Ревизор

«Господин Подколодный»? Не знаю такого! Уточни-ка фамилию, плиз. Вспомни для этого хоть бы название национального округа… Да, господин Подколумбный – это я. Да, готов давать интервью. Что сказать обо мне? Я наг по рождению. Нет, не в смысле «нагой», ибо наг – существительное. Наги - это такая раса. Змееногая, да. Мы всегда экономим на обуви. Да, и я. Но не этим я знаменит. Я как первопроходец внёс впечатляющий вклад в эпоху астрономических открытий.

Верно, я первым пришёл… Кто-то скажет – приполз. Наплевать: всё равно я не первый ползун, а первый пришелец в истории! А куда – на одну из планет, на забавное каплевидное небесное тело…

Планета полузмей – так она называется ныне. Хоть, положа руку на сердце, стоило бы её называть полупланетой змей. Отчего назвали иначе – слишком уж муторно всем объяснять, что такое полупланета. Ибо это не половина планеты, как думают некоторые. Точно так же и полуостров – не половина острова, а другое, совсем другое. Речь-то не о размерах, а о факте соединения с Большой Землёй.

Как понять, что планета – это не полупланета? Если идёшь по Земле и точно туда не дойдёшь – в принципе не можешь, то тогда планета. Ну а полупланета – она с Землёю соединяется комиссурой – тоненькой такой перетяжкой! Вот по ней-то, по комиссуре, и можно дойти до полупланеты змей, не садясь по дороге ни на какие планетолёты. Да, комиссура – она сама как дорога. Правда, узенькая: в самых тонких местах даже ступню некуда поставить.

Но ведь не всякому так уж необходимо ставить туда ступню! Знаешь, кому это вовсе не надо? Змеям. Или не полностью змеям, но существам змееногим – вроде меня. Тем, кто не должен переставлять ноги, а способен скользить, перетекая с нашей Земли на одну из полупланет. То, как я это делаю, Майкл Джексон воспроизвёл в знаменитой «лунной походке». Да, никакой он не змееногий; потому у него имитация. А с такой имитацией справиться может любой дурак, потому что есть разница между «быть» и «казаться». Показаться змеёй – это не так уж и сложно для людей и полулюдей. Но зато им бывает особенно трудно быть нагом.

Мне – нетрудно. Я наг по рождению. Из династии Подколодных, верней, Подколумбных. Потому-то и был направлен туда, на планету змей.

Император сказал: сползай туда, разведай! Если встретишь людей – уничтожь. Встретишь змей – подчини. Змееногих найдёшь - так возглавь. Самое главное – перепиши население, обрати в нашу веру, а заодно собери налоги. Обещай им за это много-много свобод. В этом главная суть тайной политики нагов, ну по крайней-то мере, в отношении полупланет. Полупланеты удобней всего дёргать за поводки и превращать в свободные наши колонии.

У подножия комиссуры полупланеты меня в путь провожал змееногий оркестр, в исступленье плясали горгоны змееволосые – очень весело было. Даже хотелось остаться, не уползать, но тогда непонятно, кого же мы все провожали… В общем, в самый разгар веселья мне пришлось уползти на миссию – так вот оно всегда. Лишь одно утешает: рождённому ползать летать не надо. Это крупная экономия за космобилет.

Ну да ладно. Короче, приполз я на полупланету. Осмотрелся – ну точно: одни только змеи живут. А частичного змея, как я, там ни разу не видели. Собрались поглазеть, что за чудо к ним приползло. Ну а я и давай обращать их в веру земную. Говорю им: «Уверуйте, змеи, в святого Либера». А они мне: «А кто это?». – «Да борец за вашу свободу». А они: «Покажи, покажи нам борца!». Говорю: «Ну так это я сам и есть». Змеи смотрят: и правда ведь есть! Так и уверовали. Я тогда говорю им: «Либер велит население переписать». Змеи и рады стараться: расплелись, по одной проползли, все записались. Я смотрю: маловато их будет. Двести тысяч всего. Я сказал им: «Либер велел размножаться». Но они размножаются медленно, вроде раза в тысячу лет.

Опечалился я. И представил заранее тот разговор, что случился потом, через год - по моём возвращеньи на землю.

«Мало!» – сказал мне министр по делам колоний. Я догадался, как увеличить количество: «Двести тысяч змей – это четыреста тысяч полузмей». «Оу,– возрадовался министр, – это другое дело! Ну, раз так, то благодарим за службу. Наречём в честь тебя самый главный национальный округ. Будет теперь Подколумбия».

Здорово вышло, а? Но одного я всё-таки не учёл: на планету направили ревизора. Сел он в планетолёт с гадкой улыбочкой. Ну а я-то в тревоге соображаю: что, как появится он на полупланете змей? Что как и сам обнаружит, и другим раззвонит: нет никаких полузмей, есть лишь змеи в меньшем количестве. Что же делать-то, как же теперь спастись?

И тогда я пополз, пополз на полупланету, обгоняя планетолёт. Сердце едва не выскакивало через мои змееноги. Я терзался: а вдруг не успею? Но успел и опередил.

Приползаю и змеям втираю: «Либер велел делиться!». А они: «Не умеем». – «Так я вас сейчас научу!». И достаю из кармана садовые ножницы.

Жалко их было? Кому бы было не жалко! Это ж какие надежды змее под хвост… Но ведь отчётность – святее святого Либера. И количеству полузмей придётся сойтись.

Чёрт с ней, с колонией. Важно не злить ревизора.