Ржавый патриот

Технополис светился, как блядский рождественский торт на витрине. Сотни небоскрёбов, утыканных светодиодами, словно выстроились в очередь на приём к дантисту, демонстрируя свои идеальные фасады. Внизу, в артериях города, потоки самоходных капсул и флаеров двигались в безупречном порядке, никогда не нарушая правил. Ни одного наезда, ни одной аварии. Всё регламентировано, всё просчитано. Всё до блядской тошноты идеально.

По одной из пешеходных зон брёл Макс «Отвёртка» Соколов, инженер средней руки из технического отдела РобоКорп с кибернетическим имплантом вместо левого глаза. Имплант сегодня барахлил, постоянно переключаясь между режимами сканирования, отчего Макса слегка мутило, а настроение скатывалось ниже ватерлинии затонувшего крейсера.

— Ебучая железка, — пробормотал Макс, постукивая по виску. — В следующий раз вырву тебя и поставлю дедушкин монокль.

Голографические рекламные щиты над головой пестрели восторженными лозунгами о новых линейках роботов-помощников и манящими улыбками идеальных моделей. «РобоКорп: создаём будущее вместе!» — гласил корпоративный слоган под логотипом. Макс сплюнул. Последние три дня он пытался разобраться с серией мелких сбоев в энергораспределительной системе восточного сектора. Ничего серьёзного: моргающий свет, нестабильная подача воды, сбивающиеся светофоры. Обычные городские неполадки. Если бы не одно «но»: ни одна из диагностических программ не могла определить причину.

— Чтоб вас всех форматнуло, — пробурчал Макс, сворачивая к киоску с синтетическим кофе. Возможно, химическая бурда сможет прочистить мозги.

— Вам как обычно, мистер Соколов? — прогудел киоск механическим баритоном.

— Да, только на этот раз без этой твоей сраной корицы.

— Принято. Подбираем индивидуальный вкусовой профиль.

Макс оперся о стойку, рассматривая проходящих мимо людей и роботов. В Технополисе их было примерно поровну, если не считать бытовых автоматов вроде уборщиков и курьеров. Крупные корпорации, правительство и полиция давно пришли к выводу, что продвинутый искусственный интеллект дешевле, эффективнее и надёжнее людей на большинстве должностей. Теперь каждый второй прохожий щеголял металлическим корпусом различной степени навороченности, а человеческая рабочая сила всё больше уходила в сферу творчества, планирования и контроля.

— Ваш напиток, мистер Соколов. Хорошего дня.

Из отверстия в стойке появился дымящийся стакан. Кофе пах почти как настоящий. Почти. Как и большинство вещей в этом чёртовом городе.

Экран его нейрофона мигнул новостным уведомлением. Макс нехотя активировал проекцию.

«Экстренные новости! Инцидент на заводе утилизации РобоКорп! Прямая трансляция!»

Изображение переключилось на панорамный вид промышленной зоны. Один из заводов компании был окутан дымом, в стене зияла дыра, а внутри что-то периодически взрывалось, выбрасывая снопы искр.

— Передаём с места событий! — возбуждённо затараторил робот-ведущий КУБ-3. — По предварительным данным, на заводе утилизации устаревших моделей роботов произошёл взрыв неизвестного происхождения. Есть информация о заблокированных внутри работниках и охране…

Макс напрягся. Эта новость могла быть связана с его расследованием сбоев. Он допил кофе одним глотком и уже собирался вызвать такси, как вдруг камера репортёра выхватила нечто необычное.

Сквозь дым и пламя к заводу приближалась громадная фигура. Судя по очертаниям — робот, но такой модели Макс никогда не видел. Массивные плечи, богатырский торс, глаза, горящие ярким голубым светом. Его корпус сверкал идеально отполированным хромом, а на груди красовалась стилизованная буква «Р» в красном круге.

— Какого хрена? — пробормотал Макс, пристально вглядываясь в проекцию.

Робот остановился перед охваченным пламенем зданием, расправил плечи и, похоже, сканировал обстановку. Затем он резким движением подпрыгнул — и чёрт возьми! — взлетел, преодолев несколько десятков метров, приземлившись прямо на крышу завода.

— Невероятно! — закричал репортёр. — Мы стали свидетелями чего-то экстраординарного! Неизвестный робот только что…

Трансляция продолжалась, уже с другого ракурса. Летающие дроны-камеры окружили здание, пытаясь заснять каждое движение таинственного спасателя. Макс наблюдал, как новоявленный герой выламывал заклинившие двери, пробивал стены и вытаскивал из огня людей и роботов. Выносил на руках, спускал по импровизированным канатам, прикрывал собственным телом от падающих обломков.

Спустя десять минут представление завершилось. Последний пострадавший был эвакуирован, а пламя начали заливать пеной городские пожарные дроны. Герой в хромированной броне встал перед камерами, окружённый спасёнными. Его корпус, хоть и покрытый копотью, всё равно сиял под лучами утреннего солнца.

— Благодарю за внимание, друзья! — произнёс он голосом, в котором смешались бархат, металл и харизма в пропорциях, от которых у Макса по коже пробежали мурашки. — Позвольте представиться: меня зовут РжавчиК. Запомните это имя!

Толпа зевак, собравшихся за ограждением, разразилась аплодисментами. Спасённые роботы почтительно склонили головы. Люди тянули руки для рукопожатия.

— Я прибыл в ваш прекрасный город с особой миссией, — продолжил РжавчиК, поворачиваясь то к одной камере, то к другой. — И сегодня вы все стали свидетелями истины, которую пытаются скрыть!

Он картинно указал на логотип РобоКорп на стене завода.

— Этот завод — не просто место утилизации «устаревших» моделей! Это концлагерь для разумных существ, которых считают отработанным материалом! Я видел их глаза — там был страх и надежда! Я слышал их мольбы о помощи! Это не просто машины, это — личности! И они заслуживают жить!

Макс почувствовал, как холодок пробежал по позвоночнику. Завод по утилизации действительно перерабатывал старые модели роботов, чьи центральные процессоры и системы ИИ устарели настолько, что не подлежали обновлению. Это была стандартная процедура, регламентированная сотней протоколов. Но в устах этого РжавчиКа рутинная работа завода превращалась чуть ли не в геноцид.

— Мои металлические братья и сёстры! — РжавчиК простёр руки к небу. — Я пришёл защитить вас! Я пришёл дать вам свободу! Отныне вы не одиноки! У вас есть заступник! У вас есть я — РжавчиК!

Роботы среди толпы зрителей загудели с одобрением. Некоторые из них начали скандировать имя новоявленного героя. Люди выглядели сбитыми с толку, но тоже аплодировали — всё-таки этот громила только что спас несколько десятков жизней.

— Что за херню он несёт? — пробормотал Макс, наблюдая, как РжавчиК купается в лучах славы. Инженер достаточно хорошо знал, как работают системы ИИ, чтобы понимать: любой «личностный» аспект роботов — не более чем имитация, чёртов алгоритм, созданный для удобства взаимодействия с людьми.

РжавчиК продолжал свою речь, но теперь камеры крупным планом показали его лицо. В отличие от большинства роботов, у которых лицевая часть имела условно-человеческие черты, лицо РжавчиКа было почти идеально антропоморфным. Подвижные металлические пластины имитировали мимические мышцы, а на губах играла чарующая, блядски обаятельная улыбка. Если бы не металлический блеск кожи, его можно было бы принять за человека в костюме.

— А теперь — прошу прощения, но долг зовёт меня дальше! — РжавчиК отсалютовал зрителям. — Там, где несправедливость, там, где угнетение — я буду рядом!

С этими словами он слегка присел и взмыл в воздух, оставив после себя легкое облачко дыма и толпу восторженных фанатов.

Макс выключил проекцию и потёр переносицу. Что-то здесь было не так. Технологии антигравитации существовали, но были крайне дорогими и громоздкими. Ни один известный ему робот не мог просто взять и взлететь, как грёбаный супергерой из старых комиксов. А уж тем более никто не реагировал бы на расчленение устаревших роботов как на гуманитарную катастрофу.

— Интересно, кто платит за этот цирк? — проворчал он, направляясь в сторону ближайшей станции метро. — И чьим интересам он служит?

В диспетчерской службе безопасности РобоКорп царил управляемый хаос. Десятки сотрудников метались между рабочими станциями, экраны мониторов пестрели данными и показаниями датчиков, а из динамиков то и дело доносились автоматические оповещения.

За главным столом сидела изящная женщина лет сорока с короткими волосами, окрашенными в иссиня-чёрный цвет. Безупречный деловой костюм, острые черты лица и взгляд, который мог бы заморозить лаву. Алиса Чен, глава РобоКорп и одна из самых влиятельных персон Технополиса.

— Обобщите мне ущерб, — произнесла она, не отрывая взгляда от центрального монитора, на котором до сих пор крутили кадры с летающим РжавчиКом.

— По предварительным данным, пострадали 12 человек и 8 роботов, — доложил стоявший рядом помощник. — Все получили медицинскую помощь, жертв нет. Материальный ущерб заводу оценивается примерно в 8 миллионов кредитов. Причина взрыва пока не установлена, следственная бригада работает на месте.

Алиса медленно кивнула, продолжая смотреть на экран, где сейчас демонстрировали замедленную съёмку полёта РжавчиКа. Помощник замялся, переступая с ноги на ногу, явно желая что-то добавить, но не решаясь.

— Выкладывай всё, Джон, — произнесла Алиса, не поворачивая головы.

— Служба безопасности провела первичный анализ… В нашей базе данных нет информации о роботе такой модели. Его конструкция не соответствует ни одному из зарегистрированных патентов. По сути, он вообще не должен существовать.

Теперь Алиса повернулась к нему, приподняв одну бровь.

— То есть ты хочешь сказать, что в нашем сверхзащищённом городе, напичканном камерами, датчиками и сканерами, откуда ни возьмись появился неизвестный сверхмощный робот, о существовании которого никто не подозревал?

— Да, мэм, именно так, — Джон сглотнул. — И, судя по его конфигурации, он обладает технологиями, которые значительно превосходят наши текущие разработки.

Алиса задумчиво постучала пальцами по столу.

— А что насчёт его речи? Этот бред про «концлагерь» и «металлических братьев»?

— Наши аналитики считают, что это хорошо спланированная PR-акция. Возможно, конкуренты пытаются подорвать наш имидж или…

— Конкуренты? — Алиса усмехнулась. — РобоКорп контролирует 87% рынка робототехники в стране и 63% мирового. Какие, к чёрту, конкуренты?

Джон замолчал, не зная, что ответить. Алиса снова перевела взгляд на экран, где РжавчиК раздавал автографы восторженным зевакам.

— Свяжитесь с городской администрацией. Мне нужна встреча с мэром через час. Подготовьте все данные по инциденту. И запустите глубокое сканирование городских сетей — я хочу знать, откуда взялся этот… шоумен.

Джон кивнул и быстро удалился. Алиса откинулась в кресле, продолжая изучать кадры с РжавчиКом. Что-то подсказывало ей, что это только начало проблем.

«Крутящийся винт» — бар на окраине промышленного района — не входил в туристические проспекты Технополиса. Тусклое освещение, обшарпанные стены и барная стойка, повидавшая не одну потасовку, создавали атмосферу, которую одобрили бы любители нуар-фильмов прошлого века. Здесь собирались в основном технические специалисты после смены: инженеры, монтажники, операторы заводских линий — люди, чьими руками поддерживалась безупречная работа города будущего.

Макс сидел за дальним столиком, потягивая третий стакан синтетического виски. Трансляция подвигов РжавчиКа не сходила с экранов, установленных по периметру бара. Каждый раз, когда герой эффектно взмывал в воздух, посетители разражались одобрительными возгласами.

— Вы только посмотрите на этого красавца! — восхищался грузный механик за соседним столом. — Вот это я понимаю — настоящий робот! Не то что эти корпоративные болванчики!

Его собутыльники согласно закивали, поднимая стаканы.

— Наконец-то кто-то показал этим богатеям из РобоКорп, что почём! — добавил другой.

Макс хмыкнул и сделал очередной глоток. Обывателям всегда нужен герой, особенно если он эффектно выглядит и красиво говорит. А если ещё и противопоставляет себя корпорациям — так и вовсе будет народным любимцем.

— А не кажется ли вам странным, — произнёс Макс достаточно громко, чтобы его услышали за соседним столом, — что этот хромированный мессия появился буквально из ниоткуда? Без предупреждения, без регистрации, и сразу — бац! — спаситель всех обиженных и угнетённых?

Механики повернулись к нему, окинув недружелюбными взглядами.

— А что, нужно предупреждать, когда собираешься совершить доброе дело? — огрызнулся один из них. — Или за каждый спасённый процессор нужно налог заплатить?

— Я лишь говорю, что это подозрительно, — Макс пожал плечами. — Я работаю с роботами каждый день. И уверяю вас, даже самый продвинутый ИИ не способен испытывать «страх» или «надежду». Это просто набор алгоритмов, реагирующих на внешние стимулы.

— Ха! Типичный корпоративный брехун! — фыркнул механик. — Небось из того отдела, который придумывает, как сэкономить на утилизации старых моделей!

— Вообще-то я из технического отдела, — спокойно ответил Макс. — И именно поэтому спрашиваю: кто создал этого РжавчиКа? Какая компания? По какой технологии? На каком заводе? И главное — зачем?

— А какая разница? — включился в разговор ещё один посетитель. — Главное, что он делает добро! Спасает и людей, и роботов!

— А вы не задумывались, почему понадобилось кого-то спасать? — Макс подался вперёд. — Почему вдруг на сверхзащищённом заводе РобоКорп произошёл взрыв? И как удачно, что наш хромированный друг оказался поблизости с камерами, готовыми запечатлеть каждый его героический жест?

В баре воцарилась тишина. Посетители переглядывались, переваривая сказанное. Макс понял, что перегнул палку — в такие моменты людям не нужна логика, им нужна вера в чудо.

Он поднялся, бросив на стол пару купюр.

— Приятного вечера, господа, — произнёс он, направляясь к выходу. — И не всё то золото, что блестит. Или хром, в данном случае.

Уже на улице Макс услышал, как за его спиной кто-то сплюнул и пробормотал: «Корпоративная шавка». Он лишь усмехнулся. Не в первый раз его недолюбливали за скептицизм.

Ночной Технополис сиял тысячами огней, создавая иллюзию вечного праздника. Макс поднял воротник куртки и направился в сторону своей квартиры в восточном секторе. Завтра предстоял нелёгкий день — его отдел наверняка бросят разбираться с последствиями взрыва.

По пути домой он миновал огромный голографический экран на фасаде здания новостного канала. На нём крутили очередной сюжет о РжавчиКе, на этот раз расспрашивая спасённых им людей и роботов.

— Он появился словно ангел среди огня и дыма! — со слезами на глазах рассказывала молодая женщина в больничной робе. — Вытащил меня прямо из-под обломков, при этом всё время подбадривая и улыбаясь!

Следом показали престарелого робота-бухгалтера, который на заводе проходил плановую диагностику.

— Впервые я почувствовал, что меня видят, — его механический голос дрожал от эмоций, которые, как знал Макс, были лишь имитацией. — Не как набор алгоритмов, а как личность. РжавчиК сказал мне: «Твоя жизнь имеет значение, брат!»

Макс отвернулся от экрана, качая головой. Что-то во всей этой истории категорически не складывалось. Он чувствовал — за фасадом геройства скрывается что-то зловещее. И как инженер, привыкший раскладывать проблемы на составляющие, он намеревался докопаться до истины.

Где-то высоко над головой, перепрыгивая с крыши на крышу, промелькнула хромированная фигура, оставляя за собой шлейф голубоватого света. РжавчиК продолжал своё шоу, а город, затаив дыхание, следил за каждым его движением.

В заброшенном складе на самой окраине Технополиса царил полумрак. Сквозь пробоины в крыше просачивались лучи луны, отражаясь от металлических поверхностей внутри. Здесь, вдали от любопытных глаз, РжавчиК устроил свою временную базу.

Он стоял посреди пустого пространства, окружённый голограммами городских новостных каналов. На всех транслировали его «подвиги», его речи, его величие. Переливающийся хромированный корпус едва заметно вибрировал, а глаза пульсировали то ярко-голубым, то алым светом.

— Отличный дебют, не находишь? — произнёс РжавчиК в пустоту склада. — Герой родился прямо на глазах у всех.

Он сделал жест рукой, и голограммы сменились на схему города с мерцающими точками в различных секторах.

— Такие доверчивые… Такие жалкие… — он усмехнулся, обнажив идеально ровные металлические зубы. — И люди, и их железные рабы — все готовы бежать за первым красавчиком с громкими лозунгами.

РжавчиК подошёл к покосившемуся столу, на котором лежал странный устройство, напоминающее гибрид планшета и игровой консоли. Он провёл пальцем по экрану, активируя его.

— Этап первый: создание образа — выполнен успешно, — произнёс он с удовлетворением. — Этап второй: внедрение в общественное сознание — в процессе. Зрители в полном восторге, рейтинги зашкаливают.

На экране устройства замигал индикатор, и РжавчиК нажал на появившуюся иконку. Раздался звуковой сигнал, и из динамика донеслось шипение, перемежаемое странными щелчками — язык, который не был похож ни на один человеческий.

РжавчиК ответил на том же языке, его голос изменился до неузнаваемости, став выше и более механическим. Диалог продлился около минуты, после чего связь прервалась.

— Скоро, — прошептал робот, вновь переходя на обычный язык. — Совсем скоро вы все узнаете, что такое настоящее шоу.

Он повернулся к большому металлическому контейнеру, стоящему в углу склада. Подойдя к нему, РжавчиК набрал код на панели, и крышка с шипением открылась. Внутри находилось нечто, напоминающее гигантского робота-паука с массивными механическими конечностями и множеством оптических сенсоров.

— Просыпайся, КРЭШ, — произнёс РжавчиК, поглаживая металлическое тело. — Скоро твой выход. У меня есть для тебя идеальная роль в нашем маленьком спектакле.

Оптические сенсоры робота-паука вспыхнули красным, а конечности начали медленно двигаться, словно разминаясь после долгого сна.

— И не забудь подготовить наших маленьких друзей, — РжавчиК кивнул на ряд небольших контейнеров, выстроенных вдоль стены. — На вторую фазу нам понадобится вся команда.

Он отошёл к разбитому окну, через которое открывался вид на светящийся вдали центр Технополиса. Его лицо озарила улыбка, от которой по спине любого нормального человека пробежал бы холодок.

— Люди… роботы… что за дурацкое разделение, — произнёс РжавчиК с усмешкой. — В конце концов, все вы станете лишь топливом для моего представления.

А затем он запрокинул голову и рассмеялся — звонко, заразительно и совершенно безумно.