. Маленькую, почти невидимую, как пометка на полях древнего фолианта.

[Гарр'Наш, Следопыт Багровой Орды. Уровень: 18. Навыки: Острый глаз, Скрытность.]*

И добавил сноску.

*[Сноска: С раннего детства страдает тяжелой, недиагностированной формой сезонной аллергии на пыльцу луговых цветов.]

[Затрачено 13 единиц ВН. Остаток: 1/15]

Мир резко вернулся в цвете. Голова отозвалась тупой, пульсирующей болью.

А в следующую секунду с холма донесся звук. Громкий, раскатистый, совершенно невообразимый для элитного орочьего разведчика.

— А-А-АПЧХИ!!!

Ветер донес его до площади. Люди замерли, недоуменно переглядываясь. Затем еще раз. И еще. Могучая фигура на холме согнулась пополам в приступе чихания, выронила арбалет и, отчаянно утирая слезящиеся глаза, поспешно скрылась за гребнем, очевидно, проклиная все цветущие луга этого мира.

Дозорный Тим неуверенно опустил сигнальный рог. Староста Борин ошарашенно захлопал глазами.

На площади воцарилась недоуменная тишина. Временная передышка была куплена.

Я прислонился к холодному камню колодца, пытаясь унять дрожь в коленях. Это была лишь первая строчка в моей ответной редакторской правке. И чернила для неё, кажется, были сделаны из моей собственной крови.