Релингенская охота

Карл Кюнеберг, наместник Релингена, в раздражении рванул цепь — символ должности и власти.

Он вполне владел собой, выслушивая отчет молодых капитанов — они разгромили очередную банду, захватили трофеи, обнаружили логово мерзавцев… Впрочем «логовом мерзавцев» эта деревня была лишь в глазах наместника. Для молодых офицеров из Барруа это выглядело вполне обычным поселением.

Обычное поселение?! В годы юности Карл Кюнеберг немало слышал от отца о крестьянских войнах, тот часто встречал такие разбойничьи станы — целые деревни, с домами, хозяйством, мастерскими и церквями... У них были даже жены и дети. И пасторы водились — большей частью из беглых монахов. А еще он знал, что пока такие разбойничьи станы не будут уничтожены, выжжены как осиные гнезда, бандитские рейды не прекратятся. Пока негодяям есть, где зимовать, брать припасы, чинить оружие и одежду, зализывать раны, они не перестанут терзать Релинген. И это касается всех жителей таких логовищ. Лисица не виновата в том, что родилась лисицей, но пока не извести весь выводок, хозяин не может быть спокоен за свое достояние.

Он помнил свой разговор с бывшим учеником. Бретей, несомненно, говорил убедительно. Он вообще всегда говорит на удивление убедительно — не отнять, и ему очень трудно возразить, если вообще возможно. И все же Бретей не знает, что такое крестьянские войны. Вольно ему рассуждать о милосердии, будучи вожаком повстанцев-принцев и примкнувшим к ним горожан. И эти юнцы из Барруа туда же!

Молодые капитаны были решительны, смелы, в целом искусны в военном деле, но невозможно великодушны и наивны. Всю осень и ползимы они сражаются за своего принца, громят вольные отряды, а налеты так и не прекращаются. Он уже несколько раз разъяснял молодым людям, как надлежит действовать в отношении разбойников, их шлюх и их отродьев — его слушали, но не слышали. С этим нужно было что-то делать. И, кажется, он знает, на кого можно опереться в деле спасения Релингена. Он отпустил офицеров и велел послать за приемным сыном.

Его Леопольд — Лео Кюнеберг. Юноша выглядел старше своих лет, хотя ему едва исполнилось семнадцать. Но страдания, боль и испытания способны даже мальчика превратить в мужчину. Лео не смотрелся мальчиком. Военное облачение, решительные движения, короткий ежик седых волос, настороженный взгляд голубых глаз — так мог бы смотреть пойманный охотниками молодой волк. Волосы молодого человека были мокрыми от пота, и наместник чем угодно готов был поклясться, что и под доспехом куртку юноши можно было выжимать.

Карл довольно кивнул. Лео занимался военными упражнениями до изнеможения — Филипп поддерживал его в этом. А еще приемный сын был умен, образован и беззаветно предан спасшему его принцу. Что ж, пришла пора доказать свою преданность делом.

— Кюнеберги всегда служили Релингенам.

Карл решил, что приемный сын заслуживает небольшого вступления к его речам.

Молодой человек склонил голову, подтверждая, что готов продолжить традиции семьи, а Карл невольно залюбовался юношей. Хорошо все-таки, что он позаботился о спасенном, а Филипп позволил усыновить Лео. Никому и в голову не приходит, что Леопольд Кюнеберг Карлу не родня — спорят лишь о том, племянник это или бастрад.

Это было хорошо и правильно. Бедняга Людвиг фон Виссен не выдержал пытки и умер, зато его сын жив. И юные капитаны Барруа должны будут подчиниться сыну наместника Релингена, выполняющего его волю, его Тени.

И надменному Филиппу тоже пришлось по душе общество Лео. Карл вовсе не думал о возможности влияния на господина, он был счастлив тем, что у воспитанника появился кто-то, кому можно открыть сердце, не боясь получить смертельную рану — душевную или физическую.

Он размышлял об этом довольно долго, так что пришел в себя от того, что Лео слегка кашлянул, привлекая внимание, и деликатно попросил разрешения подать полотенце. И вновь Карл кивнул. Кажется, молодой человек действительно не щадил себя.

Да, теперь его жизнь принадлежала Филиппу, и лишняя забота о себе в этом служении не предполагалась.

Карл заговорил о разбойниках, об их логовищах и разбойничьих рейдах, о необходимости решительных действий.

Лео слушал молча… Уточнил только, как быть с теми, чей возраст infantiae proxima* и pubertati proxima**.

«Он понял, — довольно подумал Карл, — понял, раз перешел на латынь».

«Верный пес испанки», конечно, не мог щегольнуть изысканностью оборотов, но латынь знал хорошо. А еще понял, что его сын, хотя и верен, и предан, но все-таки очень молод. Что ж, раз ему удобнее слышать это на латыни — так тому и быть.

— Среди них нет невиновных, Лео. Нет тех, кто doii incapax***. Впрочем, если ты решишь, что кому-то из них можно сохранить его жалкую жизнь, быть по сему — в Релингене довольно шахт, где требуются добытчики руды, а дети способны пролезть в самые узкие щели. Но не забывай — тебе тогда придется контролировать и это..

Карл говорил о шахтах, о железе, горном хрустале и гранатах… Потом сказал о серебре. Лео слушал о сокровищах, скрывающихся в недрах Релингена молча, ничем не показывая волнения. Юноша быстро понял, что хотел сказать отец — в иных землях каторжников приставляют к галерному веслу, что же, кирка вполне может его заменить. И стоит велеть изготовить побольше цепей. Коль скоро люди не хотят трудиться на благо своего принца охотой, придется вернуть их в шахты неволей. И цену своих цепей каторжникам тоже придется отработать. А что касается слов наместника о необходимости решительных мер, так в старинных книгах сказано довольно о том, как надлежит обращаться с мятежниками, да и те, кого отец передаст под его начало, не подведут. А потом он подумает, как проявить милость к тем, кто будет покорен.

Первую экспедицию сына Карл ожидал в волнении и тревоге — сможет ли его Тень проявить решительность и твердость.

Когда капитан из Барруа и приемный сын в зале приемов встали в добром десятке шагов друг от друга, Филипп нахмурился. Выслушав доклад офицера, нахмурился еще больше, хотя и нашел для верного человека несколько милостивых слов. Зато после речи юного Кюнеберга поднялся со своего места и неожиданно для всех крепко пожал тому руку.

Карл хотел было сказать, что вот уж это принцу делать не стоило — в конце концов, жесткие решения могут вызывать волнения, и тогда кому-то надо заплатить за самоуправство головой, и не стоит его высочеству так прилюдно выказывать свое расположение Тени наместника. Но Филипп решил иначе, приказав изготовить для Лео копию знака наместника, чтобы тот с полным основанием мог вершить правосудие именем Релингена.

То, чего родители Филиппа не желали всей душой и от чего хотели его уберечь, свершилось.

_____________________

* aetas infantiae proxima — возраст, наиболее близкий к младенчеству — от семи до десяти с половиной лет; от рождения до конца этого периода к ребенку не могло применяться уголовное наказание (лат.)

** aetas pubertati proxima — возрастной период, предшествующий половой зрелости — от десяти с половиной до четырнадцати; в этот период ребенок подлежал наказанию, если суд признавал его способным нести ответственность (лат.).

*** Неспособный нести ответственность за свершенное деяние по возрасту (лат.)