Регата

Хорошо, что об этой регате было известно заранее. Знаете ли, есть разница: две недели на подготовку или два года. Два года я тратила все деньги, заработанные честной контрабандой, а имя Черный пес весьма известно как среди контрабандистов, так и среди стражей порядка. Но, к счастью, они не знают, что Черный пес это я, а то не видать бы мне регаты.

И вот теперь я ждала, стоя на мостике, выстрела стартовой пушки вместе с более чем пятью сотнями летающих лодок и кораблей. И все хотели прийти первыми.

День выдался ветреный, а это значит, что некоторым лодкам придется туго в силу их конструктивных особенностей: тем у кого большая парусность гелиевых баллонов и маленькая мощность движков явно придется тяжело. Однако это не моя проблема: у меня с этим полный порядок.

Вот бабахнула пушка. Выхватываю мачете и отрубаю причальный конец. Мои помощники дело знают: взревели моторы, раскручивая четыре винта, и мой «Гончий пес» рванулся вперед, сразу опережая добрую половину соперников. Однако дистанцию в сорок километров невозможно пройти одним рывком. Скорость придется держать, а те кто сейчас использует всякие заводные механические штучки, расходуют их энергию и скоро останутся ни с чем.

У «Гончего пса» тоже имеется такой часовой механизм, но он, как и все подобные устройства, срабатывает за четыре минуты и мне решать, когда он потребуется больше всего. Я понимаю, что нужно что-то сделать, иначе так и останусь в середине регаты: дергаю спусковой рычаг часового механизма, и мощные пружины помогают паровой машине крутить валы; спускаюсь с мостика и спешу к паровой машине, возле которой стоят заранее припасенные три бочонка солярки. Двое моих помощников заняты: Пит бросает совковой лопатой в топку уголь, на который я ухлопала уйму денег, но он всяко получше дров и того стоит; Ник колдует с парусами, пытаясь выжать пару лишних узлов. Надо сказать, что Ник мастерски управляется с парусами и сегодняшний ветер нам на руку.

«Гончий пес» понемногу разгоняется, вырываясь в передние ряды. Хватаю лейку и вставляю ее в медную трубку, ведущую в камеру сгорания; черпаю большой железной кружкой солярку и заливаю в лейку. Пара секунд и в топке вспыхивает огненный смерч, отдающий голубизной; лопатки винтов начинают петь песню с тонким присвистом, рассекая воздух, и «Гончий пес» рывком прибавляет скорость.

Я отрываюсь от своего занятия и осматриваюсь. Мы на пятом месте, шестое дышит в спину и не собирается отставать. Навожу сеткоплюй, мое личное изобретение, и небольшой заряд стреляет в преследователя большой сетью из толстой веревки. Миг, и два их правых двигателя накрывает сетью. Ровный рев их машины вдруг переходит в визг и она взрывается, так что пара осколком прошивает баллон. Они засуетились, забегали, выкинули два гигантских парашюта и, несмотря на сдувающийся баллон и отсутствие хода, медленно опускаются вниз.

Жить будут, оценила я ситуацию. Тем временем я не забывала лить солярку и давление в паровой машине еще подросло. Не зря я не пожалела бабла и укрепила паровой котел стальными хомутами: широкими полосами, стягиваемыми двумя крупными болтами каждый. В этот момент Ник поймал весьма удачное положение парусов и мы прибавили еще узел. Десять минут гонки, и мы на втором месте.

Позади медленно удаляются десятки лодок и кораблей. Впрочем, меня интересует только одно, впереди летящее судно. До них недалеко и я отлично вижу, что у них стоит более мощная и дорогая модель паровой машины. Я тоже хотела такую, но увы-увы: я не владею эксклюзивным правом печатать банкноты. Имей я такое право, мне ничего больше не было бы нужно!

Однако мечты мечтами, а руки продолжают лить солярку и давление на манометре все выше и выше; песня, которую поют винты, все громче; корма, впереди идущей лодки, все ближе. И тут Пит бросает лопату, закрывает дверцу топки и врубает рычаг турбонадува, хватает наполовину полный бочонок с соляркой и, подняв его повыше, толстой струей начинает лить прямо в лейку.

Бью его по плечу изо всех сил, но такого здоровяка невозможно сдвинуть с места моими слабыми женскими руками, и солярка продолжает литься прямо в топку. Винты воют, раскрутившись до невиданных оборотов. Миг, и впереди идущий аппарат мелькнул мимо нас и остался позади.

— Хватит! Хватит! Мы победили! — ору я нечеловеческим голосом, и Пит, наконец, опускает почти пустой бочонок.

Где-то справа мелькает финишный воздушный шар, и зрители под нами взрываются ревом и аплодисментами. Машина понемногу прожевывает вылитую в нее соляру и сбавляет обороты, соответственно, уменьшается и свист винтов.

Я бегу по узкой лестнице на капитанский мостик и хватаю штурвал. Ловкий маневр, и мы швартуемся к причальной площадке. Следом причаливают второе и третье место. Публика ревет от восторга. Уже через час меня награждают чемпионским сертификатом и главным призом в пятьдесят тысяч. Мои помощники по контракту получают по четверти прибыли, а половина моя: хватит на второе судно, побольше. Возможно, а я подумаю, займусь честной торговлей, как-то же у других получается!..