Родные нулевые Любовь 2000

Где-то в провинции. 2003 год.

Ты любил ваши встречи. Редкие, но запоминающиеся.

Алкоголь, сигареты, громкая музыка, ночные прогулки — всё это создавало атмосферу студенческих вечеринок.

В такие моменты ты забывал о запретах. Влад строго следил за тобой: ни курить, ни пить, ни рисковать. Иногда казалось, что он стремится ограничить твою свободу.

Катя вновь пыталась отговорить тебя от этих отношений. Ты затянулся, слушая её страстные речи. Парни одобрительно заулюлюкали и передали друг другу бутылку пива.

Ваша дружба с каждым годом становилась всё крепче, но со временем вы начали отдаляться друг от друга. У каждого появились свои интересы и цели, но вы продолжали проводить время вместе, ища новые приключения.

В три часа ночи делать было нечего, и вы решили отправиться в старый заброшенный дом на окраине города. Раньше здесь был детский сад, но теперь здание было пустым и разрушенным. Дверь была открыта, словно приглашая вас войти.

— Говорят, в этом месте жуткая атмосфера, и люди боятся сюда приходить, — сказал Женя, наклонившись к твоему уху. Ты вздрогнул и сделал вид, что задумался.

— А ещё говорят, что эту дверь трижды заколачивали досками, но наутро она снова была открыта. И пропавшие в городе люди, возможно, были здесь, — добавил Егор, пытаясь напугать вас.

Ты не любил такие места, но сейчас тебе хотелось доказать себе, что прошедшие годы не изменили тебя. Или, возможно, ты просто хотел испытать те яркие эмоции.

Твоя жизнь стала скучной, и ты жаждал вернуть те моменты.

— Пойдём, — сказала Катя, закатив глаза, показывая, что ей не страшно. Парни засмеялись и последовали за ней. Ты включил фонарик на телефоне и старался не отставать.

Вы оказались в тёмном коридоре с развилкой в конце. Ветер из разбитых окон дул в лицо, вызывая мурашки. Страх захватывал твоё сознание.

— Куда пойдём? — спросил Егор, отбрасывая пустую бутылку в угол.

Стены были покрыты облупившейся краской, но всё ещё можно было разглядеть изображения из мультфильмов. Это был детский сад. Пол был усыпан щепками, грязью, осколками стекла и бутылок. Ты был рад, что надел кроссовки.

— Предлагаю разделиться, — сказал Женя с ухмылкой. Ты не хотел спорить, но Катя, не испугавшись, схватила тебя за руку и потянула вперёд.

Вы тихо переговаривались. Катя освещала путь, а ты смотрел под ноги. Сердце колотилось, во рту пересохло. Тебе не нравилось происходящее.

Вы заглянули в комнаты. Одна из них была столовой с ржавыми столами и стульями. Это была единственная комната, назначение которой ты понял.

Вы поднялись на второй этаж. Катя без колебаний направилась вперёд.

— Думаешь, это хорошая идея? Лестница выглядит ненадёжно, — сказал ты, потирая шею.

— Да ладно, она крепкая, — ответила Катя и попрыгала, чтобы убедить тебя. Ты почувствовал, как беспокойство усилилось. Ты выпил меньше остальных и курил обычные сигареты. Похоже, страх не покинул тебя. Поднимаясь по лестнице, ты чувствовал дрожь в коленях — видимо, ты уже не тот молодой человек, для которого такие приключения были в радость.

Второй этаж оказался таким же, как и первый. Здесь была ванная комната и игровая с изношенными игрушками.

— Эй, пацаны! — внезапно крикнул Женя. Ты вздрогнул и схватил Катю за локоть. Поднявшись на второй этаж, они увидели пустую комнату.

Катя не заметила твоего состояния и пошла вперёд. Ты старался не отставать, перепрыгивая через гнилые доски. Прислушиваясь к голосам, вы оказались в пустой комнате.

— Ты переписываешься с ней, — сказала Катя без вопросительной интонации. Вы сидели на крыше пятиэтажки, свесив ноги вниз. Бутылка дешёвого вина почти опустела. Не так давно было тепло, вы смеялись и держались за руки... но теперь всё изменилось.

— Да, переписываюсь, — ответил ты. — Это Лена, мы знакомы с первого курса.

— Я видела, как твои глаза загорались, когда она писала тебе сегодня, — продолжила Катя.

Ты попытался улыбнуться, но вышло натянуто:

— Ты серьёзно? Мы с Леной ничего такого...

— Не надо, — она резко встала, и бутылка со звоном упала на бетон. — Я не глупая. Ты весь вечер был с друзьями, но как только она написала, ты сразу оживился. Как будто ждал.

Ты хотел коснуться её, но она отстранилась.

— Кать, это просто...

— Просто «ничего»? Просто «друг»? Я вижу, как ты смотришь на её фото, задерживаешь взгляд дольше, чем нужно.

Ты открыл рот, но слова застряли в горле. Она была права. Не в том, что ты скрывал что-то от неё — с Леной не было ничего, клянусь. Но где-то внутри тебе нравилось это внимание, эта лёгкая надежда.

— Всё, — прошептала Катя, — я так больше не могу. Каждый раз гадать, со мной ты или просто... пока.

Она развернулась и пошла к лестнице. Ты не бросился за ней. Знал: если догонишь и начнёшь клясться, это будет ещё одна ложь.

Через три дня ты купил билет в Москву.

Год спустя.

В час пик поездка в московском метро — настоящее испытание. Ты с трудом находишь место в вагоне, прижатый к окну чьим-то влажным плечом. Вокруг витает запах дешёвого одеколона, прокуренных пальто и металла.

И вдруг ты чувствуешь, как по спине пробегает холодок.

В толпе на платформе ты замечаешь знакомое лицо. Катя? Нет, не может быть... Но осанка, наклон головы, когда она что-то читает в телефоне — всё как тогда, в вашем маленьком городке.

Сердце начинает бешено колотиться. Ты прижимаешься к окну, хотя поезд уже трогается.

— Эй, не раздави! — недовольно говорит кто-то позади тебя.

Ты не можешь отвести взгляд. Вот она поднимает голову, и на мгновение тебе кажется, что она смотрит прямо на тебя.

Но нет, это была другая девушка, просто похожая на неё.

Двери закрываются. Вагон дёргается, унося тебя прочь.

Ты выходишь на следующей станции без всякой причины. Просто чувствуешь, что должен это сделать. Стоишь посреди белого кафельного зала, пока толпа обтекает тебя.

Почему?

В кармане лежит смятый листок с её последним сообщением, которое ты так и не удалил:

«Если передумаешь — жду. Но не вечно».

Ты достаёшь телефон. Прокручиваешь контакты до буквы «К». Катя. Палец зависает над кнопкой вызова.

А потом...

Поезд на противоположной платформе протяжно загудел, унося в неизвестность кого-то ещё. Ты глубоко вдохнул. Затем удалил номер.

На улице накрапывал тихий осенний дождь. Подняв воротник, ты направился к высоткам, где в окнах загорались жёлтые квадраты света. Новая жизнь. Без оглядки.

Где-то за тысячи километров, в вашем старом дворе, вероятно, всё так же скрипит качель, на которой вы впервые поцеловались. Пусть скрипит.

Ты вытащил из кармана пачку сигарет, которые вы курили тогда, и, не прикуривая, бросил её в урну.

Поезд ушёл.