Революция по-нашему: Как мы с Марксом чай пили и мир завоевывали

Знаете, когда говорят "революция", сразу представляешь себе какие-то мрачные подвалы, шепот, заговорщиков с горящими глазами и, конечно, много-много красного цвета. Ну, у нас тоже было немного этого, но в основном – сплошной сюрреализм и попытки понять, как же мы вообще дошли до жизни такой.

Началось все, как водится, с собрания. В какой-то там полутемной комнате, где пахло пылью и несбывшимися надеждами. Сидели мы, значит, человек десять, и главный наш, Петр Иваныч, такой, знаете, с бородой, как у Карла Маркса, только более… помятой. Он нам вещал про угнетение пролетариата, про буржуев, которые жируют, пока мы тут в дырявых валенках мерзнем.

"Товарищи!" – гремел Петр Иваныч, размахивая кулаком, – "Настало время взять власть в свои руки! Время построить светлое будущее!"

Мы кивали, кто-то даже пытался поддакивать, но в основном все думали о другом. Например, я думал, где бы взять еще одну картофелину, чтобы до завтра дотянуть. А Вася, сосед мой, вообще, кажется, мечтал о теплых носках.

"И что мы будем делать?" – спросил я, осторожно. – "У нас же ни оружия, ни денег, ни даже приличных лозунгов!"

Петр Иваныч на секунду задумался, а потом его глаза загорелись. "Лозунги! Конечно! Мы напишем такие лозунги, что весь мир содрогнется!"

И вот тут началось самое интересное. Мы взяли старую газету, карандаш и начали творить. Первым делом решили, что "Долой буржуев!" – это слишком банально. Надо что-то более… поэтичное.

"Как насчет 'Пролетарии всех стран, объединяйтесь, пока не поздно, а то скоро зима и опять есть будет нечего'?" – предложил я.

Вася тут же подхватил: "А еще можно: 'Даешь равенство, братство и бесплатные валенки каждому рабочему!'"

Петр Иваныч, правда, немного поморщился, но потом махнул рукой: "Ладно, пишите. Главное – чтобы народ понял!"

Так мы и писали. "Мир – хижинам, война – дворцам, а нам – горячий чай и бутерброд с колбасой!" – это была моя идея. А Вася придумал гениальное: "Каждому по потребностям и по новой паре сапог!"

С лозунгами разобрались. Теперь надо было действовать. Петр Иваныч сказал, что нужно захватить Зимний дворец. Мы, конечно, знали, что Зимний дворец – это такая большая и красивая штука в Питере, где, наверное, полно всяких ценностей. Но мы-то были в деревне.

"Петр Иваныч," – осторожно сказал я, – "А у нас тут Зимнего дворца нет. У нас есть только дом старосты. Он такой… не очень зимний, но зато с крышей."

Петр Иваныч посмотрел на меня, потом на нас всех, потом снова на меня. В его глазах мелькнуло что-то вроде разочарования, но он быстро взял себя в руки.

"Хорошо!" – сказал он. – "Значит, захватим дом старосты! Это будет наш первый шаг к мировой революции!"

И вот мы, горстка энтузиастов, вооруженные вилами, лопатами и парой ржавых топоров, двинулись на дом старосты. Староста, дядя Митя, был мужик добрый, но немного глуховатый. Когда мы начали стучать в дверь и кричать наши новые, революционные лозунги, он выглянул в окно и спросил:

"Чего вам, ребята? Опять за самогоном пришли?"

Мы попытались объяснить ему про революцию, про угнетение, про светлое будущее. Он слушал, слушал, а потом сказал:

"А, ну так бы сразу и говорили, ну заходите, налью»

И мы зашли.